Вынужденное перемирие, или стечение обстоятельств

На астрономической башне было, как всегда, холодно, что заставляло Гермиону кутаться в теплую мантию. Когда ребята пришли, слизеренцев ещё не было. Они ждали уже около получаса, но никто из представителей змеиного факультета так и не явился, и у Рона начало пропадать терпение. — Я же говорил, что им нельзя доверять, — уже в который раз недовольно бурчал Уизли, расхаживая вдоль помещения. — Подождем еще немного — и вернемся в башню, — заверил друга Гарри, на что Гермиона согласно кивнула, однако, Рона такой ответ не устроил. — Им нельзя доверять. Малфой — заносчивый слизняк, Забини — несносный придурок, манипулятор, каких поискать, а Паркинсон та еще… — замолчал на полуслове Рон, заметив в дверях разьяренную Пэнси. — Ну-ну Уизли, и кто я? — скрестив руки на груди, протянула слизеринка. В её глазах плескалась злость, и это заставило Рона невольно сглотнуть. Но как бы там ни было, больше молчать он не намерен: — Ты — ненормальная дура. Пэнси раздражает Рона одним своим видом, а эта её ухмылка бесит настолько, что Рон всеми способами готов стереть ее с лица ненавистной слизеринки. — Тогда ты, Уизли — недалекий гриффиндорец, у которого напрочь отсутствуют мозги и инстинкт самосохранения, — не осталась в долгу Пэнси. Они настолько увлеклись спором, что совершенно перестали замечать что-либо кроме друг друга и злости, которая, словно плед, укутала их обоих, и тогда Гермиона решила вмешаться. — Успокойтесь немедленно! — рявкнула девушка так громко, что, наверное, весь замок услышал, кроме Рона и Паркинсон, которые продолжали буравить друг друга злостными взглядами. — Ну же, Малфой, сделай что-нибудь, — наблюдая за ухмыляющимся слизеринцем, произнесла Гермиона, однако, тот никак не отреагировал на слова «невесты». — Милые бранятся — только тешатся, — выпалил молчавший до этого Блейз и усмехнулся. — Я не могу понять, мне одной кажется, что их срочно нужно разнять? — Обратилась гриффиндорка ко всем присутствующим, на что Гарри виновато пожал плечами и тут же принялся оттаскивать лучшего друга от Пэнси, которая уже была готова вцепиться ногтями в лицо Рона.

***

Спустя около часа поучительной лекции, Гермиона наконец-то сдалась, заметив явную незаинтересованность со стороны друзей и вынужденных союзников. — Как вы не понимаете, что мы должны отбросить все свои конфликты и работать сообща… — закончила Гермиона, устало выдохнув. — Да ладно тебе, Грейнджер, было весело, — хохотнул Блейз и сразу же поймал на себе недовольный взгляд Гермионы, которая уже устала объяснять, что драки ни к чему хорошему не приведут. — Они могли покалечить друг друга, или еще хуже — испортить школьное имущество, — махнув рукой в сторону Рона и Пэнси, которые всё ещё изредка перебрасывались колкостями, проговорила гриффиндорка. — Вот именно, Паркинсон могла меня убить, — сквозь стиснутые зубы процедил Рон, потирая ушибленную руку. — Невелика потеря, — хмыкнула Пэнси, отвернувшись в противоположную сторону от Рональда. И тут Гермиона не выдержала. Видит Мерлин, она хотела по-хорошему. — Убирайтесь отсюда, живо! — она больше не могла терпеть всё это. Схватив Рона за ворот рубашки, а Гарри за руку, она направилась к выходу. Рон и Гарри рассеяно переглянулись. Они прекрасно знали, насколько Гермиона страшна в гневе, тем не менее, Поттер попытался возразить: — Гермиона, но… — Никаких но, я предупреждала, — гриффиндорка сверкнула недобрым взглядом, что заставило Гарри замолчать. — Правильно, Грейнджер, давно пора от них избавиться, — довольно изрек Блейз, окинув взглядом Поттера и Уизли, виновато опустивших головы. — Вас с Паркинсон это тоже касается, — тоном, не терпящим возражений, прошипела Грейнджер. Блейз только открыл было рот чтобы возразить, как в помещении раздался голос Гарри. — Поверь, лучше не надо, — отрицательно покачал головой парень. — Вот ещё, — фыркнул Блейз, и, проигнорировав слова недруга, продолжил, — я не собираюсь подчиняться словам гриффиндорской заучки, — вздернув подбородок к верху и скрестив руки на груди, закончил он, и даже не успел сориентироваться, как Гермиона уже тащила его к выходу. «И откуда у нее