Гангстеры магического мира

Я не спросил Разрешенья у светлой воды, У ветлы, у берёз, у оврага. За что же ты Выручаешь меня из беды, Хмельная, дурная брага? Я так давно Не ходил по земле босиком, Не шатался по розам рано! В твоих глазах, Я, конечно, хожу чудаком, Наверно, другим не стану… Любэ «На воле»

      - Ну, мля, это просто полный пипец какой-то... - перевёл я дух. Дверь открылась снова, и зашёл Бродяга.       - Чё стряслось, крестник? - удивлённо спросил он. - Эти твои друзья только что вылетели в коридор, и Рон вопил на всю округу, что Гарри сошёл с ума.       - За дело и получил. Ты, наверное, всего не знаешь, но за тот месяц, что я мариновался у Дурслей, эти двое не прислали мне ни единого письма, хотя я сам писал им, наверное, раз десять. Как оказалось, их разлюбезный Дамблдор ЗАПРЕТИЛ им связываться со мной, мотивируя это тем, что-де «сов могут перехватить». Они и поверили. Как в той песне: «А перед нами всё цветёт, за нами всё горит! Не надо думать - с нами тот, кто всё за нас решит... [5]»       - Хм, а ведь что-то в этом есть... - почесал голову Сириус. - Они ведь тут всё это время и ошивались. И я точно могу тебе сказать, что за это время они шесть раз поссорились, пять раз помирились, и один раз даже поцеловались, пока никто не видел. Ну, в смысле, пока они ДУМАЛИ, что их никто не видел. Мародёра надурить захотели...       - Что и требовалось доказать. Они тут наслаждались жизнью, а я сиди себе там, нары полируй. Сдаётся мне, что если б не эти события трёхдневной давности, сидел бы я там и дальше, ни хрена не зная.       - Может, и так. Кстати, я к Дамблдору как-то подходил насчёт твоего перевода сюда, так старик был твёрд и настойчив насчёт того, чтобы ты сидел там всё лето.       - Это «ж-ж-ж» неспроста. Попал бы я первого сентября на готовенькое, и поставили бы меня, так сказать, перед фактом. Вот, мол, Гарри, мы тут типа вместе, так что иди в лес. Только мы будем по-прежнему вокруг тебя висеть и отваживать от тебя всех мало-мальски симпатичных девчонок, чтобы ты не отвлекался от учёбы и всего остального.       - Ого! Уже о девчонках заговорил! С чего бы вдруг?       - А чё, Бродяга? Сейчас самое время, как раз ведь они сейчас расцветать будут. И пока их ещё не поразбирали замуж, есть смысл приложить усилия. А то потом останусь, не приведи Господи, с кем-нибудь наподобие мелкой сестрицы того самого Рона, которая ни рожи, ни кожи, ухватиться не за что, и из всех физических достоинств одни веснушки и повышенная мерзопакостность характера.       - Наша кровь, Мародёрская! - ухмыльнулся Сириус. - Вот именно! Многие чистокровные семьи очень любят на последних курсах школы заключать брачные контракты. Зачастую не спрашивая согласия ни у жениха, ни у невесты. Точнее, чаще выходит по-другому. Жених согласен, родители невесты - тоже, а саму невесту никто и не спрашивает. Так с моей кузиной Цисси было, и с Беллой тоже.       - Кто все эти люди?       - Цисси – это Нарцисса, моя средняя кузина, в браке Малфой. Ну, а Беллу ты знаешь как Беллатрикс Лестрейндж, одну из слуг Тёмного Лорда, сейчас в Азкабане парится. Хотя... мы с ней когда-то в одной камере кантовались, так она мне много о чём говорила. В том числе и об этом.       - А вот это уже хреново. По вновь открывшимся обстоятельствам...       - Я тебе ещё кое о чём скажу, раз уж пошла такая пьянка. Я тут тайком ото всех переписываюсь со своим старинным приятелем Альфредом Гринграссом, у него в Хогвартсе две дочки, старшая в один год с тобой ходит, и младшая на год моложе. И видел я их фото, вполне так ничего себе... тебе должны понравиться. Он мне рассказывал, что к нему уже подкатывали с предложением брачного контракта, на одну или даже на обеих. Пока держится.       - Это какие ещё дочки? Не то чтобы я их сильно помнил...       - Меньше надо было Рона слушать. Они ведь на Слизерине, а для него все, кто там, априори тёмные и отвратительные создания. Надо будет, кстати, вас с ними свести, хе-хе-хе, посидим, как в старые добрые времена... Кстати, тебе повод к размышлению. Альфред предупреждал, что пока он отмахивается от претендентов на руку девчонок, но опасается, что сильно надолго его может не хватить.       - Чего бы вдруг?       - А вот представь, что припрётся к нему Малфой, да затребует продать ему одну из дочек...       