Вынужденное перемирие, или стечение обстоятельств

— Малфой, какого черта? — воскликнула Гермиона и… влепила слизеринцу пощечину. Драко, с неподдельной злостью в глазах, смотрел на гриффиндорку и уже жалел о том, что спас её от странной старухи в балахоне. Да во всём мире не найдется столько слов, чтобы он смог выразить всю ту ярость, что переполняла его на тот момент. — Какого чёрта?! — возмутился Малфой. — Это и есть твоя благодарность? — сквозь стиснутые зубы прошипел он. — И за что, интересно, я должна тебя благодарить? — уперла руки в бока Грейнджер, недоверчиво покосившись на сокурсника. — Тебе когда-нибудь говорили, что у тебя талант вляпываться в неприятности и втягивать в них ни в чем неповинных людей, — притворно спокойным тоном произнес Драко, не разрывая зрительный контакт. — Какие ещё неприятности, о чём ты? — с непониманием спросила Гермиона. В тот момент, ей хотелось отвесить слизеринцу ещё одну пощечину, однако, здравый смысл взял верх над желаниями и гриффиндорка сдержала секундный порыв. Как же Малфой её раздражает! — О том, что если бы не я, то ты, скорее всего, попрощалась бы с жизнью, — громко выпалил слизеринец. Почему-то, ему казалось, что Грейнджер испытывает его нервы на прочность, раз решила строить из себя ничего не понимающую дурочку, — или ты думаешь, что та старуха звала тебя к себе чтобы дать леденец и похвалить за заслуги в учебе, — съехидничал Малфой. — Какая старуха? — Стараясь держать себя в руках, задала вопрос Гермиона. — Я понятия не имею о ком ты говоришь, — с каждой минутой, нет, секундой её терпение начинало иссякать, уступая место раздражению, что отдавалось зудом и покалыванием в кончиках пальцев. — Грейнджер, вот только не нужно строить из себя… Уизли, — устало протянул Малфой. Рано или поздно эта упрямая ослица не оставит ему выбора. И угораздило же его сделать предложение именно ей! Да, он был пьян, но разве это оправдание? Ему ведь никто не приставлял палочку к виску и не угрожал смертью. Так что, в этом только его вина, хотя, нет, Грейнджер тоже виновата, как-никак, её за язык никто не тянул. Могла ведь ответить «нет». — Всё ты прекрасно знаешь. — Да не зна… — замолчала на полуслове девушка. Она так увлеклась перепалкой со своим «женихом», что не сразу сообразила где находится. Быстро осмотревшись, шатенка вернула своё внимание к нахальному слизеринцу, — Где это мы? — совсем растерялась она. — Вот это я как раз хотел спросить у тебя. — невозмутимо проговорил Драко, скрещивая руки на груди, что, по мнению Гермионы, в сложившейся ситуации выглядело нелепо. — Ведь из-за тебя мы оказались здесь, — продолжил гнуть свою линию Малфой, — Хм, знать бы ещё где это «здесь»? — уже тише пробубнил он, однако, гриффиндорка всё равно услышала и недовольно фыркнула. В чём это ещё она виновата? Ведь даже не помнит, как сюда попала. Тем не менее, ссориться с единственным, пусть и нежеланным, союзником не хотелось. И поэтому, Гермиона решила поступить разумно, то бишь -промолчать. Тишина в данный момент будет куда полезней, нежели бессмысленная стычка. Осмотревшись ещё раз, гриффиндорка пришла к выводу, что ни малейшего понятия не имеет, куда они с Малфоем попали. Большая просторная комната, полностью выкрашена в белый цвет, напоминала Гермионе больничную палату, разве что без кровати, дверей, окон и запаха медикаментов, который так присущ больничным помещениям. Кстати, отсутствие выхода, наталкивало на логичный вопрос: " Как мы могли сюда попасть, если двери нет?» — Ты там уснула, что ли? — из раздумий Гермиону выдернул недовольный голос слизеринца, которому порядком поднадоело торчать взаперти с лохматой заучкой. Именно так он и выразил свои мысли, только Грейнджер пропустила его колкость мимо ушей. — Не мешай мне, — цыкнула гриффиндорка, мысленно прикидывая кто и когда поместил их сюда? А самое главное - зачем? — Что последнее ты помнишь? — вдруг спросила девушка спустя нескольких минут молчания, разрывая звонким голосом повисшую в воздухе тишину, что заставило Малфоя встрепенуться. — Я был в библиотеке… — о встрече с Булстроут, Малфой решил умолчать. Не хватало ещё, чтобы Грейнджер своими попытками помочь сделала ситуацию ещё хуже, — тогда у меня закружилась голова, поэтому я решил вернуться в подземелье, по пути столкнулся с тобой, а потом… — Драко нахмурился, пытаясь вспомнить, что же произошло дальше, — потом - темнота. — Я тоже помню, как встретила тебя в коридоре, когда направлялась в лазарет, — подхватила слова слизеринца Гермиона, — и мне тоже перед этим стало плохо, — немного задумавшись добавила она, — хотя, если честно, голова ещё с самого утра раскалывалась. — У меня тоже, — выпалил Малфой. — Это ведь не может быть простым совпадением, правда? — хмыкнула девушка, догадка, словно пазл, начала складываться у нее в голове. — А что, если, это смежно? — сощурила глаза гриффиндорка, сделав несколько шагов в сторону сокурсника, — может быть, из-за «помолвки», — она повертела рукой с обручальным кольцом на безымянном пальце, перед слизеринцом, — между нами образовалась некая… связь, — закончив, Гермиона поджала губы и посмотрела на переливающееся на свету украшение. — Грейнджер, ты себя то хоть слышишь? — ухмыльнулся парень, пряча руки в карманы брюк, — какая к черту связь? это кольцо всего лишь не позволяет мужчинам рода Малфой изменять своим женам, вот и всё, — словно маленькому ребенку пояснил Драко. — Ладно, хорошо, — возмущенно взмахнула руками девушка, — тогда давай, может быть, ты озвучишь свои догадки, — сыронизировала гриффиндорка, слегка тряхнув непослушными волосами. — Может это - последствие жара, — изрек свою версию Малфой, и получил насмешливый взгляд от своей сокурсницы, — возможно, я сейчас брежу и ты - всего лишь плод моего воспаленного сознания, — слегка пожал плечами он, — хотя, если уж на то пошло, то для моего персонального глюка, на тебе слишком много одежды, — фирменно усмехнулся Малфой, похоже, неделя отсутствия женского внимания, дала о себе знать. Щеки Гермионы тут же налились не свойственным ей ярко-красным румянцем, и не понятно, то ли от смущения, то ли от злости. Но, в силу того, что произошло далее несложно догадаться, что правильным является первый вариант. Ведь Гермиона тут же приблизилась к Драко и со словами: «Разве, персональный глюк так может?» наградила того смачным подзатыльником. Правда чтобы дотянуться, ей пришлось привстать на носочки. Никак не ожидавший такого поворота, Малфой не сразу понял, что произошло. — Ау, за что? — надменная ухмылка тут же сошла с лица слизеринца. — За неуместные комментарии, — разгневано буркнула девушка, чем вызвала на лице у Драко искреннюю улыбку. И всё-таки, из всех, кого он знал, так злится умеет только несносная гриффиндорка. Только она смешно морщит нос, и надувает губы, будто обиженный на весь мир ребенок, но при этом её большие, карие глаза выражают собранность и некую надменность, а ещё то, как она хмурит брови… «Так, стоп, это ещё что такое?!» — промелькнуло в мыслях парня, и его словно окатило ледяной водой. С какой стати он пялится на Грейнджер и улыбается, как придурок? Да, похоже он свихнулся, раз поведение «вороньего гнезда», кажется ему милым. Нет, это просто временное помешательство из-за всех тех испытаний, что свалились на него, словно снежный ком, и как только они разберутся с проклятием, всё станет на свои места. «Да, именно так и будет» — заверил себя Драко, возвращая на лицо привычную маску безразличия. — Да ладно тебе, Грейнджер, не будь занудой, — убирая упавшую челку с лица протянул Малфой, — я просто пошутил. Не веришь же ты действительно, что я думаю о тебе, как о девушке, — насмешливо изрек Малфой. И Гермиона, казалось, должна была