Глава первая
Когда мы вспоминаем свои поступки, то стараемся понять, почему мы поступили так, а не иначе. Начинаем в корне анализировать свои действия. Понимаем, на что мы пошли, что потеряли и что получили в итоге.
Часто совершая необдуманные поступки, он стремился выделиться. Получить свое, произвести впечатление. Вспоминая ошибки прошлого, он понимал, что прожил яркую и насыщенную жизнь. Он не терял себя, до одного определенного момента…
Стоя на борту «Трубадура», Джек наблюдал в подзорную трубу за тем, как выполняет его условие Джеймс Бартон. Его команда потихоньку перебиралась на «Жемчужину», контролируемая солдатами Ост-Индской Торговой Компании. Внимательно высматривая всех, кто садился в лодки, пират замечал каждую деталь. Всегда был наготове. Где-то в глубине души он все же переживал за свою команду. Но больше всего он переживал за Филиппа, хоть и не хотел себе в этом признаваться. И Гектор Барбосса это чувствовал. Стоя чуть позади него по правую сторону, Хранитель сказал: - Не беспокойся за команду, Джек. Бартон выполнит твои условия, можешь не сомневаться. Если тебя интересует наличие солдат на «Жемчужине», позже я могу это проверить. - У тебя получится? – не оборачиваясь, спросил Воробей. - Хранитель многое может, - ответил пирату квартирмейстер, стоя рядом с ним с левой стороны. - Неужели? – повернув к нему голову, сказал Джек. – Может и так, но я не успокоюсь, пока все пятьдесят шесть человек не окажутся на борту «Жемчужины». Кстати, откуда такое прозвище, «Багровое жало»? Помнится, когда ты обучал меня на острове, то не владел техникой укороченного клинка. - За двенадцать лет многое изменилось, - ответил японец. – Я освоил несколько техник. В том числе и технику короткого клинка. - Решил сменить катану на вакидзаси? – бросив оценивающий взгляд на два коротких меча, спросил Воробей. - Да, - ответил квартирмейстер, поправляя перевязь на поясе. – Комбинирую их с укороченной шпагой. - Серьезно, - кивнул головой пират. – И почему ты решил выучить этот стиль? - Это долгая история, - ответил воин. – Но я должен тебе ее рассказать. - Ну, так начинай, я никуда не тороплюсь, - сказал Воробей, протирая окуляр трубы рукавом. – Думаю, старина Гек будет не против. Я ведь все равно не уйду отсюда, пока мои ребята не окажутся на судне. - Конечно, поговорите, друг с другом, - ответил Барбосса. Хранитель отошел немного подальше, давая возможность Джеку и квартмейстеру поговорить наедине. - Помнишь тот день, когда я подобрал тебя на берегу Миякэ? – заговорил японец, когда Барбосса удалился на достаточное расстояние. – Тебя принесло течением. Выглядел ты вполне мертвым. Но каково было мое удивление, когда ты вдруг зашевелился, начал выплевывать воду, а раны на твоем теле стали мгновенно заживать. - Помню, - ответил пират, периодически поглядывая в трубу. – Тогда я впервые увидел тебя. Ты не говорил по-английски, а я по-японски. Но все же, мы друг друга поняли. Ты был первым живым человеком, которого я увидел после встречи с Великим Эмма. - В тот момент я понял, что должен помочь тебе. Я был ронином. Самурай – отступник. В изгнании я жил на том острове три года. Занимался мелким наймом и разбоем. Наперекор Бусидо я грабил и убивал. И обучил тебя бою на мечах. Так, как дерутся самураи. За два года ты многому научился. Приобщился к нашей культуре. Сочетание твоего бессмертия, ловкости и приобретенного мастерства, сделало из тебя поистине опасного воина. Такеда Они – но гордился тобой. Он восхищался тобой, словно божеством. Но, по – сути, он тебя и создал. Еще до того, как ты стал членом нашей банды и два года занимался с нами разбоем. До того, как обучился мастерству кэн – дзюцу. До того,как заключил сделку с Великим Эмма. - О чем ты говоришь, Сато? – нахмурился Воробей.–Я не понимаю. - Помнишь, как ты разделался с теми наемниками потом, когда начал обучаться? – спросил воин, разглаживая пальцами короткую, козлиную бородку. - Конечно, помню, - зловеще улыбаясь, ответил Джек. – Это была первая жертва Великому Эмма. По – сути, не больше, чем бойня. Больше это никак не назвать. Я взял катану из твоего арсенала и просто пошел их всех резать. Тогда я полагался лишь на свою ярость и обретенное бессмертие. В памяти пирата ярко всплыла картина того дня, когда он расправлялся со своими обидчиками. Пирующие на «Жемчужине» четыре дня и ничего не подозревающие наемники, весело проводили время. Опустошая трюм корабля и запасы рома, они веселились прямо посреди убитых тел. Своих людей и команды Джека. Валялись и смеялись на трупах и запекшейся крови, совокуплялись с наложницами прямо возле бортов и штурвала. Они даже не заметили, как на маленьком каноэ подплыл Воробей и забрался на судно. Ослепленный яростью, он без всяких слов и предупреждений начал убивать одного за другим. Уклоняясь, парируя, атакуя и получая серьезные раны, пират медленно, но верно достигал своей цели. Когда из тридцати человек осталось десять, наемники заметно поубавили свой пыл. С ужасом и удивлением они наблюдали, как опасные колотые, рубленные и огнестрельные раны заживали на теле Воробья. Трое попытались прыгнуть за борт. Пират мгновенно опередил их и жестоко покромсал, отрубая конечности, вспарывая животы и глотки. Двоих он застрелил из подвернувшегося под руку пистолета. И лишь когда осталось пятеро, вместе с главарем, который жестоко над ним издевался несколько часов, только тогда Джек заговорил. - Я приношу вас в жертву Великому Эмма. Отныне, ваши души теперь будут принадлежать ему, - бесстрастно проговорил пират, обводя холодным взглядом бойцов. - Черт, - выдохнул опешивший главарь. – Да кто ж ты такой?! - Теперь я «Сеющий смерть», - четко ответил Воробей. После непродолжительной борьбы, Джек расправился с четырьмя и нанес серьезные раны главарю. Не в состоянии сражаться дальше, тот пытался уползти от пирата, но попытки его были тщетны. Зажав последнего наемника возле штурвала, «Сеющий смерть» начал избивать его голыми руками и пинать ногами. Убедившись, что главарь не сможет подняться, Воробей отыскал тело Джошами Гиббса среди груды трупов. - Посмотри! – яростно завопил он, тряся перед наемником безжизненное тело старпома. – Это был мой друг! Вы, твари, убили его! Закололи и избили, как бродячего пса! Бросив тело в сторону, пират яростно накинулся на оцепеневшего воина. Он избивал его до тех пор, пока его лицо не превратилось в кровавую кашу. Нанося удары, Джек приговаривал сквозь приступы плача: - Это был мой друг! Это был мой друг! Сдохни, сволочь! Когда наемник уже едва дышал, распластавшись возле штурвала, Воробей подобрал катану и отрубил ему голову. Тяжело дыша, он повернулся к забившимся в угол, испуганным наложницам. - Убирайтесь отсюда! – прокричал пират. – Это проклятое место! Не понимая слов чужеземца, женщины зарыдали и забились в угол еще сильней. Заляпанный кровью с головы до ног капитан, потерявший свою команду и отомстивший своим обидчикам, медленно опустился на колени, опираясь на клинок… - Точно, бойня, - криво усмехнулся квартирмейстер. – Когда ты вернулся обратно на остров, я не сразу тебя узнал. У тебя даже некоторые раны еще кровоточили. Крепко же тебе досталось там. - Бывало и покрепче, - улыбнулся в ответ Воробей. – Я все это прекрасно помню. К чему ты ведешь? - Те наемники, Джек, - серьезно сказал самурай. –Это были наши люди. Такеда Они-но давно выслеживал твой корабль. Когда ты только зашел в воды Тихого океана. Наша банда долгое время жила мелкими разбоями и контрактами. Кораблей на тот момент мы давно не видели, и тут вдруг появился ты на своей «Жемчужине». Такеда выслеживал тебя примерно полдня. Наверняка ты мог это заметить, он держался примерно того же курса. Ну, дальше ты сам все знаешь. Проходя рядом с Миякэ, ты попал в заранее заготовленную засаду. Я всем этим руководил. Ты не видел меня, поскольку мне не было надобности лезть в бой. Но я видел, как ты и твоя команда храбро сражались. Видел, как Исё пытал тебя. Твоя кровь и смерть твоих людей на моей совести. - Исё. Вот значит, как звали этого ублюдка, - оскалившись, пробормотал Воробей. – Я догадывался об этом, Сато. Но до конца не хотел в это верить. Наверняка ты не ожидал увидеть меня вновь после этой расправы. Да еще и с новыми… способностями. - Воистину ты баловень судьбы, Джек, - тем же серьезным тоном ответил квартирмейстер. – У тебя появился шанс жить дальше. - Жить?! – издал яростный вопль пират, и приблизился вплотную к японцу. – Да я врагу бы не пожелал такой жизни! Ты хоть можешь себе представить, каково это, когда не можешь ощутить вкус любимой пищи? Когда чертов ром и любое другое пойло на вкус, как вода! Когда не испытываешь никаких чувств, кроме злости! Когда не можешь… умереть. С трудом выдавив из себя последнее слово, Воробей отвернулся и опершись о бортик, опустил голову. Самурай, заметив встревоженный взгляд Барбосса, махнул ему рукой и сказал: - Все в порядке! Затем, подойдя к пирату, потихоньку продолжил разговор. - Поэтому мы здесь, Джек. Чтобы помочь тебе. Гектор знает, как помочь тебе. - Избавите меня от проклятия, а затем казните? – повернув голову, выдал смешок Воробей. – Интересно, каким образом? - Хранитель тебе все расскажет, - твердо ответил Сато. –Ты спросил меня, почему я выучил этот стиль. Когда ты ушел из нашей банды, уплыв навстречу судьбе, Такеда потерял сильного бойца. Когда ты был в банде, мы могли не страшиться ничего. Ты в одиночку расправлялся с десятками врагов. Но когда ты ушел, все изменилось. Мы стали терять много людей. Власть наша со временем перешла к более сильным разбойникам. Такеда злился на тебя. Ненавидел меня, за то, что я стал для него бесполезен. Я знал, что должен был тебе рассказать всю правду еще на острове. Что ты должен был сразиться с Такеда, защитив свою честь. Как самурай. Как воин. Но я этого не сделал…Я откололся от банды, стал отшельником. Начал изучать технику укороченного клинка. Только так я бы смог победить Такеда. Комбинированной техникой. Я сразился с ним, Джек. Когда отточил до совершенства свое мастерство, я убил его. Именно тогда я получил прозвище «Багровое жало».