Малфой!       Воображение сразу же нарисовало портрет моего извечного недруга из унаследованных воспоминаний. Мля! Ещё один гламурный мажор! Ну, сука напомаженная, песец тебе, урою лично, глаз на жопу натяну, никакой патологоанатом обратно не сложит! Ни тебя, ни всех таких же, как ты!!! Решено, кто бы я ни был, здесь или где угодно, мать-размать, объявляю ВОЙНУ чистокровным мажорам и всем до единого, приравненным к таковым! Войну на истребление – до смерти их всех!       - Хрен ему по всей роже, а не девчонок, дебилу залупоголовому, хренамат его расталдычь раком да сто ржавых болтов ему во все дыры закрутить поперёк резьбы! – на одном выдохе и чистом инстинкте вырвалось у меня.       - Вот так его! – удивлённо раскрыл рот Сириус. – Ничё себе, таких выражений даже я ещё не слышал.       - А что, видал я его, мажор тот ещё, сам из себя ничего не представляет, одни понты гнилые и аппетиты повышенные. Мочить козла – и точка, блин!       - Что папаша был таким в школе, то и сынок в папашу пошёл. Прав я был, крестник, что не желаю отдавать им ни кната из своих капиталов. Но вернёмся к нашему вопросу. На тебя, кстати, тоже уже скоро охота начнётся. Любая из девчонок за честь сочтёт затащить тебя куда-нибудь в чулан для мётел, чтобы потом предъявить народу, х-хм, веские доказательства и женить на себе.       - Так уж и сочтёт.       - А чё? Ты ж тоже у нас не просто так погулять вышел, а прямой наследник рода Поттеров и единственный законный претендент на титул лорда, кроме того, я тебе до кучи и свои капиталы оставлю. Своих-то детей, как ты знаешь, у меня нет, да, похоже, и не будет.       - С чего бы вдруг?       - Из-за Азкабана и дементоров, чтоб их. Двенадцать лет на зоне даром не проходят. И чует моё сердце, что долго я тут не протяну. Прямая линия рода Блэк на мне пресекается «по мечу», значит, надо искать наследника по побочным линиям. А таких двое, ты через бабушку твою, и Малфой через Цисси. Отдавать же ему хоть что-то, зная сволочной характер его папаши, ужасно не хочется. Таким образом, остаёшься только ты, и тебе же носить титул лорда Блэка после меня. И моя задача будет - тебя к этому подготовить. Но мы ещё к этому разговору с тобой вернёмся.       Так и зажили кое-как.       К новой тушке четыре дня привыкал.       За это время успел уже порядком освоиться, и перестал неожиданно сваливаться, запутавшись в ногах на радость Тонкс. Хотя краснеть при встрече что я, что она ничуть не перестали.       Ни Рона, ни Гермионы я с тех пор в доме Блэков не видел. Как оказалось, в тот же день, глубоко возмущённая моим выпадом против её младшего сыночка, миссис Уизли, не говоря ни слова, собрала всё своё семейство и отбыла домой. Остались только Фред и Джордж, напрямую пославшие собственную мамашу со всеми её воплями и наставлениями по всем известному маршруту. Их можно было понять – уроки низведения ближних своих под прямым руководством Бродяги прекращать явно не хотелось.       В тот самый день рождения вставать с постели мне ещё было нельзя, да я и не пытался – нужно было привыкнуть к нахождению в новой тушке, пока получалось неважно. Потому особых торжеств и не устраивали, да и не с кем особо было. После того, как я вставил сладкой парочке столь мощную и обоснованную предъяву, а они вполне закономерно заподозрили меня в помешательстве, в доме остались только Сириус, Тонкс, Фред, Джордж и Римус Люпин, но и он вскоре отбыл в лес, так как близилось полнолуние. Так что операцию по восстановлению моей памяти, типа пострадавшей, взяли на себя крёстный и его очаровательная племянница.       В процессе «обретения разума», как окрестил сие действо Сириус, я зачитал все нашедшиеся в доме газеты, от «Ежедневного Пророка», каковой хозяином дома использовался исключительно в качестве растопки для камина, до «Таймса» и «Дейли Мейл» из мира немагического. Вот немагическая пресса меня и привлекала больше всего, и неважно, что взгляд на события там будет сугубо английский...       