Странная семейка.

      Мартен был большой соня и умудрялся уснуть в самых разных местах. Антон только тихо смеется, когда в его живот утыкаются. Мартен как кот всегда тянется к теплу, не упуская возможность прижаться к любимому. Первое время Антон удивлялся, когда просыпался в сильных объятиях Мартена и не сразу мог отцепить его конечности. Во всех поездках ему приходилось садиться рядом с брюнетом, потому что тот вечно засыпал в пути, опуская голову на чужое плечо. Но самым любимым было засыпать днем на диване, прекрасно зная, что когда проснешься на груди будет лежать голова Фуркада и сверху еще будут прикрыты пледом. Хотя если холодно Мартен забирается под одеяло к Шипулину, устраивая голову на чужой груди или утыкаясь в живот. Будить его было тяжело. Мартен не любил вставать рано и Антону приходилось потрудиться, чтобы разбудить своего соню. Самым любимым способом был, конечно, секс. На любую ласку Фуркад сразу бурно реагировал, заставляя Шипулина действовать с удвоенными усилиями.       Антон говорит без остановки, стараясь растормошить Мартена и после недолгих манипуляций ставит перед ним ароматную кружку кофе. — Ты последнее время очень сонный. Что-то случилось? — садится перед ним Антон. — Мм, нет. Ничего важного, — заторможенно говорит Мартен, грея руки о кружку. — Нет. Я уверен ты не досыпаешь. Я ведь прихожу усталым с работы и сразу ложусь спать. Ты не спишь в последнее время, я знаю это. А в выходные встаешь ни свет ни заря. Я волнуюсь, — обеспокоенно воззрил на него Шипулин, но в его голосе стало проскальзывать раздражение. — Хорошо, — сдался Фуркад, отставляя пустую кружку в сторону и скрещивая руки на груди, — Если ты не будешь злиться. Я подрабатывал журналистом на дому. Днем ищу интересное, а ночью пишу. — А в выходные? Почему не спишь? — привстал Шипулин, чуть не опрокинув стул. — Это выглядело бы странно. Ведь весь день ничего не делаю, а устаю, — покачал головой Фуркад, предчувствуя бурю. — Ты дурак! Я уже извел себя, волновался. Думал, что с тобой что-то не так. А ты решил поработать, — разозлился Шипулин, начиная вышагивать взад-вперед. — Но мне скучно сидеть дома одному. У меня не было больше выбора. Прости. Я не хотел тебя беспокоить, — состроил грустную мордашку Фуркад и используя свои прекрасные большие карие глаза. — Мартен. Я очень тебя люблю и не хочу, чтобы ты так изводил себя, — со вздохом сдался Антон, усаживаясь обратно, — Можешь приходить ко мне на работу и помогать, но уволиться с этой работы. — В ней нет ничего плохого, — поспешил уверить его Мартен, осторожно приближаясь, — Я веду спортивную колонку, которая выходит два раза в неделю. Мне это ничем не грозит. — Ладно, — махнул рукой Антон, — Но не перетруждайся. Хорошо? — Конечно. Спасибо, медвежонок! — обрадовался Мартен, повиснув на шеи мужа. — Пожалуйста. Но сдержи свое обещание, сладкий, — улыбается в ответ Антон, подхватывая француза под ягодицы. — Эмм, Тош? Я сейчас как-то не готов к бурной деятельности, — немного взволнованно прошептал Мартен, плотнее хватаясь. — Не волнуйся. Ты отправляешься спать, а я всю домашнюю работу сделаю сам, — усмехается Антон, похлопав парня по филейной части. Мартен только устало вздохнул, покорно позволяя Антону себя нести. Шипулин осторожно положил Фуркада на кровать, игнорируя попытки того остановить его, принялся раздевать. Футболка полетела в сторону, как и штаны, но трусы Мартен не дал снять. Антон нахмурился, фиксируя чужие руки над головой и наклонившись, впивается в губы. Одной рукой подхватывает затылок француза, не позволяя ему отстраниться и углубляя поцелуй. Француз зашевелился высвобождая руки и притягивая русского за шею, уже во всю льнув к нему