Переполох.
21 апреля 2017 г. в 15:05
Джуди немного оторопело смотрела на насупленного волчонка, стоявшего рядом с отцом. Зверёнок уставился себе под ноги, не отрывая взгляда от земли и пошмыгивая носом, всем своим видом желая показать, что его степень доверия к ним равнялась нулю.
— Ой… А кто это, пап? Ты за ним в город ездил? Боже мой, какой он худой… — с удивлением спросила отца крольчиха, присев на корточки и погладив волчонка, вздрогнувшего от прикосновения, по плечу, — а как его зовут?
— Да разве ты не видишь, это же волчонок! Понимаешь, Джуди, тут такое дело… Как бы сказать… Сейчас за ним совершенно некому присмотреть. Я потом, попозже, и тебе, и маме всё объясню. А зовут его Эйден. —вздохнул Стью, положив лапу на плечо дрожащему зверьку.
— Па-ап! Ну что ты Эйдена здесь держишь? Давайте в дом проходите, — принялась отчитывать отца крольчиха, — его ведь накормить надо, отмыть, да в конце концов… Ты посмотри на него! Это же не волчонок, а… ходячий комочек войлока! Так, живо в дом, оба!
Не обращая внимания на явное желание отца что-то сказать, Джуди взяла волчонка за лапку и в прямом смысле потащила упиравшегося мальца за собой. Эйден усиленно сопел и пытался вырваться, но Хоппс держала его крепко, лишая малейшей возможности сбежать.
— Грядки вы мои морковные! — охнула и всплеснула лапками, выйдя на крыльцо Бонни. — Джуди, кто это?!
— Эйден. Все вопросы к папе.
— Какой же он худой и грязный… Так, веди этого грязнулю в ванную. Отмывать будем!
— А что я, по-твоему, пытаюсь сделать?! — недовольно прошипела Джуди, уворачиваясь от Эйдена, попытавшегося внезапно укусить её. — Сопротивляется!
Бонни спустилась с крыльца и подошла к начавшему обиженно поскуливать от неудачных попыток вырваться чёрному волчонку. Крольчиха пыталась ласково потрепать его по макушке и успокоить, как вдруг Эйден негромко зарычал и схватил её за рукав кофты.
— Ишь ты какой! Ты чего кусаешься? — отскочила в сторону Бонни. — Тебя же здесь никто не обидит, не надо бояться. Да и такому молодому зверю вроде тебя не пристало себя так вести… Кусаться вздумал, глупышка.
— А ты чего встал, как пугало посередь морковных грядок?! — шутливо стукнула смущённого мужа по лбу Бонни. — Вот почему ты не сказал, за кем поехал?!
На голос матери в прямом смысле высыпали все крольчата от мала до велика. Они боязливо посматривали из-за двери и окон на оборванного и грязного волчонка, яростно сопротивлявшегося любой попытке их старшей сестры затащить его на крыльцо. Ещё бы им не интересоваться новым «гостем», ведь не так уж и давно они были не на шутку испуганы появлением в доме до ужаса худого лиса. И тут снова появляется кто-то практически в таком же состоянии, пусть и ненамного младше их самих, да к тому же ещё и хищник. Снова хищник! Но любопытство всё-таки было сильно, и малышня буквально высыпала из дверей, разглядывая нежданного гостя, вздрагивая при каждом его порыкивании и поскуливании.
А Джуди, тем временем, видя, что Эйден, наконец, немного успокоился, присела перед ним и принялась тихо, осторожно поглаживать по голове.
— Ну же, успокойся, малыш, всё хорошо, — нашёптывала она дрожащему волчонку. — Не надо бояться, всё хорошо, ты в безопасности. Тебя никто не обидит. Тише, Эйден, ти-ше.
Волчонок, до этого яростно вырывавшийся у неё из лап, вдруг почти перестал дрожать и молча посмотрел на неё. Джуди вздрогнула, увидев выражение его глаз — страх, недоверие и обида.Недетская обида на всех травоядных. Крольчиха отдёрнула лапу, смежила веки и потрясла головой, словно отгоняя какое-то наваждение. Вновь взглянув на волчонка, она увидела, что он уже смотрит не на неё, а куда-то в сторону, засунув свои лапки в карманы курточки.
— Да что вы все здесь столпились?! — послышался сзади недовольный голос матери семейства. — Что, вы никогда волчат не видели? Ну-ка, живо все по комнатам! Не видите, что он боится? Нехорошо же так себя вести.
Бонни, подгоняя особенно любопытных чад лёгкими просвещающими подзатыльниками, принялась в прямом смысле прокладывать дорогу дочери, держащей за лапку уже покорно идущего волчонка.
