Было воскресное утро, и ничто не добавляло ему такого шарма, как ласковое октябрьское солнце, подсвечивающее расплавленным золотом пожухлую листву деревьев, которая в свою очередь отбрасывала кружевные тени на всё близлежащее, открывая таким образом совершенно новую сторону простых и обыденных вещей. Воздух пропитался неожиданным теплом, в котором читались еле уловимые отклики былого лета. Дороги наконец-то высохли после нескончаемых дождей, и это пробудило в юной Тингли неожиданное желание двигаться. Подобное желанию жить, внимая и пропуская через себя каждую бесценную и невозвратимую минуту, желание двигаться дальше.
— Так, что ты собираешься делать? — поинтересовалась бегущая рядом Роуз, сбавляя темп так, что Фрее удалось уловить на её лице поразительно быструю смену эмоций.
Её подруга была из того редкого десятка людей, которых на самом деле волновали проблемы других. Вместо тошнотворно-пустого, ничего не выражающего лица или наигранной заинтересованности были отчетливо видны островки задумчивости и волнения, вызывающие еле уловимые колебания бескрайнего моря сочувствия и понимания, на которые свысока ниспадали редкие лучи просветления и озарения, по обыкновению перерастающие во всепоглощающее желание помочь.
Его можно было бы спокойно отнести к черте её характера. Сколько себя помнила Фрея, Роуз всегда была такой: именно её рука первой взметалась вверх, когда преподаватели выбирали, кому дать какое-то ответственное поручение, именно она давала списывать домашние задания неуспевающим, когда другим ребятам не было дела до кого-то кроме себя и именно она залатывала платье Поппи Лоттер перед самой премьерой мюзикла, когда девочка неловко зацепилась за декорацию, порвав подол своего воздушного платья.
Возможно, это безвозмездное желание помогать людям привил ей отец? Он работает хирургом в военном госпитале и ежедневно спасает множество бесценных жизней людей. Наверняка это наложило свой отпечаток и на неё тоже.
— Понятия не имею. Отец совершенно и бесповоротно очарован ей, а моё слово для него отныне не так весомо, — покачала головой юная Тингли, глядя на подругу в надежде, что та даст дельный совет.
— Мне кажется, если она и вправду такая, как ты говоришь, то не составит труда узнать о ней что-то такое, о чём бы она сама не захотела говорить твоему отцу. Правда, что вам известно о её прошлом? А мирных путей выхода из этой ситуации я пока не вижу, но уверена, они еще найдутся, — заключила Роуз, смущённо смеясь в ответ на зазывный свист мальчишек по другую сторону дороги. Фрея тихо кашлянула, чувствуя, как сбилось её дыхание, и потому перешла на шаг, чтобы его выровнять. Мысли девушки были далеки и путались, подобно шёлковой ленте в волосах. Слова Роуз всецело заняли её мысли и заставили задуматься о том, что же ей действительно известно о этой загадочной особе.
Розалинда работает в индустрии моды, создавая новые и неповторимые образы для див из высшего общества. По её собственным нарядам видно, что женщина обладает исключительным изысканным вкусом и любит привносить каждый раз что-то новое в свои образы, порой даже выходящее из ряда вон своей смелостью и креативностью решений. Помнится, она как-то отправилась на благотворительный ужин в платье-футляре ядовито-зеленого цвета подстать глазам. Точеную линию её щиколоток и стройных ног подчеркивали бордовые лакированые туфли-лодочки, а в завершение образ дополняла помада того же оттенка и изящная маленькая шляпка, затерявшаяся в высокой прическе, дабы придать ей долю легкой небрежности и даже какой-то неряшливости.
Кроме того, она терпеть не могла чай с бергамотом, да и любой другой чай, кроме высокосортного цельнолистового белого. По её словам, целебности белого чая нет равных среди других чаев. А все остальное так, лишь грязная вода.
