Jackstraw

      Гарри не спал всю ночь, думал над словами Томлинсона и с каждой минутой, с каждой новой рождающейся мыслью понимал, что тот прав во всем. Вот только как найти в себе силы не обращать внимания на издевательства? Как спокойно находиться рядом с Ником, когда от одного только взгляда на него становится так стыдно, что хочется испариться.       Утро началось с изнурительного расчесывания спутанных волос. Результат не радовал, когда волосы торчали во все стороны, было не так заметно отсутствие всякой формы, а вот ногти без синего лака неожиданно понравились. Гарри влез в привычную одежду, закинул сумку на плечо и отправился в школу.       Не успел он переступить порог, к нему сразу же бросился дед. — Гарри! — скрючившись, прохрипел старик. — У тебя таблетки от живота есть? Овощи в салате не свежие что ли? Так скрутило, не могу!       Гарри застыл на месте. Ему хотелось оглянуться по сторонам, посмотреть на реакцию одноклассников, но с трудом сохраняя невозмутимое выражение лица, он ровно ответил: — Нет, дедуль, у меня ничего нет. Сейчас зайду к школьному врачу и принесу. — Ой, Гарри, быстрей! Или давай, я сам! А ты возьми ключи от раздевалок, сходи открой их, а то сейчас народ повалит, а я не могу уже! — дед уже несся по коридору в сторону туалета. Гарри кивнул, чувствуя, как краснеют щеки, и пошел в сторону спортивного зала. — Я не войду в раздевалку! — громко, чтобы все слышали, выкрикнула Колдер. — Чучело там с самого утра торчит, мало ли что он там делал! Еще не хватало там вещи оставлять и заразу какую-нибудь подцепить!       Остальные ученики притормозили, держа в руках сумки и рюкзаки со спортивной формой. В итоге, почти весь класс пришел на занятия в обычной одежде, а тем, кто успел напялить форму, было брезгливо сказано: «Фу, ты что к шкафчикам подходил! Лошара!» Весь класс так грызся из-за этой ситуации, что на время забыли даже про самого Гарри, чему он был рад, хоть и противно было, что поводом стало опять же отвращение к нему, будто он чудовище, а не человек. Глубоко внутри зарождалось какая-то больная ненависть. Они заслуживают наказания, каждый из них. Вновь вспомнились слова Томлинсона, что не стоит ждать гадостей, потому что они непременно будут. Лучше сделать первым, но что именно, Гарри придумать не мог.       В ожидании начала занятия весь класс столпился возле Ника, который хвастался новым айподом, подаренным отцом на День рождения. Гарри с тоской смотрел на восхищенные лица одноклассников. Интересно, если бы он пришел в школу с такой дорогой штуковиной, хоть один бы подошел к нему? Нет, конечно, ему не поможет ни один айпод в мире.       В зал вошел старший тренер Кауэлл. — А почему вы не в форме? Вы на тренировку пришли или как? Быстро в раздевалки переодеваться! Минуту всем!       Недовольные ученики поплелись на выход из зала, а Ник сунул айпод в карман своего пуховика. В голове у Гарри что-то щелкнуло, как выключатель. Было темно и раз… Какая-то вспышка, яркая, сильная, причиняющая боль, но такая нужная в данный момент.       Под конец тренировки Гарри вперед всех ускользнул к раздевалке, как он и ожидал, шкафчик Гримшоу был не заперт и теплая куртка спокойно висела на дверце. Он метнулся во вторую раздевалку, где куртка Элеонор впопыхах была брошена прямо на скамье. Стайлсу хватило пары секунд выскочить в коридор перед тем, как класс разбрелся к своим шкафчикам.       