Оставшиеся девять лет я занимался пиратством. Собрал команду, скитался от островов к порту, пока не познакомился с капитаном Барбосса. Именно он мне и рассказал, что знает, как тебе помочь. Я примкнул к его команде. Он все тебе расскажет. Мы хотим помочь тебе. Не все из Совета Братства желают твоей смерти. Поговори с Хранителем. Затем, я к твоим услугам. За причиненные мной обиды, я сочту за честь умереть от твоей руки, «Сеющий смерть». - Что ж, Сато Наомаса, - серьезно ответил пират, выслушав воина. – Я непременно поговорю с Гектором. Но убивать тебя не стану. Пока. На сегодня достаточно смертей. И не называй меня больше так. Я Джек Воробей, капитан того чертова судна. - Как скажешь, Джек, - покорно ответил квартирмейстер. - Мы еще успеем скрестить мечи, - похлопав по плечу японца, пообещал Воробей. – Рад был увидеть тебя. - Я тоже, - поклонился в ответ Сато. Пират повернулся в сторону «Жемчужины» и продолжил наблюдать за своей командой. Лежа на койке в своей каюте, Джеймс Бартон терпеливо ждал, когда врач обработает его распухшее от ударов лицо и проверит целостность ребер. Слушая, как перед ним распинается офицер Бриггс, чиновник думал, что лучше бы Воробей его убил. Тогда бы не пришлось терпеть столь невыносимые для него пытки. - Теперь вы понимаете, сэр, насколько он опасен? - не унимался солдат. – Сейчас он среди своих. Его команда теперь на «Жемчужине». Сейчас пиратам ничто не помешает уплыть отсюда и плюнуть на вашу с ними договоренность. Они свободные люди. Дикари. Им нельзя доверять. - И какие у вас есть предложения, мистер Бриггс? – поинтересовался Бартон. Ему вдруг стало очень любопытно, что бы в такой ситуации предпринял военный. Хоть он и знал, что ответ очевиден, все же в глубине души чиновник надеялся на оригинальность офицера. - Единственный выход, немедленно отправлять на борт «Жемчужины» солдат и силой брать Воробья с судна «Трубадура», - четко ответил Бриггс. – В случае сопротивления обстреляем его команду, вступим в бой с пиратами. Людей у нас хватит. Но лично я бы предпочел отступить. Если вам еще не достаточно того, что продемонстрировали пираты, то мне вполне хватило. - Вы боитесь, капитан? – немного удивившись, спросил Джеймс. - Было бы глупо не бояться бессмертного существа, - спокойно ответил солдат. – Особенно, если это легендарный пират. Полагаю, поединок с ним, вас ничему не научил. - Отнюдь, - скривившись от боли, ответил чиновник, когда его груди коснулись руки врача. – Это великолепное, совершенное и опасное оружие. Особенно, в умелых руках. И я заполучу его, чего бы мне это ни стоило. - Он пират. И не будет никому подчиняться. Неужели вы до сих пор не поняли этого? - Вы явно недооцениваете мое искусство убеждения, - улыбаясь сквозь боль, сказал Бартон. – Я смогу его уговорить. Если я правильно понимаю, то его должны сопровождать, как пленного. Воробей вне закона. И Совет Пиратского Братства не будет на его стороне. У него просто не будет выбора. Либо он пойдет со мной, либо его же собратья с ним и разделаются. Сегодня ночью я это узнаю. - Каким образом? – обеспокоенно спросил офицер. – Они вас обманут. Запутают. Они ведут свою игру. Как бы там не было, они пираты. Друг для друга они все равно свои. - Возможно. Но я не уйду, пока не добьюсь своего. Проследите за ситуацией на «Трубадуре». Если заметите, что Воробья свяжут, либо бросят в трюм, немедленно сообщите мне. Это будет означать, что его держат в плену. Тогда - то я с ним и поговорю. - А если ничего такого не будет? - Пошлем на судно шпиона. До рассвета он выведает все, что мне нужно. И тогда, мы будем знать, что делать дальше. - Ох, не нравится мне эта затея, - почесав затылок, выдохнул Бриггс. – Надеюсь, никто не погибнет этой ночью. - Не беспокойтесь, офицер, - уверенно сказал чиновник. – Этой ночью оружие будет в моих руках.Глава вторая
Когда доверие и упрямство противоречат друг другу, сложно прийти к компромиссу. По – жизни он всегда был упрям и стоял на своем, при этом умея виртуозно договариваться. Доверие не значило для него практически ничего. Он не был человеком чести, и уж тем более никому не позволял себя обставить. Но за долгие годы он сильно изменился и устал. Все, что его действительно волновало – это покой, о котором он мечтал очень долго. Хоть он будет упрямиться и долго в этом никому не признается, в глубине души он знает наверняка, что себя не переделать…
Сидя за столом в каюте Хранителя, Джек внимательно слушал его слова. В свете свечей, расставленных на столе и лампы за окном, лицо капитана Барбосса казалось более серьезным и таинственным. Он говорил не спеша, хриплым, старческим голосом, периодически заходясь продолжительным кашлем. Из его рассказа, Воробей многое узнал. Пират поведал ему, что уже восемь лет, как его отец сгинул где-то возле островов Индийского океана. Что перед своим исчезновением, он официально возложил обязанности Хранителя Кодекса на него. Что все восемь лет, Барбосса наблюдал за странствиями Воробья, и что действительно знает, как избавить его от проклятия Великого Эмма. - Не один ты, Джек, обладаешь особыми… навыками, - говорил Хранитель, потянувшись за мутной склянкой с лекарством. – С помощью Кодекса и тайных знаний твоего отца, я могу отслеживать любого пирата. В любом месте. Тень теперь мне очень сильно помогает. И это далеко не все преимущества переданного мне навыка. - Тайных знаний? – переспросил Воробей. – О чем ты говоришь? - О, Эдвард Тиг поистине был загадочной личностью. Даже для тебя, Джек. Особенно для тебя. Я и вообразить раньше не мог, насколько сильно он дорожил своими секретами. - Был? - Ну, вообще-то… есть, - немного замявшись, ответил Хранитель. –Дело в том, что за все эти годы я не обнаружил его среди мертвых. Это единственный пират, которого я нигде не могу найти. Поэтому, я надеюсь, что он еще объявится. Хоть конечно это вряд ли. В последние годы его здоровье было не очень хорошим, мягко говоря. Он старался скрывать это, но я видел, как он страдает. Многие видели. Он практически уже не выбирался из Бухты Погибших Кораблей, даже когда кто-нибудь нарушал Кодекс. Поимкой виновных тогда уже занимался я. И вдруг, ему срочно понадобилось отправиться на какой-то остров в Индийском океане. После этого, о нем больше ничего не слышно. Никаких вестей. - Ты сказал, его нет среди мертвых, - заинтересовался Воробей. – Откуда ты знаешь? Это часть твоего навыка? - Да. С помощью «Силы Тени», я могу искать умерших. Но не связываться с ними. - Так ты проклят? Так же, как и я? - Я бы не назвал это проклятием, Джек. Не в моем случае. Этот навык не имеет никаких… отрицательных эффектов. Наоборот, он немного помогает мне поддержать здоровье. Его воздействия никак не связаны с тем, что со мной когда-то было на Исла – дэ – Муэртэ. Чего не скажешь про твои способности. - Да много ты знаешь про меня, - раздраженно пробормотал Воробей. – Ты восемь лет наблюдал за мной. И ни разу мне не помог. Ни разу не вмешался, ни в какую расправу. Почему, Гектор? Почему ты не помог мне, если знал, как избавиться от проклятия? - Не все так просто, Джек. Хранитель закашлялся, судорожно дергаясь в кресле. Откупорив склянку, он залпом выпил содержимое. Отдышавшись, старик продолжил говорить. - Тогда ты не хотел избавляться от своего проклятия. Тебе нравились обретенные тобой способности. Но когда ты начал осознавать, что теряешь всякие чувства к окружающему миру, стало слишком поздно. Ты оказался полностью во власти Великого Эмма. Ты хочешь умереть, я знаю. Хочешь покоя. Но Он теперь не даст его тебе. Он будет мучить тебя до тех пор, пока ты не превратишься в бездушного раба. Пока не потеряешь остатки человеческих чувств. Пока не станешь Его демоном на побегушках. Тебя предупреждал о последствиях проклятия Тиг в свое время, но ты как всегда не придал никакого значения. - Десять лет назад, - медленно проговорил Воробей. – Мы говорили с ним об этом десять лет назад. Тогда мы виделись в последний раз. - Ты его видел в последний раз, - поправил пирата Барбосса. – Все оставшееся время он наблюдал за тобой. Пытался помочь тебе, связывался с Великим Эмма. Но ты заключил договор и исправно приносил ему жертву. И даже, когда перестал это делать, Он все равно не захотел приходить за тобой. Он будет тебя мучить, но шанс на спасение есть. Я обо всем позаботился. - Меня пытали, четвертовали, травили, взрывали на пороховых бочках, отрубали голову, - угрюмо перечислял Воробей, сложив руки на столе и гоняя свой старый песо. – О каком