Complicated Shadows

Северусу Снейпу не свойственно было заниматься ерундой, однако именно это он и делал после того, как Саманта покинула лабораторию. Сейчас его внимание было направлено не на зелье, которое он хоть и пытался, но не смог спасти, а на тот факт, почему он решил поставить под угрозу своё положение и, возможно, даже жизнь, открывшись этой женщине. Эта неспособность объяснить собственные действия одновременно и обескураживала, и пугала. В конце концов, какой же он шпион, если не смог контролировать свои поступки даже перед той, кто является просто преподавателем Магловедения? Он прекрасно понимал, что это не справедливо. Она была больше, чем это. Её должность была не более чем хорошим прикрытием для истинной цели её нахождения в замке. Она была очень умна, чрезвычайно талантлива, а также прекрасно его отвлекала и раздражала одновременно. О, это никуда не годится! В конечном счёте он расслабился, так как нашёл выход из этой ситуации, хотя это решение и можно было записать в его список «Самых Плохих Идей». Формирование привязанности — неважно ответной или нет — к предмету желания Тёмного Лорда само по себе угроза для жизни и ужасная глупость. Не говоря уже о том, что в его жизни уже была безответная и изначально обречённая на провал привязанность, и он не хотел такой судьбы и на этот раз. Нет, это срочно нужно пресечь на корню хотя бы потому, что иначе это будет ещё одна часть его разума, которую ему придётся скрывать от его бывшего господина. Как будто ему до этого было мало. Тем не менее, он мог бы сделать и что-то хорошее, и, возможно, отвлечь от себя её внимание. Он призвал лист пергамента и перо и сел писать записку своему дорогому другу, Ремусу Люпину.

***

Когда Саманта благополучно укрылась в своём кабинете, она оказалась в таком же затруднительном положении, как и Снейп, хотя её мысли были явно менее романтичного характера. Она поражалась тому огромному количеству информации и неожиданным открытиям, которые она обрела за то время, которое провела в лаборатории. Пожиратели смерти убили её мужа. Она стала целью Волан-де-Морта, и один из её коллег, единственный, которого она более или менее знала, был Пожирателем смерти, шпионивший для Дамблдора. Неплохое начало дня. Она до сих пор удивлялась тому, насколько спокойно она воспринимает всю эту ситуацию. Когда Снейп проявил свою Чёрную метку, она на мгновение жутко испугалась, но все следы страха исчезли даже быстрее, чем она считала возможным и вообще благоразумным. Возможно, это из-за того, насколько быстро Снейп стал разбитым после того, как показал ей метку. Раскаяние, исходящее от его поникшей фигуры, можно было потрогать руками. Более того, она никак не могла выбросить из головы причину, по которой он открылся ей: он сам её не знал. Северус Снейп не был тем человеком, который покорно соглашается с незнанием чего-либо, особенно когда это касается чего-то настолько личного, как собственные поступки. Потребуется некоторое время на то, чтобы найти хотя бы что-то похожее на правдоподобный ответ. А сейчас ей нужно вернуться к проверке первых письменных работ своих студентов. Как и планировала, Саманта весь день провела проверяя работы, когда её прервал стук в дверь. — Войдите, — сказала она не вставая. — Добрый день, Саманта, — раздался приятный голос Люпина. Она подняла голову и мягко улыбнулась. Что-то в самом его простом присутствии необъяснимо успокаивало её. В этом отношении он был полной противоположностью Снейпа, который вызвал напряжение и даже, в некотором роде, страх, как только в первый раз появился в дверях. — Римус, привет, — ответила она, приподнимаясь, чтобы поприветствовать его. — Не надо, не вставай, — сказал он, подкрепляя свои слова жестами. — Я могу для тебя что-нибудь сделать? — спросила она и смутилась от его ответной улыбки. — Вообще-то, да, — ответил он. — Я только что получил сову от Северуса, где он говорил, что будет возможность получить существенную пользу, если я посвящу тебя в свой секрет. — Рассказывай, — заговорчески сказала Саманта. — Садись. — Думаю, я должен сразу сказать прямо. Я — оборотень, — Люпину даже мысленно эти слова давались с трудом, что уж говорить, чтобы произнести их вслух, но сейчас они вырвались без каких-либо усилий. Помогло ещё и то, что Саманта только улыбнулась в ответ. Он уже слишком привык видеть ужас и отвращение, которые неизбежно следовали за его признанием. — А-а-а, так это о тебе мне рассказывали, — сказала она больше сама себе, нежели мужчине напротив. Заметив его вопросительный взгляд, продолжила. — Профессор Снейп как-то упоминал ещё до начала семестра, что знаком с одним