Эйден старался не поднимать головы, практически постоянно глядя себе под лапы и даже не оглядываясь по сторонам. Наконец, вырвавшись из своеобразного ушастого окружения, Бонни устало вздохнула, обернулась к дочке и, вновь посмотрев на маленького гостя, покачала головой.
— Эйден, — осторожно начала она, подходя ко вновь начинавшему ворчать волчонку, — ты хоть куртку-то сними. Когда заходишь в дом, надо раздеваться. Понимаешь?
Зверёнок оставил её слова без ответа, молча стряхнул со своего плеча лапку Джуди и, всё так же глядя в пол, принялся снимать с себя замызганную курточку. Стянув, наконец, её с себя, он остался стоять, держа её в лапках, робко переминаясь с ноги на ногу.
— Куда её? — всё так же исподлобья поглядывая на двух крольчих, стоявших перед ним, коротко и робко, будто отрезал, спросил Эйден.
— Та-ак… Давай-ка я тебе помогу. Во-от так! — Джуди взяла старенькую курточку и повесила её на крючок для верхней одежды. — А теперь снимай май… Господи-и…
Когда Эйден, покорно сняв такую же старенькую, грязную, как и курточка, майку, выпрямился, перед испуганными глазами крольчихи предстало очень худое тельце с начинающими выпирать рёбрышками. Волчонок был не просто слишком худым для своего возраста, он был на самой грани истощения, о чём свидетельствовала и невероятная худоба, и шерсть, так же, как и у Ника, начисто лишённая подшёрстка, отчего Эйден зябко поёживался от холода.
— Мать же ж ты моя крольчиха… — грустно покачала головой Бонни, глядя на худого волчонка. — Бедненький… Так, пойду-ка я воды в ванну наберу, тебя ещё отмыть надо. И покормить!
— И ничего меня не надо мыть. Сам справлюсь, не маленький! — проворчал, отвернувшись, зверёнок. — Чего вы меня сюда притащили?!
— Так, а давай ты будешь чуточку повежливее, Эйден, — строго сказала Джуди, подавая волчонку чистое полотенце. — Вот отмою тебя, ты и сам собой доволен будешь. И не надо так дуться. Хорошо?
Волчонок нехотя поплёлся следом за крольчихой, ещё больше ссутулившись. Он робко и даже как-то испуганно заглянул в открытую ушастой дверь ванной и обомлел — перед ним была настоящая, чистая, хорошо освещённая ванная комната, выложенная кафелем, с настоящей ванной, а не тот ржавый таз на полу в землянке, в котором он последнее время мылся.
— Ну же, Эйден, заходи. Ты боишься? — улыбнулась ему Джуди, жестом приглашая войти. — Да не бойся ты, не надо. Вот ведь глупыш, я же помочь хочу.
— Никакой я не глупый, — недовольно просопел волчонок. — И вообще… Отвернись, — стеснительно заворчал волчонок, зайдя в ванную и закрыв за собой дверь, — ну отвернись! Трудно, что ли?
— Ох ты, ёлки-морковки… Какой же ты скромный, — тихонько засмеялась крольчиха, улыбнувшись недовольно глядящему на неё Эйдену, и отвернулась, картинно всплеснув лапками. — Давай уже, чудо-юдо, раздевайся и лезь в ванну.
Волчонок принялся стягивать штанишки, не забывая при этом посматривать, а не подглядывала ли за ним эта странная крольчиха. Сняв, наконец, свою одежонку, Эйден ещё раз посмотрел в сторону стоявшей к нему спиной Джуди и, прошлёпав по полу, осторожно залез в ванну, едва ли не по шею погрузившись в тёплую воду.
— Я всё, — фыркнул волчонок, стыдливо прикрыв лапками самый низ тощего живота. — Вымоешь только голову, остальное я сам.
— Обещаю не приставать к тебе. Наверное, — рассмеялась, поворачиваясь, Джуди. — Меня тогда совсем не поймут. Так, голову намочи.
Эйден молча нырнул под воду и тут же вылез, смешно тряся ушами и чихая от попавшей в нос воды. Джуди взяла детский шампунь и принялась намыливать им лохматую голову, старательно взбивая пену на скатавшейся шерсти, что было не такой уж и лёгкой задачей. Волчонок ёрзал в ванне, фыркал и даже пытался отбиваться, но ловкие лапы крольчихи не давали и попытки Эйдену избавиться от пены, попадавшей ему в уши и нос.
