Я лишь хочу помочь...2: Обратный попаданец

Я проснулась от легкого толчка в бок. Сначала я лишь заерзала, пытаясь оттолкнуть преграду на пути к моим прекрасным сновидениям, но тогда толчки усилились и мне пришлось чуть приоткрыть глаз. На меня уставился своими зелеными глазами лохматый Мышеус. — А-а-а-ань. — Чего? — пробурчала я. — Дай поспать. — Я уснуть не могу. Мне в тенях все время видятся те страшные люди из фильма. Я вздохнула. Все же не следовало показывать ему фильм по книге С. Кинга. — Это все выдумано режиссерами и автором книги, — сказала я, все еще пребывая в состоянии полудремы. — Подумай о чем-нибудь хорошем и попытайся уснуть. — Я пытался. Я взглянула на часы. Они показывали половину третьего. — Ладно, жди сейчас здесь, — сонно сказала я и, кряхтя, встала. По пути на кухню я заметила, что нашего большого зеркала, ранее висевшего на стене, не было. — А где зеркало? — уже немного проснувшись, спросила я удивленно. Что, если в дом забрались грабители?! И если они ждут меня за углом, чтобы пристрелить? А еще хуже — маньяки, желающие сожрать наши желудки? Атака зомби? «Тьфу ты. Ты же сама все зеркала в ванной закрыла, дуреха!». Действительно. Похоже, ужастик и на меня немного повлиял. Но все нормально, можно продолжить путь на кухню в попытках не сбить ничего по дороге и не врезаться в дверь. Добравшись до холодильника, я достала оттуда молоко. Лично меня, как и многих детей, всегда вырубали с помощью двух кружек молока. Правда, меня так усыпляли только в деревне с парным молоком, но деревни здесь поблизости нет. И Мышеус не ребенок. Но это первое, что пришло ко мне в мою сонную головушку. Налив в большую серую кружку с изображением скорпиона молока, я понесла ее в зал к Мышеусу. — Что это? — удивленно спросил он, обнюхивая белую жидкость. — Молоко, — отозвалась я. — Что-то вроде того, чем мать своих котят кормит, только люди, когда вырастают, пьют коровье. Просто потому что полезно и вкусно. Попробуй выпить — спать будешь, как мертвец. Ну по крайней мере со мной прокатывало. Пей лучше медленно. Мышеус взял кружку и маленькими глотками влил в себя все содержимое кружки. — Вкусно, — объявил он. — Ладно, теперь пытайся уснуть. Думай о радуге и считай прыгающих через нее пьяных единорогов, — пробормотала я, забираясь обратно под одеяло и выключая свет. Спустя какое-то время, когда я уже видела сон, явно основанный на «Приключениях барона Мюнхгаузена», мой чувствительный бок вновь уловил толчки (мда, прозвучало так, будто я беременна). — А-а-а-нь! — Чаго тебе надобно, старче? — пробормотала я. Мда, что-то я Мышеуса и со стариком, и с ребенком сравниваю… — Не помогло. Я все равно уснуть не могу. Что я простонала в ответ — уже не помню. Но Мышеус ответил: — Извини, что мешаю спать. — Да ничего. Я опять включила настольную лампу. — Ну что тебе сделать? Так… еще молока? Нет. Кидануть его и идти спать в свою комнату? Тоже нет. Снотворное ему дать? У нас единственное снотворное в доме противопоказано лицам младше 18-ти лет (а это точно снотворное?). колыбельную спеть? Что-то вообще тупо. Может, его просто битой хрякнуть — заснет, как миленький? Тьфу ты, что-то меня бомбит. Пришлось остановиться на колыбельной. Мышеус, конечно, немного прифигел от моей идеи, но согласился. Да и колыбельная у меня получалась чуть лучше остальных песен.

