kauan – kaiho
возможно, наедине с самим с собой хосок резко осуждал бога. он говорил: «очевидно, дьявола надо держать на привязи, и вина бога, что он спустил его с цепи». хосок улыбался, временами — смеялся, но это был горький смех. в улыбке всегда есть какие-то начала примирения; смех часто выражает собою отказ примириться. когда содружество решило заняться поисками всех пропавших андроидов, его уже почетно приняли в ряды, вручив в подарок плазменные винтовки и мистера помощника энди. роботы серии «мистер помощник» впервые были выведены на рынок компанией «дженерал атомикс» в 2037 году как строительные и ремонтные роботы: шесть сверхгибких манипуляторов с двигателями, две движущие воздушные турбины, встроенный комплект инструментов, небольшой компьютерный мозг, простые сенсоры, три камеры, речевой модулятор и блок анекдотов (юморостимулятор) — самая любимая его часть. он не любил путешествия. за все время пребывания в качестве одного из членов содружества, на его долю выпало обшманать каждый уголок вашингтона и не оказаться в сетке супермутантов. все это благодаря его отточенным навыкам по выживанию, вычитанным комиксам «грогнак-варвар» из детства, роботу энди и, конечно же - — пора уходить? — ох уж эти её глаза, проницательный взгляд, серьёзный. с оружием в руках она смотрится гораздо более суровой. - конечно же, благодаря розэ. не было ничего такого, о чем он не мог бы рассказать ей. утаить от неё — розэ что-то вроде телепата. она сама так не считает, она думает — ей никогда не добраться туда, куда он намеренно её не пускает. отчего-то бережёт, либо не доверяет. но за эти годы столько утекло и притекло, её саму — припекло. розэ жестокая. отвратительно жестокая: бывший рейдер, бывший раб. хосок, кажется, выкупил её четыре года назад за приличную сумму по неясным причинам, которыми он не стал делиться. может, его тоже припекло? его пальцы в её тёмно-каштановых волосах говорят — разумеется. его молчание — ещё не время/меньше знаешь — точнее стреляешь. у них странные отношения, по её мнению: в нём — хосоке — и любовь, и недоверие. они не расстаются на длительные сроки для того, чтобы она пришла к выводу: ему есть, что скрывать. совсем нечего, говорит он. откровенен, и нет надобности врать, говорит он. у неё же — на периферии её сознания — работающее the 6 sense. как много в нём, как мало он говорит. в его взгляде и ласка, и приговор. и зачем выкупил тогда, тем неприятным утром? смотрел на неё так, будто знал о ней что-то заранее. раньше она спрашивала: «скажи, ты меня ненавидишь? за то, что бывший рейдер?». молчание бы могло её убить жестоко, пусть он лучше её задушит собственными руками, но so tight with love, со словами. хосок ей отвечал смехом и поцелуями. она имела бы полное право не даваться, но отдавалась. что-то само неизменно тянуло её к нему, а ей казалось, что это чувство — её the 6 sense — пришло к ней задолго до того, как его нога ступила на парадиз-фоллз. землю работорговцев. энди медленно плывёт благодаря турбинам впереди и напевает песни, иногда оборачивается и зовёт: «мистер хоуп, впереди радтараканы и кротокрысы. прикажете зачистить, сэр?». розэ усмехается, просматривая данные беглых андроидов в устройстве. мистер хоуп, хоуп, командир, сэр — для его отделения в содружестве. для неё — просто хосок. в тишине, где их никто не видит, даже энди (потому что его заботливо выключают и заряжают), он всего лишь обычный человек с пустошей. сколько же у неё привилегий — называй, как хочешь, командуй, обнимай, трогай. на экране несколько кодовых имён. кое-что ей не нравится в базе данных при просмотре. — на b-183 даёт сбой, — говорит она, шагая позади, — система выбрасывает меня. баг? хосок отвечает: — не похоже. либо андроид играется с радаром, либо, — он оборачивается, смотрит на неё, — либо его уже нет. — можно по-другому пробить? хоть останки соберём, если так. — это только один из