Жизнь охотника на демонов

Потерян, сбит с толку. Эти слова ярче и точнее всего описывают сейчас состояние Иккинга. Сколько бы он не оглядывался по сторонам, он ничего не мог разглядеть. Между тем, он слышал голоса. Он не мог понять, что они говорят. Сначала он думал, что это от того, что они слишком приглушенно звучат. Однако, чуть позже, когда он начал медленно и боязливо двигаться куда-то, как он думал, вперёд, голоса стали громче. И не понимал он их потому, что говорили они на неизвестном ему языке. Голоса сначала что-то удивленно шептали со всех сторон, потом как-то надломлено начали о чем-то разговор. Иккинг старался осмотреть все стороны, оглянуться лишний раз, лишь бы поймать хоть уголком глаз какой-то силуэт. Но ничего не выходило. А голоса тем временем смолкли. И он продолжил движение, подумав о том, что даже если и встретит здесь кого-то, то не сможет с ним поговорить. А поговорить хоть с кем-то ему хотелось безумно. Землю устилал сплошной ковёр мха. Его шаги по нему растворялись в невообразимо тягучей, неестественной тишине. Ни неба, ни потолка он все так же не видел. Как и вязкого тумана под своими ногами, который начинался лишь через пару десятков метров, как будто намеренно огибая его персону. Не знаю, сколько он шёл. Может, час, может, два, а может и неделю. Время в этом месте как-будто было чем-то отдельным, неизмеримым, бесконечным. Солнца над его головой не было, определить своё направление он тоже не мог. — Пожалуйста, великая Хель, помоги мне… — зашептал он, когда перестал ощущать свои ноги, хоть и был в образе души. Ответа не было. Он остановился. Что делать — не известно. Идти назад? Зачем? Ведь там ничего нет. Налево, может, направо? — О, Локи… — вырвалось у парня. Существа, которые вышли к нему, казалось, сделали это через пол этой невообразимо огромной пещеры. Все они были высокими, коренастыми людьми. Викинги. Женщины, мужчины, дети… Они были практически не видны его глазу, лишь их прозрачный силуэт. Он мог различать их лишь по длине бород и росту. Одежда их состояла из длинных балахонов, они походили на самых настоящих призраков. Но это были не просто призраки. Иккинг догадался, что это души умерших викингов. — Здравствуйте! — крикнул он им. Души в замешательстве начали переглядываться друг с другом и что-то неразборчиво шептать. — Я знаю, вы… Ох, Один… — вздохнул Иккинг. Он знал, что они не понимают его. Он начал жестикулировать, сам не понимая, что вообще показывает и чего хочет. Души стали более различимы, ярче вырисовывались контуры их тел. Теперь парень слышал не только шепот, нет, он ясно слышал их голоса. Язык их был красив и мелодичен, но все так же чужд ему. Вот высокий, совсем как у той женщины, которая держала яблони. А вот густой мужской бас, так смахивающий на голос его отца. Но интонация их разговоров была совершенно ясна для Иккинга. Они насмехались над ним. — Ой, да ладно вам! При жизни я с этим сталкивался, так ещё и после смерти…? Возможно, их рассмешило то, что Иккинг в конце своей фразу взмахнул руками. Или то, что он по привычке скрестил руки на груди, что не принято у викингов при серьёзных разговорах. Но как бы там ни было, они рассмеялись. — Вы тоже мертвы, какая разница какой я?! Убирайтесь! ПРОЧЬ!! — завопил Иккинг, не выдержав такого поворота событий. Иккинг догадывался, что просто так они не уйдут, а кричать на них бесполезно. Но голоса вдруг стихли. Почившие викинги удивленно смотрели на него. Иккинг, с твёрдым намерением перестать слушать их, пошёл вперёд. — У меня нет на вас времени, вы всего лишь дохлые маразматики… Он зашагал прямо в гущу душ, намереваясь растолкать их. Но как только он соприкоснулся с какой-то бабулей, она тут же