***
Остаток дня Найшейм считал часы до конца, когда он сможет покинуть университет и расслабиться в компании друга. Скажи ему кто-нибудь, что какой-то обычный студент вызовет у него такую сильную бурю эмоций, он послал бы этого человека без промедления. Ведь он всегда был предан разуму, а не чувствам. Ведь он уже и не надеялся найти своего соулмейта. Ему 26, он живет с постоянной болью уже 8 лет, и он отчаялся. Появление Исака всколыхнуло невиданные ранее чувства, неизведанные, но до боли приятные. Зеленые глаза студента смотрели словно в самую душу, читая Эвена без слов. Легкая ухмылка, что так въелась ему в сознание, что каждый раз, когда он закрывал глаза, ему чудился этот странноватый изгиб губ. Сейчас Эвен хотел лишь избавиться от всего этого, забыть, просто забыть, потому что так легче. До дома он, казалось, просто бежал. Как хорошо дома… Душ помогал расслабиться, снять напряжение, да и просто забыться. Крис должен был прийти только через полчаса, поэтому у Эвена была возможность подольше постоять под горячими струями воды. Правда, то, что Крис «должен», не всегда совпадает с действительностью. Раздался звонок в дверь, и Найшейму пришлось покинуть ванную комнату. — Я так и знал, что ты уже дома, — не спрашивая разрешения, оттолкнул с прохода парня Крис и зашел в дом. — Я принес виски, и ты обещал мне что-то рассказать. — Кажется, я встретил своего соулмейта, — мрачно оповестил он. Лицо Криса вытянулось в удивлении, но в следующий же момент он улыбнулся. — Тогда что не так? Подойди к нему и выясни это наверняка. — Я не могу, — проходя мимо Шистада на кухню, ответил Эвен. — Дай виски. — Почему не можешь? — Он мой студент, — оповестил Эвен и сам забрал бутылку из рук друга. Тот стоял и не мог вымолвить и слова. Он, конечно, знал о принципах Найшейма, но… это же не должно касаться соулмейта, который, по сути, самый важный человек в жизни. — И у нас большая разница в возрасте. — Какая разница, кто он и сколько ему лет? Он же твой соулмейт! Ты не должен упустить свой шанс, бро, — он обрадованно похлопал того по плечу и сел напротив. — У тебя есть что-нибудь поесть? — Посмотри в холодильнике. И я не могу сблизиться с ним. Может, я ошибся и это не так. Может, у него кто-то есть. А может, у него нет метки с моим именем. — Может, может, может… Ты, как всегда, строишь себе преграды, — наливая в обычные стаканы виски, сказал Шистад, не найдя в холодильнике ничего, что было бы съедобно. — Почему бы тебе не плыть по течению? Все-таки, может, это твой последний шанс, Эв. — Я не строю преграды, они и так существуют. Преподаватель не имеет права встречаться со студентом, Крис, — выпив всю порцию разом, заявил Эвен, а через мгновение добавил. — Да и, кажется, он меня ненавидит. — С чего же ты это взял? — С того, что он унизил меня перед всеми студентами. — Как? — недоумевал Крис. Сам он не пил, просто сидел рядом за компанию, не более. — Ну… — Эвен замялся, так как ни одного вразумительного ответа не приходило. По существу, Исак просто отвечал на его вопросы. Правильно отвечал. Причем у старшего складывалось мнение, что тот отчитывает его, хотя голос студента был мягок. — Я не знаю. Это что-то вроде морального издевательства. — То есть от него ты ничего не услышал. Он тебе ничего не сделал, а ты уже говоришь, что ваши отношения испорчены. Отличные выводы, Эв, — засмеялся Крис, пока тот, не смущаясь, пил из горла бутылки. Он знал, что утром у него будет жуткое похмелье, но он должен был избавиться от навязчивого красивого… нет, просто навязчивого образа студента. — Значит, мы выяснили, что Исак нормально относится к тебе — как обычный студент относится к преподавателю. А это уже значит, что… — Исак красивый… — видимо, Эвен уже достаточно выпил, чтобы потерять контроль над собственным языком. Собственно, он никогда не умел пить. — Красивый? — вскинул брови парень. — Насколько красивый? Красивее меня? — Намного… — заплетающимся языком проговорил Эвен. — Эй, вообще-то, ты мог бы и соврать, я все-таки твой друг, — деланно надул губы Крис и сложил руки на груди. Найшейм задел его чувства. — Что соврать? — непонимающе