Но больше всего она не выносила людей, которые не любили и не ценили самих себя. Говоря, что у людей может не быть хорошего вкуса, страсти к жизни или желания вести должный образ жизни, но ненавидеть себя они не имеют права. А если подобное случилось, то это лишь сигнал к переменам, которые вот-вот снесут дверь с петель, стучась к тебе. Пожалуй, это было всё, что Фрея знала или так или иначе подметила за время совместного проживания с Розалиндой. Уголки губ девушки дрогнули и опустились в разочаровании от понимания того, как мало ей известно, словно она взирала на необъятный мир через замочную скважину, не в силах разглядеть больше, чем доступно.
— В последнее время вас с Тео совсем не видно. Что-то случилось? — голос подруги вернул её к реальности, заставляя скинуть с плеч задумчивое оцепенение, подобно непрошеным пылинкам.
— Что? Ах, да, мы виделись с ним вчера на тренировке. Он хорошо играл на протяжении двух полуфиналов, а после, так и не дождавшись его, я ушла, — честно призналась девушка, вспоминая потерянное выражение лица Тео, бросающееся в глаза на фоне безмятежного неба и сочной зелёной лужайки, когда она покидала стадион.
— Ты же ничего не понимаешь в бейсболе! — начала было Роуз, но замолчала, не зная, как иначе указать подруге на пробел в данной области помягче.
А потому решила сразу перейти к делу.
— Выходит, Тео тебе уже не нравится? Он же хороший парень, разве нет? Просто мечта любой девушки: спортсмен с грудой мышц, при этом ещё и здравомыслящий, и думающий не только о себе! Я до сих пор помню, как он нёс тебя до лазарета, когда ты подвернула лодыжку! — ответить на такие красноречивые и правдивые аргументы Фрее было нечего. Он действительно был невероятно хорошим парнем, но, по мнению девушки, ему всегда чего-то не хватало.
Временами он требовал от неё больше, чем она могла дать, а порой и вовсе мог долгое время молчать, избегая её прямого взгляда и держась на некотором почтительном расстоянии от юной Тингли. Чем это поведение было вызвано и кто из них первым стал отдаляться, было неизвестно, но очевидно даже окружающим.
— Я и правда ничего не понимаю в бейсболе, вот и ушла, чтобы не подрывать дух наших спортсменов, — ответила вместо этого Фрея. Роуз, казалось, собиралась что-то добавить, как перед девушками возникли фигуры Тайлера и Оливера.
— Привет, девчонки! — начал разговор Тай, но Оливер, не дожидаясь его последующей реплики, бесцеремонно продолжил:
— Прекрасный день для пробежки!
— Привет, мальчики, хотите присоединиться? — с задоринкой в голосе предложила Роуз, предпочитающая большие и шумные компании, кроме того, прекрасно понимая, как и Фрея, что речь пойдет не о погоде.
— Нет, пожалуй, не в этот раз. Мы хотели спросить вас насчёт осеннего бала, — продолжил Оливер, потирая неловко шею.
— Безусловно, это не имеет отношения к тебе, Фрея. Не в обиду будет сказано, — усмехнулся Тайлер, слегка виновато глядя на юную Тингли и заговорщически подмигивая своему другу.
Впрочем, девушка ничуть и не обиделась, это было просто несвойственно для неё. Вместо этого юная Тингли принялась с интересом рассматривать своих одноклассников, изрядно повзрослевших и подтянувшихся за минувшее лето. Взять, к примеру, того же Тайлера. Как сейчас девушка помнила темноволосого семилетнего мальчугана с неполным рядом зубов, который так и норовил частенько отобрать у неё часть ланча, лишь бы ей не досталось ничего. А старший брат всегда выручал её, подобно доблестному рыцарю, сошедшему со страниц сказки, Джон был готов покарать любого обидчика. Даже спасти из лап грозного змея её ланч и вернуть его обратно в целости и сохранности, как какую-то драгоценность. А Фрея бы бросилась ему на шею, крепко прижимаясь к брату и целуя его в щеку. Тай особо и не изменился с того времени, он по-прежнему был задирой, шутливо отбирающим у неё рюкзак, разве что стал выше и сильнее, но вот брата, способного прийти в любой момент ей на выручку, уже не было рядом. Он вырос и перебрался в Ванкувер, да и Фрея уже не была маленькой и беспомощной девочкой со светлыми косичками за спиной.
