Протектор. Проклятие Алхимика

Ночь 9. Ключ от двери

      – Что ты сказал? – тихо произнёс Марк. – Что? Повтори!       – Сейчас всё обсудим, – доктор Уоррен отпустил сына, видя его напряжение. – Сначала обработаем рану у тебя на плече, хорошо?       Глаза постепенно стали привыкать к свету. Марк проморгался и перевёл взгляд на своё плечо, видя проступившую на футболке кровь. Оттянув горловину, он тихо зашипел от боли и в изумлении осознал, что на его коже красуются следы зубов. Кем бы ни был нападавший, но он в буквальном смысле его укусил, да с такой силой, которая не свойственна обычному человеку.       Голова вновь шла кругом. Марк не мог понять, когда и почему его жизнь изменилась до такой степени. Убийства, вампиры, демоны, зомби – не такой должна быть жизнь молодого студента. Что могло быть хуже новости о том, что отец знает Миклоша? Сколько ещё тайн скрывало его молчание или безумие матери? И почему даже исчезновение Эми не выглядело на фоне всех этих событий таким уж загадочным, как раньше? Чему можно было удивляться, когда по городу ходили монстры.       – Он укусил меня… – прошептал Марк. – Мёртвый мужик укусил меня, как в дурацком фильме ужасов! Но почему не заживает рана?       Доктор Уоррен, открывающий аптечку, изумлённо глянул на сына и вопросительно вскинул брови. Он выглядел слишком спокойным для человека, который оказался в опустевшей больнице один на один с воскресшим бывшим соседом. Доктора Уоррена вообще редко что могло выбить из колеи. Он всегда был собран и сдержан, само воплощения спокойствия и логики; суета, страхи, сомнения были ему чужды. Именно поэтому главному врачу собственной клиники местные жители безгранично доверяли. Они знали, что причину их недугов доктор Уоррен найдёт, даже если с первого взгляда это будет казаться невозможным. Марк даже не сразу понял причину молчаливого удивления отца из-за его внешнего спокойствия.       – А давно раны от зубов должны заживать моментально? – скептически спросил доктор Уоррен, доставая бинты и септик.       – Да, ты же не в курсе…       С этими словами Марк взял со стола отца канцелярский нож, выдвинул лезвие и резанул себя вдоль руки прямо по вене. Доктор Уоррен закричал и кинулся к сыну, видя проступившую густую тёмную кровь, но та внезапно стала исчезать. Рана затягивалась на его глазах, а капли крови, успевшие упасть на пол, исчезли. Остальную Марк вытер с руки салфеткой, демонстрируя здоровую руку.       Доктор Уоррен несколько раз удивлённо моргнул, провёл пальцами по руке сына и взял нож. Надавив пальцем на лезвие до первой капли крови, он убедился, что оно настоящее и очень острое. Доктор перевёл взгляд на сына, видя и его неестественное спокойствие. Оба осознали, что имеют свои секреты. Весьма странные секреты.       – Ты мне всё сейчас же расскажешь, – прошептал доктор Уоррен.       – Как и ты мне, – решительно ответил Марк. – Только обработай рану. Болит.       – Да, сначала – рана на плече. Она необычная, потому и не заживает. Придётся чистить.       После продолжительной и болезненной процедуры обработки, когда доктор Уоррен уже перебинтовал плечо сына, они наконец-то сели друг напротив друга, чтобы поговорить. За дверью периодически раздавались звуки шагов, затем дверь царапали, словно просили пустить. Поначалу Марк испытывал ужас от всех этих звуков, но затем немного успокоился, словно в присутствии отца он был защищён от всего. Обманчивая, но такая приятная иллюзия. Марк выглядел уставшим, но решительным, а доктор Уоррен был мрачнее тучи.       – Ты первый, – сказал он.       – Хорошо, – кивнул Марк. – Я однажды очень тихо признался тебе, что мы убили Алекса, помнишь? Это правда. В ту ночь мы сбили его по дороге в лесной домик, потому что Джерри пил за рулём. Тело сбросили в ров, как сказали ребята, Алекс был мёртв. А потом… – Марк развёл руками. – Он вернулся! Мы с Виктором были на втором этаже, когда на первом послышался шум. Виктор спустился и не вернулся. Затем спустился я, и семеро уже были мертвы. Четверо спрятались на кухне, прикрываясь крестиком Бэт. Я успел спрятаться с ними, когда появился Алекс. А затем и тот второй, Миклош. Алекс был похож на вернувшийся труп, ну или на вампира, я не знаю. Миклош в дом не заходил, но убил на наших глазах Виктора, поднял наших мёртвых друзей, вывел из леса мертвецов и чуть не поджег дом. Его спугнул рассвет, и это чудом нас спасло. Это если кратко.       