бы выдохнуть с облегчением, но, отчего-то ей стало обидно, — в этом плане ты меня совершенно не привлекаешь, — между тем продолжил Драко. И он говорил чистую правду, ведь в Гермионе всегда видел только маленькую, несносную девчонку, что вечно портила ему настроение вместе со своими глупыми дружками. — Я тебя поняла, — грубо прервала однокурсника гриффиндорка, — а теперь, давай вернемся к тому, что действительно важно, — уже более спокойно продолжила она, скрещивая руки на груди, — и так… твои предложения, касаемо того, как нам отсюда выбраться. — Никак, — развел руками парень, наблюдая за неоднозначной реакцией Грейнджер. Она вроде и разозлилась на его ответ, но в то же время, в её глазах отражалось понимание той безысходности, в которой они оказались, — разве что попытаться разрушить стену, — немного подумав, предположил Малфой. — Я что-то не вижу у тебя палочки, — съязвила гриффиндорка, — или ты собираешься голыми руками рушить стену. Ну что же, мне прям не терпится на это посмотреть, — слова Гермионы так и сочились неприкрытой иронией, а Малфой всё никак не мог понять, какая муха укусила эту странную гриффиндорку. — Палочки у нас и правда нет, — совершенно спокойно произнес Драко, чем ещё больше рассердил гриффиндорку. И вот как можно оставаться спокойной рядом с нахальным хорьком? Но кого она пытается обмануть, она ведь злится вовсе не на самого слизеринца, а на слова, сказанные им. И все-таки, он задел её самолюбие. — но мы можем использовать безпалочковую магию. — И ты думаешь это сработает? — Гермиона одарила однокурсника скептическим взглядом. — Раз уж вышло в первый раз, то и во второй должно получиться, — высказал свою точку зрения Драко, ожидая ответной реплики от гриффиндорки, однако, она не проронила и слова, а всего лишь озадачено посмотрела на собеседника. — Что значит «в первый раз»? — нахмурила густые брови девушка, пытаясь понять смысл сказанного. — Ты действительно ничего не помнишь? — задался вопросом юноша, — нет, не так, — тряхнул головой он, — что ты помнишь с момента как очнулась? — перефразировал свой вопрос Драко. — То, как ты дернул меня за руку, да так, что я чуть не упала, — честно призналась Грейнджер, — а потом, я инстинктивно дала тебе пощечину, — смутившись, добавила девушка, — за это, кстати, извини, — прошептала Гермиона. — Так, с этим разберемся позже, — небрежно махнул рукой юноша, — а теперь, давай выбираться отсюда. Он уперся обеими руками о стену и закрыв глаза начал концентрироваться на желаемом результате. Ведь управлять беспалочковой магией не так уж и просто, для этого нужно много сил и энергии. Гермиона последовала примеру сокурсника и приняла точно такое же положение. Они стояли упираясь в стену на протяжении нескольких минут, прежде чем та осветилась еле заметным свечением, которое, по прошествии секунды, сразу же потухло. Гермиона раздосадовано выдохнула и перевела взгляд на вынужденного союзника. — Ничего не выйдет, — обреченно выдала она, — мы можем так стоять хоть целую вечность, стена от этого не сдвинется. — Грейнджер, я тебя не понимаю, то ты из кожи вон лезешь, чтобы доказать, что выход можно найти в любой ситуации, то опускаешь руки, даже не попытавшись как следует. Ты ведь гриффиндорка, или как? — Гермиона вяло кивнула, выдавив кислую улыбку, — тогда почему мне начинает казаться, что мы поменялись местами? — покачал головой Драко, — черт, да я уже выражаюсь как гриффиндорец…бррр, — вздрогнул он. Слышали бы его сейчас Блейз или Пэнси, точно бы уже катались по полу от смеха. Никогда он не толкал такие ободрительные речи. Не в его это стиле. — Да, пожалуй, ты прав, стоит попытаться, — оживилась Гермиона, — в конце - концов, мы ведь ничего не теряем. Вторая попытка - и ничего, третья, четвертая, пятая, и Драко уже начинает казаться, что все их усилия бесполезны, но, тем не менее, сдаваться