Набросив свою куртку на плечи и подхватив сумку, Элеонор нос к носу столкнулась с Гарри. — Чучело, ты снова тут? — поморщилась девушка. — Свали с дороги!       Но далеко уйти она не успела. — Эй, а что это за яркий провод торчит у тебя из кармана?! Я видел, как ты во время занятия к раздевалкам сворачивала! — Стайлса колотило, но отступать было поздно. Весь класс замер, ожидая, что будет дальше. — Чучело, ты за базар свой отвечаешь? — сощурившись, прошипел Ник. — Проверь, — Гарри не отвел взгляд. — Ну-ка, Колдер, дай сюда свою куртку! — парень протянул руку, не сводя глаз с кудрявого. — Да пожалуйста!       Ник сунул руку в карман куртки девушки и за провод вытянул свой собственный айпод. — Колдер, это что?! — лицо исказила гримаса презрения. — Я… Я не знаю… Я ничего не брала, — растерянно лепетала Элеонор, глядя на Ника огромными глазами. — Вот ты крыса… Не ожидал от тебя! — зло выплюнул тот. — Я не брала, — она хлюпала носом, затравленно оглядывая шокированные лица одноклассников.       Гарри стоял рядом и чувствовал, как горит лицо. Казалось, что сейчас каким-нибудь образом выяснится, что это он подставил одноклассницу. Он почти перестал дышать, когда Лиам слегка толкнул его в плечо. — А ты не такой гнилой, оказывается… ***       К Томлинсону Гарри мчался, не видя ничего перед собой. В груди жгло от быстрого бега, в ушах звенело, а сердце готово было выскочить из груди. Надавил кнопку звонка, потом в нетерпении застучал кулаком в дверь. Шатен открыл и едва смог поймать влетевшего в квартиру с огромными глазами парня. — Ты одурел? Чего так стучишь?       Стайлс уперся руками в колени и свесил голову вниз, пытаясь отдышаться, но из груди вырывался хрип вместо нормального голоса. — Господи… Я… Я такое сделал! Такое совершил! Я никогда… Никогда бы не смог… — Да что сделал то, Хаз?! — слегка встряхнул за плечи и обеспокоенно заглянул в горящие глаза. Стайлс, задыхаясь, выпалил обо всем, что произошло десять минут назад. — Гарри, — мужчина выдохнул и улыбнулся, приобнял его за плечи и повел в комнату, — Какой же ты еще глупый! Угрызения совести мучают? Ну и зря! Или ты их, или они тебя. Ты все правильно сделал. Кофе хочешь? Кудрявый только помотал головой. — Гарри, тебе успокоиться нужно. Усадил на стул, присел перед ним на колени и сжал ледяные ладошки своими руками. — Ты молодец, я знал, что все у тебя получится. И не жалей их, они этого не заслужили. Почувствуют твою слабость — растопчут. Ну, скажи, разве тебе не понравилось? — Я не знаю… Мне так страшно было. — А сейчас? — Уже нет. ***       Следующий день стал для Гарри шоком. Колдер в классе стала изгоем, с ней никто не разговаривал, и теперь она сидела на последней парте, позади Стайлса. Сидела, низко свесив голову, иногда вздрагивая от презрительного: «Крыса». Сегодня сам Гарри был в тени, весь класс неустанно обсуждал вчерашнюю «кражу» и бойкотировал Элеонор. Стайлс не мог поверить… Работает! Если так пойдет и дальше, то возможно, он перестанет быть изгоем. И пусть пока он продолжал оставаться Чучелом, что-то сдвинулось с мертвой точки.       Прошло две недели. С Томлинсоном Гарри больше не виделся, общались только по телефону. Пара фраз от него: «Ты как? Нормально?» И сухой ответ от Гарри: «Да, все хорошо». Стайлс знал, что у соседа какие-то проблемы на работе, поэтому дергать его по пустякам не смел.       