Крольчиха, кое-как отмыв шёрстку на голове зверёнка, взяла расчёску и стала скоблить ей, вычёсывая грязь, скопившуюся там. Волчонок ойкал, постоянно вздрагивая, когда она зацепляла очередной клок начавшей сваливаться шерсти, и даже порой начинал рычать, что, впрочем, не производило того устрашающего действия, какого бы хотелось Эйдену. Скорее наоборот, это выглядело несколько мило.
— Так, а ну-ка перестань на меня рычать! Я же тебе не враг, глупышонок! — приговаривала Джуди, стряхивая очередной ком пены. — К тому же не такой уж ты и страшный. А грязнулей ходить тебе здесь никто не даст.
— А я не просил это делать… Сам бы справился, без таких как вы, помогаев. Раньше… Ай! Больно же! — обиженно пискнул Эйден, когда Джуди случайно зацепила небольшой клочок свалявшейся шёрстки на затылке.
— Ой, прости, малыш. Я не специально. Просто ты такой… Такой неухоженный молодой зверь, — потрепала она потирающего затылок волчонка за ушком. — Буду поаккуратнее, идёт?
Эйден только обиженно фыркнул в ответ и пожал плечами. Джуди вновь принялась вычёсывать его, только на этот раз действовала она уже гораздо аккуратнее, осторожно водя расчёской по мокрой шерсти. Волчонок больше не вздрагивал, он просто спокойно сидел, изредка поводя ушами. Крольчихе даже стало нравиться вычёсывать маленького зверёнка. Она неожиданно для себя почувствовала какое-то странное щемящее её сердечко чувство — ей захотелось любой ценой защитить и сберечь, никому не давая в обиду этого тощенького волчонка, сидевшего с понурым видом и изредка подёргивавшего своими чёрными ушками с беленькими кончиками.
Но вот вся шёрстка на голове, затылке и шее была вычесана так, что не осталось ни единого клочка, ни единого комка свалявшейся шёрстки. Джуди ещё раз внимательно оглядела результат своих трудов, задумчиво притопывая лапкой, удовлетворённо кивнула головой и, сама не зная, зачем, улыбнувшись, плеснула на макушку Эйдену воды.
— Ну ты чего? Зачем? — стал отфыркиваться Эйден, тряся головой. — Что там ещё полоскать? А?
— Ой, ой, ой… Ну извини, не удержалась. Никогда ещё детей не купала, — рассмеялась Джуди. — Больше не буду. Честное слово.
Но тут ушки крольчихи уловили тихие-тихие голоса. Резко повернувшись в сторону двери, она увидела несколько пар любопытных глаз, с интересом наблюдавших за процессом мытья их второго нежданного гостя. За дверью столпились крольчата постарше и, перешёптываясь, наблюдали за своей старшей сестрой и её «подопечным».
— Эт-то что ещё такое?! Ах вы, негодяи! Ну я вам сейчас устрою! — гневно выкрикнула Джуди, запустив в сторону двери полотенцем. — Как вам не стыдно! Марш отсюда. Живо!
Ответом на брошеное полотенце был быстрый топот почти десятка пар лап, в спешке бегущих прочь, ведь их обладатели прекрасно знали, что бы с ними было, поймай их сестра.
— Ох, извини, малыш. Просто мои братья и сёстры бывают такими любопытными. Не обижаешься?
— Ну посмотрели и посмотрели. Всё равно, — Эйден отвернулся и прижал уши к голове. — Дальше я сам справлюсь. Уйди, пожалуйста.
— Ну хорошо, раз ты такой самостоятельный, купайся сам, — Джуди инстинктивно, сама того не понимая, вновь потрепала волчонка за ухом. — Только мойся тщательнее, хорошо? А я пойду покушать тебе приготовлю.
Крольчиха вышла из ванной, прикрыла за собой дверь и, облегчённо вздохнув, привалилась к стене. Несколько минут она прислушивалась к тому, как Эйден плещется и отфыркивается, а затем, улыбнувшись, пошла на кухню. Ей вновь захотелось заботиться об этом худом, напуганном зверёныше, прятавшем страх и неуверенность под показной наглостью.
«Так-так, Джудит Лаверн Хоппс, — тихо сказала про себя крольчиха, — вот и в тебе просыпается материнский инстинкт… Нет, ну, а что? Маленький, напуганный волчонок… Что с того? Неизвестно ещё, что с его родителями случилось, кто о нём позаботится?»
Войдя на кухню, Джуди застала из ряда вон выходящую картину: мать сидела за столом напротив отца с испуганным видом, а сам глава семейства усиленно заливал в себя домашнее вино, которое семейство готовило на продажу.