столько силы? Малфою несказанно „повезло“» — только и вертелось в мыслях у мулата. — Я предупреждал, — развел руками Поттер. — Как вы только дружите с этой истеричкой, — прошептал Блейз, чтобы Гермиона, не дай Мерлин, не услышала. — Гермиона — очень хорошая, — заступился за подругу Уизли. — Если её не злить, — добавил Поттер. Тем временем Гермиона покосилась на Пэнси, и та, без лишних слов, направилась к выходу. Вскоре четверо НЕ друзей покинули астрономическую башню, оставив Малфоя и Гермиону одних. — Да, Грейнджер, оказывается, я тебя недооценил, — отойдя от шокового состояния, протянул Драко, — но, если ты хотела остаться со мной наедине, то не обязательно было устраивать весь этот спектакль, — двусмысленно добавил блондин, подмигнув гриффиндорке, растягивая губы в фирменной ухмылке, на что та лишь закатила глаза и фыркнула. — Ты принёс дневник? — несмотря на то, что Гермионе нестерпимо хотелось пальнуть по Малфою, игнорировать его слова было всё же самым разумным решением. Драко молча достал дневник из кармана мантии и передал его Гермионе. Он прекрасно видел, что она сдерживается из последних сил, чтобы не наброситься на него, и надо признать, Малфоя это забавляло. — Как только прочитаю — сразу верну, — сдержанно выдала Гермиона и развернулась, чтобы уйти, но была остановлена Малфоем. — Уже уходишь? — хриплым голосом прошептал Гермионе на ухо Драко, тем самым застав её врасплох, от чего девушка непроизвольно вздрогнула. Резко обернувшись, гриффиндорка уткнулась Малфою в галстук. Чертыхнувшись про себя, она торопливо отступила на несколько шагов назад, и каково же было её удивление, когда слизеринец, вместо того чтобы брезгливо скривиться и облить ее очередной порцей оскорблений, начал медленно к ней приближаться. — М-Малфой, что тебе от меня нужно? — растерянно пробубнила Гермиона и попятилась назад. От его ухмылки ей становилось не по себе, и в голову начинали лезть дурацкие мысли, из-за которых возникало желание убежать куда подальше. Она отступала назад до тех пор, пока не натолкнулась на преграду в виде каменной стены, в которую уперлась спиной, тем временем Драко в долю секунды сократил расстояние между ними и навис над гриффиндоркой. Гермиону словно парализовало, казалось, будто она приросла к месту, не в силах пошевелиться. Гневное возмущение, адресованное нахальному хорьку, застряло в горле, не позволяя издать ни звука. В голове роились сотни не самых приятных мыслей, по поводу того, что будет происходить дальше. — А что может быть нужно восемнадцатилетнему парню от своей невесты? — усмехнулся Драко. Волна страха прошлась по телу девушки, она ещё крепче прижала к груди дневник. Дыхание участилось, и сердце бешено колотилось, словно намеревалось выпрыгнуть из грудной клетки. Грейнджер уже раз десять успела пожалеть, что прогнала друзей. Малфой на протяжении нескольких секунд смотрел в темно-карие глаза гриффиндорки, словно пытаясь прочитать что-то в её взгляде, затем, схватив одной рукой Гермиону за талию, он наклонился, и остановился в нескольких миллиметрах от её губ, сначала усмехнулся, а затем - рассмеялся, громко, по-настоящему. — Грейнджер, ты бы видела себя со стороны, — отстраняясь от Гермионы, произнес слизеринец. — Малфой, ты редкостный засранец, — рявкнула Грейнджер, ткнув пальцем Драко в грудь. Она уже такого надумала, а ему, видите ли, захотелось над ней посмеяться. Один Мерлин знает, что остановило Гермиону от идеи придушить самовлюбленного змеёныша на месте, но желание наградить его заслуженной пощечиной росло с каждой секундой, и она не стала ему сопротивляться. Хорошенько замахнувшись, Грейнджер оставила на бледной щеке Малфоя ярко-красный след от своей ладони. — Грейнджер, ты что ли, совсем с ума сошла? — Возмущенно воскликнул слизеринец, потирая ушибленный участок кожи, — я не собирался делать ничего такого, — на эмоциях выпалил он, — да я никогда в жизни не поцеловал бы тебя по собственной воле, разве что под Империусом! — Если не хочешь отхватить дневником по голове, то лучше заткнись, — рассерженно процедила Гермиона, сверкнув недобрым взглядом, затем, не сказав больше ни слова, она ушла, оставив разозленного