— В общем, Роуз, ты пойдёшь со мной на бал? — спросил брюнет тем временем, отмахиваясь от подначки со стороны друга. А вот Оливер изменился куда сильнее своего друга, подумала Фрея, переводя любопытный взгляд на него. Щуплая мальчишеская фигура налилась сталью, став незаменимым набором мышц бейсболиста. Ход мысли, как и взгляд на мир, изменился вслед за внешним обликом, точно так же закалившись сталью и став не такими подвижными и чутко устроенными механизмом. Лишь редкая россыпь веснушек напоминала о прежнем рыжем весёлом парнишке в коротких штанишках.
Фрея насмешливо взглянула в серьёзное, даже скорее непроницаемое лицо Роуз, которая наигранно тянула время, чтобы её будущий спутник усомнился в своей привлекательности, и, хотя мысли Фреи были далеки, наконец, не выдержав, она ответила за неё:
— Конечно, она согласна, Оливер, да! Она с удовольствием пойдёт с тобой на бал! — Оливер с облегчением выдохнул и попеременно бросил взгляд на Тайлера и на Роуз, которая шутливо толкнула в бок Фрею и вскоре, попрощавшись, ушла с мальчиками в сторону Гайд-парка.
А юная Тингли направилась к своему дому с тоской, навеянной мыслями о детстве. Куда же оно уходит и почему уводит с собой самые беззаботные годы их жизни? Почему заставляет расставаться с непорочными, не покрытыми копотью бренного, сказочными, не загнанными в рамки общества, мечтами о принцах и дальних странствиях на пиратских кораблях в неизведанные земли? Почему нельзя оставаться ребёнком навечно?
От этих бездыханно лёгких, но дарящих ощущение непомерной тяжести вопросов, девушку отвлёк вид живописного дома, выполненного в викторианском стиле. Несмотря на показную мрачность, массивные двери с эффектной латунной отделкой, какую встретишь лишь у административных зданий, и слишком большие окна на первом этаже, он ей всегда нравился. Каждый раз, возвращаясь домой, она любовалась высоким кованым забором, еле осязаемо проводила по нему кончиками пальцев, ощущая под рукой холодный рельеф зарослей металлических роз, ведущих к чему-то необыкновенно прекрасному и такому родному сердцу. К дому.
Нашарив ключи в кармане, Фрея провернула их в замке, но он не поддался, не щёлкнув и не распахнув, по обыкновению, гостеприимно двери. Только сейчас Тингли заметила, что она была не заперта.
Встревожившись, девушка бесшумно проскользнула в прихожую и окинула взглядом холл с гостиной: поскольку все атрибуты дизайна и мебели были на своих законных местах, то это не было похоже на ограбление. Но тогда, кому могло что-то понадобиться в её доме? Может, они всё же что-то украли?
Неожиданно с кухни раздался приглушённый шум. Фрея тяжело сглотнула, ощущая как в глубине нарастает паника, но тут же взяла контроль над эмоциями, плотно сжав в руке статуэтку Афродиты, взятой с ближайшего столика.
Ещё через мгновение кухню наполнил звук воинственного клича и битого стекла — стакан с водой выскользнул из рук Тео. Парень был оглушён вырвавшимся из груди девушки криком и чуть не остался без головы, благодаря удачно подвернувшейся под руку статуэтке, но, тем не менее, каким-то чудом уцелел.
— Хотелось бы верить, что это ты не меня так решила встретить, — с усмешкой произнес шатен, неуклюже задевая осколки носками кроссовок. — Прости за это.