глянул на него друг. — Ууу, ясно, алкоголик, — посмеиваясь сказал Крис и посмотрел на виски. Бутылка наполовину пуста. Так быстро?! Похоже, тому и вправду хватит. — Ладно, ты встать-то можешь? — Могу, конечно. Я же не идиот. — Я бы с этим поспорил, но… эх, хотя ты все равно завтра не вспомнишь, — помогая Эвену добраться до своей комнаты и лечь в кровать, говорил Крис. — Ты полнейший идиот, который скорее останется один, чем поступится своими принципами. Я же вижу, как ты сейчас говоришь о нем. Наконец у тебя загорелась искорка в глазах, а ты… Идиот. — Нет у меня никакой искорки, — отмахнулся Эвен. Он сладко зевнул и мечтательно закрыл глаза, представляя себе образ одного единственного человека. Ну, и попытался скрыть эту искорку от чужих глаз. — Исак просто студент, а я его преподаватель. Знаешь, что это значит? Это значит, что между нами ничего не может быть. Он мне не нравится. — Повторяй себе чаще — может, убедишь себя в этом. Спи. И надеюсь, ты не против, если я займу твою гостевую, алкоголик. — Делай, что хочешь, Крис, только дай поспать, — переворачиваясь на бок, сказал парень и, кажется, уснул. — Совсем не умеешь ведь пить.***
На утро Эвен проснулся с относительно легким похмельем, поэтому, встав с кровати, побрел на кухню и выпил таблетку. Голова немного болела, но эта боль была терпима. Взглянув на часы, он понял, что опаздывает, и, быстро одевшись, вышел из дома. Он знал, что Шистада можно оставить дома одного. В универе было совсем немного учащихся, хотя, учитывая, что он опоздал на пять минут лекции, это было вполне объяснимо. Эвен прошел по длинному коридору и увидел столпившихся около двери его аудитории студентов. — Простите за опоздание, — извинился он, словно те не были обрадованы тем, что он опоздал. Он оглядел группу и не увидел Исака. В душе что-то надломилось, разорвалось на части. Если раньше он сомневался, что Исак — именно тот самый, то сейчас был абсолютно уверен. Он знал по рассказам близких, что, когда встречаешь свою родственную душу, все восприятие мира меняется, а при его отсутствии возникает небольшая ноющая боль в области сердца. Как и у него сейчас. — Хорошо, садитесь. Оглядитесь, кого сейчас нет? — Исака, — выкрикнул кто-то с задних рядов. — Кто-нибудь знает причину его отсутствия? — все студенты сразу посмотрели на Юнаса. — Он собирался прийти, — пожал плечами тот и уставился в свои тетради. — Ладно. Итак, сегодня я хотел бы провести нашу лекцию немного по-другому. Это будет разговор, согласны? — кто-то закивал головой, кто-то закатил глаза и уткнулся в свой телефон. — Значит, согласны. — А о чем мы будем говорить? — О литературе, конечно. О том, что вам нравится. Может, кто-то поделится, какое произведение вы читали в последнее время? Что вы можете сказать о нем? Ну, давайте начнем с желающих высказаться. — Я читала «Божественную комедию» Данте. Наверно, многие читали и знают о ней, но я раз за разом перечитываю ее и узнаю что-то новое, — какая-то девушка впереди начала рассказывать. — Хорошо. Я согласен, это именно то произведение, которое стоит внимания. Расскажи нам всем, что ты знаешь о нем. — Ну, комедия была написана в начале XIV века. Она соединила в себе достижения философской, религиозной, художественной мысли Средневековья и новый взгляд на человека, его уникальность и неограниченные возможности. — Так, хорошо. — В отличие от средневековых «видений», ставивших целью обратить человека от мирской суеты к загробным мыслям, Данте использует форму «видений» для наиболее полного отражения реальной земной жизни и прежде всего для суда над человеческими пороками и преступлениями во имя не отрицания земной жизни, а ее исправле… — Простите за опоздание! — в аудиторию вбежал запыхавшийся Исак, обращая внимание каждого на свою персону. Он был весь красный, вспотел, часто дышал, но Эвен подумал, что это лучшее, что он мог когда-либо увидеть… — Для начала, вы должны были постучаться, Исак. Во-вторых, извинитесь перед вашей одногруппницей за то, что прервали ее. И в-третьих, выйдите из кабинета и возвращайтесь только тогда, когда сможете нормально говорить. — Хорошо.