Малфоя наедине. Драко ещё несколько минут стоял на месте, не двигаясь, ведь только что Она его ударила. Во всех смыслах правильная Грейнджер, влепила ему пощёчину. «Золотая», образцово - показательная девочка, совершила нехарактерный для себя поступок, и осмысление этого факта давалось Малфою с трудом. Неужели, он настолько её разозлил? Конечно, разозлил, это ведь Грейнджер - гриффиндорская зануда. В любом случае, это не имеет значения, так как ему совершенно не интересно, что она сейчас чувствует. Гораздо важнее то, что она ушла, оставив последнее слово за собой, и Драко это не устраивает. Почему он это сделал? Да просто так. Что-то в голове будто щелкнуло и ему захотелось её вывести из равновесия, ведь Гермиона так забавно злилась и это того стоило, потому что выражение её лица, в момент, когда он к ней приблизился — бесценно. Ухмыльнувшись собственным мыслям, Драко, спрятав руки в карманы, не спеша направился в подземелье. *** Гермиона, словно угорелая, неслась по коридору, крепко прижимая дневник к груди. Она злилась? Слишком просто сказано, она была в ярости, и всё благодаря слизеринскому змеёнышу, который взбесил до такой степени, что сейчас ей хотелось вернуться назад, и запустить в него непростительным. «Как он смеет так себя вести? Не в том ведь положении» «Самовлюбленный придурок, каких свет ещё не видел» «Слизеринский хорёк…» — Гермиона, всё нормально? Ты что-то долго… — из мыслей девушку выдернул голос Гарри. — А? Да, просто…обменялись с Малфоем парочкой «любезностей» — слегка тряхнула волосами девушка, прогоняя ненужные мысли. — Точно всё в порядке, а то ты какая-то взвинченная? — обеспокоенно поинтересовался Рон, наблюдая за тяжело дышащей подругой, лицо которой покрывал несвойственный для неё румянец. — Всё хорошо, — отмахнулась гриффиндорка, — просто Малфой вывел из себя, — добавила она, решив тактично умолчать о произошедшем инциденте. Не хватало ещё чтобы Рон и Гарри подрались с Малфоем, а потом дружно втроём попали в больничное крыло. У неё есть дела поважнее, нежели носить горе-героям апельсины в лазарет. — Хорёк своё ещё получит, уж я об этом позабочусь — враз завелся Рональд, на что Гермиона покачала головой и хмыкнула. — Рон, всё нормально, от Малфоя другого ожидать не приходиться, так что просто забудь об этом, хорошо? — устало выдохнула девушка. Как же ей хочется, чтобы это поскорее закончилось. Последние несколько дней она мечтает снять чёртово кольцо со своего пальца, забыть всю эту историю как страшный сон, и раз и навсегда распрощаться с Малфоем и его свитой. — Хорошо, — недовольно буркнул рыжий. — Давайте лучше вернёмся в башню, а то как-то не хочется, чтобы Филч нас заметил, — вмешался Поттер, направляясь в сторону башни гриффиндора. — Да, пойдемте, — согласно кивнула Гермиона, и они с Роном догнав Гарри направились в гостиную своего факультета. *** Вернувшись к себе в комнату, Гермиона принялась изучать дневник. Честно сказать, читать дневник прапрадеда Малфоя было не настолько увлекательно, как могло показаться на первый взгляд. Как оказалось, этот Арманд был довольно-таки скучным человеком, и, по мнению Гермионы, совершенно не походил на аристократа: ни тебе идеального почерка, ни закрученных аристократических рассуждений о высоком, а всего лишь обычные переживания и эмоции обычного человека. В некотором смысле Гермионе даже стало его жаль, ведь Арманд был неплохим парнем, которого испортило его окружение и преувеличенность семейных ценностей. Из написанного Грейнджер сделала вывод, что он действительно любил Розали, однако, из-за семьи, ему пришлось выбрать чистокровную. И это грустно, ведь он испортил жизнь и себе, и бедной девушке, которая впоследствии, из-за отчаяния наслала на его род проклятие, и сказать честно, Гермиона её за это не винила. Больше ничего интересного или полезного в дневнике Грейнджер не обнаружила, поэтому спрятала его в ящик стола и поспешила в царство Морфея, ведь спать хотелось очень сильно, а в запасе у неё оставалось ещё три часа до начала занятий. Однако желанию Гермионы не суждено было сбыться. Проспала она от силы час, прежде чем проснуться. Ей снова снился Малфой, и этот