Сразимся за сцену?

POV Виола Мы побежали в медпункт так быстро, что у меня закололо в боку, но больше всего болело именно горло… Моё слабое место, стоит заболеть — сразу соси таблетки… Эх, видимо, я действительно простудилась, ведь схватить с собой пальто или куртку мне не пришло в голову. Хотя, мне бы это не удалось, одежда-то в прихожей. Благо, мы жили на первом этаже, а потому сбежать из окна не составляло труда, хоть ничего не сломаю. Хах, можно было и выйти через парадную дверь, но тогда я была готова свернуть шею родной сестрёнке, а это, к сожалению, не законно. Кстати о сестрёнке… Может быть горло у меня болело ещё и от сигарет, которые я стырила у этой суки… Какую гадость она курит! Хотя, пусть курит, может задохнётся от собственного дыма… Маман тоже курит, но у неё стащить не получится — эта женщина считает каждую сигареточку… Каждый вечер пересчитывает, потому что и папа, и Алла курят всякое дерьмо, а у неё они «элитные». Хоть премию «алчность года» вручай… М-да… Живу со сплошным стрессом. Уже давно хочется свалить, убежать из этого ада. Но я не могу… И это бесит ещё больше! Ненавижу… Как же я это ненавижу, Господи… И весь свой гнев, всю свою злобу я выместила на девушке, что вообще никаким боком не касается моей семьи. М-да… Стыдно, конечно, но она сама молодец. Нос задирает так, что я всё время гадаю «как она не сломала шею?». Но когда она тащила меня за руку к этой деревянной двери, в ней не было ни гордыни, ни гнева… В ней было… Волнение? — Хм… медсестры нет, но ничего, — в руке Эккерт появился ключ и она отпустила моё запястье… Даже обидно как-то стало. Спустя пару оборотов в замке двери, раздался щелчок и путь стал открыт. — Я знаю здесь всё! Садись на кушетку! — повелительным тоном сказала мне Этель, хотелось по-возмущаться, конечно, но я была не в состоянии что-либо исполнить кроме этого лёгкого приказа. — Держи градусник, нужно померить температуру. Я пока посмотрю, что осталось из аптечки, — Эккерт отошла к полкам с лекарствами. Хм… А в этом свете она такая белокожая… Как говорится «аристократическая белизна», да? Занятно… Спустя некоторое время девушка вновь подошла ко мне, чтобы проверить градусник. Состояние у меня было вполне обыкновенным, я себя всегда паршиво чувствую, а потому по моему лицу наверняка было видно, что я готова хоть в потолок плевать от скуки, но этого никак нельзя было сказать по лицу Этель… Её глаза широко распахнулись, а ротик сделал аккуратненькую буковку «о». Ей самой-то не плохо? А то реакция слишком уж бурная. — У тебя температура! — а, ну, понятно. — Тебе категорически нельзя участвовать в конкурсе, ты не выздоровеешь за один день! — Эккерт села рядом со мной. В её глазах читалось ярое упорство… Хм… Но… Какого фига это я не должна участвовать?! Это что за сомнения в моём организме?! Я не задохлик какой-то! — Ещё как вылечусь! Это лёгкая простуда, мне ведь не танцевать и не петь. Просто сяду и сыграю, а ты… Иди отсюда! Заразишься ещё, мне скучно будет участвовать, — на мои слова девушка лишь надела медицинскую маску и поднесла к моему лбу мокрую тряпочку из аптечки. — Думаешь, тебе одной будет скучно, если соперница заболеет? Лежи и не шевелись, буду сбивать температуру, раз уж ты такая упрямая, — я почувствовала, что щёки у меня стали становиться ещё горячее, чем обычно… Так… Не краснеть… Что это за реакция на какие-то прикосновения?! — Как скажешь, — буркнула я и постаралась отвернуть голову, но девушка настойчиво вернула меня в прежнее положение, взяв за подбородок тряпочкой. Ну, второй раз поворачиваться я не стала. — Кхм… только… не прогуливай все уроки, — с чего бы это я начала заботится об успеваемости этой занозы? Ну ладно… Она меня лечит… — Посмотрим по твоему