— Па-ап?! Ты что? — встревоженно начала Джуди. — Что случилось?
— Как ты Эйдена в ванную отвела, так и пьёт. Я ведь его разговорить пыталась, а он только эту дрянь в себя заливает и молчит, — с сокрушённым видом вздохнула Бонни. — Я уж и представить не могу, что случилось…
— Что случилось?! Ты хоч-чешь знать, что, м-мать его с-случилось?! — заикаясь, начал Стью. — А я скажу… Я скажу. Не могу я это… П-переносить, не могу. Вы хоть представляете, КАК я про Эйдена узнал, а? Знаете? Нихрена вы не знаете… Ни-хре-на! Его отца у меня на глазах убили! Просто. Забили. Насмерть. Днём, мать его, днём… За банку консервов, за простую банку, понимаете?! А я… Я… Я просто стоял и смотрел! Стоял и смотрел! Не могу, я просто не могу! Не могу… Переносить это… Как так? Как?! Что вообще происходит в этом мире?!
— Боже мой… — охнула, сложив уши и в прямом смысле осев на стул, Джуди, глядя на мать, находившуюся почти в полуобморочном состоянии, — просто за консервы?!
— Да, дочка, да. За банку, чёрт дери, консервов. Днём! А я, дурак, стоял и смотрел. Потом сообразил, конечно, вмешался, а толку?! Толку?! Отца его уже нереально спасти было… А ещё мы ИХ опасными считаем, хотя, как по мне, так опасными стали МЫ. Опаснее самих хищников… Я всю свою грёбаную жизнь считал хищников… плохими, а выходит, что мы… Мы и есть моральные уроды, выродки. Сраные, мать его, выблядки, творящие чёрт-те что… Всё перевернулось с ног на голову: я уже ничего не понимаю!
Джуди сидела, затаив дыхание, и слушала рассказ отца. Она с ужасом представляла себе всё то, что видел Стью: и ту землянку с поистине адскими условиями, в которой Теренс нашёл Эйдена, и то, как волчонок испугался её отца, когда он приехал, чтобы его забрать, и то, как её отец в последний момент успел поймать его, когда волчонок попытался сбежать из машины, попробовав выпрыгнуть из неё на ходу.
Бонни с не меньшим страхом слушала пьяную речь мужа, вскоре перешедшую в бессвязное бормотание и затихшую, так как Стью уснул прямо за столом. Две крольчихи сидели, молча глядя друг на друга минут пять, пока из оцепенения их не вывел Финник, возникший на пороге кухни.
— Ну да, вот так мы там и живём, — уставившись в пол, произнёс фенёк, задумчиво почёсывая затылок. — Точнее, не живём, а выживаем. Так что, в нашем полку бывших горожан прибыло?
— Финник, ты нас напугал! — подскочила на стуле, охнула Бонни. — С Николасом что-то?
— Да в порядке он, в порядке. Спит. Я всё видел, вот и решил узнать, что с волчонком будет. Вы его, мэм, не бросайте. Не надо, — вздохнул фенёк. — Помочь бы ему. Может, мне с ним поговорить?
— Нет-нет, не надо, Финник. Я… сама справлюсь, — сказала, вставая, Джуди. — Пойду к нему, посмотрю, как он там.
— Ох, дочка… Наш папа же из города ему кое-что привёз. Дядя твой подсуетился и целую сумку обновок для Эйдена приготовил. Вот, держи, — Бонни протянула Джуди весьма объёмистый рюкзак, — всё новенькое. Спросом у него такой товар не пользуется сейчас, вот он и нагрузил тут добра полную сумку. И рюкзачок новенький подарил. Иди, переодень его и веди есть, он ведь худой такой…
Джуди схватила рюкзак и почти вприпрыжку побежала в ванную. Открыв дверь, она сразу почуяла неладное — волчонка нигде не было!
— Эй… — начала было она, но вдруг услышала тихие всхлипы.
Эйден сидел с другой стороны ванны в луже воды с пеной, поджав под себя хвостик и обхватив лапками коленки. Уши его были плотно прижаты к голове, а сам волчонок всхлипывал не переставая.
— Тише, кроха, тише! — крольчиха присела рядом с ним и положила лапу ему на плечо. — Что случилось? Почему ты плачешь?
— Я вас всех… всех ненавижу! — зарычал, повернувшись, Эйден. — Думали, я не пойму, что мой папа умер? Что его убили? Вы просто… Я вас… Я вас ненавижу! Убирайся, не трогай меня, не трогай! Не трогай!
