Волшебная лампа, или Порт-кадарский детектив

Место, где Скотт очнулся, походило на бедняцкую лачугу где-нибудь в трущобах Омеги. Темная комната без окон, чужая кровать с куцым одеялом, ворох скомканных тряпок на полу — вот и все небогатое убранство. Поодаль незнакомая азари раскачивалась на стуле, оседлав его задом наперед. Из подтекающего крана назойливо капала вода. За дверью слышались приглушенные голоса, а может, гул далеких моторов. Скотт хотел подняться, но стоило ему шевельнуться, как мир подернулся трещинами и с хрустом рассыпался на куски. Голова раскалывалась, словно какой-то бандит по пьяни проделал в ней дыру размером с картофелину, а хирург-неумеха развел руками и наспех поставил заплатку: мол, невелика потеря, и так сойдет. В последний раз Скотт чувствовал себя так скверно еще дома, в Млечном Пути, после злосчастной вечеринки по случаю окончанию учебки (и даже азари там присутствовали, только менее одетые, чем эта). Отключившись на седьмом коктейле, он проснулся в богом забытом уголке станции без рубашки и левого носка, зато со здоровенным фингалом под глазом и татуировкой в виде непечатного батарианского ругательства чуть пониже спины. И после этого твердо пообещал себе: никаких попоек. По крайней мере, никаких попоек в баре «Влюбленный ханар». По крайней мере, пока официантка бесплатно подливает каждому, кто рассказывает ей про свои военные подвиги, придуманные и нет. В общем, некоторое время сознание Скотта цеплялось за утешительную и удобную мысль о том, что саднящая боль в налитой свинцом башке — не более чем расплата за очередное пренебрежение собственным обещанием. В таком случае таблетка аспирина могла бы кардинальным образом изменить ситуацию в лучшую сторону. Правда, в последние пару месяцев шансов переборщить с текилой у него особенно не было, а все ханары, влюбленные и не очень, остались позади на многие тысячи световых лет… А значит, теория с попойкой имела определенные недостатки. Но Скотт отключился прежде, чем успел как следует подумать об этом. Когда он очнулся во второй раз, та самая азари заливала ему в рот горькую микстуру из небольшой фляжки. То, что по вкусу это пойло напоминало скорее фирменный целебный эликсир доктора Т’Перро, чем антипохмельную настойку производства «Элкосс комбайн», только подтвердило его первоначальную догадку. Никакой вечеринкой и не пахло. Скотт фыркнул, оттолкнул свою сиделку и вытер рот рукавом. Спасибо чудодейственному эликсиру — память быстро приходила в норму. Воспоминания вернулись все до единого: даже чуть больше, чем хотелось бы. Особенно хорошо Скотт помнил пудовые кулаки лысого типа из Коллектива, который чуть не превратил его в отбивную. Настолько хорошо, что то самое батарианское ругательство пришлось очень кстати. — Ну надо же, — удивилась азари. — Быстро ты ожил. Надо предложить Лекси запатентовать эту дрянь. — Я тебя помню, — сказал Скотт нахмурившись. Соображал он еще плохо (мозг будто взбили в шейкере, как протеиновый коктейль), но не настолько, чтобы забыть экипаж сестриного корабля, особенно его женскую половину. — Мы как-то раз встречались на Нексусе. Ты подруга Джеммы. Пелессария, да? — Это она меня так представила? Ну, я это ей еще припомню… Давай остановимся на Пиби. Не хочешь еще глоточек? На, держи. Вообще-то они собирались сами привести тебя в порядок, но я подумала, что забота о людях, знаешь, не самая сильная их сторона. — Почему этот тип вообще меня не прикончил? — Я объяснила ему, что ты — очень важная персона. Еще вопросы? — Мы с тобой здесь пленники? Дверь заперта? — Мы с тобой… «гости». А ты даже почетный гость, учитывая определенные обстоятельства. Но не думаю, что тебя отпустят на все четыре стороны, пока Рейес не соизволит с тобой пообщаться. Только не спрашивай, кто такой