испарилась, заверещав так громко, что при жизни парень точно бы не смог различать какие-либо звуки, по крайней мере, неделю. Шатен продолжал идти, не обращая на это особого внимания. Он даже не подозревал, что духи, соприкоснувшиеся с ним, не просто убегали, а испарялись навеки. Завидев происходящее вокруг души Иккинга, остальные мертвецы начали с криками «отплывать» в стороны. Через какое-то время Иккинг остановился и обернулся. Хмуро сплюнув на землю, он почесал затылок. Он был озабочен. Ведь сейчас он что-то видел впереди себя. Но идти к этому он категорически не желал. Хотя и спрашивал себя, зачем он вообще сюда шёл, чтобы потом развернуться или что? — Чёрт пойми что, а не мир мёртвых. Где огонь, где крики боли? Иккинг судорожно поправил свою кожаную жилетку, размял плечи. И зашагал туда, где виднелся обрыв и подернутый пеленой тумана золотистый мост, возвышающийся высоко над землёй. Туман привычно расступился перед парнем, как бы приглашая «на борт», в новую «жизнь». Но ступить на мостовую он не смог. Зрение помутилось, ноги подкосились, руки онемели. Ни шага вперёд, понял парень. А вот назад… пожалуйста, иди. Иккинг так и поступил. Потом с размаху сел на ледяную корку земли и мха, взъерошил свои волосы и задумался о чем-то по-детски глупому. — «А вдруг, меня даже в царство мёртвых не пускают из-за того, какой я урод?» — пронеслась у него в голове мысль. В ту же секунду глаза его ослепила яркая вспышка света. Он вскочил на ноги, прикрыл глаза ладонями и отвернулся от «солнечного посланника». Стоял он так, пока свечение не перестало быть таким сильным, и пока кто-то настойчиво не прокашлялся за его спиной. Иккинг развернулся лицом к мосту. И тут же в немом ужасе отпрянул назад. Пред ним предстала сама богиня Хель, без сомнений. Высокая, статная девушка, нет, женщина, с миниатюрными чертами одного из лиц, пронзительным взглядом и странным вкусом в одежде. Совершенно белые волосы, отдающие серебром в свете её сияющих глаз и трупного, синеватого оттенка кожи. Левая половина лица её была мертва, без преувеличений. Просто череп, обрамлённый серебристыми волосами и тенями самой ночи. Правая же половина лица была самой обычной, человеческой. Самый обыденный человеческий румянец, алые губы. Одета она была в чёрный рваный балахон, прикрывающий грудь и интимные места. Оставляя на всеобщее обозрение красивые изгибы ключицы, женственные плечи, длинные ноги и плоский торс богини. А подле неё, прямо в воздухе, парила её коса. Лезвие её, несомненно, было очень остро, а костяная рукоятка удобно лежала в руке хозяйки. — И снова здравствуй, будущий охотник! — провозгласила она. Он узнал этот голос. Именно он поприветствовал его в начале его пути. Богиня покрутила своей худощавой рукой в воздухе и за её спиной, испуская свечение, появился небольшой, украшенный резьбой и драгоценными камнями трон. Она изящно присела на его краешек и, положив ногу на ногу, в немом вопросе приподняла бровь. — Я умер? — осторожно сделав шаг к её трону, спросил парень. — Умер? — богиня, запрокинув голову, рассмеялась. Даже в образе души по спине Иккинга пришёлся холодок. — Что, не нравлюсь? — встав со своего удобного трона, она неторопливо подошла к молодому парню. — Может, так лучше? Богиня усмехнулась. А лицо её начало преображаться. Снова свечение, от которого парню пришлось спасаться, крепко зажмурив глаза. А когда он открыл их, то до хруста сжал кулаки. Лицо Хель уже не было её лицом. — Убирайся из моего памяти, Астрид Хофферсон! Я ненавижу тебя! — в сердцах крикнул он. Замахнувшись, он взмахнул рукой в сторону богини. Но кулак его растворился словно туман в солнце, пройдя сквозь лицо Хель. В ту же секунду богиня перехватила его