вариантов, — усмехается хосок, — не хорони раньше времени. попробуй пробить трехбуквенный код. возможно, у него сохранился браслет или жетон, они устойчивы. когда она вбивает нужные инициалы, маленький зеленоватый монитор неожиданно начинает подавать многочисленные цифры-координаты. — он прямо по курсу! — заводится розэ. хосок даже успел среагировать и достать плазменную винтовку. — энди, включай электропитание. будем оглушать, — затем уже обращаясь к розэ. — насколько он близко? она хотела что-то сказать решительней, но устремила взгляд вперед, за хосоком, и достала оружие. на лице — удивление. — настолько, насколько уже. кстати, он не один... столкновение лицом к лицу с дробовиком парня напротив не будит в нём тревоги. за спиной у того парня ещё целый отряд не особо приветливых лиц. — скажи ей убрать оружие, тогда и я уберу, — говорит ему парень ровным голосом. хосок знает, что розэ и глазом не моргнёт — выстрелит. если нужно. её лазерный пистолет прямо у виска этого парня, а тот даже не дёргается. ещё бы, он выстрелит хосоку в лоб с ней одновременно. — роуз, — мягко обращается хосок, — убери. и только тогда, медленными и недоверчивыми движениями, она убирает оружие подальше. кто-то позади подаёт голос: — крутая у тебя девочка. — джексон, — обращается уже парень, — помолчи, пожалуйста. хосок в принципе не привык вести диалоги. розэ и вовсе. она по жизни наёмник и смутьян — разговоры не для неё. ей бы только спустить курок и не тратить время зазря. но сейчас у них особое задание, убийства тут ни к чему. — нам не нужны проблемы, — говорит хосок и достает какой-то потрепанный значок, показывает. — я из содружества, знакомо? позади кто-то ещё, с выкрашенными в ярко-красный, отвечает: — я проработал в содружестве. хосок улыбается. — тогда, вероятно, в курсе, чем занимаемся. у меня задание — доставить всех пропавших андроидов обратно в штаб. тогда парень, которому раннее целились в висок, наконец, говорит: — меня зовут джинён, я не андроид. и среди моих ребят его тоже нет, мы... он не успевает выговорить, когда позади начинается ругань. розэ оттащила одного из команды за ворот, держа оружие наготове. — выстрелите, и я выстрелю в него, — холодно отчеканивает она. хосок смотрит вопросительно, но ничего не говорит. он верит ей, он знает — она всегда делает четко по плану. — это он, — говорит она, дёргая за жетон на шее у худощавого парня. — датчик орёт, инициалы kyg. в бесконечном галдеже непонятно, кто что говорит. джинён говорит хосоку: — отпустите его. это не он. — роуз, — снова ласково, пока она не поднимет свои прекрасные глаза, а потом. — активируй его код, проверь. — b-183, — чётко произносит она. но в ответ ни звука, ни голоса, совсем ничего. парнишка в её руках смотрит такими глазами... всякое существование похоже на письмо, смысл которого изменяется постскриптумом. для него — для мальчика, которого она придерживала одной рукой — постскриптумом была сила, с которой он носил kyg на шее. сумасшедшая сила: обладатель ушел, а привязанность к нему осталась. срослась; обвила, словно лоза. — кто ты такой? — спрашивает она. джинён говорит: — он не ответит тебе, не может. его зовут бэмбэм. он был хозяином андроида. — где сам b-183? — югём, — перебивает кто-то. — что? — его звали югём. они дали андроиду имя. хосок засмеялся. хосок всегда смеялся. маска смеха для него — обреченное. трагикомедия, занавес, последние аплодисменты. «и вот мы снова здесь». — мы сможем забрать его тело? — не думаю, что это возможно, — отвечает джинён. — сработала импульсная граната. нас накрыло гулями со всех сторон на станции френдшип-хайтс. можете поискать там, если уж так рветесь за останками. каждый — практически каждый из них — выглядит так, будто что-то потерял и теперь всё никак не отыщет, не сыщет. бродят кругами в надежде подобрать то, что потеряли. но покой нельзя найти в странствиях, в жизни. возможно, это их рок. человеческий