Рейес. О своем работодателе или хорошо, или никак, так что на этот вопрос я отвечать не буду, извиняй. — То есть ты работаешь на Коллектив. — В основном я работаю на себя, а Коллектив мне платит за игрушки реликтов, которыми я с ними по-дружески делюсь. Следующий вопрос, господин следователь? — Хм… Насколько плохо я выгляжу? Пиби рассмеялась. Громко. Ехидно. Голова заныла, будто по затылку ударили дубиной. — Вот, наконец-то вопрос, который тебя по-настоящему волнует! Не переживай, ты такой же красавчик, как всегда. Только не удивляйся, если кроганки вдруг начнут присылать тебе запросы на спаривание. — Значит, все плохо. — Над умывальником есть зеркало, иди сам полюбуйся. И вообще тебе не мешало бы умыться и переодеться. Смотри вон, эти добрые люди даже предоставили тебе шмотье. По-моему, это вещи Бейна... Не переживай, я отвернусь. Не обещаю, что не буду подглядывать, но честное слово — постараюсь. — Точно. Немного неловкого флирта — это именно то, что мне сейчас нужно. — Серьезно? — Нет. Подходя к зеркалу, Скотт готовился к худшему. К счастью, Пиби преувеличила масштаб катастрофы: чтобы считаться завидным женихом среди гордых обитательниц Новой Тучанки, пары царапин и синяков все же недостаточно. Спасибо современной медицине — следы от побоев почти не бросались в глаза. Еще немного медигеля, и через день-другой они сойдут вовсе. Правда, если Коллектив решит, что Скотту лучше покинуть эту уютную комнатку вперед ногами, красота не будет иметь ровным счетом никакого значения. А в том, что именно так все и произойдет, он не сомневался. Он не только рылся в их делах, но еще и умудрился разыскать в горах тайную базу Шарлатана. От таких свидетелей лучше избавляться сразу, как от мухи в кастрюле с супом. Разве что Шарлатан заинтересовался звучной фамилией и рассчитывает получить приличный выкуп — однако в таком случае его ждет большое разочарование. Даже интересно — сколько Нексус согласится дать за рядового сотрудника полиции? Вряд ли Танн раскошелится просто потому, что заложник приходится Первопроходцу родным братом. Директору и Джемма не слишком нравилась, а уж про существование Скотта он если и знал, то наверняка предпочел забыть. К тому же времена, когда экономика Кадары строилась на натуральном обмене, а семена и запчасти ценились больше денег, давно миновали. Один инструментрон и три ящика помидорной рассады — такую цену Танн мог заплатить, не опасаясь, что его задушит жадность. Парочка компьютерных процессоров и небольшой запас палладия — еще куда ни шло. А вот десятки тысяч кредитов… Ужасное расточительство, учитывая прискорбное состояние государственной казны. Скотт застегивал последние пуговицы на рубахе, когда в дверь требовательно заколотили. — Эй, Райдер! Выходи давай. Он обернулся и взглянул на Пиби. — Ну, выглядишь почти прилично, — одобрительно кивнула она. — А меня, похоже, на вашу вечеринку по случаю семейного воссоединения не пригласили… Ладно, иди, не бойся, они тебя не съедят. Конечно, первое знакомство с Бейном у тебя получилось не особенно удачным, но вообще-то он душка. Конечно, подумал Скотт. В свободное от работы время бандиты из Коллектива наверняка занимаются только тем, что снимают пыжаков с деревьев, а еще грабят богатых и помогают бедным — этакие современные робин гуды. А что в каждой третьей канаве на Кадаре можно найти если не труп, то чью-нибудь часть тела, так это пустяки. Подумаешь, труп. Подумаешь, от «забвения» у людей едет крыша. В конце концов, кто в этом дивном новом мире может похвастаться тем, что у него нет недостатков? За дверью ждал тот самый «душка», с которым Скотт уже успел неплохо познакомиться (правда, наиболее близкое знакомство у него состоялось преимущественно с сапогами и кулаками). Дружелюбный взгляд «душки» словно