состоянию, — многозначно прошептала девушка, слегка поникнув, но затем сразу же вновь задрала нос. — А теперь, ложись! — было трудно понять, какие эмоции есть в этом сосуде завышенной самооценки, потому как её маску можно было содрать только в подобных ситуациях… И то… Это было только предположение. А то, что она будет показывать свои истинные эмоции — было очень низко вероятно. Этель — самодур, что никого не слушает и поступает всегда так, как решает сама. И вряд ли её можно изменить… Наверное… *** Наконец, она закончила, кто же знал, что лежать и не двигаться так сложно! Руки и ноги затекли, а шея, ух… такое ощущение, будто ей не шевелили пару тысяч лет. Этель вновь пошла к шкафчику с медикаментами. — Знаешь, я никогда не думала, что буду, вот так, о ком-то заботится, — она говорила, как-то печально, но в тоже время радостно. В мою голову не лезли идеи, я говорила как робот, автоматически, не задумываясь, впрочем, я всегда так говорю, когда не пытаюсь врать или увиливать. — А я не думала, что буду принимать от тебя помощь… Странные мы какие-то, — я не видела её лица, но услышала тихий смешок. Как-то колко стало в груди, но не больно, а приятно. Обычно она смеялась язвительно, колко и злорадно, хотя злобой от неё не особо пахло, скорее саркастичностью. — Действительно… странные, — Этель наконец посмотрела на меня и улыбнулась. Я поняла, почему в неё влюбляется столько людей, поняла почему за ней следуют, как за лидером, поняла за что её боготворят. Потому что все хотят видеть эту улыбку и похоже… я тоже вошла в это число. — Что ты смотришь на меня? — девушка высоко подняла брови и сделала руки в боки. — Раздевайся! Ты моя! — язвительно кинула я ей, она издала тихий смешок про себя и прикрыла рот рукой. — Пошлячка, — прошептала Этель, но так чтобы я услышала. — Это кровать, дура! — Девушка на мой ответ выпрямилась и задрала нос. — Раз уж я дура, то и лечись сама! — она кинула в меня ключи и вышла с грохотом из кабинета. Я что-то не поняла, что сейчас произошло? Мы поссорились или помирились? Мои вопросы были проигнорированы собственным разумом, когда дверь снова открылась. В кабинет вбежала задыхающаяся Евгения Аркадьевна, только её тут не хватало… — Виола! Виолочка! Как ты? Что с тобой случилось?! Я, как только узнала, что тебе плохо прибежала сюда! Может позвонить родителям? — только их мне ещё не хватало, я ещё не отошла от сестры, а если они ещё сюда приедут… — Нет, не стоит. Мне уже лучше. А… Откуда вы узнали, что мне плохо? — женщина широко открыла глаза и сделала вид, будто хотела сказать «А ты не знаешь?!», но всё же она ответила. — Я встретила в коридоре Этель, она мне сказала. Так тебе лучше? Давай, я вызову медсестру! Её никогда не бывает на рабочем месте, когда она действительно нужна! — Учительница продолжала возмущаться, но её я не слышала из-за громких мыслей в своей голове. Мне было грустно, ведь всё же мы поругались с Эккерт из-за глупой шутки. Но, быть может, это была не ссора, а маленькая шалость? И ей просто захотелось потрепать мне нервы? Если это так, то я буду мстить! И как говорится, мстя моя будет страшна! *** — Можно? — я начала медленно открывать дверь. — Можно, — утвердительно ответила она. — Ты много уроков пропустила из-за меня? — небольшое чувство вины нарастало во мне, ведь именно я невольно вынудила её помочь мне в нужную минуту. — Нет, не много. Меня даже похвалили, что я помогла нуждающейся, — она улыбнулась, как-то легко стало, всё же что-то странное со мной творится. Точнее с нами. Неадекватные какие-то. — Ну, ладно. Я пойду, до завтра. Удачи на конкурсе, — я повернулась и начала уходить. Жить стало немного проще, хорошо, что она не держит на меня зла. Однако поддаваться или хандрить — не в моём