Эйден с силой оттолкнул Джуди, отчего она упала на пол. Первым желанием крольчихи было влепить волчонку хорошую оплеуху, но вместо этого она просто обняла плачущего зверька и как можно сильнее прижала его к себе. Волчонок стал вырываться, а когда это ему не удалось, принялся бить Джуди кулаком в бок, пытаясь освободиться, но крольчиха его не отпускала.
— Ти-ше. Всё хорошо. Не плачь, не надо. Теперь всё будет хорошо, я тебя в обиду не дам. Мы не дадим. Ни-ко-му… — успокаивала как могла волчонка Джуди, поглаживая его между ушками.
Хоппс долго говорила с Эйденом, всхлипывания стали реже, а вскоре и совсем прекратились. Волчонок, обиженно сопя, в конце концов, сам прижался к Джуди, сунув мордочку ей подмышку, и тихонько заскулил.
— Успокоился, кроха? — выждав некоторое время, спросила крольчиха.
— Угу. Извини, что я тебя ударил, — отвернувшись, тихо произнёс волчонок. — Я… я не хотел. Честно. Просто я… Не могу без папы. Не верю, что он просто взял и ушёл. Он меня никогда не бросал…
— Так. Если ты успокоился, давай я тебя водой полью, смою пену, ты переоденешься, и мы есть пойдём. Хорошо? Ты ведь голодный. Ну, как тебе идея?
— Ты только не смотри на меня, я стесняюсь …
— А сейчас я на тебя не смотрю, да? — улыбнулась Джуди, поднимаясь с пола. — И ты сейчас не голый? Давай, вставай.
Всё так же, стыдливо прикрываясь лапками, Эйден поднялся и, повернувшись спиной к Джуди, замер. Крольчиха зачерпнула ковшиком воду и опрокинула его на голову волчонка. Зверёнок смешно фыркнул и принялся отжимать воду, тёкшую по мордочке, но крольчихе этого было явно мало: она снова и снова поливала волчонка водой, пока не смыла всю пену.
— Ну вот. Совсем другое дело. Теперь ты прямо жених на выданье, — удовлетворённо уткнув лапы в бока, улыбнувшись, оглядела результат своих трудов, Джуди. — Одним словом — парень хоть куда. Держи полотенце, вытирайся и в рюкзаке возьмёшь чистую одежду, хорошо? И не смотри ты на меня так, подглядывать не буду.
Эйден молча взял протянутое полотенце, проверил, отвернулась ли эта странная крольчиха и принялся тщательно вытираться. Обсушив шёрстку, волчонок, не переставая коситься на Джуди, потопал к двери, к рюкзаку, стоявшему слева от неё. Взяв его в лапки и открыв, зверёнок оторопело уставился на то, что в нём лежало — одежда. Чистая новая одежда… Эйден принялся доставать вещи: новенькие белые трусики с рисунком из азбуки, джинсы, футболка с рубашкой… Худенький волчонок уже давно не видел ничего подобного, все их вещи сгорели вместе с домом. Тогда погибла его мама. Последнее время, живя с отцом в землянке, он носил, а точнее сказать, донашивал, то, что было, а также то, что приносил отец.
— Э-это всё мне? Это теперь моё, да? — тихо и как-то даже робко обратился он к Джуди, — моё навсегда?
— Ага. Нравится? — Хоппс повернулась к уже одевшему трусы Эйдену, державшему в лапках джинсы. — Ну как тебе?
— Но я же… Я же…
— Ну да. Ты волчонок, а я крольчиха. Мой одноклассник — кролик, женат на лисице. И у меня есть друг, лис. Что не так-то? Помочь одеться?
— Но я же хищник, а ты… Ты нет. Ты крольчиха! Вы все кролики. Почему вы так со мной… Почему вы меня приняли?
— Потому что… Да, мы не хищники. Мяса не едим, ну и что? Мы же всё-таки не дикари, правильно? А ты ребёнок. Пусть маленький, пусть волчонок, но ребёнок! А дети чужими не бывают, Эйден, запомни это.
***
Когда Джуди с рюкзаком вышла из кухни, Бонни жестом поманила к себе Финника. Фенёк подошёл к крольчихе и вопросительно на неё уставился.
— Слушай, Финн, мне сейчас твоя помощь нужна будет, — посмотрела на подошедшего лиса крольчиха. — Сможешь в комнате убраться? Эйдена же поселить где-то надо, так? Не на полу же он спать будет.
— Х-ха! Ща будет сделано, мэм! Вы на меня не смотрите, что я ростом не вышел, силы есть! — гоготнул фенёк, подбоченясь. — У меня только один вопрос: кровать-то у вас для него имеется? Он ведь… не кролик. Размерчик не тот.