руку, удерживая за запястье так сильно, как никогда раньше Иккинга никто не держал. Из его глаз невольно потекли слёзы, послышался хруст кости. — А ты смелый, безрассудный. Видимо, я не ошибаюсь в тебе, охотник, — произнесла она, ещё крепче сжимая его руку, что привело к очередному хрусту. — Знаешь, даже самые отъявленные негодяи боялись поднять руку на меня. Хоть и умерли до этого, — она хладнокровно оскалила лицо Астрид. На его глазах снова лицо богини начало преображаться. Она стала прежней. — Прости меня, великая богиня Хель… — заскулил парень. Богиня удивленно подняла брови. — Или ты просто идиот, а никакой не смельчак! Она отпустила его запястье, которое он тут же начал растирать, стараясь не мычать от боли. — Давай с тобой поставим эксперимент, а? Думаю, часть его крови внутри тебя снова взбунтуется! Её лицо в который раз изменилось. Белокурые волосы все так же были собранные в изящную косу, непослушная челка спадала на лицо, а её задумчиво-хмурое выражение лица вернулось в строй. Крылья его носа злобно раздувались. Непреодолимое желание искромсать её тело на кусочки, найти тот самый меч и обезглавить её, заняли все мысли парня. Вспышка ярости не была погашена, и он, снова замахнувшись, направил свою злость в сторону «Астрид». Но в этот раз кулак достиг своей цели. От этого удара голова богини сделала пол оборота, и несколько окровавленных зубов полетело прямо на землю. В ужасе парень отпрянул, заглушая животный рык, вырвавшийся из его уст. И кто говорил, что будучи душой, нельзя ударить богиню смерти?! Ах да, нормальный человек внутри него… — Ты… — зашипела она грозным голосом, заставив Хеддока отойти ещё на шаг назад от нового источника гнева. — Ты прошёл испытание страха. Считай, что эксперимент удался. Трон за её спиной исчез яркой вспышкой, лицо её стало более привычным. Последствия удара на лице богини исчезли в тот же миг. — Пойдём за мной, — она приглашающим жестом указала на мост за своей спиной, улыбаясь уголками рта. Она взяла его за руку своей ледяной, казалось, мёртвой рукой, и повела прямо к тому барьеру, который Иккинг пройти не смог. Парень, проходя через мост, чувствовал на себе какое-то непреодолимое желание спрыгнуть в темнеющую внизу дыру. Но рука богини крепко сжимала его ладонь, охлаждая его пыл. Прогулка по Хельхейму была похожа на зарисовку Аида*. Вот Гарм, огромный пёс, сжирает душу умершего, посмевшего войти в пределы его угодий. — А ведь без моего слова уйти из Хельмграда никому не под силу, — оглянувшись, сказала Иккингу Хель. Вот царь Минос** распределяет наказания для душ, а около него, маяча окулярами стекол, Дедал*** мастерит свои машины смерти. Дальнейшее ещё больше поразило парня. Текла река. Безразмерная, бурая, кипящая река. Бурля, она огибала пять огромных тронов, стоящих чуть на возвышенности, сделанной из человеческих костей. На первом троне, отдающим синевой, сидело костлявое существо в черном балахоне. Парень догадался, что это Смерть. Второе существо беспрерывно что-то ело, неизвестно откуда доставая еду, имя ему Голод. На третьем троне, сделанном, казалось, из огня, сидел высокий человеческий скелет, очи его горели пламенем, а в руке он держал огромную окровавленную кувалду. Война. А последним существом был обычный человек из плоти и крови, почти, вместо рта у него был клюв альбатроса. Носил он строгое чёрное одеяние с продолговатой, круглой шляпой на голове. Чума. Все четыре всадника апокалипсиса****. Последний трон, самый величественный, с высокой, изогнутой спинкой, украшенной картинами убийств, был пуст. Он принадлежал богине Хель. Существа встали, поклонились, Хель махнула им рукой. Они сели на свои места, а богиня с юным героем продолжили свой путь