стиле. На прощание я услышала тихое: «И тебе удачи». Нужно было окончательно вылечится, и дать отпор конкурентам! POV Виола *Конец* После уроков я очень долго сидела в своём кабинете и думала. Но мысли… они мне не особо нравились, просто, они были о Виоле. Стараясь загрузить себя работой, я всё больше думала о ней. Со мной такое было впервые, я не беспокоилась так даже о родителях или Викторе, мне было почти плевать на всех. А тут появляется эта Боголюбова, начинает огрызаться, оскорблять меня, потом плачет, потом снова подшучивает надо мной. Почему именно со мной это творится? Мои мысли резко заглушили звуки доносящиеся с улицы. Толпа что-то кричала, людей было много, все они были встревожены и собрались вокруг чего-то. Меня это очень насторожило, я бросила работу и начала разглядывать всё, что происходило по ту сторону окна. В этой толпе неожиданно я заметила силуэт директора, он поглаживал свою бородку, но не рассудительно, а в какой-то панике, нервозно ходя из стороны в сторону. Вдруг донёсся звук сирены, это была скорая помощь. Я понеслась вниз, ведь кому-то стало плохо, я предполагала самого важного на тот момент человека для меня. На пороге школы было большое столпотворение, мне удалось протиснутся сквозь людей и когда я была у машины скорой помощи, я увидела ту, которую не хотела бы видеть в этой машине. — Что с ней?! — схватив за рукав работника скорой помощи, я потянула его на себя, чтобы он обратил внимание. Работник лишь фыркнул и покатил койку, на которой была она, в машину. — Я с вами! — все с удивлением и возмущением посмотрели в мою сторону, директор подошёл ко мне и схватил за плечи, удерживая меня. Но я вырвалась и продолжила рьяно требовать. — Я еду с вами! Она моя подруга! — неожиданно для самой себя выкрикнула я, но никто этого не слышал, звуки сирены зазвучали вновь. Меня оттолкнули и машина уехала. Я стояла, как у разбитого корыта, директор посмотрел на меня, как на сумасшедшую, хотя да… я чуть ли не сошла с ума. Сидя на улице и ожидая чего-то я не заметила, как стало темнеть. Единственное, что вывело меня из этого транса — Виктор, который сам заехал за мной, что было редкостью. Когда он выходил из машины была видна его улыбка, но стоило ему заметить меня, как он подбежал и обнял меня в страхе. — Эти, что случилось? Как долго ты тут?! Ответь мне! — Дворецкий начал поднимать меня, а я смотрела куда-то, но куда не знаю. Наверное, в след скорой помощи, что увозила её, а может в то место, где она лежала. Не знаю, просто смотрела, не слушая Виктора, а он, заметив, что я где-то в другом мире, взял меня на руки и понёс к машине. Как обычно, я села на заднее сиденье, он за водительское. Окна были закрыты, работал лишь кондиционер, но его хватало. В одно мгновение что-то оборвалось внутри, я думала, что уже не увижу её язвительной улыбки и не услышу колких насмешек над собой. Что больше никогда не прочувствую её игру всем своим телом. — Что-то случилось? — Осторожно спросил меня дворецкий, а я, будто размазня, которую растоптали на перекрёстке, лишь кивнула и не смогла выдавить и слова. — Это как-то связано с конкурсом? — и вновь кивок, но уже чуть более бодрый. Я начала приходить в себя. — Я могу чем-то помочь? — Освежающий холодный ветер из кондиционера помог мне стать прежней и теперь я, нахмурив брови, решила дать ответ, как подобает президенту школы. — Вези меня в близлежащую больницу, куда могли отвезти человека на скорой, — Виктор ударил по газам, а я начала думать, что делать, когда мы приедем. *** — Девушку, что недавно привезли на скорой, куда её поместили?! — Я подбежала к первому попавшемуся санитару. Я узнала его! Это он на меня тогда фыркнул! Терпеть не могу его… Но это значит, что мы попали в правильную