говорил: испоганишь мою одежду — урою. Скотт его почти понимал: на рубашке обнаружилась вышивка в виде голой азари, кокетливо высовывающейся из кармана. Правда, по меркам Млечного Пути она вышла из моды шестьсот с лишним лет назад, но в Андромеде разбрасываться подобными вещами не стоит: в ближайший мегамаркет за новыми не зайдешь и в экстранет-магазине уже не закажешь. «Душка» вывел Скотта из здания, и он наконец увидел всю базу Коллектива целиком — дюжину соединенных лестницами типовых бункеров с металлическими боками, отражающими рассеянный белый свет фонарей. Какой-то кроган, рыча от нетерпения, пытался поменять колесо на вездеходе. Темноволосая девушка, присев на корточки, чесала щенку адхи гребень. Две азари дымили в отдалении, болтая и хихикая. Судя по тому, что услышал краем уха Скотт, обсуждали они свои любовные приключения с ангара обоих полов. В общем, ничего примечательного — похоже скорее на маленькое шахтерское поселение на каком-нибудь отдаленном астероиде, чем на логово преступников и наркоторговцев. Скотт некстати вспомнил, что слово «Драуллир», которым ангара называют эту местность, переводится как «пещеры смерти». Об этом ему рассказали местные в Порт-Кадаре, настоятельно советовавшие не совать нос в чужие дела и не изучить окрестности слишком пристально: никогда не знаешь, кого там найдешь… и кто найдет тебя. Жаль, он их не послушал. Будь он чуть более осторожен и чуть менее отважен, может, сейчас бы не пришлось вышагивать на встречу к какой-то крупной шишке под конвоем очаровательного знакомого Пиби. Конвоир, судя по всему, тоже не испытывал радости от происходящего и желанием вести светскую беседу не горел. Обратился к пленнику он всего один раз, когда Скотт нащупал в штанах хрустящий вкладыш от жвачки «Галактический экспресс»: велел держать руки на виду и не шарить по карманам. Через пять минут они пришли. Двери с шелестом распахнулись, пропуская Скотта в очередное безликое помещение, как две капли воды похоже на то, где его избили, и лишь чуть больше того, где он очнулся. Дружелюбный конвоир проводил его тяжелым взглядом, но сам остался снаружи: видимо, ему, как и Пиби, не выдали пригласительный на вечеринку. Настороженный Скотт машинально опустил руку к кобуре — которой у него, конечно же, не было. В кармане снова хрустнул фантик. В другом конце комнаты, ближе к окну, стоял накрытый к ужину стол. Если бы из окна не открывался безрадостный вид на все те же бункеры и тоннели Драуллира, уходящие вглубь скалы, атмосфера за счет кружевных салфеточек могла бы даже сойти за ресторанную. Не как в заведениях высокой кухни на Цитадели, конечно, но хотя бы на уровне кафе быстрого питания в доках, куда один из посетителей украдкой притащил купленное в сувенирной лавке вино. За столом, закинув ногу на ногу, сидел незнакомец. На большого начальника он походил не больше, чем база Коллектива — на бандитский притон. Просто одет, слегка небрит, под глазами круги после бессонной ночи. В толпе такого даже не заметишь — невзрачный тип, коих на Кадаре пруд пруди, один из многих рядовых наемников Коллектива. Скотту, однако, было прекрасно известно, что криминальные авторитеты зачастую выглядят колоритно только в фильмах: там им обязательно полагаются роковой взгляд, сигара, кошка и полный стакан виски. Действительности это почти никогда не соответствует. Впрочем, виски у незнакомца как раз имелся. — А, Райдер. Отличная рубашка. — Спасибо. Она, как можно догадаться, не моя. Тип опустошил стакан, даже не поморщившись от количества выпитого, и поднялся Скотту навстречу. — Рейес Видаль. — Он улыбнулся краешком рта, протягивая ладонь для рукопожатия. Похоже, решил поиграть в хорошего парня. — Думаю, говорить «приятно познакомиться» было бы довольно лицемерно, учитывая