шансе ты говоришь? За эти годы я точно понял две вещи. Меня невозможно убить и богам я стал безразличен. - Нет ничего невозможного, тебе ли это не знать, Джек, - загадочно улыбнулся Гектор. – Ты не безразличен богам. У Великого Эмма на тебя грандиозные планы. Если бы ты только знал, что Он уготовил тебе. С каждым убийством и каждым твоим ранением,Он забирает у тебя частичку души. Ты еще борешься, но скоро перевес будет на его стороне. Поэтому нужно проводить ритуал, который освободит тебя от проклятия. Чем быстрее, тем лучше. - И что потом? Когда я стану смертным, вы сдадите меня этому щеголю, Бартону? Какие у тебя с ним дела? - О, нет. Смертный ты будешь для него бесполезен. Он хочет заполучить тебя с твоими способностями. Хочет, чтобы ты был его верной марионеткой, его оружием в политических и торговых делах. Собственно, ради этого он и выслеживал тебя. Что касается моей с ним договоренности... скажем так, нам обоим было это на руку. Он оказал услугу мне, я – ему. Но тебя он конечно же не получит, ни при каких обстоятельствах. Когда ты избавишься от проклятия, предстанешь перед судом Совета Пиратского Братства. И если не обретешь покой, о котором так сильно мечтаешь, то лишишься всего, что имеешь. Будешь изгнан на какой-нибудь богом забытый остров и тогда сможешь там застрелиться, если захочешь. Либо погибнуть в бою с британцами, как истинный пират. Свободный от всех оков. Выбор за тобой, Джек. Можешь и дальше продолжать свою не – жизнь, убивая всех направо и налево. Либо избавиться от проклятия и хоть раз в жизни сделать что-то правильно. Думай быстрее. Нам нужно отчалить до рассвета. Глубокой ночью, когда все утихнет. - При всем уважении, Гектор, но я тебе не доверяю, - сказал Воробей, разглаживая заплетенные косички на бороде. – Ты выслеживал меня восемь лет, заключил союз с британцами и теперь пытаешься меня в чем-то убедить. Мы это уже проходили. Ты явно ведешь какую-то свою игру. Нахватался моих старых, плутовских привычек? Но одного не учел. Меня так просто не обставить. - Я лишь хочу помочь тебе, - тяжело вздохнув, ответил Барбосса. – Знаешь, ты мне нравился больше, когда был весел и вечно пьян. Пройдоха, ловелас, жулик, весельчак и добряк. Баловень судьбы. Посмотри, каким ты стал. Посмотри, что с тобой сделал Великий Эмма. Ты стал убийцей. Бездушным, хладнокровным мясником. И тебе это нравится. Посмотри на себя, Джек! После этих слов, Хранитель подался вперед и схватил Воробья за обе руки. Прежде чем пират успел что-либо понять, каюту озарила яркая вспышка. Они сидели в креслах за столом, но уже в другом месте. Когда пелена света прошла, Джек увидел, что они находятся на площади рядом с гостиницей. Повертев головой по сторонам, Воробей увидел некоторых зевак и троих ребят, которые усердно избивали его. Затем услышал смешок рыжего Виго и серию выстрелов. - Какого черта?! – обернулся к Хранителю пират, и стал выдергивать кисти рук из его хватки. – Это ты сделал? Пусти меня! - Не разрывай связь, - твердо сказал Барбосса и сжал руки сильнее. – Они нас не слышат. Можешь смотреть. Я сделал проекцию того момента времени, когда ты расправлялся с этими ребятами. - И зачем ты это сделал? – нахмурился Воробей. – Я прекрасно помню, как разделался с ними. Ублюдки получили по заслугам. Они знали, на что шли. - Я хочу показать тебе, какой ты теперь на самом деле. Держи руки над Кодексом и не вырывайся. Смотри, Джек. Решив не перечить старику, Воробей покорно повернул голову и стал наблюдать за кровавыми событиями. Когда он увидел, как медленно встает на четвереньки и выплевывает выбитые зубы, то испытал к себе некое презрение из-за того, что позволил им избить себя. И разочарование, что не смог умереть и в этот раз. Но то, что он увидел дальше, потрясло его гораздо сильнее. Уже давно он не испытывал ничего подобного.Поднимая голову, Джек увидел, что его лицо изуродовано и перекошено. Не из-за полученных ударов, а как будто он был чем - то болен. Раны его затягивались, но вместо здоровой кожи на теле появлялись темно-синие узоры причудливой формы, и непонятные иероглифы с символами. Лицо, шея и руки были полностью покрыты этими проявлениями. Но больше всего Воробья потрясли его кроваво-красные глаза. Зрачков не было видно, лишь сплошная краснота. Как будто вместо глаз ему вставили рубины, мерцающие дьявольским огоньком. От его тела исходило испарение, будто бы он закипает изнутри. Воздух вокруг него вибрировал, создавая темную оболочку. Относительно небольшие, сантиметров тридцать, изогнутые рога пробились через его черную бандану и красовались на лбу. Огненный нимб над головой довершал всю ужасную картину. Чудовище смотрело своими красными глазами на троих ребят. - Вы закончили, джентльмены? Что ж. Теперь моя очередь. От удивления, Джек, который сидел за столом и наблюдал за происходящим, открыл рот. Он не узнал свой голос. Это был не его приятный баритон, от которого млели многие девицы и бывалые портовые куртизанки. Это был пронзительный, пробирающий до глубины души дьявольский рев. Как будто сотни душ разом кричали из преисподней. Он не узнавал себя. Словно кто-то другой расправлялся с наемниками. Оцепенев от увиденного, Джек не мог ничего сказать, ни даже пошевелиться. Он мог лишь наблюдать за жестокой расправой. За тем чудовищем, в которого он превратился. В глубине души он всегда понимал, что поддается какому-то внутреннему инстинкту. Желанию убивать, мучить и терзать. Желанию, которого у него никогда не было до встречи с Великим Эмма. Посмотрев на себя со стороны, Воробей понял, что уже не принадлежит себе. Когда он растратит последние капли звериной ярости, тогда его душа полностью перейдет во власть этому божеству. - Неужели я на самом деле такой? – еле ворочая языком, проговорил пират, не поворачиваясь к Хранителю. – Они меня видят таким? - Это твой внутренний облик, - пояснил Барбосса. – Они видят тебя, но не твою душу. Но некоторым достаточно посмотреть тебе в глаза, когда ты в ярости. Джек не мог больше этого выносить. Ему казалось, что он вот - вот сойдет с ума. За всю свою жизнь он многое испытывал. Выкупал свою душу у земных правителей и Морского Дьявола, Дэйви Джонса. Заключал сделки со многими божествами, повидал и продал множество артефактов, перед мощью которых преклонялись сильные мира сего. Даже проклятие Кортеса на себя примерял, будучи вместе с Гектором на Исла – дэ – Муэртэ. Но, ни что не доводило его так до умопомрачения, как последствия сделки с Великим Эмма. Дойдя до момента расправы над рыжим главарем, Воробей сказал ослабевшим голосом: - Хватит, Гектор. Верни нас обратно. Хранитель никак не отреагировал. Лишь продолжал держать его за руки и наблюдать за расправой, не оборачиваясь к пирату. - Довольно, Гек, - настойчивее сказал Джек. – Я не могу больше смотреть на это. - Однако убить ты его смог, - ответил Хранитель. – И сделал это с удовольствием. Воробья охватил приступ ярости. Он понимал, что Барбосса прав. Он превратился в безжалостного убийцу и изверга. Понимал, что это действительно ему нравится в глубине души. Но признавать этого он не хотел. - Прекрати, старый ублюдок! – крикнул он, выдергивая руки. – Я не хотел этого! Не хотел! Пелена света вновь окутала их, когда Джеку удалось разорвать связь. Затем, они опять оказались в каюте. - Нет, ты хотел этого, - спокойно ответил Хранитель, сложив руки на Кодексе. – Хотел и получил. Ты сам это прекрасно знаешь. Помнишь, когда-то давно Эдвард сказал тебе, что фокус не в том, чтобы выжить. Фокус в том, как остаться самим собой. Похоже, ты забыл об этом. Забыл о том, кто ты есть. - Я знаю, кто я, - злобно проворчал Воробей. – И не говори больше ни слова о моем отце. - Хорошо, я оставлю тебя в покое. Соберись с мыслями. Но если продолжишь упрямиться, я начну вправлять твои мозги другими методами. - Я уже все обдумал. Да и что ты мне сделаешь, старичок? Запустишь в меня своей книжонкой? - Только дай мне повод, узнаешь. - О, это вызов, Гек? Мне это нравится. Резко вскочив с кресла, Воробей перекинулся через стол, намереваясь схватить Хранителя. Тот в свою очередь, откинулся назад, качнул кресло и полностью погрузился в тень. Руки Джека прошли сквозь бархатный камзол Барбосса, не схватив абсолютно ничего. Гектор, среагировав достаточно быстро, обеими руками вцепился в правую руку Воробья чуть ниже локтя, и резко потянул на себя. Оба начали падать, но вдруг через пару секунд оказались у правого борта корабля. Хранитель резко развернул пирата, вцепился в его рубашку и, толкнув несколько раз, придавил к краю борта. Воробей, не ожидавший таких скорых изменений в пространстве, не сразу понял, что еще немного, и он окажется за бортом. Попытавшись оттолкнуть от себя Барбосса, Джек с удивлением обнаружил, что не может этого сделать. Руки проходили сквозь лицо и тело, словно тот был призраком. Ни схватиться, ни пихнуть ногой. Зато Гектор держал его своей крепкой хваткой, вполне, как настоящий. - Что за чертовщина?! – крикнул пират, моргая от частых дождевых капель. - Не один ты обладаешь особыми навыками, - напомнил ему Хранитель. – Ну что? Успокоишься или дальше будешь упрямиться? В тени и ночью я неуязвим. Как видишь, уже стемнело, поэтому ты не сможешь причинить мне вреда. Перемещение из одной области в другую ты тоже видел. Так что если выкинешь