сон был куда откровенней предыдущего, что не на шутку взбудоражило сознание девушки. С какой стати ей снится Малфой? Она на сто процентов уверенна, что не влюблена в него. Да её даже не влечет к нему, скорее наоборот, отталкивает, но как тогда объяснить тот факт, что он приснился ей уже во второй раз? Грейнджер перебывала в некой растерянности. Она тяжело дышала, сердце с бешеной скоростью билось в груди, сама она дрожала, и отнюдь не из-за того, что в комнате было открыто окно. «Мне срочно нужно успокоиться» Грейнджер направилась в ванную комнату, надеясь на то, что приняв контрастный душ, она сможет привести мысли в порядок. *** На часах половина пятого утра, а Драко, вместо того чтобы спать, словно прокаженный, мечется по комнате, пытаясь успокоиться после приснившегося сна. Ему приснилась Грейнджер… Нет, не так, ему приснилось, что он занимался сексом с Грейнджер. В принципе тут нет ничего такого, она ведь в конце концов девушка, но почему тогда его так возбуждает сама мысль о том, чтобы трахнуть ненавистную гриффиндорку? Драко Малфой — чистокровный волшебник, наследник древнейшего рода, провозглашённый слизеринский принц, который на дух не переносит гриффиндорскую заучку сейчас думает о том, что был бы не против воплотить сон в реальность. Абсурд, да и только. — Малфой, тебе что, жить надоело, — прошипел только что проснувшийся Блейз. Он был явно не в восторге от столь раннего пробуждения — ты на часы смотрел? — недовольно пробурчал он, — Только от нас переселили храпящего на весь замок Гойла, как появился новый источник шума, — не прекращал возмущаться мулат, — что случилось-то? — наблюдая за странным поведением друга, задал вопрос Блейз. — Ничего, — рыкнул Драко, возвращаясь к своей кровати. — А чего мы такие агрессивные с самого утра? — вскинул бровь темнокожий, затем растянул губы в лукавой ухмылке, — Хотя, понимаю, с момента вашей с Грейнджер помолвки прошла почти неделя, и с того времени у тебя ведь не было… — Забини, заткнись, — рявкнул Драко, запустив в друга подушкой. А ведь Блейз прав, вот почему мысль переспать с Грейнджер не кажется ему абсурдной, он просто-напросто нуждается в разрядке, но с этим возникают трудности, так как умереть ему совсем не хочется. — Да ладно, Драко, все мы живые люди, и я понимаю каково тебе сейчас, — немного задумавшись, парень продолжил, — хотя нет, понятия не имею, — хохотнул Забини. — Спасибо друг, поддержал, — фыркнул Драко. — И, тем не менее, есть два варианта решения твоей, так сказать, проблемы, — придав голосу серьёзности, он продолжил, — либо по старинке, собственными силами снять напряжение в ванной, или же переспать с Грейнджер, — усмехнулся мулат, уворачиваясь от ещё одной подушки летящей в его сторону. — А если серьезно, то тебе доступен только первый вариант, потому как Грейнджер не состоит в твоем фан-клубе, и не является одной из тех девиц, которые грезят оказаться в твоей постели, — заметив убийственный взгляд друга, Блейз поднял руки в примирительном жесте, — всё-всё молчу. — Я бы посмотрел на тебя, будь ты на моём месте, — огрызнулся Драко, а Забини задумался над словами друга, и, представив себе такую ситуацию, вздрогнул, ведь всё же, подобного — врагу не пожелаешь. И дело даже не в том, что Драко вынужден жениться на Грейнджер, тут сама суть пугает - провести всю жизнь с одной женщиной! — Я думаю, что всё не так уж плохо, — попытался подбодрить друга Блейз, — в конце концов, мозги у Грейнджер работают, и я уверен, что скоро она найдет способ расторгнуть вашу помолвку. — Знать бы только, когда настанет это «скоро» — обреченно выдохнул блондин, закрывая глаза. Как бы там ни было, нужно поспать, а то синяки под глазами совершенно не придают ему шарма. *** Как и всегда, в большом зале бурлила жизнь. Все студенты без умолку что-то обсуждали между собой, поедая при этом разные вкусные блюда, под которыми прогибались столы. Гермиона с ребятами заняли привычные места за столом своего факультета. Рон тут же потянулся за куриными ножками, Гарри предпочёл с утра полакомиться овсянкой, а Джинни наливала в стакан тыквенный сок, в то время как Гермионе кусок в горло не лез. Её мысли все