обстоятельства, но обычно я не боюсь показаться лицемерным, так что… Рад встрече, Скотт. — Не могу сказать того же, — ответил Скотт. Замялся. Но руку все-таки пожал. — Вы мне чуть почки не отбили. — Знаешь, мы имеем право быть недружелюбными, когда кто-то заявляется в гости без приглашения. Особенно в такое непростое время… Вино или виски? — Виски. — Отличный выбор. В этой галактике его не так много осталось. Пока Рейес разливал драгоценный напиток, Скотт огляделся по сторонам. К сожалению, ничего примечательного ему обнаружить не удалось — если не считать стола и одинокого кактуса на подоконнике, комната выглядела необжитой, как будто всё, что могло выдать хоть какие-то сведения о Коллективе, было тщательно убрано вместе с мусором и скопившейся пылью. Единственным украшением служила корзина с фруктами, выращенными в садах Айи. Яркие, золотистые, они будто лучились под блеклым светом лампы. — А для кого третий бокал? — полюбопытствовал Скотт. — К нам еще кто-то присоединится? — Одна очень важная персона…. Вот, держи. За знакомство. Виски был, черт подери, хорош. Бархатный, пряный, с легким послевкусием сливочной ириски. В общем, не хуже, чем тот бурбон, который Скотт с приятелем стянули в четырнадцать лет из отцовского мини-бара. Скотта, правда, не оставляло ощущение, что он пьет этот напиток королей под дулом пистолета, но такой вкус стоил смертельного риска. Наверное, стоил. — Понимаешь ли, Скотт, в чем дело… Когда не стало Слоан Келли, мир ее праху, все преступления, которые совершаются на Кадаре, оказалось очень удобно вешать на Коллектив. И даже те, которые не совершаются. Кто-то перехватил челнок Инициативы с провизией? Первое подозрение падает на нас. Какой-то кроган выпил три лишних бутылки ринкола, пошел плавать и утонул в озере? Наверняка это Коллектив избавился от неудобного свидетеля. Кому-то хватило ума купить в подворотне разбавленный наркотик и протащить его на Нексус? Ответ напрашивается. — А на самом деле вы славные ребята, которые не имеют никакого отношения к «забвению». — Как бы тебе объяснить… И да, и нет. Когда твоя сестра разгромила лабораторию, где люди Келли делали «забвение», определенный запас этого вещества — с поэтичным, безусловно, названием — у Отверженных все равно остался. Потом, когда Келли пришел конец, этот запас перекочевал к нам вместе с остальным ее имуществом, включая, кстати, этот замечательный виски. — То есть это награбленное? — Ну, зачем же сразу так грубо... Не «награбленное», а репарация. — Я не вижу, как это должно снять с Коллектива подозрения. — А презумпция невиновности нынче не в ходу? Какая жалость. Райдер, у нас долгое и… ммм… во всех отношениях плодотворное сотрудничество с Инициативой. Ты думаешь, днем мы охраняем ваш аванпост, а под покровом ночи предлагаем всем желающим ширнуться? Скотт как раз собирался сказать, что именно так он и думает, тем более что Танн недавно велел Коллективу убраться от аванпоста подальше, но тут за дверями раздался шум. Красный индикатор замигал всеми цветами радуги, как дискотечный шар, будто кто-то пытался вскрыть замок с той стороны. Рейес пружинисто поднялся на ноги. Скотт, которому виски заменил лечебную микстуру и аперитив одновременно, остался наслаждаться зрелищем. Наконец двери со скрежетом распахнулись, и на пороге показалась мускулистая фигура «душки» Бейна Массани, преграждавшая путь фигуре поменьше. — Твоя драгоценная гостья отказалась сдавать оружие, — пробурчал «душка». — Так что пеняй на себя. — Ну, не пристрелит же наш Первопроходец своего хорошего друга, правда? — откликнулся Рейес. По-видимому, происходящее его забавляло. — У нее была масса возможностей сделать это раньше. — Я начинаю жалеть, что ни одной из них не воспользовалась. Рейес, какого черта случилось с моим братом?