— Ой… Совсем об этом не подумала… — покачала головой крольчиха, опускаясь на стул. — Где же я кровать-то возьму? Ой, морковная голова… Хотя… Ну-ка, погодь! — вскочила она со стула и с невиданной прытью бросилась к телефону, висевшему в коридоре на стене.
— Гидеон? Это ты? — принялась тараторить крольчиха. — У тебя кровать есть? Зачем? Привези пожалуйста, я всё объясню. Ох, ну ладно, ладно… Когда? Да, сейчас. Что? Хорошо! Спасибо тебе большое. Жду.
— Ну вот, вопрос с кроватью решён! — довольно потирая лапы, вздохнула Бонни. — Всё. Теперь малышу есть где спать! Да не стой ты столбом, Финн! Ноги в лапы и за мной. Живо!
В очередной раз удивившись странной крольчихе, фенёк покорно пошёл следом. Вслед за хозяйкой дома, он поднялся на второй этаж, свернул направо и оказался перед самой обычной дверью.
— Эм-м… Чьи апартаменты?
— Что? Ах, ты про это… Бывшая комната одной из сестёр Джуди. А теперь вот Эйдена. Сможешь убраться?
— Можете не беспокоиться, всё сделаю в лучшем виде. К тому же волчонку помочь надо, а для этого я тут и костьми лягу. Вы мне только воду, тряпку, веник и совок принесите, а за результат я ручаюсь.
Вскоре Бонни принесла Финнику всё, что он просил, и он принялся за уборку комнаты, вежливо выдворив протестовавшую крольчиху за дверь. Фенёк первым делом прикрыл всю стоящую мебель чистыми тряпками и, намочив веник, принялся сметать пыль на полу в аккуратную кучку. Управившись и отдышавшись, он сгрёб весь мусор в совок и ссыпал его в картонную коробку, которую выставил за дверь. Намочив и тщательно отжав тряпку, Финник встал на колени и едва не уткнувшись носом в крашеные доски, принялся аккуратно отмывать в принципе не очень-то и грязный пол. Сколько он так провозился, фенёк сказать не мог, но вот пол был до блеска отдраен, вся пыль с немногочисленных предметов мебели стёрта, мусор с грязной водой вынесены, и Финник, отдуваясь, уселся прямо на пол и привалился к стене.
— Во дают ушастые! — хмыкнул фенёк. — Ну обалдеть просто. Волчонка приютили, лису помогли! Хоть иконы с них пиши. Никогда бы не подумал… Фенёк от усталости уже было стал позёвывать, как за дверью послышались приглушённые голоса и чьё-то сопение. Финник мгновенно поднялся на ноги и хотел уже подойти открыть дверь, как она открылась и в комнату буквально ввалился здоровенный лис, несущий по две пачки каких-то досок в каждой лапе.
— Ох ты ж рыжий хвост… Миссис Хоппс, а ЭТО кто ещё такой? — вытаращился на фенька здоровяк. — Эт-то что ещё за зверь?!
— А ты сам кто, чёрт здоровенный? Совком в репу хочешь получить? Ща организуем! — взвился Финник, хватая тот самый совок.
— Мальчики, мальчики! Успокойтесь, пожалуйста! — встала между двумя лисами, готовыми уже вцепиться друг в друга Бонни.
— Гидеон, это Финник. Финник, это Гидеон. Ох, прости, Гидеон, забыла тебя предупредить, что у нас тут… Как бы это сказать… — немного замялась крольчиха, — в общем, к Джуди тут друг из города приехал.
— Вот этот шпендик?! Ой, всё, миссис Хоппс… Ах, ты, козявка! — взвыл Гидеон, получив удар совком по лапе. — Ах, ты…
— Пасть захлопнул! Ща ещё по роже твоей заеду, говнюк! — вновь замахнулся совком Финник.
— Да прекратите уже! Гидеон, это же друг друга Джуди. Что же вы как дети малые?! Друг Джуди — лис, он сейчас болеет, а это его друг. Они вместе приехали. А кровать нужна одному малышу, Эйдену, волчонку. У него там, в городе отца убили. Родных у него не осталось. Как бросишь?
— Ох ты, ничего себе, миссис Хоппс, — задумчиво почесал затылок Гидеон. — Ты, это… Как там тебя? Ты извини. Просто я эту семью знаю, а тебя нет.