он не намерен. Так как мысль о возможности проторчать в компании зануды Грейнджер еще хотя бы полчаса, кажется невыносимой. — Драко… Гермиона… Драко… Гермиона — вдруг, комната наполнилась знакомыми звуками. Голоса друзей Драко узнает из тысячи. Обеспокоенный писк Пэнси, которая в стрессовых ситуациях переходит на ультразвук и низкий, слегка сиплый голос Забини. Ну и конечно же, голоса безмозглых дружков Грейнджер. Хотя, чего греха таить, даже их он сейчас рад слышать. — Ты это слышишь? — на всякий случай решил спросить Драко, а то мало ли, вдруг он просто сошел с ума, из-за чего начались слуховые галлюцинации, однако меньше чем через секунду он получил кивок согласия от Гермионы, на лице которой заиграла улыбка. — Кажется, получается, — радостно протянула Гермиона, заметив свечение, которое окутало стену и с каждым мгновением становилось всё ярче, — Малфой, у нас получается, — воскликнула гриффиндорка. — Я вижу, — с облегчением вздохнул Малфой и отстранился от стены, которая медленно начала исчезать, как будто растворяться в воздухе, впуская в комнату яркий свет, что слепил и заставлял жмурить глаза. Прежде чем свет настиг их с Гермионой, Драко, сам не зная зачем, крепко схватил гриффиндорку за руку. «Просто так - спокойней» — убеждал он себя до тех пор, пока свечение не поглотило их с Грейнджер полностью. *** Гермиона распахнула глаза, и резко поднялась с кровати, принимая сидячее положение, казалось, будто легкие скрутились в трубочку, не давая нормально дышать, что заставило девушку жадно глотать ртом воздух. Первая мысль, проскользнувшая на поверхности сознания, касалась Малфоя: «Где он?», вторая - «А я где?». Уже только потом она заметила друзей, что окружили её со всех сторон и уловила ненавязчивый, слегка горьковатый запах лекарственных трав и настоек. «Я в больничном крыле» — облегченно выдохнула шатенка. — О, хвала Мерлину, Гермиона, ты очнулась, — радостно воскликнула Джинни, набросившись на подругу с объятиями, — как же ты нас напугала, — ослабляя хватку, добавила младшая Уизли. — Что случилось? — попытавшись устроиться поудобней, так как голова немного кружилась, Гермиона озвучила вслух вопрос, который волновал её больше всего. — Когда ты не пришла на обед, мы подумали, что ты, как всегда, засиделась в библиотеке, но, когда началась трансфигурация, и тебя всё ещё не было, мы с Роном начали волноваться, поэтому незаметно ушли с пары - профессор Макгонагалл, как раз задерживалась у директора, — начал вводить подругу в курс дела Гарри, — затем, выдернули Джинни с прорицаний и, разделившись, отправились на твои поиски. — Я как раз осматривал четвертый этаж, когда нашел тебя и хорька, — на последнем слове Рон скривился, — на полу, без сознания, — Ты… Я так испугался за тебя, — во взгляде друга Гермиона уловила неприкрытое волнение, поэтому, несмотря на вялость, которую ощущала, постаралась улыбнуться. — Да ладно, всё ведь нормально, — меньше всего гриффиндорке хотелось, чтобы друзья переживали за неё, — вот только пить очень хочется, — и правда, в горле пересохло, а губы покрылись сухой коркой. — Нельзя, — тут же послышался строгий голос мадам Помфри. И откуда она только взялась? Женщина, обойдя гриффиндорцев, направилась к Гермионе и вручила той пузырек с неизвестной жидкостью. Прежде чем пить, Грейнджер принюхалась к содержимому флакона и скривилась, так как зелье источало, мягко говоря, не очень приятный аромат. — Что это? — на автомате спросила гриффиндорка. — Ну не тыквенный же сок, — покачала головой медсестра, — лекарство, — озвучила очевидный ответ она, — и единственная жидкость, которую вам сегодня можно пить, — добавила мадам Помфри, затем покосилась на Гарри, Рона и Джинни, — так, а вас молодые люди, я попрошу уйти, вашей подруге нужно отдыхать, чтобы набираться сил, к тому же, приемные часы уже давно