Если ты все еще слышишь меня

      Случалось ли вам встречать рассветы в Шире? Когда белоснежный диск яркого солнышка медленно поднимается из-за прекрасных зеленых холмов, заливая своим теплым, приятным светом все территории: начиная с поселений хоббитов и заканчивая Мглистыми горами на востоке. В Лихолесье же не было такого прекрасного вида на цветущие поля, освещенные лучиками света ранним утром; там он еле-еле пробивался сквозь кроны тысячелетних деревьев, озаряя некоторые участки леса.       Нельзя сказать, что там было темно или же вид был весьма плох, нет. Просто здесь, в Хоббитании, пейзажи были куда более завораживающими, прекрасными и такими непривычными для эльфийского взора. От них веяло свободой, некой раскрепощенностью и прелестной простотой, которой, порой, так не хватало Латариэль.       Сейчас она стояла на пороге уютного домика мистера Бэггинса, чуть щурясь от лучей яркого солнца, которые проворными " зайчиками" бегали по ее красивому мраморно-бледному личику, то и дело перескакивая на темные волосы, " запутываясь" в них.       От вчерашнего неприятного разговора словно не осталось и следа, о чем свидетельствовало умеротварение , царившее, казалось, как внешне, так и внутренне, будто эльфийка уже и позабыла резкие высказывания гнома в свой адрес. Стоит сказать, именно этим он ее, как раз, и не задел. Гэндальф предупреждал девушку о вспыльчивом характере Торина и о его презрении к эльфам. Так что, на свой счет она ничего не брала. Ее задела лишь последняя его фраза, отдавшаяся тяжелой болью где-то внутри нее.       ...я немедленно отсылаю ее обратно...       Обратно...На самом деле, этой неопределенной точкой могло стать любое место в мире, какое бы только ее душа пожелала; абсолютно любое.       Но не Южное Лихолесье.       Эльфийка чуть плотнее сжала веки, глубоко вдыхая витавший в воздухе приятный цветочный аромат. Она снова вспомнила о доме. Точнее, о месте, которое до определенного времени она считала своим домом.       Темноволосая эльфийка быстро следует по освещенным коридорам замка Южнолихолесского короля. Несколько минут назад отец отправил за ней одну из служанок с сообщением о том, что он немедленно ждет дочь в главном зале. Хоть в привычку Латариэль и входила неспешность, на этот раз она, все же, решила последовать указанию отца- прибыть как можно быстрее.       Наконец, остановившись у кованых красивых дверей, ведущих в залу, она было хотела уже потянуть ручку, как услышала необычно тихий и решительный голос короля:       - Мы заключили с ними договор и не можем поступить иначе. Ты же сам знаешь, что могут сделать орки с теми, кто отказался от своих же условий.       - Но...Ваше Величество, Ваша дочь...старшая дочь...все еще находится там...       - Она не должна знать. Ни за что. Ради защиты своего народа я готов пойти на такой риск...        Дальше слушать речь отца у эльфийки просто не было сил. Холодность и флегматичность его голоса заставила ее содрогнуться. Она не знала всей сути дела, но даже по столь короткому отрывку разговора поняла, что Элениэль, ее старшая сестра, находится в неминуемой опасности; и самое страшное заключалось в том, что именно родной отец строил что-то против нее. Вязкий страх моментально превратился в бушующую ярость. Девушка, более не в силах безучастно ожидать рокового приговора для сестры, моментально влетела в огромную залу, остановившись где-то на середине и негодующе глядя на отца.       - Что это значит?- жестко отчеканила она,- О каком договоре идет речь?        Король лишь удивленно приподнял брови на столь пламенную речь дочери. Собственно, зная ее темперамент, в его планы вовсе не входило вскрытие всех " карт". Но, видимо, сейчас пришло время посветить ее в план действий.       - Мы подписали договор с орками, который удовлетворил интересы обеих сторон.- он вальяжно откинулся на спинку трона, с некой усталостью глядя на эльфийку,- Они обязуются защищать наши границы, а мы, в свою очередь...       Тут он резко замолчал, словно раздумывая стоит ли ему продолжать. Но Латариэль, успевшая понять , к какой же безумной идее ведет ее отец, ошарашенно распахнула глаза.       - Что...- ее голос предательски дрогнул; но вскоре к девушке вернулось самообладание и она продолжила с непривычной резкостью,- Что должны сделать мы?       - Ничего особенного,- безразлично откликнулся король Южного Лихолесья.- Всего лишь поддержать их в походе на горных эльфов.       