еще что-нибудь, я перемещу нас на самый верх мачты и затем скину тебя оттуда. - Проклятый мошенник! – почти спокойно сказал Воробей. – Хорошо, я буду паинькой. Отпусти меня. Гектор и Джек поймали встревоженные взгляды матросов, находящихся неподалеку от них. Они отвлеклись от своих дел и наблюдали за пиратами. Хранитель отпустил Воробья и, повернувшись к ним, сказал: - Все хорошо, ребята! Занимайтесь своим делом! Матросы, молча, продолжили работу. Барбосса повернулся к Джеку: - Я слежу за тобой. - Конечно, - выдавил улыбку пират, поправляя пояс и намокшую рубаху. Его вдруг непреодолимо заинтересовала способность Хранителя. Ярости уже не было, но возникло старое желание позлить Гектора. Как в былые времена. Дождавшись, пока Барбосса повернется и сделает от него шаг, Воробей моментально выхватил пистолет и выстрелил ему в спину. Пуля прошла сквозь него и задела металлический корпус лампы, звонко срикошетив куда-то в сторону. - Любопытно, - пробормотал Джек. - Как будто в привидение стрелял. Закатив глаза, Хранитель повернулся. - Ну, я же тебя предупреждал, - устало проговорил он, обнажив клинок своей шпаги-трости. - Стой, Гектор. Я пошутил, - скалясь, оправдывался Воробей. - Я тоже, - ответил Хранитель и резким движением отрубил Джеку кисть. Конечность вместе с зажатым в ней пистолетом глухо упала на доски. Оружие выстрелило, пуля пролетела в нескольких сантиметрах от уха матроса находящегося неподалеку, и глухо вошла в деревянную обивку, рядом с пороховыми бочками. - Черт! – воскликнул пират, разглядывая свою укороченную руку. – Не могу поверить, что ты это сделал! - Ты знаешь, что будет дальше, - убирая клинок, торжественно объявил Барбосса. - Не, не, не. Гектор, одумайся! Набросившись на Воробья, Хранитель крепко схватил его, переместил на верхушку мачты, ненадолго повиснув на реи, и разжав руку, отпустил пирата. Затем переместился вниз, пока Воробей кричал и летел. Глухо ударившись о доски, Джек перевернулся и закашлял. - Падла ты, кхе-х, - сплевывая кровь, прохрипел он. – Я, похоже, ребра сломал и ноги. - Ничего, заживут, - ответил Гектор, подойдя к нему. – Вон, уже рука отрастает. Хранитель повернулся к собравшимся матросам и громко сказал: - Привяжите этого буяна к фок – мачте! Но для начала разденьте! Если попытается что-нибудь учудить, можете стрелять в него! Пираты стали послушно выполнять приказ. Окружив Джека, они подняли его, сорвали с него рубаху, пояс с оружием и штаны, оставив его в одних сапогах и бандане. Затем, стали обматывать веревкой. - Это для твоего же блага, - сказал Барбосса, поймав недовольный взгляд Воробья. – Может быть, холодный дождь, поубавит твой пыл. Остынь немного. Затем поговорим, если захочешь. После этих слов, Хранитель направился в свою каюту, оставляя своего «заклятого друга» под присмотром команды. Дождь лил как из ведра. Привязанный к мачте Джек, уже примерно около часа слушал расспросы молодого пирата, который караулил его. Парень любезно накинул на него свой плащ, прикрыв срамоту, а сам стоял в одной рубахе, мокрый до нитки. Он был так рад увидеть своими глазами легендарного пирата, что совсем не обращал на погоду никакого внимания. Воробей в свою очередь учтиво рассказывал про свои старые приключения, естественно приукрашивая некоторые моменты. Сейчас это было лучшее, чем он мог бы заняться, поэтому матрос совсем ему не надоедал, а наоборот, помогал скоротать время. - Как интересно, - восторженно выдохнул пират. – А вот мне интересно, если вам отрубят руку, ну понятное дело, новая отрастет. А если голову отрубят? Что тогда? Или туловище разрежут напополам? Подобные вопросы всегда забавляли Джека, хоть он и не очень часто их слышал. Конечно, он не был в ладах с анатомией, да и наукой в целом, но кое-что знал. Его проклятие, которое он когда-то считал даром, многое рассказало ему о теле и человеческих органах. - От таких серьезных повреждений, Сэм, я лично не помню,как исцелялся, - профессорским тоном начал Джек. – Но есть такое понятие, как тактильная память. Когда тело само чувствует и запоминает, где и в какой момент нужно залечиться. Это сложная штука. Когда мне отрубили голову, я пришел в себя лишь тогда, когда восстановился примерно до брюха. Как потом мне довелось узнать, восстанавливался я с той самой, отрубленной головы. То же самое произойдет, если меня разрубят пополам. Восстановление пойдет из той части, где находится голова. Отрубленная часть со временем развеется, словно пепел. - Как это было с вашей кистью? - Да. - Потрясающе! Восторженный голос Сэма дрожал. Он явно думал, что перед ним находится божество, которого опозорил издевательский жест Хранителя. И от этого парню было очень неловко. - Я бы еще с удовольствием вас послушал, сэр, но мне нужно идти. Меня сменит другой матрос. - Ничего, я его дождусь, - пытаясь пошевелить связанные, затекшие руки, ответил Воробей. – У меня вроде как нет выбора. - Спасибо за ваши истории. Плащ я вам оставляю. - Ты слишком добрый для пирата. - Благодарю, - смущенно ответил Сэм и, схватив лампу, начал спешно удаляться. Оставшись один, Воробей стал размышлять над тем, каким будет следующий матрос. Станет ли он слушать его байки, или треснет как следует, велев заткнуться? Конечно, он слабо чувствовал температуру и холодные капли дождя, да и на веревки ему было тоже наплевать. Но все, же ему начинало надоедать находиться в одном положении долгое время, и поэтому он был бы не против увидеть сейчас Барбосса. Заметив свет лампы, который потихоньку приближался к нему, Воробей разглядел две фигуры. Идущие бок обок друг с другом, они шли молча. Уверенно и целенаправленно. «Двое. Ну, значит, либо будут слушать байки, либо издеваться». По мере их приближения, Джек сумел рассмотреть солдатскую форму из под плаща у одного, и распухшее от ударов лицо у другого. «Вот это поворот. Капитан Бриггс и щеголь Бартон. Очень интересно». - Господин чиновник, отлично выглядите! – скалясь, поприветствовал его пират. – Вы крепкий сукин сын. Обычно после таких ударов ломаются челюсть и нос. Должно быть, компрессы вам помогли? Как ребра? Не сломаны? - Не понимаю, чему вы так радуетесь, господин Воробей!? – перекрикивая раскаты грома, ответил Бартон. – Вас взяли в плен, так называемые, ваши собратья пираты! Посмотрите на себя! Вас раздели, связали и оставили мокнуть под этим ливнем! Неужели вы все еще хотите быть среди них? - А что, среди вас будет лучше? – ехидно поинтересовался Джек. - Это вы решите сами. Позвольте, я вам расскажу одну вещь, которая вас заинтересует. Полагаю, Хранитель вам не рассказал, какие у него со мной интересы? - Я весь – внимание, - сосредоточенным тоном ответил пират. - Нэйтан! – повернулся чиновник к солдату и махнул рукой. Держа лампу на вытянутой руке, Бриггс и Бартон приблизились вплотную к Воробью. - Когда я впервые услышал о вас, я начал интересоваться феноменом бессмертия, - начал рассказ Джеймс. – Прочитал кучу книг, научных статей, разных историй. В итоге, рискнув своим капиталом, я решил отыскать вас. Признаюсь, было это очень не просто. Вы кочевали от острова к острову долгие годы. Занимались пиратством, грабили и разрушали колонии. Вы были практически неуловимы. Стоило мне прибыть в одну колонию, а вы уже были у берегов Тортуги, или Мадагаскара. Вы всегда опережали меня на несколько шагов. Так продолжалось три года, пока я не познакомился с квартирмейстером «Трубадура». Именно «Багровое жало» и познакомил меня в дальнейшем с Хранителем. Выяснилось, что они хотят схватить вас, и доставить Совету Пиратского Братства, чтобы вы предстали перед их судом. Но у Хранителя возникли некие разногласия с членами Братства, на счет вылазки и вашей поимки. Они отказались поддержать Хранителя. И тут мне выпал отличный шанс. Эта встреча не была случайной. Капитан «Трубадура» точно знал ваше место нахождения, а у меня были ресурсы и солдаты, чтобы удвоить его силы. Мы заключили соглашение. В обмен на свои ресурсы и страховку, они отдают мне вас и забирают себе только команду. Ваш старый друг, капитан Барбосса продал вас, господин Воробей. Продал за ресурсы на корабле и фактическое сопровождение. - Он мне не друг, - фыркнул Джек. – И почему вы так уверены, что он передаст меня вам на рассвете? Вам бы следовало знать, что на меня у него есть свои, грандиозные планы. - Не важно, какие планы у него есть, - отрезал Бартон. – На рассвете вы будете на борту «Величия». Вот увидите. В противном случае, Хранителю придется испытать на себе всю мощь британских солдат. Подумайте над тем, что я сказал. Вам не стоит доверять Хранителю. Я ваш единственный и надежный союзник. Об условиях, которые я вам предоставлю, вы уже в курсе. - Что ж, благодарю за рассказ, господин Бартон, - вежливо кивнул головой Воробей. – Но я склонен дать отрицательный ответ. Под вашу дудку я плясать, не намерен. С Хранителем я уж как-нибудь разберусь. - Очень жаль, что вы приняли такое решение, - спокойно ответил чиновник. - Не смею больше отнимать у вас время. - Господин Бартон! Что вы здесь делаете? Знакомый, грубый голос раздался внезапно, так что офицер и чиновник разом повернулись. В свете лампы, Джек увидел ковыляющего к ним Барбосса с двумя матросами. - Я немного побеседовал с господином Воробьем! Квартирмейстер дал согласие на мое присутствие на вашем судне! – быстро ответил Джеймс. - Не могли подождать до утра? – приближаясь, спросил Хранитель. - Это был важный разговор. И мы уже закончили. Отвесив поклон Гектору, Бриггс и Бартон спешно стали удаляться. - Чего они хотели? – спросил капитан, когда гости уже скрылись из виду. - Да так, - небрежно ответил Воробей. – Поболтать хотели. Ты пришел меня развязать, Гек? - Если ты готов поговорить адекватно, то да. - Клянусь, больше никаких нападок. Я спокоен, как удав. Слово пирата. - В таком случае, сначала помойся и переоденься. И если вздумаешь что-нибудь учудить, мыться будешь только после кока. - Я же сказал, Гек. Спокоен, как удав. Барбосса сделал знак двум матросам, чтобы те его освободили. Развязав веревки, они накинули на Джека оставленный ему плащ. - Забавный малый этот Сэм, - застегивая одежду, сказал Воробей Гектору, который терпеливо его ждал. - Кто? – переспросил Хранитель, явно слыша это имя впервые. - Ну, Сэм. Молодой такой парнишка, не высокого роста, поджарый. Лет на девятнадцать выглядит. Со спины. - А, Сэм, - протянул Барбосса. – Ну, тогда все понятно. - Что понятно, Гек? - А то, что нет на моем судне матроса по имени Сэм.Глава третья