— А нехрен было меня шпендиком называть. Глядишь, и совком бы не огрёб, — буркнул Финник, ставя совок в угол. — Ты на мой рост не смотри, мы, феньки, всё такие. А ляпнешь ещё что-то похожее, так и без носа останешься. Ясно выражаюсь?!
— Да понял я, понял уже! — потёр Гидеон ушибленное колено. — Куда кровать ставить, миссис Хоппс?
— Да вот туда и ставьте, а я пойду Эйдену покушать приготовлю. И смотрите мне, — погрозила Бонни ухмылявшемуся феньку пальцем, — если снова сцепитесь, оба без своих ушей ходить будете!
Крольчиха прикрыла за собой дверь и минут пять прислушивалась, не донесутся ли из комнаты звуки драки. Однако кроме негромкого бубненья и постукивания молотком она не слышала ровным счётом ничего. Удостоверившись, что ни драки, ни чего-либо похожего нет и не предвидится, она, удовлетворённо вздохнув, спокойно пошла на кухню.
******
Джуди, наконец-то причесав вихрастую головку Эйдена, поправила рубашку на волчонке, которую тот кривовато застегнул, ещё раз осмотрела результат своих трудов и, одобрительно покачав головой, подала ему рюкзачок.
— Ну вот и всё. Сам посмотри, как ты выглядеть стал. Загляденье, да и только. И не надо смущаться, глупышонок.
Волчонок смотрел на своё отражение в зеркале и не верил своим глазам — вместо грязного, с комьями свалявшейся шёрстки на голове, прибитого жизнью зверёнка, из зеркала на него смотрел опрятно одетый голубоглазый волчонок лет семи, только очень худой. Чтобы удостовериться, что это было его отражение, Эйден высунул язык. Волчонок в зеркале сделал то же самое и вдобавок сморщил мордочку.
— Спасибо, — только и смог сказать он, смущённо посмотрев на стоявшую рядом сиреневоглазую крольчиху.
— Пожалуйста, малыш, — снова улыбнулась Джуди и положила лапу ему на плечо. — Ну так как? Как насчёт поужинать? Ты же, наверное, есть хочешь? Да?
— Угу, — потупив взгляд, вздохнул волчонок, — мы ведь там… Ну… в городе, не каждый день ели.
— Так, так, так… Насчёт этого можешь не переживать, голодным ты больше не останешься. Так, хватит. Пошли. А то я тоже ух-х какая голодная. Вперёд! У-жи-нать!
Выйдя из ванной, чувствительный нос Эйдена моментально уловил запах еды, настоящей домашней еды, который он не чуял уже очень давно. Волчонок судорожно сглотнул, что не укрылось от взгляда Джуди, но крольчиха не подала виду, чтобы не смущать и без того сбитого с толку мальца.
По-прежнему недоверчиво оглядываясь по сторонам, Эйден вслед за Хоппс прошёл на кухню, где его в очередной раз ждал новый сюрприз — накрытый стол.
— Ну же, малыш, не стесняйся, проходи и садись ужинать, — улыбнулась ему та самая крольчиха, которую он не так давно пытался укусить. — Ты уж извини, но со всей нашей, ой, прости, своей новой семьёй ты завтра познакомишься, а сегодня поужинаем втро…
— Впятером! — не дал договорить Бонни Грей, зайдя на кухню вместе с Финником. — Миссис Хоппс, кровать мы собрали, застелили… так что всё готово!
— Не-а, вчетвером! — пробасил фенёк. — Я попозже чёй-нить пожую, мне к другану надо.
— Оп-па! Вот, значит, для кого мы старались. Ну здорово, как звать? — шутливо отсалютовал он совсем уже смутившемуся от такого внимания волчонку.
— Э-Эйден Грант, сэр, — немного сжавшись, ответил волчонок.
— Чё?! Сэр?! Братан, да ты что, прикалываешься или как? Какой я тебе сэр? Нет, слышь, Большой Ги, он меня сэр назвал… — захохотал Финник, схватившись за живот. — Да какой я тебе сэр?! Зови меня просто Финник, да и всё. Ой, всё, пойду я к дружбану.
— А знаете, миссис Хоппс, я тоже пойду, пожалуй, — вздохнул Гидеон. — Мелкому в себя прийти надо, да и моя пакость опять вон моргает, — указал он на свой ошейник. — Ну, удачи тебе, малыш. Пойду я.
— Ну, ничего не поделаешь! — развела лапы в стороны Бонни, — втроём — значит втроём. Да ты садись, Эйден, садись за стол.
Волчонок осторожно подошёл к столу, поправил мешковато висящие джинсы и, всё так же недоверчиво поглядывая на двух крольчих, сел на стул.