— Не ожидала тебя увидеть. Ничего, я уберу, — ответила она не менее ошарашено, взяв совок в руки.
— Ты вчера ушла с тренировки. Хотя обычно всегда дожидаешься меня, — продолжил Тео, присев на корточки, чтобы помочь.
— Мне стало скучно и одиноко, ты же знаешь, что спорт заключается для меня в утренних пробежках, а всё остальное находится за гранью понимания. К тому же дождь собирался, — попыталась уверить Тео девушка, а заодно и себя. Он пристально посмотрел ей в глаза. Как подметила про себя Фрея, обычно в них бурлила невероятная энергия и сила, которая придавала радужке медный отлив, но сейчас его глаза не горели, как прежде, а отдавали лишь лёгкой тоской и были темнее примерно на тон. — Как ты тут оказался?
— Ты разве не помнишь, как говорила мне про запасной ключ под ковриком? Сейчас ты можешь сказать всё, как есть. Я знаю, когда ты лжёшь или пытаешься утаить правду, — слова Тео поразили девушку своей прямотой. Редко случалось, когда он переходил в открытое наступление, ополчаясь на неё, но сегодня явно был тот самый день.
— Я не знаю, что тебе сказать. Ничего не изменилось… — Фрее так и хотелось развить тему, добавив: «Может, в этом-то и дело». Но тогда серьёзного разговора было бы не избежать, а она не хотела потерять Тео или даже просто ранить его чувства. Поскольку давным-давно научилась ценить всех людей, что задерживались в её жизни.
— Если бы всё было так, то ты бы дождалась меня, и мы пошли бы ко мне домой... — неожиданно примирительным тоном произнес парень. Девушка взглянула на него округлившимися глазами, не веря услышанному.
Вместо того, чтобы что-то сказать, она молчала, а Тео, тем временем, приблизился к ней. Его открытое лицо было так близко... маняще близко, и вот их губы встретились в лёгком поцелуе.
— Прости меня, — прошептала Фрея, с трудом оторвавшись от него. — Это было так глупо.
— Может и так, главное, ты понимаешь свою ошибку и ещё можешь её исправить, — Тео неожиданно посадил юную Тингли на кухонный гарнитур, так, что их лица оказались на одном уровне, развёл её ноги и оказался ещё ближе. — Если ты тоже хочешь этого, то только скажи... — прошептал он так, что мурашки пробежали у девушки по спине. К счастью, ни её отца, ни Розалинды не было дома.
Но она так и не успела ответить, поскольку раздалась трель дверного звонка, эхом отдаваясь в прихожей.
— Ты кого-то ждешь? — поинтересовался Тео, неохотно отстраняясь от теплых и порозовевших, словно от мороза, губ девушки, и, получив отрицательный ответ, направился к двери.
Разглядеть незнакомца удалось не сразу, поскольку солнце было прямо у него за спиной, но девушке хватило одного взгляда, чтобы подметить черты мужской фигуры: широкие плечи, не явственно заметная талия, узкие бедра, квадратные кисти рук. Таинственно скрытый тенью мужчина сделал шаг вперед, являя себя воочию.
К удивлению юной Тингли, на пороге красовался не мужчина, а парень завораживающей наружности лет семнадцати на вид: светлая и даже чуть бледная кожа, чётко очерченные скулы, тени от которых точно были нанесены в спешке шариковой ручкой по клочку тетрадного листа. Тонкий нос, бутылочно-зелёные глаза в обрамлении чёрных пушистых ресниц и нимб вьющихся русых волос. Незнакомец был одет в простые узкие чёрные брюки и расстегнутую на пару пуговиц белоснежную рубашку. На его лице застыла безмятежная мина с малой примесью интереса и самодовольства от произведённого эффекта.