В эту минуту все вокруг них словно остановилось; эльфийка, не верящая своим ушам, тут же стала мертвенно-бледной. Она слегка пошатнулась, медленно оседая на пол; рядом тут же упал ее лук, до этого покоящийся на плече. Сейчас, с неестественно бледной кожей, не смеющая шевельнуться или произнести хоть слово, с застывшим ужасом на прекрасном личике, она была похожа на фарфоровую куклу, что была забыта где-нибудь в саду маленькой нерасторопной девочкой. Латариэль склонила голову, стеклянными глазами глядя в пол; в ней как будто что-то оборвалось. Дышать стало труднее, а тело уже пробивала мелкая дрожь. Она, вдруг, резко вскинула голову. Ее чудесные серо-зеленые глаза сейчас были наполнены невыносимой удушающей болью.       - Но Элениэль...- тихо и с неким надрывом прошептала она, словно что-то мешало ей дышать.- Как же твоя дочь, папочка...Она же может пострадать из-за атаки орков...Что, если ей не удасться спастись...        На ее бледных, почти что белоснежных, щеках показались сияющие хрустальные капельки слез, медленно прокладывающие влажные дорожки. Что же...Выходит, ее сестра за свое недолгое счастье вынуждена расплатиться смертью? Всего полтора года назад она вышла замуж за молодого короля горных эльфов, а сейчас должна будет расстаться с жизнью лишь из-за прихоти отца, больше желающего защититься самому, нежели обезопасить свой народ. Так вот какова цена светлых чувств...       - Мы спасем наш народ.- вновь раздался холодный голос отца.- Всегда нужно чем-то жертвовать.        И тут девушка словно очнулась от своего " мертвого сна". Она резко вскочила на ноги, подхватив свой белоснежный лук. Ярость вновь взяла в ней верх, горячим веществом заполняя каждую клеточку ее тела.       - Раз она...раз мы обе безразличны тебе, то я ее и спасу. Они еще смогут поднять армию и дать отпор.- гневно зашипела она, не сводя с отца полыхающих каким-то безумным пламенем глаз.- И знаешь что? Я тоже буду там. Среди ее войска.       Эльфийка гордо вскинула голову; весь вид ее сейчас говорил о том, что она буквально бросает вызов отцу, смерти...да всему на свете, что только бы пожелало навредить близкому ей существу.       - Ты не посмеешь!- глаза короля полыхнули яростным огнем; он резко поднялся со своего места, властно глядя на дочь.       - А ты попробуй остановить...       Латариэль моментально распахнула глаза, тут же пожалев об этом: яркий свет буквально ударил по ним, заставляя ее вновь чуть прищуриться, дабы привыкнуть к нему.        Вдруг, сзади что-то тихо заскрипело и на пороге рядом с эльфийкой очутился один из гномов- Балин. Он приветливо улыбнулся ей, осторожно прикрывая за собой зеленую дверцу.       - Доброе утро, юная леди.- первым нарушил молчание он. Весь добродушный тон его говорил о том, что в некоторых позициях он с Торином, все-таки, не солидарен.- Поскольку для всех нас вчера было большой неожиданностью то, что вы составие нам компанию...видете ли...мы не успели составить для вас договор. Но и оставить все просто так я не смог; поэтому посчитал возможным отдать все это дельце вам под расписку, если вы не против.        Он любезно протянул ей небольшой клочок бумаги, на котором старательным почерком были выведены общие пункты договора. Внизу стояло две подписи: самого Балина и Торина. Третья же, еще пустующая, строка подразумевала подпись девушки. Она утвердительно кивнула, взяв из рук гнома и бумагу, и тонкое перо, осторожно выписав свое имя на свободном месте.       Только лишь предметы вновь вернулись в руки Балина, на пороге показалась еще одна фигура- Торин. Он быстро кивнул другу, при этом кинув на эльфийку хмурый взгляд.А вот его, кажется, их разговор оставить просто так никак не мог.       - Мы уходим.- коротко кинул он ей.- Собирайся. Мистер Бэггинс нагонит нас чуть позже.        И вновь молчание. Пожалуй, здесь эльфийка верно воздержалась от каких-либо комментариев; она лишь не спеша зашла в домик, забрала свой неизменный лук и колчан со стрелами, после чего вновь очутилась снаружи.        Путь предстоял довольно-таки не близкий, поэтому Гэндальф указал где им лучше раздобыть коней, да провизию. На самом деле, Латариэль, так и не привыкшая к обычной пище, посчитала нужным найти в каком-нибудь из поселений лембасы; какого же было ее удивление, когда Балин ответил, что ни в одной из близлежащих деревушек таковых не изготавливают, и зря: с их помощью можо было бы экономить запасы еды.       Собственно, Бильбо действительно догнал их чуть позже. Весь вид хоббита говорил о том, что пробежка от самого Шира явно не пришлась ему по вкусу. Торин что-то недовольно кинул ему, и вся процессия вновь тронулась в путь.       