Когда угасает всякая надежда, жизнь уже не имеет никакого смысла. Все, ради чего он жил и боролся, рано или поздно становилось прахом. Когда-то давно, он даже не задумывался о том, что его ждет дальше. Вообще-то он никогда об этом не задумывался, но раньше ему было не все равно. В его жизни были удовольствия, был смысл, была надежда. Когда он все это потерял, то уже не надеялся, что кто-либо сможет ему помочь. Но недаром его называли баловнем судьбы. Даже в самые темные моменты его жизни, всегда находился тот, кто пусть и не мог ему помочь, но мог дать хоть какую-то надежду…
Джек сидел напротив Хранителя, довольствуясь своей новой одеждой. Гектор не поленился переместиться на его «Жемчужину» и достать из его каюты самый любимый наряд. На пирате была свежая, белая рубашка, поверх которой красовалась светло-коричневая кожаная куртка. Не новая, но легкая и удобная, довольно в хорошем состоянии. Чуть зауженные, черные штаны, традиционно заправлены в коричневые сапоги. Пояс через плечо был хорошо начищен, но пуст. Как распорядился Хранитель, никакого оружия. Старая, выгоревшая на солнце легендарная, как и он сам треуголка, красовалась поверх его черной банданы. Косички на его бороде были аккуратно затянуты в серебряные зажимы. Пират смаковал яблоко (больше конечно для вида, так как вкуса он совсем не чувствовал) и внимательно слушал капитана Барбосса. Старик отвечал на его вопросы и все подробно рассказывал. - Теперь ты знаешь, что Бартону не стоит доверять, - говорил он, периодически покашливая. – Если его появление на корабле и шпион тебя не убедили, тогда я не знаю, что сможет тебя убедить. - Я и так ему не доверяю, - облизывая большой палец, ответил Воробей. – Но с чего бы мне доверять тебе? Ты продал меня Бартону. Я никогда не поверю в то, что у Хранителя Кодекса нет ресурсов и людей, для того, чтобы отправиться за мной. Даже если у тебя с Советом Братства возникли разногласия. С твоими способностями, ты бы один смог переместиться на этот остров и забрать меня, куда угодно. - Что ж, действительно, эта история была придумана специально для Бартона, - сказал Хранитель, зажигая еще одну свечу на столе. – От золота короны и сохранения своих ресурсов я бы конечно не отказался. Но правда в том, что именно Бартон поможет тебе избавиться от проклятия. Когда, я уже потерял всякую надежду в попытках уговорить Великого Эмма отдать тебе твою душу, в один прекрасный момент, он вдруг предложил мне сделку. Твою душу в обмен на душу Бартона и всех, кто будет на его стороне. От Великого Эмма я узнал, что у Бартона есть шпага, которую выковал какой-то легендарный мастер. Все, что я понял – это не простая шпага и она нужна Ему. С помощью этого оружия и трех сотен душ, Он хочет расширить свои владения в дзигоке (аду). В общем, углубляться в детали времени не было. Тебя я нашел, Бартон, и солдаты тоже есть. Осталось разобраться с необычной шпагой. Думаешь все это совпадение? - Я мало верю в совпадения, - вертя в руке яблоко, ответил пират. – Особенно в моей жизни. Значит, тебе нужно три сотни душ и шпага, вместе с его владельцем? По мне, так не велика плата за то, что он со мной сделал. Хотя, как сказать. В общем, видел я эту шпагу, Гек, если конечно это она. Даже на своей шкуре ее опробовал. Ничего необычного. Рукоять из белой слоновой кости, на верхушке сапфировый камень. Она? - По описанию похожа, - кивнул Барбосса. – Я тоже ее видел. Я же наблюдал за вашим поединком. Но должен быть какой-то магический эффект, когда ей ранят. Ты точно ничего не почувствовал? - Абсолютно. - Странно. Может быть, это из-за твоего проклятия? В любом случае, в его личном арсенале и у его солдат, я больше ничего подобного не обнаружил. Я изучил каждый сантиметр «Величия», пока мы добирались сюда. Есть только одна такая шпага. - Ну, хорошо, допустим. А что на счет трех сотен душ? Солдат то у него наберется достаточно, в этом я не сомневаюсь. Но как мы их всех отправим на тот свет? Нас намного меньше. В бою я, конечно, стою пару десятка человек, но все, же нужно что-то существенное. Даже вместе с моей командой, нас едва наскребается около двухсот человек. - А вот это и есть самое сложное, Джек, - нахмурившись, ответил Хранитель. - Тут и вступает в силу мой план. Триста душ – это минимальная цифра. Они все пойдут для Его укрепления в аду. Чтобы выкупить свою душу, ты должен убить в бою как можно больше солдат и Бартона. Но самое главное, что солдат будет очень много. «Величие» не единственный корабль, пришедший за тобой. На пути к тому острову, куда мы должны прибыть для проведения ритуала и собрания Совета Пиратского Братства, находится еще два боевых судна британцев. Бартон оставил их там для подстраховки. Обходной путь к этому острову есть, но он слишком долгий и не факт, что безопасный. Тебя же разыскивают все, кому не лень. Поэтому нам нужно идти ночью и до рассвета достичь намеченной границы. В темноте «Трубадур» неуязвим так же, как и я. Погоним те два корабля за собой, затем заманим в ловушку. К тому времени Пиратские Бароны уже будут на острове. - Но как они успеют помочь нам? - Твои ребята на «Жемчужине» оповестят их. Этот корабль быстроходный, перегонит и нас, и наших противников. Полагаю, Филипп управляется с ним не хуже тебя? - За штурвалом стоял, - коротко ответил Воробей. – Но как мы сможем незаметно отчалить отсюда ночью? - Перед тем, как соберемся выдвигаться, устроим британцам сюрприз, - загадочно улыбнулся Барбосса своими золотыми зубами. – Более я пока ничего не скажу. На корабле возможно не один шпион, и даже в моей каюте могут быть «уши». - Слишком красиво ты все описал, Гек. В чем подвох? У нас ведь никогда не было все просто. - Не все Пиратские Бароны будут рады тому, что их ребята отдадут за тебя жизнь. Если все пройдет удачно, и ты избавишься от проклятия, мне будет нелегко убедить некоторых не убивать тебя. Хоть ты, конечно, хочешь умереть, но ты прекрасно знаешь, что такое приговор Совета Братства. Уж лучше пустить себе пулю в лоб изгоем, на каком-нибудь острове. - Но почему ты мне помогаешь? Тебе ведь тоже ничего не стоит провернуть свой план по избавлению меня от проклятия, а затем благополучно убить. За мою голову объявлена, хренова куча денег. С чего вдруг такая забота, Гек? Сильно закашлявшись, Хранитель полез во внутренний карман своего камзола, достал оттуда платок и приложил ко рту. Когда приступ прошел, он убрал окровавленный платок и свернул его в руке. - Я слишком стар для всей этой суеты, - хрипло отвечал Барбосса. – Я умираю, Джек. Рак практически сожрал меня изнутри, и чертовы микстуры уже не помогают. Если бы не способность, которой меня наградил Тиг восемь лет назад, я бы уже давно лежал в могиле. За всю свою жизнь я не добился того, чего хотел на самом деле. У меня было имя, были богатства, были приключения и удовольствия. Есть и сейчас. Но у меня никогда не было семьи. Кроме Тига, покойного Шевалье и тебя, Джек, у меня никого не было. Как-то мне говорили, что у меня есть дочь. Возможно, нагулял где-то по молодости. Но мы так и не нашли друг друга. Видимо, не пошла по моим стопам. Я видел, как Эдвард переживает за тебя. Так переживает отец за своего сына. К сожалению, я никогда не испытывал подобных чувств, и уже не испытаю. Но у тебя еще есть возможность. Я видел вашу связь. Тебя и Филиппа. Ваши чувства взаимны и ты это знаешь. Не прячь их. Не подавляй.