— Ой ты котенька, коток, Котя серенький бочок, Приди, котя, ночевать, Мышеусика качать… Дам тебе я пирога И кувшинчик молока…

Вроде бы задремал. Я тихо прилегла рядом, наконец счастливо вздохнув от мысли о сне. — А-а-ань. Накаркала. — Не спится? — Ага. Я приняла сидячее положение и начала думать, как его наконец усыпить. За это время успела и сама немного проснуться. На часах было без пятнадцати три. Через три часа вставать. В голове внезапно всплыло изображение таблицы с расписанием канала СТС. На три часа ночи запланирован третий сезон «Сверхъестественного». — Короче. Сериальчик смотреть будешь? — Какой? — Сверхов. Ну тот, который про демонов. Он не такой страшный, но запоминающийся. — Идет! Я опять пошла делать чай. Без него ничего смотреть не могу. Ой, представляю, какие у меня на утро будут синяки под глазами — Тебе черный или каркаде? — крикнула я из кухни. — Каркаде! Вскоре мы уселись перед телевизором — я на диване, Мыш на полу. Мне послышалось, я слышала какие-то звуки и стук из ванной, но это скорее всего мне послышалось. Показали всего две серии. Дальше шла какая-то детективная история. Но не царское это дело — детективы смотреть. Так как сон больше не шел, я взяла планшет и нашла Сверхов в интернете. Мышеус еще долго расспрашивал, что же это такое — Сеть, Социальные сети, Всемирная Паутина, Интернет, Вай-Фай и куча еще чего. В общем, начали смотреть и к утру, когда мне вставать надо было, мы просмотрели половину первого сезона. Я ушла в школу и оставила сероволосому просматривать весь сериал, чему он очень обрадовался. Вернувшись к четыре часам, я увидела Мышеуса с красными и больными глазами. Он сжевывал очередной бутерброд с тарелки (их там штук пятнадцать было) и пялился в экран. Я глянула какую серию он уже смотрит и ужаснулась — третий сезон! Пятая серия! Карл! — Прости, Мыш, но это ради твоего зрения! — И выхватила планшет из его рук, выключив «Сверхъестественное». — А-а-а-ань! — завопил он, пытаясь выхватить гаджет. Но мои пальцы словно примагнителись к айпаду и не выпускали. — Да ты в зеркало посмотри — глаза, как у вампира! — Но сейчас отрубят голову тому бесу! — жалобно выговорил Мышеус, намертво вцепившись в планшет. Так мы и тянули его на себя, пока не произошло что-то странное: я ударилась ногой об ножку стула и вместе с планшетом, выпавшим из цепких рук сероволосого, рухнула на пол…, а гаджет медленно, но верно полетел на встречу с металлоломом-смертью. — Не-е-е-е-е-ет! — заорал во все горло Мышеус и подпрыгнул, пытаясь схватить планшет, но не рассчитал сил и, эпично пролетев у меня над головой, поцеловался со шкафом, мгновенно рухнувшего чуть ли не на него. А планшет с треском стукнулся об холодильник. Детали механизма полетели в разные стороны, осколки вонзились в пол. Вспышка, мини-взрыв, электрический разряд у меня на глазах прошел по проводам и поджег шторы. Я в шоке уставилась на квартиру: горящие шторы, помятый холодильник, упавший трехметровый шкаф, детали планшета и разлетевшиеся бутерброды вперемешку с осколками — да тут целая битва была, не хватает только трупов с лужами крови и настоящие «300 спартанцев»! — Да что там у вас творится? — послышалось из ванной чей-то гул. И в следующее мгновение дверь сорвалась с петель и к нам вывалились Никитос с Сашей. — Ваааай, миленько у тебя, Анюта! — саркастически похвалила рыжая, глядя на погром. — А этот придурок, — Она указала на Легостаева. — Еще и дверь вышиб! — Жениаль! — без английского акцента фыркнул тот, вставая с пола покрытого пылью и прочей грязью. Я укоризненно глянула на лежавшего наконец в сознание Мышеуса. «Убью», — поклялась я сама себе и издала из недр глотки первый смех. — И как я родителям все объясню?! — Ну как-как? Сперва расскажи, что у вас тут произошло. — попросил Никита. Я быстро пересказала им все, добавив, что прикончу