Их было четверо

Спустя пять лун Молниеносное движение, и рыба уже выплёскивается на берег, поблёскивая чешуёй. — Мышиный помёт, опять дохлая! Да что за напасть такая!? Кошка поморщилась, зыркнув на свою добычу: довольно таки крупная рыба, покрытая чешуёй, мёртвым блеском отливающейся на солнце. Смрад, исходивший от рыбины, указывал на то, что она болела, из-за чего уважающие себя коты точно отвернули бы от неё нос, даже если бы она была живой. Воительница поднялась, разминая затёкшие от долгого сидения лапки, схватила сегодняшний улов, который, увы, был очень скудным, направилась в сторону лагеря. Вокруг было очень тихо. Итак редкая дичь окончательно попряталась, и ни разу за всю дорогу кошка не учуяла живого. Воительница шла и думала. Мысли её были невесёлыми. С каждым днём добычи становилось всё меньше и меньше, по всей своей территории коты стали находить трупы животных, погибших из-за неизвестной болезни. За эти долгие и мучительные пять лун родился всего лишь один котёнок: дочь Полянки и Камня, которой дали имя Наперстяночка. В это неприятное время она родилась слабенькой, её задние лапы оказались немного недоразвитыми в результате всего этого. Звёздное племя молчало. Ни пророчества, ни просто совета. Ни-че-го. С того самого момента, как целители всех четырёх племен увидели зловещий сон, чей смысл никак не получалось разгадать. Кошка окинула взглядом их лагерь, расположенный на одном из многочисленных островков посреди реки. Пещера предводителя, камень рядом с которым проводили собрания, палатка целителя, убежище старейшин, место для королев и котят, воинская палатка. Неподалёку от входа — куча с добычей. Идеальный лагерь. Всё просто и практично. Положив принесённую рыбу к остальной дичи, воительница потянулась и зевнула. Она жутко устала, тело ныло, настойчиво требуя покоя, а лапы не держали. — Эй, Вишня! — окликнул её звонкий голос. К ней поспешил оруженосец. На вид ему было лун восемь. — Куда спешишь, сестра? — Поспать. Охота сегодня была тяжёлой. — Поспать?! Но ведь рано еще! Вишня вздохнула. Иногда её брат был таким котёнком! — Вполне нормальное время. А чего это мы всё обо и обо мне? Давай, рассказывай мне, как у тебя сегодня тренировка прошла! Оруженосец гордо вскинул голову. — А я сегодня с наставником боевые приёмы разучивал! И у меня всё-всё получилось! Старшая сестра одарила брата насмешливым взглядом. — Прямо всё-всё? Оруженосец отвёл глаза. — Ну... почти. — Ладно, рада твоим успехам, — кошка потянулась. — А теперь, с твоего позволения, я пойду подремлю. Увидимся за ужином, Мохолап, и не забудь сегодня навестить маму. — До встречи, сестра! И неугомонный оруженосец куда-то убежал. Вишня проводила его утомлённым взглядом. «Какой же порой он всё-таки надоедливый. Недолго вроде поговорили, а в голове уже такая каша!», — думала кошка. Уставшая воительница вошла в воинскую палатку. Внутри никого не было, те, кто вернулись с охоты, предпочли греться на солнце. Ей никто не помешает немного отдохнуть. Вишня растянулась на удобной подстилке, давая отдых ноющему телу. Через несколько минут кошка уже спала крепким сном. В палатку проник сначала кончик мордочки с носиком, затем голова, а затем и всё туловище с хвостом маленького котёнка. Он потянул носом воздух и осторожно начал подкрадываться к безмятежно спящей кошке, двигаясь не по-детски бесшумно, не издавая ни звука. Ушки подрагивали, усы топорщились, улавливая малейшие колебания воздуха. Котёнок подошёл и легонько ткнул воительницу носом в плечо. Та поморщилась и взглянула на источник раздражения. — Наперстяночка? Что ты тут дела... Она осеклась, не закончив вопрос. На Вишню пристально смотрели два глаза: жёлтый и голубой. Холодные, равнодушные, совершенно вовсе не детские. Они стремительно начали светлеть, и в конце концов засияли ослепительно белым светом. Кошка попыталась закричать, чувствуя непереносимую боль внутри, словно ломали кости и рвали внутренние органы на части, но из горла вырвался лишь тихий булькающий звук. Боль не торопилась уходить, становясь сильнее с каждым моментом и, наконец, донёсся негромкий хруст, тело кошки обмякло, а изо рта потекла тонкая струйка крови. Белое сияние в глазах котёнка потускнело, но не исчезло, а лишь стало чуть менее ярким. Наперстяночка прислушилась к происходящему на улице и бесшумно выскользнула из палатки. На неё никто не обратил внимания. Она села на землю возле детской, обернув лапки своим коротеньким хвостиком. Миг, и белое сияние пропало, а жёлто-голубые глаза котёнка принялись с интересом рассматривать всё вокруг.