Ты для меня как брат, Джек. Я никогда не желал тебе смерти. Раньше я думал, что повидал самые страшные проклятия, которые могут существовать в этом мире. Но нет ничего страшнее одиночества. Поэтому, пока у меня еще остались силы, я помогаю тебе. Я не сдохну в кровати, загибаясь, как немощный старик! Я умру, как пират! Этого хотел Эдвард. Этого хочу я. Ведь мы семья, Джек. Мы не должны убивать друг друга. Мы и так очень одиноки. Слезы бежали из глаз старика. Каждое слово давалось ему все труднее. Вскоре, он только лишь всхлипывал, немного дергая плечами. Воробей никогда раньше не видел, чтобы Барбосса плакал, поэтому для него это было немного необычно. Сказанные слова затронули Джека до глубины его проклятой души, и пробудили в нем давно забытые чувства. Теперь он понял, что Гектор хорошо его знает и понимает. Что он действительно хочет ему помочь. За долгие годы, Воробей вдруг начал понимать старика. Осознавать и сопереживать его страданиям. Ведь Джек всю свою жизнь тоже был один. И он никому не смог бы так довериться, как Гектору Барбосса и покойному Джошами Гиббсу. В глубине души он всегда это понимал, но старался задавить это чувство, никому не доверяя. Даже себе. И сейчас, сказанные Гектором слова, вдруг заставили его полностью все переосмыслить. Посмотреть на все широко открытыми глазами. Довериться и не бояться. Ведь они – все, что есть друг у друга. Они всегда были семьей. Единственной и настоящей. Слезы наполнили глаза Джека. Отложив фрукт, он встал с кресла, подошел к Хранителю и, наклонившись, обнял его. - Прости меня, Гектор, - преодолевая приступы плача, сказал Воробей. – Прости за все. Мы были молоды и не понимали, что делали. - Поймем сейчас, - всхлипывая, ответил старик. – Ты тоже меня за все прости. Некоторое время пираты еще обнимались и утирали слезы. Затем, когда немного успокоились, Хранитель сказал: - Ладно, хватит телячьих нежностей. А то, как два старых извращенца, честное слово. Я ведь тебе самого главного не сказал. Есть подозрения, что один из Пиратских Баронов будет действовать заодно с британцами. К сожалению, мне не удалось выяснить, кто именно это будет. Больше всего подозреваю двоих. Это Себастьян Олоне – племянник Шевалье и Юджиния Шеппард – дочь Анны-Марии. - Себастьян безобидный малый, - нахмурившись, ответил Воробей. – По крайней мере, когда я видел его последний раз, он все вел свои записи о вылазках и разбоях. Думаю, он не способен на заговор. Хотя, времени уже прошло много с тех пор. Кто знает, как он мог измениться. Ты сказал дочь Анны-Марии, я не ослышался? - Нет, Джек, не ослышался, - утвердительно кивнул головой Хранитель. – Дочь Анны-Марии, известная, как Баронесса Индийских вод. Грозная, вспыльчивая и опасная пиратка. Носит прозвище «Укротительница пуль» за великолепное владение всеми видами стрелкового оружия. - Не слышал о ней. - Не мудрено. Она сравнительно недавно заработала себе имя и репутацию. Но о тебе она наслышана. И поверь, она готова на многое, чтобы заполучить твою голову. По крайней мере, настроена она точно не дружелюбно. - А что со старушкой Энн – Мари? Я не видел ее почти двадцать пять лет. Жива? - Увы, Джек. Пала в сражении где-то на северных землях, еще лет двенадцать назад. Ты ведь знал ее характер. Никогда не сидела на месте, постоянно была в поисках битв и сокровищ. Истинная пиратка. - Да, помню, целого мира ей было мало, - улыбнулся Воробей, вспоминая свою старую подругу. – На земле не найдется ни одного места, где бы она не побывала. Дочка то симпатичная? - Старый ловелас, - скалясь, ответил Гектор. – Все об одном думаешь. Да, симпатичная девушка. На мать похожа. Но характер скажу я тебе, Морского Дьявола на место поставит и глазом не моргнет. - Всегда любил таких. - Да уж. - Ничего, мы справимся, Гек. Всегда справлялись. - Боюсь, как бы не обставил нас Великий Эмма. Он очень хитер и коварен. - Обставить меня? – бодро воскликнул Воробей. – Вот уж сказки! - Тряхнем стариной, Джек? – заметно повеселев, спросил Барбосса. - А то! В дверь каюты громко постучали. Затем, раздался голос квартирмейстера: - Хранитель! Разрешите войти? Дело очень важное! Вы должны знать! - Входи! – ответил капитан, обернувшись к двери. Раздался короткий скрип и в проеме появился мокрый до нитки японец, держащий в руке лампу. - В чем дело, Сато? – спросил Хранитель. - На борту и в трюме, ребята нашли кровавые следы. Я лично вместе с матросами облазил судно, но никого не нашел. Из наших никто не ранен. Похоже, у нас шпион. - Как я и предполагал, - пробормотал Барбосса, поворачиваясь к Джеку. - Что будем делать? – спросил Воробей. - Пока ничего, - ответил старик. – Я сам его поищу. Диего, Филипп и Сато находились в каюте Джека, и слушали указания Гектора и Воробья. Обшарив каждый сантиметр «Трубадура» и не найдя шпиона, Хранитель решил, что целесообразней будет обсудить план дальнейших действий на «Черной Жемчужине». Не привлекая лишний раз внимания, Барбосса потихоньку переместил Джека и Сато на корабль, и вкратце объяснил ситуацию Диего и Филиппу. Собравшись вокруг стола с картой, пираты наблюдали за пальцем Хранителя, который показывал, какой путь им предстоит проделать, и слушали то, что он говорил. Филипп был рад видеть своего капитана в хорошем расположении духа. Долгое время, он не видел Джека таким приободрившимся, как сейчас. Да и капитан Барбосса ему понравился. Умудренный опытом, старый морской волк. Хоть он и болен, но еще довольно крепок. Его слова и голос внушали доверие и заставляли слушать. Во взгляде читался многолетний опыт, знания, сила и упорство. Он был совсем не таким, как иногда описывал его Воробей, когда рассказывал про свои старые приключения. Матрос был рад, что они, наконец, увиделись друг с другом, и похоже, нашли все-таки общий язык. Стоя ближе всех к карте, Филипп внимательно изучал морской путь. Выслушав план Хранителя, он вспомнил о карте, которую ему передал Джек, перед тем, как уйти к британцам. Развернув ткань, и внимательно изучив путь, матросу вдруг пришла в голову мысль. - Капитан Барбосса, - обратился Филипп, показывая ему карту. – А что, если мы отправимся сюда? Путь займет больше времени, но так мы сможем собрать достаточно людей для битвы с британцами, и уже не бояться идти в открытую на те два корабля, что поджидают нас на пути к острову. Изучив кусок ткани, Хранитель сказал: - Но это совсем в другой стороне и далеко от нужного нам острова. Отклоняться от курса - сейчас не лучшая идея. Проскочим ночью. Моей защиты хватит на два корабля. - А по мне, так чем больше народу, тем лучше, - согласился с матросом Воробей. – Я хорошо знаю это место, Гек. Два фрегата с нашей стороны будут не лишними. К тому же, там у меня золотишко кое-какое имеется, да запасов немного. - Пока мы соберем силы и вернемся, британцы уже прочухают неладное и удвоят свои, - размышлял Барбосса. – Неизвестно, где еще находятся их корабли и как далеко друг от друга. Бартон всегда страхуется наперед. И если убить его сейчас, и затем отправиться тем курсом, что ты предлагаешь, эти два фрегата не сыграют абсолютно никакой роли. - На помощь Совета Братства я бы тоже не особо полагался, - ответил Воробей. – Неизвестно от кого ожидать удара в спину. - А что те ребята? Ты в них так уверен? - Больше, чем в Баронах. - Хорошо, - серьезно сказал Хранитель. – Тогда пусть твои ребята на «Жемчужине» отправляются за помощью, а мы проскочим ночью на «Трубадуре» к тому острову. Если переживем и удачно все обстряпаем, тогда нам действительно не помешают фрегаты. - Филипп, Диего! Справитесь, ребята? – обернулся Воробей к матросам. - Да, капитан! – в голос ответили пираты. На том они и сошлись. Было решено обезвредить солдат в лодках, контролировавших «Жемчужину», чтобы она отправилась первой. Затем, Гектор и Джек должны были убить всех караульных на борту «Величия», добраться до Бартона и его шпаги, по возможности убив чиновника. После всего этого, переместиться на «Трубадур» и отчалить с острова. Все надеялись наудачу и минимальные потери при вылазке. Для защиты судна от атак британцев, Хранителю требовался отдых, чтобы он смог полноценно использовать свои способности. Поэтому обсудив все детали, пираты на время разошлись, давая Барбосса, немного вздремнуть. Джек решил не выходить, дабы лишний раз не привлечь внимания наблюдателей с «Величия», и остался в каюте. Некоторое время он лежал на койке, закрыв глаза. Спал Джек не очень хорошо, особенно последние два года. Его часто мучили кошмары, снились старые приключения, заканчиваясь тем, что он всех убивает. Не редко снилось ему, что он весь в цепях и оковах идет на дно вместе со своей «Жемчужиной». Вот и сейчас он не хотел погружаться в сон, гоняя разные мысли в голове. Вспоминая о своем отце, Воробей прокручивал слова Гектора. Он никогда не считал Тига своим отцом. Разве что, когда был совсем мал. Тогда он заботился о нем, как мог. Научил рыбачить, дарил разные игрушки после очередных вылазок. Но едва Джеку исполнилось двенадцать, Тиг взял его с собой. Тогда он впервые увидел настоящую пиратскую жизнь. Кровь, драки, разврат и пьяный дебош. Никакой романтики, как пишут в некоторых повестях и рассказах. Тогда Джек стал «пороховой обезьяной». Не смотря на то, что его отец уже на тот момент был Бароном Мадагаскара, мальчику не было никаких привилегий. Начиная с низов, Воробей постепенно добился своего звания. Прошел через грабежи, предательства, ложь,интриги и невероятные приключения. В молодые годы Эдвард Тиг неоднократно подставлял своего сына, но все, же всегда приходил на выручку. Из-за этого у них и происходили разлады и недоверия. Лишь спустя долгие годы, Джек понял, какую науку преподал ему отец. Но к тому времени он успел наломать столько дров, что Тиг уже не хотел иметь с ним никаких дел. Следующие двадцать лет, он лишь изредка давал ему советы и собирал по необходимости с остальными Баронами. Поэтому большую часть жизни, Джек абсолютно не знал своего отца. Сейчас он понимал, что Эдвард был самым лучшим отцом. Он передал ему свой опыт, заботился о нем и всегда давал советы в трудную минуту. Пусть не совсем так, как он хотел. По-пиратски. Но ведь и сам он пират. Теперь он понимал, что у него действительно была сама настоящая семья. Пиратская семья, от которой он отвернулся. На душе у Воробья стало вдруг непривычно тяжело. Он захотел увидеть Тига. Поговорить с ним, сказать, что он все понял. Впервые в жизни ему стало стыдно за свои поступки перед ним. Он хотел подойти к нему, обнять и попросить прощения так же, как у Гектора. Но теперь уже слишком поздно. Джек перевернулся на живот, уткнулся лицом в подушку и тихонько зарыдал.Глава четвертая