Только к вечеру им удалось остановиться на наиболее длительный привал- нужно было найти наиболее удобное место для ночлега и хоть немного перекусить. Но и здесь вволю отдохнуть им не удалось: на высоком холме, среди чернеющих сухих ветвей, мелькал огонек. Почти сразу было вынесено решение незаметно прокрасться туда и, оценив обстановку, подать сигнал остальным. Впрочем, это нелегкое дело выпало Бильбо: он был гораздо тише и меньше всех присутствующих, так что вероятность провала " операции" была весьма минимальна, на первый взгляд. Латариэль же, заметившая некое движения вокруг огонька, высказала свое недовольство данной идеей- уж слишком опасны и непредсказуемы были походы "туда- не-знаю- куда". Но Торин и мнения ее знать не желал- разведка всегда будет им кстати, особенно, " если какие-то остроухие возмущались бы меньше и тише". Поэтому, посчитав эльфийку самым непригодным для вылазки участником, Король- под -горой велел ей оставаться на месте и следить за лагерем, что не очень-то ее обрадовало: все же, она была воином. На самом деле, сейчас бы как нельзя кстати пришлась бы помощь Гэндальфа - великий маг с легкостью бы мог подсказать наилучший и выгодный план действий.        О, Латариэль прекрасно помнила день их первой встречи. Тогда, после ожесточенного сопротивления оркам, направленным и поддерживаемым королем Южного Лихолесья, эльфийка получила достаточно глубокую рану: один из орков полоснул ее по руке острием своей ржавой и грязной секиры. Ее края уже покрылись чернеющей коркой и запекшейся кровью- в рану попала инфекция. Здесь-то и пришел на помощь неизвестный маг: всего за пару дней он исцелил девушку. Надо сказать, оказался волшебник весьма приятным и смешливым человеком, так что они вполне быстро нашли общий язык и сдружились. Именно Гэндальф и посоветовал эльфийке укрыться в Озерном гроде после сражения, дабы разгневанный неудачей отец не решился на возмездие за " предательство". И за этот совет девушка будет благодарна ему до конца своей жизни.       Неожиданно всю округу озарил яркий свет восходящего солнца и раздался властный голос чародея. О, Эру...Значит случилось что-то ужасное. Девушка моментально подскочила на ноги, вглядываясь в силуэты на пригорке. Нужно было спешить; поэтому она мигом сорвалась с места и направилась к ним. Но, на самом деле, особой помощи сейчас и не потребовалось- гномы освобождались от веревок, кидая несколько рассерженые взгляды на Бильбо.       Остальной отрезок пути они провели практически в полном молчании: лишь изредка кто-то пытался завести разговор, но он затухал весьма быстро. По мере приближения к цели, каждый из них начинал задумываться и об итогах еще не закончившегося путешествия, и о том, что же таила в себе старуха-гора: дракон все еще спал внутри нее. Но лично Латариэль это вовсе не пугало; ее волновало нечто другое- они были уже почти на подступах к Лихолесью, успешно минув хижину Беорна.       Спустя пару часов они уже стояли перед могучими деревьями, что раскинули свои сухие ветви над серыми каменными плитами тропы, усеянной пожухшими листьями. Крючковатые " кисти" их, казалось, утыкались в самое небо, ставшее теперь пасмурным и серым. Северное Лихолесье.       - Здесь я вновь вынужден оставить вас, друзья мои. Далее вы пойдете пешком.- отозвался вдруг Гэндальф.- Прошу вас, не сходите с тропы и слушайтесь советов юной леди. Все же, это ее родные края. А я поспешу по своим делам; до встречи в руинах Дейла!        Седоволосый маг кивнул им на прощание, быстро развернув своего скакуна и тут же пуская его во весь опор. Все взгляды сейчас были прикованы к Латариэль; словно гномы ожидали какого-то ее приказа. Все, кроме Торина. Он посчитал, что и сам вполне неплохо сможет ориентироваться; делов-то: всего лишь идти по дорожке. Но эльфийка моментально сорвалась с места, ловко обогнав его и весело усмехнувшись.       - Самое главное- ничего не касайтесь и следуйте всегда за мной. Тогда мы, пожалуй, выбереся отсюда без всяких лишних проблем.- она как-то нервно улыбнулась и, круто развернувшись, зашагала вперед.        Нет, она не боялась каких-либо неурядиц с северными эльфами; ее тревожил тот факт, что в здешних местах все еще могли быть орки. А если это действительно так, то им нужен был бы хороший план на случай " приятной" встречи. Но что могут сделать тринадцать гномов, хоббит и эльфийка прекрасно вооруженному отряду орков? А если среди них окажутся еще и эльфы Южного Лихолесья?       На встревоженное состояние эльфийки должное внимание обратил лишь Торин; он изначально не доверял ей, а сейчас недоверие его возросло еще больше: такое поведение девушки настораживало. Стала бы она волноваться из-за банального возвращения в леса? Нет, здесь было что-то другое; что-то более нехорошее и коварное; что-то в духе эльфов. Сговор.       Он окинул девушку, идущую впереди, подозрительным взглядом. Что, если она действительно могла предупредить их, зная о не самых лучших отношениях гномов и эльфов. Так, ради собственной выгоды. Мысль эта не давала ему покоя; нужно было срочно что-то предпринимать, не вовлекая других в это дело- практически все участники похода прониклись к эльфийке симпатией, а значит нужно было действовать более осмотрительно, в одиночку. И в его голове уже созрел подходящий план.