— Должно быть, меня никто не ждал. В последнее время это уже входит в обычай, — прозвучал приятный баритон со стороны юноши. Его цепкий взгляд очертил гостиную, выходящую из неё кухню, и, наконец, завершил оборот, остановившись на хозяйке дома.
— Я Робби, Робби Кэй. А ты, должно быть, Фрея? — обратился он к девушке, шагнув в прихожую, и наверняка пошёл бы и дальше, если бы Тео не преградил ему путь, скоро оказавшись перед Фреей. Как будто в попытке оградить её от любой угрозы и неизведанности, как сейчас например в лице этого незнакомца.
— А вот тебя я не знаю, впрочем, и не горю желанием узнать. Мог бы счесть Джорджем, но только если бы тебе не было на вид всего лет шестнадцать, — съязвил незнакомец, выставив вперёд руку в предостерегающем жесте, словно обозначая свои границы, путь за которые лежал тернистый, опасный и непредсказуемый. В этом жесте, как показалось Фрее, было что-то неуловимо угрожающее и вселяющее, как минимум, настороженность. После этого парень продолжил шествовать дальше.
Его взгляд упал на осколки у девичьих ног, и они не остались без замечания:
— Милые бранятся, да? — нотки сарказма проскальзывают в его голосе. Осколки стекла хрустят под кроссовками при каждом его шаге. — Пожалуй, обсудим это в другой раз. Собственно говоря, я сын Розалинды, и с этого дня буду жить с вами. — Эти незамысловатые слова навсегда отпечатались в памяти Фреи страшным клеймом. Так в её жизни нежданно появился Робби Кэй.
* * *
К вечеру все вещи парня были перевезены, а сам он расположился в соседней комнате от Тингли. За один ужин ему удалось завоевать расположение её отца. Что тут говорить, он мог поддержать любую тему, начиная с погоды за окном и заканчивая повышением аэродинамических свойств у Б-26. Отец Фреи был от него просто в восторге, а Розалинда то и дело гордо приподнимала подбородок. В такие мгновения на её лице проскальзывали нотки крайнего снисхождения, а в улыбке скользило ядовитое самодовольство. Смотреть на неё девушке было неприятно до рези в глазах.
Все попытки заинтересовать юную Тингли или просто вовлечь её в разговор заканчивались тупиком. Девушка упорно стояла на своем, твердо решив, что её расположения им точно не добиться.
— Так, значит, вы занимаетесь техническим оснащением, мистер Тингли? — наигранно заинтересованно бросил подросток, жуя листья салата.
— Именно так, Роберт, но не только. Кроме этого, я спонсирую новые технические проекты, которые, на мой взгляд, способны перевернуть всё представление о нашей дальнейшей жизни. Нам нужны молодые и амбициозные ребята вроде тебя, Роб, — сказал мистер Тингли, оживленно поддерживая разговор:
— Когда-то и я был юношей. На тот момент, правда, я не особо представлял своё будущее, но всегда твёрдо знал, что не уйду бесследно. И, как видишь, какую-никакую, но свою лепту всё же внёс, — Джордж захохотал, предаваясь воспоминаниям о прошлом, и его тёмные глаза чуть заметно заблестели.
— Какие же вы у меня молодцы, мальчики, — подхватила Розалинда, утирая салфеткой губы. В унисон с ней Робби обратился непосредственно к Фрее:
— А чем, кроме учебы, предпочитаешь заниматься ты?
Этот неожиданный вопрос ввёл девушку в лёгкий ступор. А нефритово-зелёные глаза парня, тем временем, пытливо изучали ее лицо, вероятно, желая уловить каждое движение губ прежде, чем с них сорвётся хоть слово. От такого взгляда у Фреи засосало под ложечкой.
— Моя дочь — ярая болельщица школьной бейсбольной команды. Её парень как раз капитан «Зорких Соколов», вроде так, да? — поспешил ответить за дочь Джордж, дабы сгладить все острые углы между собравшимися за столом.