закончились, — ребята попрощались с Гермионой и пообещав заглянуть завтра, покинули лазарет. — И вас это тоже касается, — Гермиона, приподнявшись на локтях, заглянула за ширму, чтобы увидеть к кому обращается мадам Помфри, — мистеру Малфою нужен покой, — между тем продолжила медсестра, а гриффиндорка краем глаза увидела как Паркинсон и Забини покинули стены лазарета, захлопнув за собой дверь. Под надзором медсестры, Гермиона опустошила флакон с лекарством и скривившись, отдала пустую склянку мадам Помфри, та в свою очередь удовлетворительно кивнула, затем скрылась за дверью своего кабинета. Тем временем, Гермиона попыталась устроиться поудобней, дабы провалиться в царство Морфея, ведь перед уходом мадам Помфри сказала, что сон для нее сейчас - одно из лучших лекарств. Однако, уснуть никак не удавалось, ведь она так и не узнала, что стало причиной потери сознания, да и мысль о том, что Малфой лежит на соседней кровати не давала покоя. Грейнджер помнила всё, что с ними происходило в той комнате, но до конца всё же не была уверена в том, что это не игры её разбушевавшегося воображения. В попытках уснуть Гермиона ворочалась с одной стороны на другую. Кровать неприятно скрипела, так, словно кто-то царапал мелом по доске, и этот писклявый звук, окончательно развеял остатки сна. В голове творилось черти-что, мысли путались между собой, образуя большой ком. Гриффиндорка ещё никогда не ощущала себя настолько несобранной. Отчего-то она всё никак не могла выбросить из головы тот момент, когда комната озарилась ярким светом и Малфой взял её за руку. Не грубо, нет, совсем наоборот, его теплая ладонь накрыла её - и на секунду у неё перехватило дыхание. Девушка всё никак не могла понять, зачем он это сделал? Есть ли в этом скрытый подтекст? И можно ли это считать жестом доброй воли? В один момент ей даже захотелось подняться с кровати, отодвинуть ширму и спросить прямо в лоб: «Что это значит?», но голос разума остановил девушку задолго до того, как она успела предпринять хоть попытку встать с постели. Внутри скребло чувство неопределенности, которое Гермиона так ненавидела. Так ещё и в комнате начались перепады температуры: то жарко, то холодно, а мягкое одеяло вдруг стало «кусачим», из-за чего гриффиндорка ещё больше начала ворочаться. — Грейнджер, может ты наконец-то успокоишься, — в мертвой тишине, что окутала стены помещения, раздался знакомый, хриплый голос, что прозвучал слишком громко и резанул по ушах гриффиндорки, — я тут вообще-то уснуть пытаюсь. Гермиона не нашла слов чтобы ответить. Она просто крепко зажмурила глаза, в попытке избавиться от не пойми откуда взявшейся дрожи. «Да что ж это такое?» — только и вертелось у неё в голове. Сердце отбивало сумасшедший ритм, а дыхание сбилось. Дабы прийти в себя, девушка начала считать до ста и этот психологический прием помог ей привести дыхание в норму. И вот, когда казалось наваждение спало, а веки начали тяжелеть, ширма резко распахнулась, из-за чего Гермиона инстинктивно притянула одеяло к груди. В следующую секунду, в полумраке комнаты гриффиндорка смогла различить силуэт Малфоя. Он приблизился к кровати девушки и наклонившись, впился в неё взглядом. Его серые глаза переливались в блеклом свете луны, что пробирался сквозь неплотно зашторенные занавески, и казалось, проникали глубоко под кожу. Он наклонился слишком близко. До ничтожного малое расстояние разделяло его губы от губ Гермионы. Грейнджер застыла, не шевелясь, когда почувствовала теплое дыхание слизеринца, в области своей шеи. Аромат его парфюма, казалось, сводил с ума. Он ещё на протяжении нескольких секунд смотрел Гермионе в глаза, а затем хрипло произнес, разрывая зрительный контакт. — Из-за тебя я не могу заснуть, — севший голос слизеринца вызвал табун мурашек, что пробежался вдоль позвоночника гриффиндорки, — и что же мне теперь делать?