сероволосого. — Не парень, а катастрофа ходящая! — засмеялась Горлач. — Что он успел натворить? Ограбить ювелирный магазин, перепугать продавца в мясном отделе, подраться и разгромить твою к хату к черту! Может его пора переселять к Державиной? У них дом большо-о-ой! — Он и особняк превратит в место падения метеорита. — спокойно заметил черноволосой оборотень, разглядывая детали планшета. И только потом до меня дошло: — Чуваки, а как вы вообще здесь оказались? Вы же не Созерцатели… — Смотри, — Никита вытащил из-под футболки привязанный к веревочке сосудик-сердечко полным красной жидкостью. Кровь! У Саньки была такая же. — Называется: «Решили Катерина и Алекс кровь сдать». — усмехнулась Горлач. — А пришли зачем? — не унималась я. — Спрашивай у Алекса. — фыркнул оборотень. Ну все… он думает, что если я живу с парнем, обязательно посылать людей следить за нами?! Через пару минут, когда я прекратила целиться в Мышеуса подручными средствами, а Никитос благодаря своей оборотнической силе поднял шкаф, квартира была в дыму, но нам было как-то показать на скорый пожар. — Идеи есть? — громко спросила я, глядя на погром. Саша опять захихикала и сказала: — У меня! Только взгляните! В этот момент рыжая девчонка подошла к догоравшим шторам, подняла руку и закрыла глаза, сосредоточившись. Воздух начал электризоваться, странные столбы темно-фиолетового пара подняли кверху. И я поняла, что она использует свои способности. Нет, она сделала не то, что я хотела — Саша обхватила темной материей шторы, открыла окно, потушила их. И шторки полетели, подобно легкокрылым птицам к детской площадке, где какой-то подросток наезжал на Эдика Бирюкова. Вот сгоревшее полотно, окутанное фиолетовой дымкой, опустилось на их головы… Хват! И бедный пацан оказался в чем-то на подобие мешка, который выпарил над землей и зацепился за ветку ближайшей осины. Эдик с удовольствием наблюдал за «расправой», заулыбался и оскалил зубы. Оглушительный ор хулигана было слышно, наверно, даже в Ягужено — ближайшей деревне к Санкт-Эринбургу. Когда несчастный наконец выпутался из «мешка», я поспешали закрыть окно — заметит еще, и тогда мне точно будет кирдык. Внезапно разжался настойчивый стук в дверь. Я не на шутку перепугалась, когда увидела через камеру Зинаиду Петровну. Похоже, мы чересчур громко громили квартиру — вон даже полуглухая старушенция пришла. Сначала я подумала не открывать, но так как «Харибда» знала, что кто-то дома есть, он точно позвонит кому-нибудь — в полицию или моим родителям. Пришлось преодолеть страх и открыть дверь, предварительно согнав всех друзей в зал. — Здравствуй, Анна. А что там у тебя за шум? Половину подъезда чуть не оглушила, — сказала старушка в фиолетовом пальто. Рядом с ней стоял высокий черноволосый богатырь с несколькими татуировками (причем одна из них была ему набита в тюрьме) — её тридцатилетний внучок Витенька. Похоже, она только что собиралась в магазин, потому что сахар подешевел на пять рублей и надо закупать, пока не разобрали. Ну, а «внучок» — это ее личный грузчик, таскающий на себе все эти семикилограммовые мешки. — Здравствуйте, Зинаида Петровна, — ответила я, почесывая затылок. — Да ничего особенного, просто коробку уронила. Все в полном порядке… — на этих словах я попятилась и незаметно закрыла ногой открывающуюся дверь в зал. Судя по звукам, я прищемила кому-то палец. — Ну… понятно. Ты, надеюсь, перестала с тем бомжом водиться, — сказала З.