Впрочем, почитать нашлось о чём. Как оказалось, в здешнем 1995 году кризис мировой финансовой системы начал выходить из-под контроля, всё больше фирм и банков рушится, курсы фунта и доллара ползут вниз. Испанское королевство в очередной раз предъявило Британии претензии на Гибралтар. Но больше всего понравилась статья в «Таймс» под названием «Сепаратисты в США заручились поддержкой красных». Как оказалось, недавно объявленная Клинтоном «антитеррористическая операция» забуксовала к северу от Ричмонда в штате Виргиния, «мятежники» же под флагом Конфедерации тем временем под шумок прибрали к рукам слабо защищённый штат Аризона. Советский же диктатор Жириновский, как его называли в британской прессе, признал референдумы о самоопределении в штатах Конфедерации законными, увеличив поставки снабжения на Кубу. Ну, а пламенный команданте Фидель уже как бы от себя лично договорился об оказании помощи конфедератам.       Объективнее всего по этому вопросу высказался гэдээровский «Фёлькишер Беобахтер», номер коего за позапрошлую неделю неведомо как оказался в стопке газет. Из прочтения стало понятно, как и почему Конфедерация вдруг решила отложиться от США. Там же давалось объяснение и недавнему (относительно даты номера) митингу против референдума в Шотландии, прошедшему на Трафальгарской площади. Ну, а сами же немцы выражали полную поддержку инициативы СССР по признанию конфедератов законной державой, так, что там... «Министр-президент Народного правительства Герхард Шрёдер вслед за Советским Союзом объявил о признании результатов плебисцита в Виргинии, Тенесси, Кентукки и Канзасе законными...» Во как! Советский Союз живее всех живых, причём здесь его возглавляет известный своей непредсказуемостью Жириновский, ГДР тоже никуда не делась, а вот в США откуда-то объявилась Конфедерация, причём так хорошо объявилась, что Клинтону срочно пришлось объявлять АТО против восставших южан! Где бы ещё «Правду» или что-то наподобие почитать, так где ж найти в Британии советские газеты?       Ещё порадовала статья в «Дейли Телеграф» от третьего августа под названием «Червяк сожрал «Яблоко». Как оказалось, после того, как Стив Джобс парой месяцев назад внезапно убил себя об стену на своём автомобиле, цены акций компании «Эппл» рухнули ниже плинтуса, и их за бесценок перекупил какой-то М.Цукерман, в момент распродав оборудование по каким-то мелким фирмам и фирмочкам, в момент оборвав, как с сожалением и горечью отмечали газетчики, «восхитительную историю многообещающей корпорации». Прочитав сей текст, я ещё долго потом ехидно хихикал и злорадно потирал руки. Стало быть, «Эппл» здесь принудительно грохнули, да и Джобсу, наверное, помогли досрочно отправиться в мир иной... так и не изобретёт он здесь, болезный, свой пресловутый «айфон», да так и не вбросит в массы «культовый товар» за тыщу баксов штука... ой-вэй, вокруг чего же здесь будут прыгать с бубном здешние стиляги-хипстеры?       Спустя три дня после вселения мне таки разрешили встать с кровати, с тем, чтобы начать перечитывание учебников за четыре пройденных курса и практиковать то, что можно было сделать голыми руками. Получалось, скажем так, средне, и пускай память от прежнего Гарика была в моём распоряжении, разобраться во многом так и не получалось. Не говоря уже о том, что для того, чтобы практиковать написанные в учебниках заклинания, нужна была ВП, а именно её в наличии и не было.       Впрочем, вечером того же дня неожиданно узнал, что, по крайней мере, один товарищ по интересам у меня здесь есть. Точнее, не один, а одна…       В который раз проходя по коридорам, я услышал из-за неплотно закрытой двери мелодию очень хорошо знакомой мне песни…       …И Андрей закричал: «Я покину причал,       Если Ты мне откроешь секрет!»       А Спаситель ответил: «Спокойно, Андрей,       Никакого секрета здесь нет!»       Видишь, там, на горе       Возвышается крест,       Под ним десяток солдат,       Повиси-ка на нём!       А когда надоест,       Возвращайся назад,       Гулять по воде, гулять по воде,       Гулять по воде со мной! [6]       Вот так заявка… Захожу, постаравшись, чтобы потише, уселся рядом и стал тихонечко подпевать второй куплет. Поначалу Тонкс даже не поняла, что она в комнате не одна, потому припев мы уже орали на два голоса. И только потом она спохватилась.       - Что, понравилась музыка? Ох, забыла дверь закрыть!       - Ну да, понравилась, - улыбнулся я, оглядываясь по сторонам.       - Мне такое тоже нравится. Давно слушаю, чуть ли не с первого курса. Папа когда-то из Армении привёз, он ездил туда после землетрясения. Как-то называлось место, уже точно не помню... Сипак или Сапак…       - Ты имеешь в виду Спитак? Это ведь там было землетрясение в восемьдесят восьмом.       - Точно! Так вот, он ездил туда, и попросил русских коллег записать пару кассет для меня. Вот и слушаю их с тех пор. Даже гитару у родителей выпросила, чтобы самой научиться играть. Вон она лежит, иногда играю под настроение.       - Можно, возьму?       - Бери, только зачем она тебе? Ты ж играть не умеешь!       - Ну-ну, это ты так думаешь, - усмехнулся я, взял гитару, провёл по струнам, да и запел песню, которую Тонкс однозначно должна была знать…       Дождь,       Звонкой пеленой       Наполнил небо майский дождь.       Гром       Прогремел по крышам,       Распугал всех кошек гром.       Я открыл окно, и весёлый ветер       Разметал всё на столе,       Глупые стихи, что писал я в душной       И унылой пустоте… [7]       Тонкс слушала меня, широко распахнув глаза и рот.       - Ничего себе… - только и смогла она сказать, когда песня закончилась. – Ты-то её откуда знаешь?       - Оттуда, - снова ехидно усмехнулся я. – Когда-нибудь расскажу по секрету.       Ещё бы не знать, хе-хе, слышал столько раз, причём в том числе и в живом исполнении автора. Но до поры об этом знать никому не обязательно.       - Ловлю на слове! – улыбнулась Тонкс. – А ещё можешь?       - Ещё? Конечно, могу, - и вслед за этим я спел «Я хочу быть с тобой» всё того же старого доброго «Наутилуса». И мне показалось, что в глазах Тонкс блестят… слёзы? Но виду она не подала, и пообещала никому про наш секрет не рассказывать. Так что Бродяга ничего не узнал… или всё же сделал вид, что не узнал?       Разговор с ним таки состоялся четвёртого числа.       - Вот что, крестник, - сказал с порога Сириус, едва мы собрались вечером в гостиной. – Поскольку здесь, кроме нас с тобой, никого сейчас нет, можем поговорить откровенно. Я уже говорил тебе, что хочу объявить тебя наследником рода Блэк. Вся проблема в том, что я сейчас не могу просто так выйти в Косой переулок и сходить в «Гринготтс», чтобы заверить это официально у тамошнего нотариуса. С точки зрения нашего министерства, я до сих пор – разыскиваемый преступник, коего сказано убить на месте при поимке.       - Давно можно было подать прошение на суд.       - Я и подавал, даже дважды. Пока зону топтал, вертухаи моё прошение прямо при мне в парашу выкинули. А когда бежал, так давал Дамблдору, и с тех пор ни бумаги этой не видел, ни слова о суде Дамблдор не говорил.       - Меня терзают смутные сомнения… Что-то мне подсказывает, что Дамблдор есть та персона, которая поболее иных заинтересована в твоём НЫНЕШНЕМ статусе, то есть бесправного беглеца, которым можно вертеть как угодно.       - Объясни.       - Как-то в разговорах проскакивало, что ты был официально объявлен моим крёстным отцом.       - Да, и присягу приносил, и у нотариуса в «Гринготтсе» это зарегистрировали. И заявлял я, что ни при каких условиях не буду сам или через третьих лиц совершать вред крестнику или его родителям. Залогом этого выступили моя жизнь и магическая сила.       - Ну, учитывая то, что ты до сих пор живой и при магии, клятва до сих пор действует.       - Да, только тогда это в рассмотрение не приняли.       - А тут уж как с полицией в большом мире. Пока сам доказательную базу не соберёшь, твоим прошением легко сможет подтереться любой рядовой необученный. И никто ему даже замечания за это не объявит. Мы не с конкретным лицом судиться собираемся, а с системой. А чтобы вырваться из её цепких лап, надобно бить врага его же оружием. То есть – собирать любые, подчёркиваю – ЛЮБЫЕ, бумажки, могущие выступить в твою защиту. Если нотариус ещё жив и не сбежал, прихватив с собой всё, что нажито непосильным трудом, то бумаги должны остаться.       - Дело говоришь! – обрадовался Сириус, тут же схватив кусок пергамента и начав что-то писать.       - Вот что, - сказал он мне спустя минут пятнадцать. – Написал я в «Гринготтс» поверенному рода. Он должен прислать в ответе все бумаги по моему делу, в том числе и текст той клятвы, которую я давал Сохатому и Лили. Вот только потом что делать?       - А потом нужно будет явиться с повинной в полицию. Причём, если это возможно, тайком, чтобы на улице никто не видел. И быть готовым расстаться с некоторой суммой из хранилища в банке, потребной на подмазывание юридического механизма. Судьи и адвокаты во все времена такие, не подмажешь – не поедешь. Почему, думаешь, Малфой выкрутился на суде? Да вот потому именно! Давал на лапу всем, они его и обелили, хотя там дел и делишек на три виселицы хватит.       - Взятку давать?       - Тебе сейчас главное самому с себя судимость снять. Говорю ещё раз, не подмажешь – не поедешь. Потом, когда оклемаешься да силы поправишь, мы с них вдесятеро больше стрясём, чем ты сейчас заплатишь. Хотят они войны – будет им война.       - Ты предлагаешь мне вот так вот нагло заявиться в Аврорат средь бела дня? Так ведь мне Эми… ну, то есть, Амелия Боунс, что там сейчас начальствует, и башку оторвёт, и всё остальное, что болтается, стоит мне только попасться ей на глаза!       - Это, собственно, с какого бы то перепугу?       - Видишь ли, крестник, когда-то я ухлёстывал за ней в школе, и успел перед самой посадкой вручить ей кольцо. Но свадьба так и не состоялась.       - Ага, вон оно что. А ты попробуй для начала написать ей письмо и объяснить ситуацию. Может, и поймёт, если за четырнадцать лет у неё остались хоть какие-то чувства к тебе.       - Думаешь?       - Наглость – второе счастье. Если она тебя допросит, как следует, то у нас появятся шансы.       - Тоже верно. Но, кстати, а почему ты не доверяешь Дамблдору?       - Потому что если бы он ХОТЕЛ твоего освобождения, он бы добивался этого ещё тогда же.       - А ведь и впрямь… - задумался Сириус. – И точно! С учётом того, что ты мне когда-то говорил… и я ведь помню завещание Сохатого! Первым в очереди на опеку над тобой был я! Второй была Эми, следом - моя кузина Энди, мать Нимфадоры, потом приятели Сохатого, Лонгботтомы, а потом – мой кореш Альфред Гринграсс. Уж кто-то из них точно смог бы взять тебя.       - Что же мы имеем в результате? Никто из поименованных в списке о моём местонахождении и знать не знал! А я в это самое время по злой воле Дамблдора попал к Дурслям, где и мариновался десять лет, но и потом он каждое лето хрен знает зачем отправлял меня туда. В конце концов добром это и не кончилось.       - Не кончилось, в этом ты прав. Если бы не моя дорогая племянница, да не её склонность к нарушению правил, ещё неизвестно, во что бы вылилась вся эта история с дементорами. Так что ты прав, Сохатый-младший. Убедил. Напишу я Эми, и будем надеяться, что она сможет простить меня…       Сириус, однако, всё же ошибся. Ответа от Амелии Боунс мы не дождались. Вместо этого она решила заявиться к нам в гости собственной персоной, выйдя из камина в гостиной на следующее же утро, даже чаю попить не успели. Заявилась и с размаху влепила Бродяге пощёчину.       - Блэк! Какой же ты придурок! Непроходимый, дремучий, безответственный придурок! – закричала она. – Четырнадцать лет, четырнадцать грёбаных лет я ждала от тебя хотя бы извинений за то, что ты натворил! Я ведь по-прежнему ношу то кольцо, что ты мне подарил, и из-за этого четырнадцать лет вынуждена обманывать весь Аврорат, говоря всем, что мой жених погиб на той войне!       - Прости, Эми… - виноватый Сириус – зрелище своеобразное. Даже не пытался прикрыться или отвернуться, понуро выслушивая все те слова и выражения, которые отпускала в его адрес мадам Боунс. А она тем временем явно вошла во вкус и метала громы и молнии, совершенно не стесняясь.       - Хорошо, хоть сейчас ты решил взяться за ум, - уже немного остыв, констатировала она где-то полчаса спустя после своего столь эффектного появления в доме. – Интересно, сам догадался или подсказал кто?       - Э… Ну… в общем, крестник надоумил.       - Какой ещё крестник? Ах, да, Гарри Поттер, которого по завещанию его родителей должна была воспитывать я, если ты оказывался неспособным это сделать…       - Ага, и он уже полчаса смотрит на нас с тобой выпученными глазами и не может подобрать с пола свою челюсть. Эй, Сохатый-младший! Это тебя вообще-то касается! – повернулся ко мне Сириус. – Видишь, как оно всё обернулось! Эми меня простила!       - Благодари своего крестника, - сказала Амелия. - А также то, что даже несмотря на четырнадцать лет, проведённых нами в разлуке, я по-прежнему намерена выполнить то обещание, что давала тебе когда-то. Но учти, в следующий раз что-нибудь такое выкинешь – я тебя придушу сама, собственными руками. А потом оживлю и придушу ещё раз.       - Имеешь право, Эми, имеешь право. Ну так что, будешь меня сегодня ещё допрашивать?       - Ещё как буду, Сириус. Тебе по-хорошему надо бы дать лошадиную дозу зелья правды, и хорошенько смешать его со слабительным, чтоб был тебе урок на всю твою оставшуюся жизнь.       - И кто из нас Мародёр? – ухмыльнулся Сириус. – До такого, помню, мы ещё не додумывались.       - За время своей отсидки ты совсем отстал от жизни, старый ты шелудивый пёс. И ты, похоже, забыл, что я ещё в школе от тебя понабиралась твоих взглядов на жизнь. Так что собирайся, пойдём со мной, буду у тебя, бестолочи эдакой, явку с повинной принимать по всем правилам.       - Пойдём, кто спорить будет. Вот только сову из «Гринготтса» дождусь, я ещё вчера бумаги заказал по своему делу. Да, кстати, а вот и она!       В гостиную действительно влетела сова из банка с привязанным к лапе толстым конвертом. Отпустив птицу и вскрыв конверт, Сириус достал оттуда кипу официально выглядящих бумаг.       - Их тоже дай сюда, возьму с собой, - сказала Амелия. – А теперь пойдём.       - Куда крестника деть?       - Гарри? – мадам Боунс повернулась ко мне. – Гарри, ты пока побудь здесь, думаю, много времени допрос твоего крёстного не займёт. Если он на самом деле не совершал ничего из того, в чём его обвиняли. Очень на это надеюсь. А мы с тобой ещё потом поговорим. Если всё пойдёт так, как я рассчитываю, то время у нас ещё будет.       Сириус отправился к камину и исчез в зелёном пламени Летучего пороха. Следом за ним исчезла и мадам Боунс, махнув мне на прощание.       И просидел я где-то около часа, потом камин снова разгорелся, но вместо Сириуса оттуда выскочила сияющая Тонкс.       - Гарри, приветик! Пойдём со мной! Боунс тебя вызывает для присутствия на суде!       - Чего так? Для чего я ей занадобился?       - Не знаю уже, о чём они там с дядей Сириусом договорились, но разбирательство по его делу пройдёт прямо сейчас! Мама с папой уже там, а за тобой отправили меня. Говорят, всех родственников нужно собрать.       - Ну, дела… Ткнули, называется, палкой в муравейник.       - Точно! Ну же, давай, время не ждёт! – торопила меня Тонкс.       Ну что ж, голому собраться – подпоясаться, и через пять минут мы уже бежали по коридорам местного магического министерства. Тонкс меня куда-то вела… а точнее, я её частенько поддерживал, ибо моя провожатая умудрялась спотыкаться на ровном месте. Но добрались всё же и к началу заседания успели.       Зал заседаний, каковым оказалась та комната, куда вела меня Тонкс, был уже полон народу. Моё место оказалось рядом с дамой чуть постарше Сириуса и похожей на саму Тонкс, только имевшей каштановые волосы вместо сиреневых.       - Встать! Суд идёт! – объявил, видимо, председательствующий, важного вида толстяк в шитом золотом балахоне из дорогой ткани. – Слушается дело Сириуса Ориона Блэка, по поводу обжалования подсудимым приговора о заключении в Азкабан. Истец – Сириус Орион Блэк…       Сириус встал и поклонился.       - Представитель защиты – Давид Хейфиц…       Встал неопознанный мужичок характерной внешности, в ермолке, с большим носом и длинными пейсами.       - Представитель обвинения – Долорес Амбридж…       Встала и поклонилась мадам в розовом, напоминающая всем видом свежевытащенную из банки с краской большую жабу.       - Прежде чем мы приступим к слушанию, задаю вопрос подсудимому. Сириус Орион Блэк, согласны ли Вы, что к Вам будет применено зелье правды?       - Согласен, - ответил Сириус.       - Очень хорошо. Мадам Боунс, будьте добры, дайте подсудимому веритасерум.       Амелия, уже в боевой раскраске и красном балахоне местных полицаев, влила в раскрытый рот Бродяги полстакана какой-то прозрачной жидкости.       - Итак, начнём допрос. Подсудимый, Ваше имя?       - Сириус Орион Блэк из рода Блэк, десятый граф Блэкмур.       - Являетесь ли Вы крёстным отцом Гарри Джеймсу Поттеру?       - Являюсь.       - Приносили ли Вы присягу об этом?       - Да, и я поклялся собственной жизнью и магией ни прямо, ни косвенно не искать вреда ни крестнику, ни его родителям.       - Это зафиксировано?       - Да, акт об этом находится у моего адвоката.       - Господин Хейфиц, это так?       - Да, это так, - поклонился адвокат. – Такой акт действительно существует.       - Прошу передать его на рассмотрение суда. Далее. Подсудимый. Раскрывали ли Вы Тому-Кого-Нельзя-Называть секрет чар Фиделиус, наложенных на дом Поттеров?       - Нет. Иначе я бы умер в тот самый миг. Кроме того, я не был хранителем тайны, эта роль была возложена на Питера Петтигрю, который и был настоящим предателем.       - Расскажите суду обстоятельства Вашего задержания.       - Тридцать первого октября одна тысяча девятьсот восемьдесят первого года я находился в патруле в Косом переулке. Внезапно я получаю сообщение от своего друга Джеймса Поттера, о том, что защита его дома взломана. Я бросил всё, известил командира отряда Аластора Грюма о необходимости спешить на помощь своему другу, после чего аппарировал к дому в Годриковой Лощине. Но я опоздал буквально на несколько минут, и всё, что мне удалось увидеть, это безжизненные тела Джеймса Поттера и его супруги Лили, а также живого и практически невредимого малыша Гарри со шрамом на лбу. Я взял малыша на руки, намереваясь забрать с собой и воспитать, как собственного сына, поскольку это было напрямую указано в завещании Джеймса…       - Обращаюсь к представителю защиты. Имеется ли среди Ваших материалов копия завещания?       - Да, имеется, - снова поклонился адвокат. – Как мне сообщили, оригинал запечатан по приказу господина Альбуса Дамблдора, но заверенная копия завещания была найдена в личном сейфе моего подзащитного.       - Прошу передать на рассмотрение суда. Продолжайте, подсудимый.       - Исполнить волю моего друга мне не дал подручный Дамблдора, по имени Рубеус Хагрид, который служит хранителем ключей в Хогвартсе, - продолжил Сириус. – Когда я уже собирался отбывать домой, Хагрид стал требовать, чтобы я отдал малыша ему, ссылаясь на поручение Дамблдора. Когда я отказал ему, Хагрид ударил меня по голове, и пока я пытался встать, он забрал моего крестника и угнал мой мотоцикл. Пешком я не смог бы его догнать. В порыве отчаяния я погнался за Питером Петтигрю, которого когда-то считал другом. Мне удалось нагнать крысёныша, но он был к этому готов и сразу же парализовал меня, после чего сам отрезал себе палец, взорвал газовую трубу, обернулся в крысу и исчез в канализации. Когда наложенное на меня заклинание рассеялось и я обрёл способность двигаться, я уже был схвачен аврорами из отряда Руквуда, который был тогда правой рукой тогдашего начальника Аврората Бартемиуса Крауча-старшего. Крауч же даже не стал толком проводить допрос, сразу же на месте приговорив к пожизненному заключению в Азкабане.       - Если Вы говорите, что господин Крауч не проводил полноценный допрос, о чём же он успел Вас спросить?       - Только лишь о том, чувствую ли я себя виновным в смерти Джеймса и Лили. Большего ему не понадобилось.       - Вы упоминали, что Питер Петтигрю жив. Это так?       - Да, и после моего побега из тюрьмы я видел его живым, недалеко от Хогвартса. Как выяснилось, всё это время мой бывший друг скрывался в крысином обличье у семьи Уизли.       - Хорошо, подсудимый, думаю, этого будет достаточно. Суд обращается к представителю обвинения. У Вас есть, что сказать по существу дела?       - Ваша честь, посоветую проверить представленные подсудимым документы на подлинность. Полагаю, что Блэк пошёл на подделку материалов, лишь бы обелить себя.       - Протестую! – вскочил адвокат. – Все представленные мной в суд материалы дела прошли экспертизу нотариального отдела банка «Гринготтс» и заверены их печатью как подлинные!       - Протест принимается, - объявил председатель. – Суд удаляется на совещание. Прошу тишины в зале.       Совещались они недолго, и спустя какое-то время толстяк в золотом балахоне снова встал и взял слово.       - Рассмотрев материалы дела и показания подсудимого, суд принял решение. Сириуса Ориона Блэка из рода Блэков, десятого графа Блэкмур, признать невиновным в предательстве Джеймса и Лили Поттеров и сотрудничестве с Тем-Кого-Нельзя-Называть, за отсутствием состава преступления. Сириус Орион Блэк подлежит освобождению из зала суда немедленно, с выдачей компенсации за незаконное осуждение в размере двадцати четырёх тысяч галлеонов. Факт побега Сириуса Ориона Блэка из Азкабана в рассмотрение не принимать, учитывая то, что в тюрьму он был заключён неправомерно…       Речь председательствующего утонула в аплодисментах. Сириус встал, светясь от счастья. Но это, как оказалось, был ещё не конец.       - Поскольку покойный господин Крауч допустил вопиющую ошибку в ведении допросов и вердикт о помещении Сириуса Ориона Блэка в Азкабан был вынесен в нарушение законности, а также учитывая пресечение рода Крауч «по мечу», имевшее место двадцать четвёртого июня одна тысяча девятьсот девяносто пятого года, суд постановляет передать всё имущество вымершего рода Крауч в распоряжение Сириуса Ориона Блэка в качестве компенсации последнему за неправомерное заключение в Азкабан. Учитывая то, что с пресечением рода Крауч «по мечу» живых носителей фамилии Крауч, могущих предъявить прямые права на наследство не осталось, ибо «по прялке» данный род пресёкся ранее, со смертью сестры последнего лорда Крауч, Барбары Фелтон, в девичестве Крауч, умершей бездетной, суд постановляет объявить титул лорда Крауч отныне несуществующим, а сам род вымершим. Герб рода в гербовой палате после завершения передачи имущества должен быть публично перевёрнут. Дело закрыто.       С последним ударом молотка в зале разразились, как говорят в таких случаях, «бурные аплодисменты, переходящие в овацию». Сириус обнялся со мной, следом – со своей двоюродной сестрой Андромедой, а финальным аккордом стал публичный и глубокий поцелуй Бродяги и Амелии, которым теперь-то уже точно нечего было скрывать.       - Сколько дал? – украдкой спросил я Сириуса.       - Тридцать кусков, как видишь, хватило.       - Ну да, мы всё равно в выигрыше.       - Ага. Двадцать четыре куска компенсации с министерства, ещё хрен знает сколько с покойника Барти. С этим добром ещё разбираться…       - Купишь Амелии свадебный подарок.       - Да уж, Эми сегодня превзошла сама себя. Как только она уломала Фаджа? Это ведь он сегодня вёл суд.       - Сириус! Старина! – к нам прорвался какой-то мужик в синем, облапивший Бродягу. – Ты сделал это!       - Альфред, дружище! – обрадовался крёстный. – Гарри, позволь представить тебе моего друга Альфреда Гринграсса. Альфред, это мой крестник Гарри Поттер.       - Рад знакомству с тобой, Гарри, - протянул мне руку Альфред. – Мои дочери высоко о тебе отзываются, но жалеют, что так и не смогли поговорить с тобой из-за твоих так называемых друзей.       - Именно что «так называемых», - ответил я, пожимая руку. – Я с ними не так давно разобрался и сам, убедившись, что они окрасили себя в те цвета, в которые они окрасили себя. Так что прошу передать Вашим дочерям мои извинения и надежду на скорое личное знакомство.       - Обязательно передам. А тебя, Гарри, мы непременно ждём в гости! – засиял Альфред. – Да что там, все приходите! И ты, Сириус, и ты, Эми, всех ждём!       - Так и вы к нам приходите! – ответил Бродяга. – Я скоро сам поляну раскину в честь своего оправдания. Всех позову!       Но и это оказалось ещё не всё. Под шумок и пользуясь тем, что адвокат и прочие судейские ещё не успели покинуть зал суда, Бродяга успел договориться о выдвижении встречного иска против Дамблдора и Хагрида по обвинению в нарушении прав опеки и попечительства. Чтобы, как он выразился, «никто не ушёл безнаказанным». Вот только интересно было бы видеть выражение на морде лица некоторого бородатого старикана, когда он получит известие об оправдании Сириуса. На суде Дамблдора не было, ибо величайший защитник Великого Вселенского Бобра, как оказалось, куда-то отлучился и дозвониться до него не смогли. Впрочем, полномочий Фаджа для вынесения приговора оказалось достаточно, как и кворума в виде почтеннейшей и не очень публики. Причём, как я понял со слов Тонкс, старика даже и не собирались приглашать как лицо, заинтересованное в негативном исходе дела. Директор неуважаемый, конечно, обязательно попытается сей приговор опротестовать, но тут уже против суда и законной бумаги с печатью, которую сразу же после вынесения приговора отправили по всем нужным адресам от «Гринготтса» до гербовой палаты, ничего и ни у кого не получится сделать. _____________________________ [5] Владимир Высоцкий «Солдаты группы «Центр» (сл.и муз. В.С.Высоцкий) [6] Наутилус Помпилиус «Прогулки по воде» (сл.и муз. И.В.Кормильцев, В.Г.Бутусов) [7] ДДТ «Дождь» (сл.и муз. Ю.Ю.Шевчук)