Говорят, что мир тесен и у всех есть свои тайны. Но невозможно представить, насколько он тесен, пока чужие тайны не переплетутся друг с другом. Либо одна тайна не окажется общей. Многие думают, что оберегая чужие секреты, они дергают за ниточки. Но на самом деле все они марионетки, ибо истинный кукловод тот, кто знает, как эти тайны сотворены…
Сидя в своей каюте, в кромешной темноте, Джеймс Бартон общался с «голосом». Он не видел ничего, лишь слышал таинственный шепот и отвечал ему. Таковы были условия. - Почему Вы изменили свое решение? – обращался чиновник к «голосу». – Воробей почти у меня в руках. Когда я заполучу его, Хранитель и его команда в Вашем распоряжении. - Джек Воробей – мое творение, - прозвучал ответ. – По крайней мере, тот, каким вы его знаете, господин Бартон. За вашу преданность мне, я наградил вас. Решил оставить Воробья вам. Но мне нужен Хранитель. Он знает слишком много, и у него есть силы, которые пригодятся мне в моих будущих владениях. - Вы хотите, чтобы я лично убил Хранителя? - Да. - Но это приведет к масштабным боевым действиям. Он один из Пиратских Баронов. Убив его, я подпишу себе личный смертный приговор. Пираты всех семи морей ополчатся против меня. И я сомневаюсь, что Ост-Индская Торговая Компания обеспечит мне должную защиту. - Это смогу сделать я. Вы все еще убеждены, что заполучив Воробья, у вас станет меньше проблем? Как бы ни так. Если вам и удастся каким-то чудом уговорить его встать на вашу сторону, нападок со стороны пиратов будет не меньше. За ним пойдет много людей, можете в этом не сомневаться. И сам он представляет реальную угрозу. В любом случае, что бы вы ни решили, войны с пиратами вам не избежать. Но если вы убьете Хранителя, я в долгу не останусь. Вы один из немногих смертных, который заслужил мое уважение. - Что у Вас есть для меня? Когда этот пират будет на моей стороне, мое могущество не будет знать конца. Перед ним падут десятки врагов. А моя власть и флотилия лишь только укрепятся. Я все еще не понимаю, для чего мне самому убивать Хранителя? Пусть это сделает офицер Бриггс. У него достаточно опыта в морском и военном деле. Тогда это будет месть ему лично. Это дело военных, а не политиков и торговцев. И даже если развяжется война, с Воробьем, мы будем ко всему готовы. - Вы слишком самоуверенны, господин Бартон. Что ж, пусть будет по-вашему. Но имейте в виду, что Хранитель знает про вашу шпагу. И он намерен получить ее любым способом. Я думаю, вы не позволите ему забрать у вас мой подарок? Он очень ценен для вас, не так ли? Но помимо этого, он ведет свою игру. Ваша с ним договоренность не имеет для него никакого значения. Убейте его, или он отнимет у вас все. В том числе и вашего бесценного пирата. Моя благодарность будет весьма полезной для вас. Решайтесь, господин Бартон, сейчас, я вам более ничего не скажу. - Почему? - Сюда идет ваш человек. Если примите правильное решение, я еще приду к вам. До тех пор – прощайте. В дверь каюты громко постучали несколько раз. Затем, раздался мощный голос офицера Бриггса: - Господин Бартон! У меня важные новости! - Заходите офицер! Дверь открылась, и в каюту пробрался свет лампы, освещая сидящего на койке Джеймса. Офицер вошел, закрыл за собой дверь и осветил лампой все помещение каюты, дабы убедиться, что чиновник один. - С кем вы разговаривали, сэр? – спросил он, поставив лампу на стол. - Ни с кем, - твердо ответил Бартон. – Опять что-то снилось. Разговаривал во сне. Что у вас, Нэйтан? - Да, - спохватился офицер. – Наш шпион Сэм хочет поделиться с вами важной информацией. Пригласить его? Он сейчас на нашем судне. - Конечно, приглашайте. Через некоторое время в каюте зажглись лампы и свечи. Продрогший от холодного дождя Сэм, стоял возле стола и пил мелкими глотками бренди, который любезно предложил Джеймс. - На «Трубадуре» я ничего толком не узнал, - говорил парень, держа стакан трясущимися руками. – Воробья привязали к мачте, но вряд ли они относятся к нему как к врагу. По крайней мере, Хранитель не намерен разделаться с ним. Целый час он травил мне свои байки, и ни словом не обмолвился о том, куда они собираются отчалить и что делать. Возможно, он и сам не знает этого. Подслушать разговор Хранителя и других пиратов мне не удалось, но зато это удалось сделать одному типу с судна Воробья, которого вы когда-то наняли. Он вроде у них там старпомом. - Гарри «Шрам»? – спросил чиновник. – Интересно, как ему удалось выжить, да еще и проследить за Воробьем? - Не знаю, - ответил шпион. – Он пробрался на «Трубадур», весь в крови, наскоро перевязанный кусками лохмотьев. Вид у него был такой, будто над ним жестоко издевалась толпа каких-то садистов. Я думал, он умрет на судне, но он оказался очень крепким. Спрятавшись между бочками с провизией, что возле каюты Хранителя, он стал слушать его разговор с Воробьем. Мне же, пришлось тактично прятаться по всему судну, чтобы меня не обнаружили. Пираты несколько раз прочесывали весь корабль, и когда обнаружили следы крови, оставленные этим здоровяком, я прыгнул за борт. Собственно, дальше вы можете все узнать лично от него. Сейчас он очень слаб, находится в кубрике у матросов. Врач сделал с ним все, возможное. Но поговорить, думаю, он в состоянии. При этой новости, Бартон оживился. Он давно хотел узнать замысел Хранителя и теперь, когда нашелся человек, который проник в его тайны, чиновник немедленно вышел из каюты, не накинув на себя даже жилет. Гонимый желанием скорее получить информацию, Бартон в мгновение ока преодолевал расстояние, не замечая холодных капель дождя и поднявшейся на борту суматохе. Кто-то из солдат, (а возможно и сам офицер Бриггс) несколько раз обращались к нему. Пытались окликнуть. Но Джеймсу было сейчас не до них. Все его желание сосредоточилось на Гарри «Шраме». Едва добежав до той части, где располагался кубрик, чиновник вдруг почувствовал мощный толчок и отлетел в сторону, сильно ударившись о деревянные перекрытия. Раздался гул и громкий треск ломающихся досок. Затем до его ушей донесся четкий приказ: - Занять оборону! Орудия к бою! Превозмогая боль, Бартон поднялся на ноги и огляделся. Только сейчас он понял, что пираты его опередили, сделав первый шаг. Джек и Гектор атаковали внезапно. Начав с караульных лодок, что находились по обеим сторонам «Жемчужины», они действовали четко и синхронно. Перемещаясь из лодки в лодку, они тихо убивали солдат. Один из караульных все-таки успел выстрелить из ружья, чем привлек внимание на борту «Величия». Понимая, что теперь тихо солдат они не перебьют, Хранитель захватил с собой еще пятерых бойцов с «Трубадура». Началась настоящая бойня, стоило им только появиться на борту «Величия». Солдаты тут же застрелили двоих пиратов. Остальные, более опытные, держались дольше. Джек и Гектор крошили всех направо и налево. Окружившие Хранителя бойцы, одновременно выстрелили из своих ружей. Они даже удивиться не успели, когда пули прошли сквозь пирата, и вонзились в них. Джек, скинув перед вылазкой свою любимую куртку и треуголку, щеголял в белой рубахе, которая мгновенно становилась красной. Он действовал жестко и молниеносно, словно машина для убийств. Солдаты, стрелявшие в него, видели, как он с яростью расправляется с остальными, даже не обращая внимания на страшные раны. Некоторые в ужасе прыгали за борт, видя, как в боевом азарте, Воробей кромсает тела уже мертвых солдат, подобно дикому зверю. Барбосса убивал менее жестоко, но аккуратно и изящно. Используя свои навыки Хранителя, он перемещался за спины солдат, выходил из окружения и, делая красивые и эффектные комбо, отправлял бойцов на покой. Все кто пытались в него выстрелить и достать холодным оружием, с удивлением находили, что не могут этого сделать. Накинуться толпой и связать, у них так же не получалось. На поднявшуюся суматоху, вышли еще солдаты во главе с офицером Бриггсом. Капитаны сражались долго и упорно, оставив в целом после себя, не менее сорока трупов. Но когда число вояк значительно увеличилось, Воробей уже физически не смог сопротивляться. Его окружили, заломили и оставили лежать лицом вниз, воткнув в спину штыки. - Пустите, ублюдки! – яростно кричал пират. – Я ваши кишки на реи намотаю, куртизанские выродки! Барбосса, видя, что нужно помочь Воробью, отошел ближе к краю и убрал оружие. Им нужно было теперь выждать момент. - Ладно, ребята! Ваша взяла! – громко сказал Хранитель. – Давайте поговорим! - Напали на нас среди ночи, а теперь хотите переговоров? – выходя из окружения и держа Гектора на прицеле, возмутился Бриггс. – Что вам нужно? Если вы сумели одурачить господина Бартона, это не значит, что все здесь дураки! Живыми мы вам не дадимся! - И что же вы