П. — Он не бомж, а вполне порядочный человек, просто его в тот раз избили и отняли у него все вещи! Ладно, идите вы с миром, мне пора… домашку делать! С этими словами я бесцеремонно вытолкнула Харибду за порог и закрыла дверь прежде, чем ее внук-дуболом не сообразил и не решил мне вмазать за грубое обращение с бабушкой. Я открыла дверь в зал, поблагодарив друзей за тишину, несмотря на то, что именно рыжей я палец и прищемила. Мышеус перевел глаза на грязь на полу и «голые» окна. — Ну и где мы новые найдем? — спросила. — И кто убираться будет? — Ща займусь! — С этими словами Саша вновь подняла столбы фиолетовой энергии вместе с пылью и щепками от шкафа. Все они в мгновение ока собрались воедино в один клуб грязи, а детальки «убитого» планшета начали преобразовываться в одну конструкцию, вставая на свои законные места. Еще одна темная вспышка, и ужасающего вида шар вылетел в открытое окно, опять на того хулигана. Планшет аккуратно лег на поверхность стола и был, как новенький. — Только удар вышиб из него всю энергию — надо бы зарядить. — сказала рыжая. — Ты чудо! — воскликнула я, кидаясь обнимать подругу. За такое мне и печенек не жалко. — Сериальчик! — радостно воскликнул Мыш, хватая планшет и ставя его на зарядку (ишь, смышленый уже). Нет уж, голубчик! Я выхватила восстановившийся гаджет из рук парня. — Обойдешься! Ты и так уже на неделю себе зрение попортил! Вот, на себя посмотри, — я достала из сумки маленькое круглое зеркальце. Мышеус взглянул на себя, его красные глаза округлились. Видок у него в вправду был жуткий — глаза опухли и покраснели настолько, что белки пора было переименовывать в «краслки». — Что со мной?! — воскликнул он, откидывая зеркальце. — А я что говорила? Сейчас я как никогда понимала своих родителей, которым каждый день приходится практически силой оттягивать мою сестру от экрана телефона. Тогда она садится за компьютер — ее и оттуда выпихиваем. Тогда берется за планшет… — Думаю, нам не хватает только демона вызвать, — усмехнулся Никита. — Будет целый дом нечисти. Вампир, демон, Первородный, оборотень, бешеная Аня… — Ты кого тут бешеной назвал?! — А что, давайте серьезно демона вызовем! — откликнулась Саша. — Авось, откликнется? — Даааа! — заорал Мышеус. Он потянулся за еще одним бутером, но я шлепнула его по руке и сама взяла последний оставшийся на тарелке бутер с колбасой. Спустя некоторое время все было полностью готово к призыву демона — пять свечей были расставлены и зажжены (пофиг, что три из них розовые, еще две — голубые), на стенах висели бумажки с пиктограммами, свет выключен, посередине зала — круглое зеркало диаметром примерно 70 сантиметров. Осталось лишь прочитать заклинание и в это время начертить кровью особый знак. Мы вчетвером сидели вокруг зеркала. Я включила телефон и начала медленно читать заклинание на латыни. Саша тем временем с загадочным видом обмакнула палец в чашу с кровью и начала рисовать пиктограмму. Интересно, чью кровь-то взяли? Мне не сказали. Через несколько секунд после того, как прочитала заклинание, подул слабый ветерок. Мне показалось, я слышала перезвон множества хрустальных ветряных колокольчиков. Необычный звук, красивый. Потом по глади зеркала прокатились волны, словно туда кинули камень. Волны были довольно маленькими, но заметными. Поверхность зеркала потемнела, и оттуда буквально вылетел… Мы заорали — Мышеус даже упал на подушки от собственного крика. Высокая смуглая фигура, перепачканная кровью. Дьявол! А-а-а-а-а, нам трындец! А, нет. Это просто Алекс. Черноволосый предстал перед нами в бледной-синей футболке и черных джинсах. Ну хорошо хоть, что мы не решили демона ночью вызывать. Парень заорал от неожиданности. — Какого ежика вы меня вызвали?! — Ты демон? — первым делом спросил Мыш. Действительно, мало ли что. — Я в дом сумасшедших попал? — Просто уточняю. — Нет, не демон. Но вы только что вызвали меня прямо в тот момент, когда я мирно так себе в лесу травы собирал! Мы отошли от шока. Потом первым заржал Никита. К нему присоединилась Саша, потом и мы с Мышем. Понятно, почему наш «демон» весь в сосновых иглах! — Ты… мы тут демона… вызывали! — сквозь смех прохрипела Санька. — Да он и есть демон, — сказала я с наигранным испугом. — Пожиратель борщей и великий чаехлеб, повелевает всей едой в мире и поедает пищу у несчастных жертв! До Алекса, кажется, тоже дошло — он тоже заржал. — Подождите, а как ты зеркало в лесу достал? — вдруг удивился Легостаев, сверкнув зелёными глазами. — Эм, ну… Он не успел договорить, а мы с ужасом уставились в пустоту с выпускными глазами (страшная музыка на фоне).