дальше, за троны, подальше от бурной кровавой реки и всадников ужаса. Пройдя двух каменных стражей в виде горгулий*****, проводивших их взглядами, они зашли в здание, вделанное в каменной пещере. Это была кузня. Иккинг на секунду почувствовал себя дома, вдохнув тяжёлый запах углей. На пьедестале, в продолговатой листовидной форме, находилось два клинка. Изогнутые линии острейшего оружия мира мёртвых привлекли внимание Иккинга. Ему захотелось тут же взять его в руки, продеть через пальцы, схватить ладонями за середину металлического крепления. — О, а это твоё будущее оружие, — обратив внимание на взгляд парня, произнесла богиня. — Но для начала нам нужно провести ритуал. Озадаченный парень не стал задавать вопросов, лишь молча последовал за Хель. — Вот мы и пришли! — воскликнула она, подняв руки вверх. Находились они в небольшой пещере с низким потолком. Стены состояли из корки светлого льда, совсем не обращающего внимания на дюжину факелов, расставленных по стенам. Помещение было совершенно пусто. — Что ж… Богиня улыбнулась. Левая часть её лица стала ещё более ужасной, чем прежде. Она поманила парня в середину пещеры, а сама встала рядом, положив свою худощавую руку на плечо героя. — Духи древних и умерших! Съявитесь на мой зов! — воскликнула она, свободной рукой взмахнув в воздухе. Перед изгнанным викингом восстала тень его подруги. Феликс. Дракон отстранённым взглядом вглядывался в темноту за спиной парня. Огромная морда легла на земляной пол, лапы её покорно сложились вместе, а хвост обвил её красивое, чёрное туловище. Глаза Иккинга заблестели. — Пусть эти души соединятся воедино! — крикнула богиня. Хель продолжала что-то кричать, на этот раз на другом языке. Иккинг безумным взглядом буравил тень фурии. Взгляд её был пустым, выражение морды ни о чем не говорило. Парень уж было хотел сбросить со своего плеча руку Хель и броситься к Феликс, попытаться привести её в чувства. Но тут случилось что-то странное. Хель сама убрала свою руку, а Иккинга потянуло к дракону. Души их, словно масло и вода, смешались в серую субстанцию. Парень ничего не почувствовал. Когда вихрь утих, Иккинг, уже в физическом облике, начал преображаться. Нижние его конечности стали обрастать тёмной чешуей, сверкающей в свете факелов. Руки и грудь увеличивались в размерах, мышцы наливались силой, обрисовывая контуры его нового тела, исписанного рунами. Но вот глаз… глаз у него не было. Пустые глазницы, в которых полыхало пламя, тут же накрылись подлетевшей к нему непроницаемой повязкой, завязавшейся узлом на затылке. Хель улыбалась, оглядывая творение своих чар. А Иккинг, боле не походивший на Иккинга, громко сопел. Он стал зверем. — Теперь ты Лотто! Охотник… Охотник на демонов! — провозгласила богиня, сверкнув восторженным взглядом. — Я не видел женщин более пяти тысяч лет… — протянуло существо. — А сейчас передо мной самая желанная сука Ада! ****** Охотник осклабился, но с места не сдвинулся. Хель громко рассмеялась. — Бороться с этим ты научишься, я надеюсь! — сказала богиня, обходя охотника со всех сторон. — Надо бы тебя приодеть. Старая одежда охотника плотно лежала на его новом теле, а кое-где и вовсе треснула. Хель снова повела его в кузню. Взмах рукой и перед викингом появился небольшой деревянный табурет, на котором лежала горка одежды. — Как приведешь себя в порядок, захвати своё оружие и загляни в мою опочивальню, Лотто, — прищуренным взглядом она проводила его до табурета и в миг исчезла. Иккинг не мог собрать свои мысли воедино. То он слышал в голове грубый мужской голос, велевший ему взять оружие, то свой, испуганный и настороженный. Охотник натянул на себя брюки, свободную светлую рубашку на шнуровке и высокие