Доктор Уоррен молча слушал, словно абсолютно не сомневается в словах сына. Марк даже ощутил уверенность, понимая, что его не собираются при первом удобном случае направлять в психушку. Напротив, взгляд отца был слишком серьёзным, словно эта история вскрывала старые болезненные раны.       – Мы ушли от дома на поляну и решили, что чудовища вернутся за нами, – продолжил Марк. – Летиция сказала, что знает, где он живёт, так как её отец сдал ему этот дом. Мы пошли туда, побили все стёкла, нашли спальню монстра, и от солнечного света демон сгорел. Труп мы закопали прямо во дворе. Потом нас нашли. Когда был вечер памяти, я пошёл к тому дому, потому что не мог спать от постоянного страха. Раскопал труп, чтобы убедиться, что он точно труп, а он вцепился в мою шею и попытался меня убить. Я не умер, но попал в больницу. Тогда ночью, когда ты пришёл ко мне в палату, а меня не оказалось, я ушёл на встречу с Джерри. Но Летиция на полном ходу сбила меня на машине. Как видишь, я невредим. С тех пор я резал себя, колол… всё заживало моментально, я сходил с ума. Потом был тот семейный ужин, я сбежал к Альберту, дальше ты всё знаешь.       – Что произошло сегодня? – спросил доктор Уоррен.       – А сегодня я узнал, что мои друзья оказались не теми, за кого себя выдавали, – ответил Марк. – Алиса покончила с собой из-за них. Именно из-за этого Алекс преследовал нас и поэтому попал нам под колёса. Я увиделся с Летицией в кафе «Sunrise», и она подтвердила это. Рассказывала что-то о превосходстве над более слабыми… И добавила, что специально втёрлась в нашу компанию, чтобы Миклош, тот вампир, убил всех ребят и достал меня. Они с Алексом загнали меня в угол, угрожали свести с ума, заставляли покончить с собой. Упоминали тебя. Потом появилось нечто…. Что-то такое тощее, бледное… Оно завопило и бросилось на них, а я сбежал.       – Голем, – пояснил доктор Уоррен.       – Именно так Миклош его и назвал, – ответил Марк. – Откуда они знают тебя, а ты их? Что вообще происходит?       Доктор Уоррен тяжело вздохнул и отвёл взгляд. Марк был уверен, что при других обстоятельствах отец точно не стал бы ничего говорить, сейчас же у него не оставалось выбора. В городе что-то менялось, появлялись монстры, А за дверью кабинета разгуливал тот, кто впился в плечо Марка зубами.       – Это очень… давняя история, – доктор Уоррен отвёл взгляд и выдохнул. – Миклош – результат чужой ошибки и самонадеянности. Он эксперимент, случайность и ярмо на шее этого мира. Проклятие. Ты видел в коридоре того, кто на тебя напал?       – Мне показалось, что видел.       – Тебе не показалось. Так кого ты видел?       – Это… был мистер Гаррисон, – Марк сжал и разжал кулаки, будучи не в силах бороться с нервозностью. – Он умер. Месяц назад, верно?       Доктор Уоррен кивнул. От этого молчаливого согласия по спине Марка пробежал холодок. Так просто? Отец так просто соглашался с иррациональным и невозможным? Где-то в глубине души Марк, казалось, мечтал услышать: «Нет, это не он, тебе показалось».       – Умер, – подтвердил отец. – Мёртвые стали возвращаться, потому что Миклош пришёл, чтобы устроить апокалипсис. Начал он с нашего маленького городка.       В ушах шумело не прекращая. Марк растёр виски и напряжённо выдохнул, от нахлынувшей усталости. Доктор Уоррен встал, открыл сейф и достал оттуда бутылку виски и два стакана. Налив немного в каждый из них, один он подтолкнул Марку. Тот тут же осушил его и поморщился.       – Поясни, – попросил он, морща нос и ощущая, как приятное тепло расслабляет тело.       – Наши с тобой предки много лет оберегали от Миклоша кое-что важное. Ребис, – начал доктор, выпивая свой виски. – Алхимический артефакт, способный возвращать мёртвых. Если честно, я не верил во все эти рассказы. Просто хранил эту вещицу как семейную реликвию и планировал рассказать тебе легенду о Миклоше. Демоне, который ненавидит всё живое, ненавидит обжигающее его солнце и этот мир. Много лет он искал Ребис и, наконец-то, нашёл.       – Ребис? Он хранился у тебя? – спросил Марк.       – Да, Марк, – выдохнул доктор, наливая себе ещё. – И пропал Ребис как раз тогда, когда на вас напали в доме в лесу. Именно так Миклош поднял мертвецов, но солнце вновь оказалось сильнее. Видимо, Миклошу мало было забрать Ребис, он решил отомстить нашей семье и извести моего сына. Он играл с тобой всё это время, изводил. А теперь мёртвые возвращаются домой.       – Надо объявить тревогу, – предложил Марк. – У нас даже доказательство есть. Мистер Гаррисон, скребущийся в эту дверь!       – Не получится. Когда приходит мёртвый, его соседи и близкие забывают о том, что он умирал. Они встречают его, воспринимают как живого! Но постепенно аура смерти будет вытеснять жизнь. Живые начнут умирать от разных болезней или же мёртвые сами изведут их. Как, например, мистер Гаррисон, который только что пытался убить тебя.       – Но мы помним, что он был мёртв!       – Мы отличаемся от остальных.       – А солнце? Оно разгонит их?       – Нет, – доктор помотал головой. – Оно вредно лишь Миклошу и тем, кого он кусает и делает своим рабом. Но если мёртвых будет становиться больше, то город начнёт умирать, небо темнеть, и никакого света уже не будет. Уверен, завтра будет пасмурно.       – Какой в этом смысл? – спросил Марк, мотнув головой. – Я просто не понимаю.       – Мёртвые будут продолжать вставать. И Миклош станет королём в мире мёртвых, царём на безжизненной земле, лишённой солнца. Он наконец-то выйдет из тени. Сейчас Апокалипсис охватывает наш город, а затем… это займёт мало времени, но падёт весь мир.       Марк слушал отца, понимая, что что-то в этой истории не так. То ли образ «короля» не вязался с Миклошем, то ли всеобщая атмосфера рассказа, словно отец писал дешёвый сценарий к заурядному фильму. Возможно, Марк улавливал что-то в его голосе или скованности движений, но ощущение того, что отец, как минимум, не договаривает, не покидало его.       – А то существо? Голем? – спросил Марк. – Что он такое?       – Голем был создан там же, где появился Миклош. В Чехии, откуда пришли наши предки. Я же говорил, что мы родом оттуда? – улыбнулся доктор Уоррен. – Голем был призван защищать смертных от Миклоша. И он выследил демона, тем самым спас тебя.       Под кожей нервно покалывало. Марк не верил, тревога накатывала волнами, но что-то подсказывало делать вид, что он во всё верит. Сердце в груди бешено колотилось, за дверью скрёбся покойник, Виктор оказался лжецом, а демоны из сказок – реальностью.       – Что же нам … делать? – тихо спросил он.       – Вернуть Ребис.       – Как?       – Раз Голем тут, то Миклош должен срочно бежать. Скорее всего, он отправится в Чехию, чтобы пробудить свой клан. Только там он сможет найти защиту от Голема, а затем и уничтожить его. Когда-то Миклош уже использовал Ребис, наплодил своих вампиров, но всех их истребили. Теперь он должен поднять их. Марк, я стар. И этим придётся заняться тебе, к тому же, его укусы тебе не страшны, как я понял.       Предчувствие било настоящую тревогу. Марк видел Миклоша, слышал его слова, и понимал, что им движет чистая ненависть.       – Ты предлагаешь мне лететь в Чехию? – уточнил Марк.       – Не лететь. Есть более короткий путь, – ответил доктор Уоррен.       Марк нахмурился. В какой-то момент он начал подозревать, что отец просто издевается над ним. Обманывает, чтобы потом всё же сдать в психушку. С глаз долой, из сердца вон, как говорится.       За дверью раздалось очередное царапанье, от которого Марк подпрыгнул. Он схватился за горящую рану на плече и обернулся к двери, но кто бы за ней не находился, он не старался прорваться внутрь.       – Что случилось тут? – всё же спросил Марк. – Где все?       – Недалеко отсюда кладбище и… пришли мёртвые, – пояснил доктор Уоррен. – Начали появляться со всех сторон. Кто-то из пациентов радовался, видя своих старых знакомых или родных, кто-то бежал в ужасе. Их привела какая-то девушка. Началась настоящая паника… Я боюсь, что все мертвы, а если кто-то и жив, то так же, как и я, прячется по кабинетам.       Их привела Летиция. Вот, что точно понял Марк. Только она была той девушкой, которая могла указать слугам Миклоша путь. Скрежет, как назло, повторился. Марк снова обернулся, нервно поджимая губы. К страху нельзя было привыкнуть, как и к мысли о том, что кто-то может вернуться с той стороны.       – Кто может вернуться? – спросил он.       – Кто угодно. Марк. И, как видишь, выглядят они нормально. Ни следов разложения, ни запаха. Это всё сила Ребиса.       – Что такое Ребис?       – По сути – колба с кровью. Но это особая колба, с особой кровью, результат трудов и изучений. Подойди.       Доктор Уоррен встал и поманил сына к себе. Как только тот подошёл, доктор достал из кармана небольшой ключ и бережно вложил его в руку Марка.       – Он привязан к дому алхимика в Праге. Второй артефакт из тех, что остался с давних времён. Работает просто: подходишь к любой двери, вставляешь ключ, проворачиваешь и заходишь. Оказываешься в пустой комнате перед другой дверью. Открываешь и её, а выходишь уже в Праге. Обратно – по тому же принципу, только вернёшься туда же, откуда пришёл.       – Так не бывает, – нервно усмехнулся Марк, сжимая ключ.       – Демонов вроде тоже не бывает, – грустно улыбнулся доктор Уоррен. – Это наше наследие. Всё очень просто: ты оказываешься в Праге, добираешься до вокзала и покупаешь билет в Крумлов. Только днём! Миклош и его отморозки днём слишком слабы, они боятся солнца. В Крумлове, в центре города, стоит чумной столб, в его основании Миклош должен был спрятать Ребис. Скорее всего он уже это сделал, ведь второй ключ, дубликат этого, у него, и привязан он непосредственно к Крумлову. А Ребис только в этом столбе даёт демонам силу.       – Как радиовышка?       – Примерно. Вот так открывается тайник, – доктор Уоррен сделал быстрый схематический рисунок. – Управишься днём, и всё будет хорошо. Верни Ребис мне, и я остановлю это безумие, только найду записи прадеда.       – Но с пластиковыми дверьми эта фишка не проканает? – усмехнулся Марк.       – Лично я на такой случай оставил нетронутой дверь в чулан дома, а тут в кладовую.       Он осторожно улыбнулся, и Марк нервно засмеялся. Казалось, что он колеблется, не верит до конца словам отца и не может принять то, что какой-то Ребис махом исправит всё это безумие, творящиеся вокруг. Но с другой стороны: отец верил ему и просил только о том же. И о каком-то безумии в Чехии.       Внезапно раздался тихий стук в дверь.       – Папочка? А Марк там? – раздался нежный детский голосок.       Сердце до боли сжало в груди, и Марк зажал рот рукой, чтобы не закричать. Ноги подкосились, но отец придержал его, хотя самого доктора Уоррена охватила крупная дрожь.       – Эми… – прошептал Марк. – Боже, там Эми! Она…вернулась…       Он рванулся к двери, но доктор Уоррен удержал сына на месте. Марк отчаянно вырывался, но силы были неравны. Отец просто скрутил его и оттащил к своему столу, стараясь убедить сына не совершать глупости, пока с той стороны раздавался тихий стук.       – Это уже не она! Её подняла магия Миклоша!       – Папочка… – раздалось из-за двери.       – Ты слышишь её голос? – кричал Марк. – Детский! Детский! Она умерла ребёнком! Надо узнать, кто её убил! Надо спросить, если она вернулась! Эми всё это время была… мертва.       Марк начал слабеть в руках отца. Доктор Уоррен уверенно обнял сына, прижимая его к себе. Слёзы катились градом по щекам Марка, пока за дверью раздавался тихий голосок.       – Это не она, – повторял доктор Уоррен. – Марк, тебе нужно спешить, иначе мёртвые заполонят город.       – А ты? – встревоженно спросил Марк. – Как ты выйдешь из этого ада? Пошли вместе!       – Ключ не проведёт двоих. И ни с кем, слышишь, ни с кем там не говори!       Ощущая растущую ненависть к Миклошу за всё это, Марк уверенно сжал ключ. Дрожащими руками он вставил его в дверь кладовой комнаты, что была за шкафом в кабинете отца, и провернул. Открыл дверь, видя темноту, и перешагнул порог.       Дверь за его спиной захлопнулась. Марк прищурился и осмотрелся по сторонам: он оказался в небольшой красной комнате. Вокруг царила настоящая тишина, только над головой горела небольшая лампа. Напротив него была дверь. Марк выдохнул, сделал шаг, открыл её и вышел в заброшенную пыльную комнату.       Переступив порог, он подошёл к окну. За стеклом Марк увидел абсолютно чужой и незнакомый город, но вовсе не такой живой и красочный, как ожидал.       – Не может быть… – произнёс он.