телом. Русский тихо зарычал, придавливая своим телом, но лишь на секунду отрывается от Мартена, чтобы с новым напором наброситься на него. Антон тянет другую руку к вниз, поддевая пальцами резинку боксер. Ощутимый удар в пах и тот заваливаться на бок, держась за причиненное место. Мартен весь растрепанный садится в постели. — Прости. Но давай потом? — тяжело дыша просит Мартен. — Сам виноват. Я сегодня на диване посплю, — отмахивается Антон, вставая. — Стой! — резко дергается Мартен, хватая шатена за руку, — Ночью я сам буду ночевать на диване. Привык уже. — Ты с таким отчаяньем это говоришь, — усмехнулся Антон, мягко убирая руку Мартена, — Что-то скрываешь? — Ничего, — слишком быстро протараторил брюнет, отворачиваясь. — Не ври, сладкий, — оскалился шатен, наклоняясь ближе. — Тут все тобой пахнет. Это слишком для меня, — смущенно признался Фуркад. — Тебя тоже возбуждает запах любимого человека? — восхитился Шипулин. — Т…тоже? Ты намеренно мне предложил спать здесь! — резко разозлился Фуркад. — Допустим. Но ты ведь признался мне, — отступил Шипулин, виновато улыбаясь. Мартен обиженно фыркнул, ложась обратно в постель. Антон тихо усмехнулся, на прощание целуя его в висок и уходя. Но дойдя до двери, он получил в спину подушкой. Антон погрозил пальцем и скорей закрыл за собой дверь, чтобы в него больше ничего не бросили. — Итак, — протянул мужчина, осматривая фронт работ. К счастью ее было не много. Только невымытая посуда. Все остальное его женушка переделала. Закатав невидимые рукава Антон принялся за работу. Шипулин как раз читал книгу, уже давно закончив с посудой, когда в его живот уткнулись, засовывая голову под его футболку. Антон не отвлекаясь погладил по спине ободряюще и охнул, когда проворные пальчики вскользь пробежались по его паху. — Ты, конечно, говорил потом. Но не слишком ли быстро твое настроение меняется, — стараясь контролировать голос проговорил Антон. — Ммм, я помню. Но ведь ничего же не делаю. Только случайно задел, — томно протянул Мартен, оглаживая пресс. — Случайно? Думаю, что это отнюдь не случайно, — с долей скептизма ответил Антон, отложив книгу. — Допустим. Но ты ведь не против? — мурлыкнул Мартен, намекая на ответную реакцию организма мужа. — Не против? — вопросительно протянул Антон и его глаза стали медленно темнеть, заставляя Мартена тяжело сглотнуть и повременить с попытками. Так они и сидели, гипнотизируя друг друга, пока неожиданно не раздалась трель мобильного. Они одновременно вздрогнули. Мартен было кинулся к телефону, но как только привстал с кровати, почувствовал толчок в ногу и свалился на пол. Сразу же по обеим сторонам от его головы приземлились руки, а в лицо вздохнули горячий воздух. — Ты чем-то не доволен? — осторожно поинтересовался он. — Что ты, сладкий! Я просто соскучился, — улыбнулся Антон, но его глаза цвета стали оставались холодными как айсберг. — Ты меня пугаешь, мед… Антон, — заикнулся на последнем слове Мартен, начиная волноваться. — Ты испугался, Мартен? Извини. В некоторые моменты я становлюсь схож с хищником, — оскалился Антон, чем вызвал новую вспышку страха в карих глазах. — Больше чем ты думаешь, — проблеял Мартен, судорожно соображая как выбраться. — Извини, — тихо прошептал Антон, опуская голову рядом с головой Мартена, упираясь лбом в пол, а руки перемещаясь на чужую талию. Осторожные, даже робкие прикосновения к его спине и через несколько секунд на шеи смыкается обруч рук. — Ничего, — виновато улыбается Мартен, — Я сам виноват. Телефон смолк, а две фигуры в заходящих солнечных лучах смотрелись романтично. Они не двигались. Один нуждался в тишине, другой — в спокойствии. Но вместе дополняли друг друга, как Инь и Янь.