Нежные прикосновения.

      Тот поцелуй до сих пор не выходил из головы Петира. Ладонь иногда прикасалась к тому месту, где нежные губы коснулись его щеки. Ему хотелось приехать на следующий же день, чтобы снова её увидеть, но это было бы большой глупостью, особенно для взрослого мужчины. Каждый день порываясь и уже доходя до двери своего кабинета, чтобы позвать Митчела подготовить машину к отъезду, он тут же разворачивался спиной к двери, ругая себя, и снова возвращался в кресло.       Так прошла неделя. С Кет они не созванивались, и это, наверное, было к лучшему. Из-за терзаний души, а также плохого сна по ночам, Бейлиш стал раздражительным, резким. Слуги и так боялись его, а теперь они старались лишний раз не показываться ему на глаза. Только Лотор Брюн не изменил своего отношения к хозяину, по-прежнему оставаясь честным с ним.       Сначала дворецкий не придавал значения изменившемуся поведению хозяина. Ну мало ли, с кем не бывает, может, дела в публичном доме идут плохо. Но постепенно мужчина стал замечать, что с каждым днём после того, как хозяин вернулся с торжества у Старков, рассеянность сменялась раздражением и обратно, а на лице словно застыло недовольное выражение.       Выждав неделю, Лотор всё же решил спросить в один из вечеров у господина причину такого настроения.       – Сэр, извините, могу я войти? – негромко постучавшись, вопросил дворецкий, приоткрыв дверь.       – Да, войди! – резко отозвался Петир. Лотор без колебаний зашёл в его кабинет. Глаза Бейлиша устремились на вошедшего. – Что-то случилось? – не меняя тона, поинтересовался хозяин, постукивая пальцами по столешнице.       – Ничего серьёзного, мистер Бейлиш. Я беспокоюсь за Вас. Вы в последнее время сам не свой. Может, я чем-нибудь могу Вам помочь? – всё также спокойно произнёс Брюн.       Петир был ошеломлён наглостью дворецкого, но поразмыслив, понял, что если и может кому-то доверять, то только Лотору. Несмотря ни на что, он всегда выполнял поставленные перед ним задачи и никогда ничего не утаивал от хозяина. Бейлиш пристально посмотрел на слугу, тот ответил прямым взглядом, не отводя глаз.       – Сядь в кресло, Лотор. Я закончу, и мы поговорим, – рука Бейлиша быстро задвигалась, выводя какие-то цифры. Дворецкий исполнил приказ, сохраняя невозмутимый вид.       Долго ждать не пришлось, через десять минут вечное перо было отложено в сторону, а листки бумаги зашелестели, складываясь в аккуратную стопку на край письменного стола.       Петир, потерев виски, оперся спиной на спинку кресла, сцепив пальцы в замок, и внимательно посмотрел на Брюна.       – Почему ты решил завести этот разговор? – со вздохом осведомился Бейлиш.       – Я буду честен с Вами, как и всегда, – начал Лотор. – После того, как вы приехали от Старков, ваше поведение изменилось, – прокашлявшись, он продолжил: – Вы стали рассеянным, что совсем не характерно для Вас. К тому же, сложно не заметить тяжёлую атмосферу и раздражительность.       Петир, прикрыв глаза, слушал эту речь и понимал, что дворецкий прав. Память услужливо подбрасывала события последней недели: вот жёсткий разговор с одной из «девочек», закончившийся слезами и мольбами не причинять ей боль, хотя раньше Бейлиш не был замечен в грубом обращении с подопечными; вот приступ гнева, доставшийся Лотору, когда Петир послал его к чёрту по какому-то незначительному вопросу… Удивительно, как дворецкий его ещё терпит?       Лотор молча сидел, ожидая реакции хозяина, и Бейлиш был рад, что у него есть возможность собраться с мыслями.       – Ты прав, – нехотя произнёс он через какое-то время. Петир не собирался извиняться, да и вряд ли дворецкий рассчитывал на это. – Кое-что случилось на Дне рождения. Я повстречал одну интересную особу. – Мужчина не собирался упоминать, что он говорит о самой имениннице. – Эта девушка из знатной семьи понравилась мне, но…       Бейлиш осёкся. Мысль о том, что Санса слишком юна, а он сам уже взрослый состоявшийся мужчина, вызывала в нём бурю противоречий. Он нуждался в её внимании, но понимал, как это выглядит со стороны: неестественно, практически аморально, и именно это злило его: недостижимость желаемого.       Лотор не пытался как-то расспрашивать хозяина, лишь уточнил:       – Но что, сэр?       Его глаза были бесстрастны, лишь где-то в глубине читалось сопереживание.       – Но я не могу быть рядом с ней, – тяжело закончил фразу Петир.       – Могу я задать вопрос: почему? Она замужем? Или обручена? – осведомился слуга.       – Нет, пока что она не обручена и не замужем, – отозвался его собеседник. – Она просто юна и слишком чиста. Совершенно не подходит мне. К тому же, её семья никогда не допустит, чтобы я был рядом с ней. Что ж, на сегодня откровений достаточно, – Петир поднялся с кресла, поведя плечами, чтобы размять уставшие мышцы. – Я устал.       Дворецкий кивнул и, вставая следом, снова посмотрел на хозяина.       – Приказать слугам, подготовить Вам ванну и постель? – спросил он с лёгким поклоном.       Петир подумал, что ему бы не помешала горячая ванна сейчас, да и сон тоже был хорошей идеей. Правда, он почему-то был уверен, что сегодня уснёт и не проснётся до утра: исповедь облегчила его душу. Он так устал… Но об осторожности не стоило забывать.       – Да, Лотор. Распорядись, чтобы всё подготовили. И да, – остановил он слугу, уже направившегося к двери. – Я доверяю тебе, но этот разговор должен остаться в этом кабинете, – мягкое напоминание, кто имеет реальную власть.       – Конечно, мистер Бейлиш, – позволив себе чуть улыбнуться, дворецкий склонил голову.       Чутьё Петира не подводило никогда: спустя полчаса, приняв горячую ванну и коснувшись головой подушки, он сразу же провалился в глубокий сон без сновидений.