сделаете, офицер? – невозмутимо поинтересовался Барбосса. – Убьете нас? - Мы заберем Воробья и перебьем вашу команду! – четко ответил солдат, указывая на убитых пиратов Хранителя. – Они, как я вижу, не бессмертны. - Предлагаю обсудить это с господином Бартоном, - спокойно сказал старик. – Думаю, он не будет в восторге, если мы сейчас наломаем дров. - Вы уже их наломали, Хранитель, - опуская оружие, ответил Бриггс. – Что ж, как бы мне этого не хотелось, но вы правы. Офицер дал команду всем солдатам: - Держите их на прицеле! Воробья ни в коем случае не отпускать ни на минуту! Когда он скрылся за спинами бойцов, отправляясь на поиски Бартона, Хранитель немного оживился. - Теперь ребята, предлагаю вам опустить оружие и поберечь головы, - порекомендовал Барбосса. – Пока вы отвлекались на увлекательную резню и переговоры, «Жемчужина» уже отправилась в путешествие. И сейчас, «Величие» уже станет не таким великим. После его слов раздался грохот и треск ломающихся досок. Некоторые упали от сильного толчка. Ошеломленные солдаты, не ожидавшие обстрела на портовом причале, без всякой команды кинулись к орудиям. Воспользовавшись замешательством, Хранитель без труда раскидал солдат, которые скрутили Джека, и побежал на поиски чиновника. Воробей радуясь, что его освободили, с маниакальным удовольствием продолжил рубить британцев в крошки. Офицер Бриггс, так и не добежав до Бартона, встал возле штурвала и наблюдал в подзорную трубу за кораблями пиратов. «Жемчужина» уже отчалила и набирала ходу. Ее окутывала какая-то темная оболочка, едва заметная в свете ночных ламп. «Трубадур» стоял на месте, окутанный такой же оболочкой. Пираты уже выставили пушки, ожидая приказа. За штурвалом стоял квартирмейстер, отдавая команды бегающим матросам. - Занять оборону! – крикнул во все горло офицер, оторвавшись от трубы. – Орудия к бою! Открыть залп по вражеским суднам! Не дайте им уйти! - Нет! Стойте! – кричал Джеймс Бартон, идя навстречу офицеру и держась за плечо. – Мы в порту! Могут пострадать торговцы! - Пиратам это не помешало! Хотите, чтобы наш галеон обстреляли и потопили? Чиновник понял, что военный прав. Если они сейчас не дадут отпор, их судно разнесут в щепки. Не услышав возражений, Бриггс повернулся в сторону солдат и крикнул: - Живо! Выполняйте приказ! Огонь на поражение! Пушечные ядра полетели точно в корпус «Трубадура» и уходящей «Жемчужине». Но каково было удивление офицера, когда он увидел в подзорную трубу, что ядра прошли сквозь корабль, ни разу не повредив конструкцию. Перелетев полностью сквозь фрегат, ядра врезались в стоящий неподалеку торговый бриг. Повернувшись в направлении «Жемчужины», Бриггс увидел ту же картину. Корабль целый и невредимый продолжал удаляться от порта. - Что за чертовщина! – завопил он. – Такого просто быть не может! - Может, офицер, - спокойно сказал возникший на ровном месте Хранитель. – Можете попытаться открыть огонь еще раз. Но тогда в ваше «Величие» полетит больше снарядов. - Проклятый пират! – яростно завопил военный. – Я убью тебя! С этими словами, Нэйтан выхватил саблю и провел рубящий удар, прыгнув в сторону Хранителя. - Стойте, офицер! – крикнул Бартон, вспоминая слова Великого Эмма. «Я должен убить Хранителя. Лично». Клинок прошел сквозь тело Барбосса, легко, словно рубили воздух. Никаких увечий не осталось. Бриггс в ужасе отшатнулся от пирата и перекрестился. - Здесь нет бога, офицер, - обнажая шпагу – трость, сказал старик. – Уж в этом будьте уверены. Сделав резкий выпад вперед, он уколол солдата в плечо, переместился ему за спину, и сильно ударил рукоятью по голове. Потеряв сознание, Бриггс рухнул на доски, выпуская саблю из рук. - Вы не убили его? – немного опешив от увиденного, спросил Бартон. - Его жизнь мне ни к чему. А вот ваша пригодится. Полагаю, шпага при вас? - Да, - ответил чиновник, вытаскивая оружие из-за пояса. – Но вы ее не получите. Так же, как и мою жизнь. - Тогда, защищайтесь! – крикнул Хранитель и сделал выпад. Джеймс успешно отразил атаку. Клинок Барбосса громко звякнул о клинок Бартона. - Любопытно, - немного удивился Хранитель. – Значит и впрямь не простая шпага. - О, да, - ответил чиновник. – И я не просто ей вас убью! Совершая быстрые комбо – атаки, Бартон намеревался уколоть или рубануть противника. Но непредсказуемые перемещения пирата не давали ему этого сделать. Старик был очень неплох и весьма бодр для своих лет. Солдаты, временно потерявшие командира, разделились на две группы. Одни безуспешно пытались поймать Джека, который яростно потрошил всех, кто подвернется под руку, другие наблюдали за битвой Бартона и Барбосса. Их судно больше не подвергалось атакам, так что вояки, на время, благополучно забыли о «Трубадуре». Парируя выпады Хранителя, Джеймс безуспешно пытался подобраться к нему. Ни тактика, ни его отменная реакция не могли ему в этом помочь. Старик был настолько опытен и непредсказуем, что мог резко появиться перед ним, схватить и повалить на доски. Так что Бартон едва отражал его атаки клинком. Неизвестно сколько бы все это продолжалось, если бы не внезапный приступ Хранителя. Не в силах сдерживать кашель, Барбосса ослабил защиту и судорожно задергался, оставляя на досках кровавые плевки, которые тут же размывал дождь. Воспользовавшись этим случаем, Джеймс резко подбежал к пирату и мощным натиском атаковал его. Не удержав шпагу в руке, Барбосса успел лишь отойти на полшага, дабы удар такой силы не разрезал его до костей. Почувствовав пронзившую тело боль, пират упал на одно колено. Бартон, в свою очередь, замахнулся для решающего удара. - Гектор! Нет! – заорал во все горло Воробей, отбиваясь от солдат. – Ах, ты ублюдок! Увидев, что Хранителя сейчас добьют, Джек моментально вырвался из хватки троих солдат и в мгновение ока преодолел расстояние между ними, заслонив собой Барбосса. Шпага чиновника четко вошла Воробью в ключицу, перебив кость. Не замечая ранения, пират яростно накинулся на Джеймса, обхватив его руками и ногами. Повалившись на доски, они стали бороться друг с другом. Бартон пытался схватиться за шпагу, торчащую в теле Воробья, одновременно уклоняясь и блокируя его удары кулаками. Джек в порыве ярости ударил чиновника головой в нос и затем, обеими руками схватил за горло. - Теперь ты точно сдохнешь, сучий потрох! – завопил Воробей, сдавливая ему горло. Наклонившись к лицу Бартона, Джек вцепился зубами ему в щеку, пока тот хрипел и захлебывался стекающей в горло кровью. Стиснув челюсть, пират резко мотнул головой, вырвав приличный кусок. Чиновник издал страшный, булькающий вопль и, выхватив шпагу из ключицы Воробья, потерял сознание. В следующую секунду Джек почувствовал мощный удар прикладом в висок и последовавший за этим, мощный толчок. Едва он долетел до ближайшей мачты и успел прозреть, как на него обрушилась серия ударов. Окружившие солдаты беспощадно его пинали и кололи штыками, не давая подняться. Выхватив из сапога кортик, Воробей успел порезать троих, затем вырубился от частых ударов. В чувство его привела хорошая пощечина и встряска. Открыв глаза, он увидел, что Гектор едва стоит на ногах, да еще и его удерживает. - Не спи, юнга, - улыбаясь, прохрипел старик, и немного обмяк. Подхватив Барбосса, Джек оглянулся и понял, что они переместились на «Трубадур». - Гек, ты как? – взволнованно спросил Воробей. – Не вздумай преставиться. Мы еще повоюем! - Повоюем, - медленно прохрипел старик, выкашливая крупные сгустки темной крови. – Скажи Сато, чтобы прибавили ходу. Моей защиты хватит всего на час, на оба корабля. Мы выбрались, Джек. Ты молодец. После этих слов, Хранитель закрыл глаза и запрокинул голову. - Гектор! Гектор! Очнись! – трепал его Воробей. – Он не дышит! - Скорее! Нужно отнести его в каюту! – спохватился один из пиратов. Подхватив тело капитана, ребята быстро потащили его в покои. - Что с ним будет? – не унимался Воробей. – Он не умрет? - Будем надеяться, что нет, - ответил матрос. – Если в его теле еще теплится жизнь, Тень не даст ему умереть. -Я могу чем-нибудь помочь? – с надеждой спросил Джек. - Держитесь заданного курса, сэр. Наскоро оказав помощь и перевязав раны чиновнику, врач ушел помогать остальным раненым солдатам. Бартон сидел в кубрике и в отчаянии кричал на офицера Бриггса. - Черт возьми, Нэйтан! Почему вы позволили им уйти?! Воробей и Хранитель ушли на этом чертовом корабле! - У нас пробоина, сэр, - оправдывался солдат. – Вы это знаете не хуже меня. Если погонимся за пиратами, пойдем ко дну. - Так займитесь ей, в конце концов! Устраните! - Ребята уже занимаются. У пиратов будет примерно час форы. Но не беспокойтесь, мы их нагоним. - Нагоним?! Вам явно досталось по голове слишком сильно. Мы даже не знаем, куда они теперь направились. Сэм ничего не узнал, когда был на «Трубадуре». Надеюсь, этот проклятый Хранитель умрет по дороге! - Сэм этого не узнал. Зато я знаю, - раздался хриплый голос с койки. Бартон и Бриггс повернулись в ту сторону, где это было сказано. В повязках и бинтах, они едва узнали Гарри «Шрама», который лежал неподвижно. Руки и ноги были сломаны и расставлены в стороны, зафиксированные держателями. Сердитое выражение лица чиновника, сменилось улыбкой. - Гарри! – воскликнул он. – Как же я мог забыть про вас! Что вам известно? - Многое, - прохрипел старпом. – И я с удовольствием с вами поделюсь.