кожаные сапоги. Он подошёл к пьедесталу с оружием. Подле него уже лежали заспинные ножны. Иккинг понятия не имел, куда его ведёт тело. Богиня сказала идти в её покои, но где они — он не знал. Тем временем спину его нещадно жгло. Клинки, казалось, до бела раскалились. Магия, как думал он, потоком била прямо в его голову. Несмотря на отсутствие глаз и повязку на глазах, охотник ясно видел все вокруг себя в мельчайших подробностях. Покои он таки нашёл. Высокий алый шатер. Однако, зайдя, он увидел полуобнаженную богиню мертвых, прислонившуюся плечом к деревянной балке. Увидев его, она подошла ближе. Обошла его несколько раз, осматривая со всех сторон. Сняла с его спины оружие и кинула его на пол возле входа. — Тут так холодно и одиноко… — протянула богиня. — А ты так же как и я не испробовал утех в этой жизни… Её пальчики забрались под рубашку Иккинга, пробежались роем ледяных мурашек по его прессу. Он перехватил её руку и, схватив богиню на руки, отбросил на незамеченную ранее кровать. Навалившись сверху, он уткнулся в её губы своими. Целовались они недолго, обоими завладела страсть. Стянув с себя одежду, парень сорвал с богини балахон, отбросил его в сторону. Охотник грубо вошёл в неё, резкими толчками начав поступательно-вращательные движения. Богиня протяжно стонала от наслаждения, поминутно выкрикивая его новое имя, моля его быть быстрее и жестче. Фееричный оргазм достиг её быстро, она сладостно простонала. Сделав несколько животных толчков в тело богини, он, зарычав, вынул свой орган и излил своё семя на грудь и живот богини. Она, нахально рассмеявшись, растерла жидкость рукой, пока охотник одевался. — Теперь коротко и о главном, — богиня встала с ложа и, махнув рукой, накинула на себя чёрное одеяние. — В Мире Живых зарождается хаос. Причиной тому являются демоны, которым я не хозяйка. Ты должен найти демона, который открыл им путь из Хельхейма и убить его. Но это лишь пол дела. Демон этот открыл несколько порталов, о которых мне ничего не известно. Уничтожь их. Охотник повёл бровью, пожал плечами и согласно кивнул. — Знаешь, я не подвластна части людских эмоций, но я обязана одной женщине своей жизнью. Поэтому ты выполнишь просьбу своей мёртвой матери, продолжишь её дело, — продолжала богиня. Иккинг в душе охотника встрепетнулся, но промолчал. Он знал, что настанет день, когда он лично спросит свою мать обо всем. Поэтому он так же согласно кивнул, взял в руки своё оружие и жестом попросил Хель продолжить речь. — Я возрожу тебя на острове, сокрытом от людских глаз магией драконов, Лотто, — Хель замолчала на пару минут, сосредоточено о чём-то вспоминая. — Что я должен сделать? — наконец подал голос герой, закончив разглядывать своё оружие. — Ах, да… Конечно! Найди драконьи яйца, спасённые твоей матерью, и разведи потомство. Это займёт у тебя время, но они послужат для тебя хорошей помощью. Более мне нечего тебе сказать, остальное ты найдешь сам. А теперь прощай, Лотто. Надеюсь, мы никогда не увидимся с тобою в моём мире. Богиня сделала ему полупоклон и, последний раз окинув его внимательным взглядом, произнесла: — Хотя я была бы рада оставить тебя здесь, ты был бы хорошим любовником. Она ухмыльнулась. Тело её снова озарилось светом, волосы развивались в потоке воздуха, шедшего из-под ног охотника. Героя закружило в вихре контролируемого богиней пламени и швырнуло вверх с ужасающей силой. На минуту парень выпал из мира, погрузился во тьму. Упал он на голую теплую землю с мелкой галькой. Ветер развивал его каштановые волосы, лучики солнца, уходящего в закат, ласково приветствовали его своим теплом. Вокруг не было ни единого звука. — Ну здравствуй, Мир Живых. Я вернулся! — прошептал он себе под нос.