рок. хосок просит розэ: отметь деактивацию. и никаких утешающих слов. только жест — чисто человеческий. по плечу джинёна напоследок. и никаких прощаний. они просто ещё одни случайные встречные, как и любые на этих пустошах. в противоположные направления. одними взглядами «до свидания». джинён, цепляющийся за него светло-русый подросток, и команда — все вперёд. хосок, розэ и робот энди — ровно на сто восемьдесят градусов. один бэм оборачивается назад. и, может, впервые с тех пор, как хосок выкупил её у работорговцев, она не может посмотреть обратно мальчику — глаза в глаза.х
далеко к западу от руин вашингтона, к юго-западу от комплекса «робко» и восточнее депо «уоррингтон». признаки античных элементов постройки, где часто встречаются колонны, архитектурный модернизм, где обозначается использование железобетона в строительстве многоэтажного здания, современный «грубый ремонт» обитателей пустошей. этот ремонт внешне хорошо заметен с севера — на этой стороне, а также на сопряжённых с ней зонах восточной и западной стен, с первого по пятый этажи были возведены металлические укрепления и каркасы с подпорками, они-то и восстановили несущую конструкцию башни. тэнпенни-тауэр. 14-этажное здание полностью окруженное стенами из частично уцелевших бетонных плит. энди выключен, на сегодня с него хватит приключений. он ещё понадобится завтра. хосоку что пентхаус, что заброшенная лачуга с одиноким матрасом — всё, как одно. он бы не воспользовался ни своим положением, ни своими привилегиями как один из главных лиц содружества, если бы не она. её обычно удрученное лицо выражающее сейчас особо счастливый вид, пока она выглядывает с балкона в одних майке и нижнем белье. стоит на носочках, вглядывается, держится за перила: вид крадёт у неё дыхание, а солнце садится. хосок улыбается в кресле рядом. наливает себе ещё скотч-виски, сам вглядывается, да только ничего захватывающего не видит. его послали возвращать подаренные синтетическим роботам гуманоидного типа жизни. он себя ненавидел за то, что делал, иного пути не находилось в этом поганом мире. ненавидел так сильно, что смеялся прямо сейчас. всякая ненависть уже сильна тем, что она ненависть. хоуп — один из главнокомандующих содружества. для всех — убийца. отнять свободу — то же, что отнять жизнь. розэ восторженно улыбнулась, а затем услышала его смех, обернулась и больше уже ничего не видела. для неё он был спасителем, извлекшим её из могилы и вынесшим в свет, утешителем, дававшим ей возможность жить, освободителем, руку которого она, блуждавшая в темном лабиринте, чувствовала в своей руке. хосок был братом, другом, руководителем, опорой, подобием лика небесного, крылатым, лучезарным супругом, и там, где пустошь видела чудовище, она видела архангела. получудовище и полубог. он настолько ужасен, что это вызывало у него смех. прорезав пелену мрака, яркий луч света падал прямо ему на лицо. — роуз, — почти шёпотом умоляет хосок, но если уж она целует, то её не остановит даже ядерный взрыв. он высек бы искры, тень на камне, но не отнял бы друг у друга. прелестная розэ, совсем без крыльев. хосок никогда не перестанет ощущать себя чудовищем (но и сказать он никогда не скажет). чудовище для красавицы пало, и он не принц. на её груди татуировка — eres alma. в той же области у него — soy corazon. облегчение: энди выключен, и не слышит ни шорохов одеял, ни её вздохов, ни его выдохов, ни звука, с балкона иной раз шелестит ветер; нет ничего прекраснее, чем трогать её волосы своими пальцами, касаться холодным носом её шеи, и чувствовать, как под давлением и в жаре, не спасающем ветре, пульсирует сонная артерия. её руки — ласковые. она гладит сета, а видит ра. и прежде, чем взять то, что ему всегда было дозволено, он ещё раз трогательно просит прощения, выжигая ей изнутри. когда-нибудь она поймёт, за что он именно говорил «прости». когда-нибудь она ему это, непременно, простит.