больницу. — Она в палате, потеряла сознание. Тебе сюда нельзя, — я была готова нарушить все правила приличия и ударить по лицу этого нахала! Но меня прервал Виктор, что зашёл со мной. Он аккуратно положил руку на моё плечо и обратился к мужчине. — Попрошу обращаться к миледи на «Вы», если не хотите проблем. На первый раз я закрою глаза, но только если получу ваш ответ на вопрос госпожи, — санитар сделал нервную улыбку, Виктор мог быть угрожающим. Он внушал страх в сердца людей! Как и в этого… Не хочу даже оскорблять! — Мне какое дело до твоей госпожи? — санитар продолжал нервозно ухмыляться. Виктор достал из кармана купюры, аккуратно сложенные, как всегда. — Если ты расскажешь, можешь получить хорошее вознаграждение, — сначала кнут, потом пряник. Мужчина нервно сглотнул, когда услышал слово «вознаграждение», а уж тем более, когда узрел сумму, что вполне может оказаться в его бюджетных руках. — Восьмая палата… — одна рука санитара потянулась к купюрам, а вторая указала на коридор, в котором только, разве что, ручки дверей не были белыми, а медного цвета. Так слепит… — Спасибище… Миледи… — агх… И почему только у Виктора это слово выходит нормально и не бесит меня?! Не намереваясь больше тратить время на этого болвана, я схватила дворецкого за рукав и потянула за собой. Виктор, конечно, уже не парень и близок к пенсионному возрасту, хотя… А может он уже на пенсии? Но его утренние пробежки и дневные метания по всему дому из-за капризности мамы помогли моему «дедушке» бежать со мной в одинаковом темпе. Случайно мы сбили с ног медсестру, выходящую из палаты номер восемь. Какой же у неё визгливый голос… Так похожа на Евгению Аркадьевну! Однако мне удалось её миновать и подбежать к постели, на которой лежала тёмноволосая девчонка со взрывным характером, которая была не в самом бодром виде… Медсестра и Виктор зашли следом за мной, женщина не переставала ругаться, но мне уже было всё равно на звуки позади, всё что меня интересовало — маленькая, забитая жизнью девушка передо мной, что лежала и, как мне, показалось была в бессознательном состоянии. — Виола! Проснись! — я схватила девушку за руку в которой была игла от капельницы. Медсестра продолжала возмущаться, но Виктор попросил её выйти вместе с ним на пару слов. Как ни странно, женщина согласилась и они покинули палату, оставив меня и Виолу. — Ты снова решила мне помогать? Ха, это странно с твоей стороны, — девушка говорила тихим уставшим голосом, но я была так рада, что она заговорила, что она дышит. — Что с тобой произошло? Я думала тебе стало лучше… — я крепче сжала её руку, но отпустила, потому что увидела что ей не по себе. — Мне стало, но потом что-то явно стало не так. Врач сказал, что мне нельзя переживать, иначе будут обмороки. — Я чуть смысл не потеряла… Ладно, когда тебя выписывают? Через неделю? Месяц? — я успокоилась и приняла деловую позу. — Меня и не записывали, так что я уже выписана. Ничего особенного, я же гово… — Что за бред?! Тебе нужна медицинская помощь! — перебила я девушку, а она приняла сидячее положение. — Мне ничего не нужно, просто отдохну, всё будет хорошо. Только… Эх, а что ты тут делаешь? — Виола задала вопрос, который мучил и меня саму. Ответить я не могла, а потому просто промолчала. Девушка, увидев это, ехидно ухмыльнулась. — Беспокоилась, да? — ух, она была чертовски права, но признать это у меня не было сил! Я просто вышла из палаты и увидела, как Виктор почти разбрасывался деньгами. Если его понесло, то это надолго… Ему просто не на что тратить их, а тут можно так разгуляться. Медсестре за красивый халат, санитару за принесённую воду, уборщице за вымытый пол… Ему просто нравилось чувствовать себя хозяином, это была его небольшая странность. Но