ещё были далеки от реальности. — Гермиона, ты меня вообще слушаешь? — произнесла Джинни, помахав рукой перед лицом подруги. Она уже несколько минут рассказывала о чём-то, а Гермиона совершенно не слушала. — Эм… да… просто, задумалась немного, так о чём ты? — переводя взгляд на младшую Уизли, произнесла Гермиона. — Я говорю, что мы обязаны сходить на этих выходных в Хогсмит, — затараторила рыжеволосая, — а ещё… Дальше Гермиона уже не слушала, так как всё её внимание было приковано к полупустому столу змеиного факультета. Малфоя в числе завтракающих студентов не было, и Гермиона мысленно вздохнула с облегчением. *** — Проснись и пой! — царский сон Драко прервал громкий голос друга, завязывающего галстук перед зеркалом. — Зачем же так громко, — сонно простонал парень, лениво разлепив глаза. — А это моя месть, — весело протянул Блейз, — вставай уже, а то на завтрак опоздаешь. — Я не пойду, — буркнул Драко, натягивая на голову покрывало. — Как знаешь, — пожал плечами Блейз, затем вышёл из комнаты, напоследок громко хлопнув дверью. Драко провалялся в кровати ещё несколько минут, затем понял, что громко захлопнувшаяся дверь прогнала остатки сна. Поэтому, нехотя, но он всё же поднялся с кровати. Умывшись и почистив зубы, Драко переоделся в школьную форму, и направился в большой зал, он ещё вполне успевал на завтрак. Войдя в гостиную, он обнаружил, что там никого не было, за исключением Миллисенты, которая, сидя на диване, листала журнал. Чтобы она, и пропустила прием пищи — нонсенс. Булстроут - второй Уизли, только в юбке - та ещё прожора, поэтому отсутствие сокурсницы на завтраке слегка удивило Драко, но не настолько, чтобы придавать этому значение. Он, не торопясь, направился к портретному проему, однако, сделав всего несколько шагов, был остановлен голосом, прозвучавшем из-за спины. — И тебе доброе утро, Драко, — протянула блондинка, лениво переворачивая страницу, — я тут недавно узнала одну очень любопытною новость, — хитро усмехнулась девушка. Лукавые нотки, присутствующие в низком голосе сокурсницы, заставили Драко обернуться. — Оказывается, наш слизеринский принц, — последнее предложение Миллисента буквально выплюнула, — не побрезговал грязнокровкой, сделав той предложение руки и сердца, — наигранно восхищенным тоном продолжила Булстроут, — я вижу, что заинтересовала тебя, и думаю, что другим также будет интересно узнать столь неожиданную новость, как думаешь? — она отложила журнал, и скрестив руки на груди, перевела взгляд на Драко. — Булстроут, ты часом головой не ударялась? — придерживаясь безразличного вида, проговорил Малфой, — или может быть, ты спятила? — ровным тоном произнес парень, в своей манере растягивать слова, — потому что другого оправдания тому бреду, что ты несешь, я найти не могу. — Ох, Драко, милый Драко, — девушка поднялась с дивана и медленно приблизилась к слизеринцу, опуская свою руку ему на плече, — нельзя быть настолько наивным, или ты действительно думаешь, что у меня нет доказательств? — хохотнула она, и от её громкого и писклявого смеха, Драко скривился, — как насчёт записи вашего с Пэнси и Блейзом разговора в классе? Видишь ли, летом, я освоила новое заклинание, и как оказалось, не зря, — Булстроут искривила и без того длинные губы в широкой ухмылке. — Чего ты хочешь? — ледяным голосом спросил Драко, одёрнув плечо. Затем перевёл взгляд слизеринку. — Оу, если я скажу сейчас, то будет слишком скучно, тебе так не кажется? — возвращаясь к дивану, произнесла Миллисента, открывая тот же журнал, что читала ранее, — сегодня после обеда, в библиотеке, — заявила она, а Малфой, сжав до боли руки в кулаки, направился к двери. Сейчас ему очень хотелось превратить Булстроут в таракана, останавливало только то, что Миллисента, какая никакая, но девушка - злопамятная, мстительная и коварная слизеринка, которой не чуждо играть «грязно», а Драко привык решать свои проблемы разумно, не придавая их огласке. — Приятного аппетита, Драко, — услышал Малфой приторно-сладкий голос Миллисенты, прежде чем дверь за ним закрылась. «Стерва!» — витало в мыслях аристократа. Аппетит пропал, а вот желание выместить на ком-нибудь злость появилось.