Действительно, как он перенесся сюда из леса в Зерцалии? *** Догорал закат, солнце медленно, но верно уходило за горизонт, чтобы дать начало новому дню в другой части света. Белое трехэтажное здание в этом алом свете казалось розоватым. Голуби, сидевшие на окне одной из комнат на втором этаже, могли видеть через щель в тяжелых багровых шторах сидящих в довольно просторном зале людей. Их было порядка двух десятков. Большинство сидели за большим прямоугольным столом из темного дерева, вполне подходящим по цвету ко всему помещению. На мужчинах были деловые костюмы, на женщинах (коих здесь было немного) идеально сидели красивые платья из дорогих тканей, подчеркнутые большим колличеством бижутерии. Трое мужчин, сидевшие в конце стола, выделялись из всей этой толпы богачей. На них была грязная и воняющая помойкой и гарью одежда. Первый — крупный, широкоплечий человек с янтарными глазами и коротко подстриженными коричневыми волосами. На нем были красная футболка, черная кожанная куртка и джинсы. Второй немногим отличался от первого, но волосы у него были чуть длинее и темнее. Глаза его горели почти тем же янтарным огнем. На нем был черный свитер и темно-синий комбинезон сантехника. Третий был сероволос и, если не приглядываться, мог показаться хорошо сохранившимся стариком — его желтые глаза были слегка прикрыты, словно он хотел спать. На нем была та же одежда, что и у второго, только немного почище. За другим краем стола сидел пожилой человек. На голове его сверкала лысина, взгляд прищуреных глаз скользил по пришельцам. — Я так понял, вы предлагаете нам помощь своих людей в работе над «Разрушителем миров», но в обмен на что? — говорил он, сложив руки на столе. — Всего лишь незначительную вещь, — ухмыльнулся предводитель той армии, что сейчас ждала своих парламентеров в лесу. Мускулы под его красной футболкой заходили, когда он немного сменил положение на стуле. — Месть. Я хочу убить ту, кто убила меня. Я знаю, что она находится в этом мире, и знаю, как она выглядит. К тому же если вам удастся построить эту самую машину, поклянитесь, что найдете способ вернуть нас в наше измерение. Загадочная пародия на улыбку скользнула по лицу Иннокентия Бестужева. — Идет. И еще нам надо раздобыть для вас приличную одежду, — он окинул брезгливым, оценивающим взглядом одежду собеседников. — Для того, чтобы закончить работу над механизмом, нам придется совершить один невероятно сложный ритуал и отправиться в прошлое. Мы сможем провести его, когда все члены собрания соберутся вместе. Но одного из наших сильнейших… магов, — при этих словах он тщательно подбирал слова и немного сбился на слове «магов», ведь нынешнее поколение Клуба Калиостро имело слишком слабые магические способности и сейчас его члены походили больше не на алхимиков и колдунов, а на детских фокусников. — его несправедливо обвинили в преступлении и посадили в тюрьму. Вот если удастся его вызволить… — Считайте, что наши воины уже взломали систему охраны, — заявил сероволосый. Главарь кинул на него гневный взгляд, но вместо возражения сказал: — Предоставьте лишь план здания и необходимые инструменты. Мы придем за планом завтра, после чего вместе со своими людьми обсудим, что нам может понадобиться. — Разумеется. На этом переговоры закончились. Троица решительным шагом покинула здание и направилась в лес, разгоняя летающих повсюду воронов. — Месть близка… — бормотал предводитель, перешагивая лужу. — Ты пожалеешь о том дне, когда помешала мне совершить возмездие.