— Тео не капитан, папа, а бэттер команды «Неуловимых Ястребов», — холодно поправила его Фрея, огорченно опуская вилку. Как бы девушке хотелось, чтобы он сейчас её поддержал, как в недалеком детстве прижал к своей широкой груди, а после не отпускал её руку, уберегая от падений и избитых в кровь коленок.
Когда-то они вместе ездили на бейсбольные матчи, и именно он привил ей с детства любовь к этой захватывающей игре. Ныне же отец был не в силах даже запомнить название команды, за которую болела его дочь. Впервые Фрея задумалась на тему того, что, может быть, пропасть между ними появилась уже давным-давно, а появление Розалинды и её сына лишь обострило их противоречия? В любом случае, отец с дочерью были далеки от понимания друг друга, и не имело смысла, соколы они или ястребы, главное, что для него это больше не имело большого значения.
— Так вот, кто был тот парень... — сладостно протянул Робби, очерчивая дугу в воздухе вилкой с цукини. Жар мгновенно прилил к щекам юной Тингли. Хотя её отношения с парнем и не были тайной, но девушке бы всё равно хотелось опустить тему сегодняшней их встречи. — Значит, увлекается ловлей мячиков? — Робби смаковал вкус цукини, невнятно протягивая следующие слова так, чтобы это было разборчиво слышно лишь Фрее:
— Сегодня он уже пропустил первый и далеко не последний мяч. Страйк в мою пользу, — его губы растянулись в удовлетворенной улыбке, а девушка ощутила неясный взгляд отца на себе.
Остаток ужина прошёл без прецедентов, и вскоре Фрея уже поднималась наверх. Робби мягкой поступью шёл следом за ней. Когда парень приблизился к своей комнате, то юная Тингли положила руку поверх его двери, не давая пройти.
— Зачем ты так? — воскликнула она в сердцах, искренне не понимая, что это могло ему дать.
— О чём ты? — холодно поинтересовался парень, глядя прямо в глаза Фрее. Девушка невольно поежилась, практически впервые встречая подобный взгляд. Его невозможно было описать словами, как и перенести на себе, он подобен холодному оружию, внушающему ужас одним своим видом и возможностями, уже скоро она отвернулась.
— Зачем ты упомянул Тео при папе? — вопросила Фрея, по-прежнему стоя на своём и не давая ему прохода.
— Так разве он не твой парень? — немного поразмыслив, поинтересовался Робби, привалившись плечом к двери так, что его лицо оказалось на уровне девичьего.
— Откуда у тебя такой нездоровый интерес к его фигуре? — Робби улыбнулся кончиками губ, закатывая глаза, а после посмотрел на Фрею из под полуопущенных ресниц с еще большим самодовольством. Его руки неожиданно смыкаются по её бокам, загоняя тем самым девушку в клетку.
— А что, если мне не он интересен? Не приходила подобная мысль в голову? — прошептал на ушко ей парень, заставляя её тем самым невольно отшатнуться от отвращения. Робби с ухмылкой прошествовал в свою комнату. — Сладких снов, Пташка, — бросил он через плечо, и Фрее в последний миг показалось, что хитрая улыбка озарила лицо парня в кромешной темноте прежде, чем он закрыл дверь.
* * *
— Неужели у неё есть сын, а ты не знала? Он такой же лицемерный и высокомерный? Что значит, он поставил Тео на место?.. — поражённо протянула Роуз, когда они встретились с Тингли в коридоре после урока английского. — Прошу прощения, просто это слишком. — Добавила подруга, не зная, что ещё сказать.