Сегодня после школы, как обычно, он курил на лестничной площадке и смотрел, не мигая, на серый бетонный пол, стряхивая пепел в консервную банку. Громыхнули двери лифта, медленные, тяжелые шаги и неожиданное тепло рядом. Стайлс с удивлением повернул голову, а Томлинсон присел рядом на ступеньки. — Хаз, сигарету дай. Гарри удивленно уставился на соседа и протянул раскрытую пачку. — Вы же не курите… — Много ты понимаешь, — сквозь зубы процедил мужчина и вытянул сигарету, следом взял зажигалку Гарри и прикурил, жадно затягиваясь и выпуская дым через ноздри. — У вас что-то случилось? — обеспокоенно смотрел кудрявый на хмурое лицо. За время их общения он стал для него родным, что ли… И сейчас Гарри искренне переживал. — Проект уплыл от меня, мой проект, над которым я работал три месяца. Твари! В моем отделе крыса завелась. Узнаю кто — убью!       При слове «крыса» Гарри поморщился, но промолчал. Положил ладонь на мужское плечо и слегка сжал. — Хаз, только вот жалости не надо, — грубо рявкнул шатен и скинул руку со своего плеча. — А что надо? — Ничего не надо. Прости, Гарри, настроение ни к черту. — Я понимаю, — младший затушил сигарету. — Ты подстригся, — грустно улыбнулся Томлинсон. — Тебе идет. — Спасибо! — В классе заметили? — Не знаю, я не общаюсь с ними. Хотя, знаете, Чучелом меня больше не называют. Меня вообще никак не называют. «Эй ты!» — вот как они называют меня. — А этот… Как его? Который тебя… — Гримшоу? Я его ненавижу, а у него все отлично! Потусить с красивыми парнями или девчонками, похвастаться новыми шмотками, задвинуть подальше недоразумение, когда-то побывавшее в его постели… Я хочу отомстить ему, унизить, чтобы ему стало так паршиво, как мне было. Понимаете? — Созрел, значит? — недобро усмехнулся Луи. В парнишке определенно наметился прогресс. — Да, — твердо ответил Гарри. — Не стоит тебе этого напоминать, но раз уж на то пошло… Самое больное для каждого мужика — задеть его сексуальные способности. Он-то, наверное, считает себя неотразимым? — Не то слово! — Хаз достал новую сигарету. — Тогда, все в твоих руках. И вообще, чего мы тут сидим? Идем, кофе тебя напою, да и сам выпью. Стайлс не возражал. Они просидели весь вечер на его кухне, много курили и мало говорили. Луи с интересом смотрел на изменившегося парня, оценивая чисто мужским взглядом. Он был уже не тот напуганный мальчишка, который ревел и утирал сопли кулаком на лестнице, он явно стал другим. — Хаз, а поехали завтра шмоток тебе накупим? — С чего вдруг? — ощетинился Гарри. — Заняться чем-то надо, отвлечься, и тебе в кайф. Так что решено, завтра едем! — Поехали… ***       Никогда не думал Стайлс, что одни только джинсы можно выбирать целый день. Томлинсон практически истязал его, все ему было не то и не так, а Гарри искренне не понимал — что именно? И размер подходит, и сидят вроде неплохо, но Луи был неумолим. В очередном магазине вошел прямо в примерочную. — Тебе нравится? — Ага, хорошо сидят, да? — уставший парень осматривал себя в зеркале. — Нет! — Что нет?! Почему? Что вы постоянно придираетесь? Нормальные джинсы! — не смог больше сдерживаться и перешел на крик. — Придираюсь?! — рявкнул шатен. — Что не так?! Да ты сам посмотри! — силой развернул Стайлса к зеркалу и просунул ладонь прямо в штаны. — Этого быть не должно! Они же висят на тебе! Гарри как током ударило, резко вытащил мужскую руку из джинс и зло прохрипел: — Еще раз так сделаете — врежу! — И правильно, — довольно улыбнулся Луи. В итоге, джинсы они все же купили, и сидели они на Гарри, как влитые. Стайлс долго рассматривал себя в зеркале. — Ну, чувствуешь разницу? — Томлинсон самодовольно