***
— Пап? — Нил открыл дверь гостиничного номера. — Голд? — к ним вошла Эмма, сонными глазами глядя на помолодевшего Тёмного. У того был на редкость довольный вид. Весь прошлый день он провёл с Крюком, который так и не узнал его, а к вечеру удалось-таки закадрить Шляпника, под предлогом «рюмки чая». — Я бы хотел, чтобы мы провели этот день вместе, как папа с сыном, но, думаю, мисс Свон не откажется составить на компанию? — Куда? — хором спросила пара. — В Кроличью Нору, сыграть в бильярд.***
В клубе, впрочем, он их быстро покинул, заявив, что дома его ожидает Лейси. Эмма и Нил напились, гоняя шары.***
— В последний раз повторяю, ты сама просила тебя арестовать. — объясняет Реджина Эмме, которая очнулась за решёткой участка шерифа. — Позвонила Дэвиду и… — А Нил? — спросила Эмма, схватившись за голову, стараясь облегчить эту отвратительную боль. — По башке словно бизоны пробежались! — Нечего было пить! — огрызнулась мэр, ощущая что-то приятное в этих мучениях Свон. — Сын Тёмного, увы, не смог здесь присутствовать. — и, выдержав паузу, молвила, наблюдая за встревоженным взглядом Спасителя. — Он валяется на диванчике в клубе. И, думаю, ему сейчас настолько же хреново,(Эмма задумалась, откуда же эта утончённая, как она часто говорила про себя, мадам мэр, знает такое ужасное слово) насколько и тебе. Что ж, собирайся, поехали за ним, я разрешаю всем пока укрыться у меня. Принц сказал, ты была слишком буйной, в отличие от Кэсседи, но сейчас, как вижу, всё в норме.***
Генри вернулся в особняк Реджины и услышал как мать что-то готовит на кухне, причём звуки были очень громкими и это в восемь-то часов утра! Нил, что дрых без задних ног на диване, проснулся и сдавленно зарычал, уткнувшись носом в подушку. — Прекрати! Прошу, потише! У меня башка раскалывается! Эмма, сидевшая в кресле, где и заснула прошлой ночью, мучительно застонав, откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза. Генри ничего не понял, а Реджина, остановив дребезжащий блендер, победно выдохнула: — Будут знать, как опустошать мой бар!