оборотнем, который не представляет опасности. — Он действительно это сказал? — переспросил Люпин удивлённо. — Из его уст это огромная похвала. Он относится ко мне с определённой… настороженностью. Но давай отложим эту историю на другой день. Как я могу помочь тебе помочь мне? — Ты не против побыть подопытным кроликом? — спросила Саманта смеясь. — Я бы никогда не предложила тебе что-то, что имеет хоть малейшее подозрение на опасность, но сейчас я действительно не могу протестировать зелье без помощи тебе подобного. — Я полностью осознаю весь риск при употреблении экспериментального зелья, — серьёзно ответил он. Саманта кивнула. — Отлично. Итак, сначала я хотела бы спросить тебя о твоём опыте в трансформации, как с использованием Волчьего противоядия, так и без него. Я только однажды смогла поговорить с одним оборотнем на эту тему, он, к сожалению ушёл. Я бы хотела определить: существует ли какая-либо существенная разница между разными людьми? Возможно, ты можешь пролить свет на это. — Могу, — сказал он. — Я не претендую на звание эксперта, но изо всех сил постараюсь рассказать всё, что будет тебе нужно. Я также общаюсь с некоторыми из моих сородичей. Они обычно опасаются контакта с магическим миром, но я уверен, что для тебя они сделают исключение. — Поверь, мне поможет любая мелочь, — Саманта отодвинула в сторону стопку студенческих работ и открыла тетрадь, чтобы делать пометки. Держа гусиное перо у верха страницы, она выжидающе посмотрела на Люпина. — Да, так, дай подумать, — сказал он, пытаясь структурировать свои мысли. Это не была та тема, которую он обычно обсуждал с кем-либо. — Я могу сказать, что с зельем трансформация проходит намного более терпимо. Я чувствую себя более… как бы это сказать? Более осознающим, наверное. Я всё помню на следующий день, в то время как без зелья, я полностью оторван от своей человеческой части и действую на чистых инстинктах. — Да, тоже самое сказал мне и мой прежний источник, — Люпин выглядел расстроенным. — Ты должно быть не так понял. Это не означает, что ты рассказываешь что-то бесполезное. Напротив, ты только подтверждаешь предыдущее объяснение и даёшь мне некоторое представление, как каждый из вас понимает это состояние. Это очень важно для разработки зелья. В то время как Волчье противоядие позволяет облегчить трансформацию всех оборотней, зелье исцеления значительно более сложное по своей сути. В зависимости от того, как тело человека реагирует на то или иное лекарство, многие заболевания требуют разного подхода в лечении. Это непреложная истина в мире маглов. Хотя с зельями и другими магическими лекарствами мы с этим практически не сталкиваемся, я всё равно должна убедиться, что учла всё возможное. — Хорошо, если это поможет, — сказал он уже с облегчением. — Я очень обязан Северусу за приготовление для меня зелья. Как ты уже знаешь, в конце недели он был очень нездоров, но всё же смог завершить его. Я должен сказать, что я чуть не сошёл с ума, думая, что мне придётся обходиться в этот раз без него. — Профессор Снейп варил его для тебя? — Люпин кивнул. Саманта хмыкнула про себя, пока обдумывала этот факт несколько мгновений. — Римус, что на самом деле с ним было? Он выглядел ужасно эти утром, но у него не было никаких симптомов приближающейся простуды. — Саманта, я не уверен… — он остановился, когда она подняла руку. — Я должна сказать тебе, что знаю о его позиции в отношении Волан-де-Морта, — сказала Саманта. Брови Люпина взлетели вверх. — Итак, что произошло? Он всё ещё опасался раскрывать секреты Снейпа. Тем не менее, он был уверен, что если она уже знает о его внеурочной деятельности, она, так или иначе, дойдёт до правды. — Его призвали. — Призвали? — спросила Саманта, не знавшая всех специфических шпионских обязанностей Снейпа. — Да, Волан-де-Морт. Периодически он призывает своих Пожирателей смерти, чтобы те отчитались о проделанной работе, и чтобы сообщать им свои планы. К сожалению, эти собрания часто включают в себя и наказания для тех, кто его разочаровал. Наказания обычно происходят в форме пыток. — Господи, — выдохнула Саманта, прикрыв рот ладонью. Непрошеные слёзы брызнули из её глаз. Она едва знала этого мужчину, но была в ужасе от самой мысли, что его пытали в руках Волан-де-Морта. — Да, — печально ответил Люпин. — Это стало происходить всё чаще, так как он требует больше информации, чем Северус может предоставить. Он подвергся довольно продолжительному действию заклятья Круциатус — самому любимому заклятью Волан-де-Морта и его последователей. — Это ужасно. Неудивительно, что у него этим утром болела голова. — Боюсь, головная боль это меньшее, что его