улыбнулся. — Товар нужно показывать лицом. Задница у тебя, что надо. И джинсы, как вторая кожа. Теперь понял? — Понял, — устало выдохнул кудрявый. Сегодня сосед казался ему тираном, Гарри его почти возненавидел, но вот сейчас, в этот момент, глядя на свое отражение, он простил ему все — и придирки, и замечания, и грубость. Наверное, впервые в жизни он нравился сам себе, а это значит, что и другим он тоже может понравиться. К тому же, одобрительный взгляд Томлинсона приятно грел где-то глубоко внутри. Он и сам не заметил, как именно его мнение стало самым важным из всех, самым нужным. ***       В школе Гарри по-прежнему сидел один, но сегодня был последним уроком предмет полового воспитания сразу у двух выпускных классов, и Пейну с Маликом пришлось сесть с ним за одну парту. Начался урок, и преподаватель, как могла, рассказывала старшеклассникам о половом акте. И хоть она не сомневалась, что рано взрослеющие подростки и без нее все знают, а может и лучше нее, но урок есть урок. Закончив говорить, она спросила: — У кого-нибудь есть вопросы? Стайлс поднял руку. — Есть! — Да, Гарри, я слушаю тебя. — Мисс Тисдейл! — Стайлс развернулся всем корпусом в сторону Ника и выразительно посмотрел на парня. Не заметить этого взгляда было невозможно, поэтому весь класс замер в ожидании. — Скажите, а длительность полового акта десять секунд — это нормально? Класс охнул и по кабинету прокатились первые смешки. — Это у каждого индивидуально, у всех разные физические и сексуальные возможности, — слегка заикаясь, пробормотала женщина. — Так мало или нет? — выкрикнул кто-то из класса. — Ну вообще, средняя продолжительность по статистическим данным, составляет одну-пять минут.       Прозвенел звонок и Лу Тисдейл, облегченно выдохнув, быстро вышла из класса. Вслед ей раздался оглушительный гогот. Ржали все, и Нику мгновенно дали прозвище Гри, посчитав, что Гримшоу — слишком длинно. Парень пытался что-то сказать о том, что он тут не причем, мало ли с кем Чучело еще спал, но его никто не слушал. Гарри молча собирал сумку, ни на кого не глядя, когда к нему подошла София. — Ну, Гарри, ты отжег! Давно так не ржали.       Гарри? Его назвали по имени? Офигеть! Он стоял в полном шоке, не веря своим ушам. Это получается, чтобы ты стал кем-то, чтобы тебя начали замечать, нужно опустить кого-то? Это и есть способ выделиться? От сделанных выводов стало не по себе, но Ника жаль не было ни капли. Как там говорил Томлинсон? Козлов надо учить, и Гримшоу получил по заслугам. Когда Гарри вышел из школы, его быстро перехватил Ник. — Стайлс, ну ты и дрянь! Отомстил, да? — парень выглядел жалко. Гарри молчал, глядя куда-то в сторону. — Гарри, ну прости ты меня! Ну я не хотел, это Малик заставил. Мне жаль, что все так получилось. — Тебе жаль? — Стайлс слегка прищурился. — Правда? — Да, я отвечаю, что больше такого не повторится. Только скажи им, что ты не меня имел в виду! Гарри! — Я ничего никому говорить не буду. Ты понял? И не смей подходить ко мне больше. Я тебя знать не знаю!       Кудрявого трясло от злости, от обиды, от собственной жестокости. Прошло достаточно времени, и боль от поступка Ника слегка притупилась, а сейчас он резал парня по живому. И было не по себе от этого, не было ни чувства удовлетворения, ни радости. Только какая-то усталость, и желание увидеть Томлинсона, услышать от него, что Гарри все сделал правильно, что так и надо было поступить, ведь только он один и мог успокоить его.