— Да-да, твоего размера. Гидеон принёс, — улыбнулась Бонни волчонку, ставя перед ним тарелку с картофельным пюре и куриной котлеткой. — Твой личный стул. Нравится?
— Угу, — вновь нахмурившись, тихо сказал Эйден. — Мэм, вы простите меня, что я вас чуть не укусил тогда. Мне правда, очень стыдно…
— Ой… Да ладно тебе, я же всё понимаю, — поспешила успокоить готового вот вот разреветься зверёнка Бонни. — Ты ешь, ешь. Худой-то какой, тебе кушать надо.
Эйден взял вилку и отломил кусочек куриной котлетки. Отправив его в рот, он торопливо проглотил его, даже не прожевав. Как же давно он не видел нормальной еды… Волчонок уплетал свой ужин за обе щёки, опустошив тарелку за считаные минуты, чем несказанно порадовал обеих крольчих.
— Спасибо, — с виноватым видом облизнувшись, сказал зверёнок, — было вкусно, очень.
— Вот, попей ещё компот, — поставила перед ним стакан Джуди. — Да ты пей, не стесняйся. Яблочный.
Поев и выпив предложенный компот, Эйден молча сидел, перебирая лапками, уставившись куда-то в пол. Он впервые был по-настоящему сыт. Он был накормлен, да не кем-нибудь, а кроликами…
— Эй, малыш! — потрясла за плечо начавшего клевать носом волчонка Джуди. — Ты уже спишь? Всё ясно. Ну-ка, пошли.
— Дочка, спальня Эйдена в бывшей комнате твоей старшей сестры Джини, — крикнула вдогонку Джуди мать. — Там уже всё готово.
Хоппс пришлось чуть ли не на собственных лапах заносить в спальню вконец осоловевшего Эйдена. Сытый волчонок теперь неудержимо хотел спать, буквально валясь с ног от усталости и нервного перенапряжения. Джуди помогла ему снять с себя одежду и надеть новенькую пижамку, одну из трёх заботливо уложенных в здоровенную сумку, собранную её предприимчивым дядей. И вот, едва головка волчонка коснулась подушки, так он сразу свернулся в клубочек и засопел.
— Эйден, если что-то понадобится, то моя дверь в самом конце коридора, справа. Понял?
Волчонок что-то сонно пробормотал, и Джуди, постояв у его кроватки ещё минут пять, вышла, осторожно закрыв за собой дверь.
Хоппс переодевалась, готовясь ко сну, весело посмеиваясь, чего с ней не было уже давно. Её друг, а может, и не просто друг, Ник, был в безопасности; худой, голодный волчонок был отмыт, накормлен и спал, мирно посапывая. Чего ещё можно было желать крольчихе, на чью голову свалилось поначалу столько бед и напастей? Да ничего. Джуди, едва улёгшись в кровать, моментально уснула, будто провалившись в какую-то яму.
Проснувшись, поначалу она подумала, что было уже раннее утро, но, посмотрев на часы, она поняла, что по-прежнему была ночь. Тут её уши уловили тихое поскуливание, доносившееся откуда-то из-за спинки кровати. Встав и включив свет, Джуди увидела сидевшего на полу Эйдена. Волчонок сидел, прислонившись к стене и тихо плакал.
— Эй, малыш, ты что? — присела на корточки рядом со зверёнком крольчиха. — Что случилось, кроха?
— М-мне страшно одному… оставаться, — всхлипнул Эйден, посмотрев заплаканными глазёнками на Джуди. — Я боюсь… один, боюсь!
Джуди обняла шмыгавшего носом волчонка и стала поглаживать его по головке, почёсывая ему за ушком. И вновь, как тогда, в ванной, шмыганье и всхлипы прекратились, а Эйден вновь уткнулся ей подмышку и спокойно засопел.
— Знаешь, когда я была совсем маленькая и мне было страшно, мама всегда укладывала меня рядом с собой, — потрепала волчонка за ушком Джуди. — Так что давай, Эйден, вместе уснём. Ну, как тебе идея?
— А можно? Правда, можно? Я… тебе не помешаю?
— Нет, конечно же нет. Ну как ты мне можешь помешать, глупышка? Так, давай, вставай и в постель.
За окном была уже глухая ночь, мерно тикали часы. Спал весь дом. Спал и тощий лис, Ник Уайлд, спал, свернувшись клубком, его друг, Финник. Только крольчиха Джуди Хоппс не спала, обнимая прижавшегося к ней потеплевшего волчонка, но вскоре уснула и она, довольная тем, что ещё у одного зверя всё будет хорошо.