Взгляд Фреи отчаянно цеплялся за лица совершенно незнакомых ребят, в поисках одного единственного лица, которое она как никогда желала встретить в толпе и узнать. Но вместо этого натыкалась лишь на незнакомцев, целую вереницу чужих черт и взглядов. Когда девушка ощутила прилив головокружения, а мир вокруг потерял свою привычную резкость и яркость, слившись в единое неразборчивое марево, то девушка отвела взгляд прочь. По ту сторону окна академии на подоконнике гнездилось несколько серых голубей. Они, сбившись в стайку, важно расхаживали, то и дело сгоняя друг друга и улетая. И был среди них голубь чисто-белого цвета, без единого вкрапления. Очаровательное создание, подумалось тогда юной Тингли. Стоило ей приблизиться, как птица распростерла свои крылья и камнем упала вниз. У девушки перехватило дыхание, неужели разбилась? Но птица как ни в чем не бывало взмыла в воздух, несясь по ветру, подобно белоснежному платку. Как бы Фрее хотелось вот так вот взлететь, стать невесомой, как пёрышко, и улететь, оставив все невзгоды позади, но реальность чертовски жестока.
— Что слишком? — вынырнула из задумчивости девушка, поправляя выбившуюся из пучка прядь волос.
— Всё это слишком. История с Розалиндой, твой отец, теперь ещё и этот парень, напомни, как его зовут? Ах, да, Робби. Всё это напоминает мне мыльную оперу, какую не встретишь даже в кино.
— Такое ощущение, что я уже давно не один из главных героев этой оперы, а всего лишь зритель, наблюдающий за разворачивающейся игрой на сцене, — задумчиво произнесла Фрея. — Не найдется совета на этот случай? — уголки губ Роуз поднимаются в усмешке. — Хоть кто-то из нас способен улыбаться.
— Не вешай нос. Вот увидишь, всё наладится и будет как прежде! — не теряет надежду подруга. Но Фрея почему-то уверена, что как прежде не будет уже никогда. Роуз внезапно дергает её за руку.
Не сказать, что открывшееся зрелище представляло из себя для Тингли что-то необыкновенное, но всё же, было в нём что-то такое, что притягивало взгляды многих. Высокий поджарый парень прошёл через входные двери и направился дальше по коридору, плотно запахнувшись в чёрный плащ. Пепельно-русые волосы его вились и блестели от влаги. На улице моросил мелкий дождь.
Но первым, что бросалось в глаза и отличало его от других ребят, это выражение высокомерного благоволения на лице, не сравнимое ни с чем иным. Сильная и уверенная походка, расслабленный, но в то же время крайне сосредоточенный взгляд, способный выудить, казалось бы, любую мелочь из повседневной жизни академии. Он был прекрасен в своей неповторимой манере держаться на публике. Уж Фрея-то это точно знает. Он был тем ещё позёром, так что его выбор колледжа не показался девушке странным или внезапным. Но что-то ей подсказывало, что инициатором этой идеи всё же была его мать.
Уже скоро несколько девчонок собрались в стайку и стали кружить около подростка до тех пор, пока он не обратил на них внимания. Они заинтересованно заговорили с ним, смеясь и что-то обсуждая.
— У нас новичок, — тем временем заметила Роуз, её глаза блестели, наблюдая за предметом всеобщего интереса. — И он неплох собой...
— Тогда прошу любить и жаловать, Робби. — прервала ход её мыслей Фрея, пока не стало совсем неловко. Глаза девушки округлились, а дальнейших слов так и не последовало. Фраза повисла в воздухе незаконченной.
К счастью, прозвенел звонок на третий урок, и он благополучно лишил юную Тингли надобности отвечать на дальнейшие вопросы со стороны подруги. Толпы ребят стали лениво разбредаться по классам. Из окон струился уже не серый, а блекло-жёлтый свет расплавленных солнечных лучей, которые на мгновение выглянули из-за туч. Фрея с необъяснимым интересом обернулась через плечо, чтобы посмотреть, не обернулся ли он, но этого не случилось. Робби был уже в конце коридора, его фигуру окутывал золотистый шёлк солнечных лучей. Парень целенаправленно шагал вперёд, в сторону кабинета директора, чтобы получить необходимые учебники и расписание, и ни разу
не оглянулся.