мой грозный взгляд вытащил его из этой пучины. — Миледи, что произошло? — Ничего, просто увидела, как ты тратишь свои деньги на всякий бред, — ну, ведь это была правда, но Виктор на неё огорчился и начал собирать разбросанные деньги. Как нас ещё не выгнали из больницы за такой «денежный дождь»? — Нам пора домой, я сделала всё, что хотела, но подожди здесь, — отдала я команду дворецкому, а сама вновь зашла в палату. Виола уже ободрилась и начала сама отключать себя от приборов. Она увидела моё красное лицо и рассмеялась. — Ты похожа на помидор! — говорила она, всё так же халатно отсоединяя приборы. — Что ты творишь?! Надо дождаться врачей! — Виола не обратила внимания на моё предупреждение и продолжила своё занятие. — А зачем? Я уже ухожу, нечего электричество и лекарства на меня тратить, — вместо слов девушка получила от меня лишь звонкий подзатыльник, от которого она уселась на кровать. Я уже думала, что перестаралась, но нет, она всё ещё была в сознании и это радовало. — Блин, это больно! Что ты творишь? Хочешь, чтобы я снова отрубилась? — Дождись врачей, — настойчиво повторила я, но она будто маленький ребёнок продолжила отсоединять провода и уже принялась за капельницу… — Я не могу их ждать, мне нужно быстро уходить, — девушка схватилась за иголку, но я резко дала ей ещё один подзатыльник. — Да чтоб тебя! — Зачем тебе уходить? — я схватила её за руку, чтобы она не смогла вытащить иглу. Она резко стала мрачной и отвернула лицо от меня. — Они наверняка позвонят моим родителям, а я бы не хотела, чтобы они приезжали за мной. — Я могу… ладно, сделаю тебе одолжение, если ты не хочешь ехать с родителями, может мне тебя подбросить до дома? Я на машине, но ты должна дождаться врачей, — Виола с надеждой улыбнулась на меня, а я засмущалась и резко отвернулась. — Правда? — раздался голос полный веры. И почему меня трогает этот щенок… Я идиотка… Точно… — Правда, — Ответила я и она, наконец, оставила приборы в покое. *** — Эти, знаешь, сколько мне пришлось отдать, лишь бы они не звонили её родственникам? — мы шли к машине, Виктор разговаривал шёпотом, чтобы идущая сзади Виола не услышала нас. Это ведь коррупция… Эх, но во благо… хотя это очень эгоистично по отношению к другим людям. — Пожалуйста, не надо мне тут свою алчность демонстрировать, ты ведь раздаривал всем свою зарплату направо и налево! — Виктор сделал стыдливое выражение лица и замолчал. Я косо поглядывала на Виолу и видела, что она пристально наблюдает за мной и дворецким. Наконец, мы добрались до машины. — Прошу, — Виктор открыл нам дверь заднего сидения и мы сели. Девушка молчала, чем немного создавалось напряжение в салоне автомобиля. Но когда мы подъехали по сказанному ей заранее адресу, она всё же заговорила. — Спасибо, большое спасибо. Ты мне очень помогла уже дважды… Не знаю… Как мне тебя отблагодарить? — Виола вышла из машины и начала растерянно смотреть из стороны в сторону. — Мне ничего от тебя не нужно. Просто… Приди на конкурс и вылечись. Хорошо? — девушка кротко кивнула и побежала от машины. А я осталась уставшей и довольной собой. И теперь со спокойной душой я могла ехать домой. — Это та Виола? — спросил меня Виктор. — Да, это она. Хотя… Нет, это другая Виола о которой мне хочется заботится. — Минута откровений? — А давай растянем на час? — мы ехали домой, и я рассказала всё обо мне и ней Виктору. Он внимательно меня выслушал и произнёс. — Эти, когда ты поймёшь, что это за чувство, что ты испытываешь к этой девушке и прибежишь ко мне, чтобы поделится или своей радостью, или своей грустью. Знай, я всегда готов тебя выслушать. А пока давай я заварю тебе чай, и мы будем репетировать? — мы вышли из машины, и зашли в дом. Мне нужно разобраться в себе, но не сейчас.