беспокоило. Ты ещё не видела его сразу после того, как он вернулся в замок. — На что это похоже? — спросила Саманта. Конечно, она знала механику работы проклятья, но никогда не встречалась с тем, кто ему подвергся. — Неконтролируемые судороги, холодный пот, рвота, кошмары и боль в мышцах, которая приводит слабого человека к отчаянью, а иногда и к смерти. Мы можем только радоваться, что Снейп не слабый человек. — Конечно, нет, — с чувством произнесла Саманта. — Тогда, он действительно на нашей стороне, да? — Дамблдор доверяет ему, — просто ответил Люпин. — Это все, что мне нужно знать. Саманта уловила скрытый смысл в его тоне. — Я так понимаю, не все в этом уверены? — К сожалению, Гарри унаследовал обиду на него. Северус никогда не давал ему повода, но он сыграл немаловажную в этом роль. Он не смог подлизаться к заклятому врагу Волан-де-Морта. А Гарри всё ещё ребёнок. Я надеюсь, что он поймёт, в каком трудном положении находится Северус, и чем он пожертвовал ради всех нас. — Да, — ответила Саманта рассеянно. — Это определённо объясняет те взгляды, которые эти двое бросают друг на друга. Я чувствовала, что дело не просто в соперничестве факультетов. — Это сложно не заметить. — Думаю, я должна приспособиться к его настроению и быть более терпимой, — вздохнув, сказала Саманта. — Определённо, он находится под большим давлением. Но Северус никогда не был тем, кого можно назвать «милым», — сказал Люпин и рассмеялся. — Он и я вместе учились в школе, и я могу вспомнить моё первое впечатление о нём. Хотя, я не думаю, что это у него врождённое. Он хороший человек, и мы это видим из того, как он готов рисковать своей жизнью даже ради тех, кто ненавидит его, а у него даже в детстве была непростая жизнь. Признаюсь, я не знаю всех тонкостей, но из тех обрывков информации, которые я получил от… — он на мгновение запнулся, — от общего друга, ему было очень трудно. — По правде говоря, даже для меня было бы как-то подозрительно, если бы профессор Снейп начал быть милым, — Саманта на мгновенье замолчала. — Возможно, я перехожу границу, но из того, что вы оба мне рассказали, я начинаю верить, что существует организованное движение против Волан-де-Морта, которое существует вне Министерства и сосредоточено оно вокруг нашего уважаемого директора. Сначала профессор Снейп говорит мне, что он предан именно директору, и затем, я узналю, что именно из-за его махинаций я оказалась в замке. — Я не могу обсуждать это. Поговори по этому поводу с самим директором, — ответил Люпин. — Могу я спросить тебя? — Конечно. — Почему ты называешь Северуса профессором Снейпом? Вы, в конце концов, коллеги, — Саманта коротко рассмеялась. — Вообще-то, я сама об этом думала буквально этим утром. Я даже зову его «сэр», — она помолчала, пытаясь подобрать слова. — Ну, во-первых, он никогда и не предлагал мне звать его как-то иначе. Он также не зовёт меня по имени. А ещё он выше по должности и также более опытен в Зельеварении, поэтому я жду, пока он сам позволит мне называть его по имени. — Наверное, тебе стоит предложить ему называть тебя Саманта, — сказал Люпин, но она пожала плечами. — Меня всё ещё привлекает именно «профессор» и мне также нравятся ваши мантии, — сказала она с улыбкой. — Учителя в Америке их не носят. Может быть, это ребячество, но мне нравится в ней кружиться. Люпин громко рассмеялся. — Тогда я уверен, что ты знаешь прозвище Северуса, — сказал он смеясь. Саманта покачала головой. — Великая летучая мышь подземелья! — Оу, это не честно, — сказала Саманта, присоединяясь к Люпину. — Как может что-то так подходить и оскорблять одновременно? — Разумеется, я не хотел оскорбить его. Но он ничего не делает со своей мантией, чтобы развеять этот образ. — Ты прав, — согласилась он. — Хорошо, продолжим? Остаток дня Саманта и Люпин провели обсуждая зелье. Она была благодарна ему за его комментарии о трансформации. Тем не менее, подсознательно она продолжила анализировать ту информацию, которую дали ей Снейп и Люпин. Северус подвергался пыткам не в первый раз, и он точно знал, что каждый раз, когда он возвращается к Волан-де-Морту, это может повториться снова. И вдобавок ко всему, он варил Волчье противоядие в разгар своего восстановления. Именно тогда она вспомнила тот спор, который был между ними утром и те ужасно несправедливые и оскорбительные обвинения, которые бросала ему тогда. Она чувствовала себя ужасно виноватой каждый раз, когда прокручивала ту сцену у себя в голове. Так или иначе, ей придётся помириться с ним, и, учитывая его презрение к состраданию, ей придётся сделать это таким образом, который будет соответствовать ценностям его факультета.