Алая заря

— Я тебя ненавижу! — крикнула Мелисса, кинув яростный взгляд на меня. Стало не по себе… черт, да я ей не дала совершить ошибку, возможно, всей жизни! Но не ответила ничего, просто ни слова не смогла сказать. Джастин и Адам смотрели на меня. Адам просверливал дыру в моей голове, а Джастин просто с непониманием, что происходит. Я глубоко вздохнула и махнув рукой попыталась ретироваться. — Стоять — приказным тоном сказал Джастин. Машинально остановилась, холодок пробежал по коже, — Адам, иди к Мелиссе, мне с миссис Кортезе надо кое-что обсудить. — и тон такой.холодный, равнодушный и в то же время разъяренный. Но правдивей оказалось второе… но я об этом и не догадывалась, к моему же сожалению. — Пап, а может. — но договорить блондин сыну не дал. — Я сказал иди — тот же холодный, ровный тон из уст мужчины и мальчик, кивнув и бросив взгляд аля «Тебе хана» ушел. Нервно сглотнув, скрестила на груди руки и повернулась к кареглазому. Лучше бы не поворачивалась, ибо вся моя лже-уверенность улетучилась в тот же момент. — А теперь объясните мне все, миссис Кортезе, и по порядку — скомандовал он. А что я? Я молчала, нервно кусая губы. Голова тихонько падала вниз, ладошки начинали потеть. — Живо — процедил сквозь зубы он, подходя практически впритык. Дышать становилось практически невозможно, ноги подводили, становясь ватными. — И что вы молчите, миссис Кортезе? Отвечайте! Живо! — и теперь он срывается на крик, а я продолжаю молчать, чувствуя, что по щекам уже катятся горячие, соленые слезы, — слезами делу не поможешь, Ники. Говори. Дело касается не наших, так сказать, отношений, а моих детей! — снова крик и расстояния между нами не осталось вовсе. Мужчина властно поднял мою голову, заставляя смотреть в свои глаза. Вдох.выдох. и я набралась смелости ответить. — Мистер Бибер, я не в праве Вам рассказывать про это. Это не мой секрет, не моя тайна, но могу сказать, что не дала Вашей дочери совершить ошибку, за что она меня теперь ненавидит — закончив ответ, я гордо вздернула голову вверх, а блондин, глубоко задумавшись, начал смотреть вдаль, — а теперь отойдите пожалуйста, ибо мне отходить некуда — Джастин медленно отошел, все еще думая над моими словами, а я пошла прочь, все еще задирая голову. Но как скрылась за шатром — голова сразу упала вниз, а из глаз снова полились слезы. Как же мне уже все это надоело… Но потом я поняла, что тут находиться не безопасно, сюда могут придти все Биберы, поэтому я решила уйти чуть подальше. В итоге, сидя оперевшись о дерево, а безустанно ревела. Именно ревела. Надоело. Все надоело. Да, тут платят много денег, столько, что можно будет закрыть все долги родителей, дать им шанс на лучшую жизнь… лишь это заставляло продолжать работать, терпеть. — Ники — сказал тихо парень, подсев ко мне. Я тотчас вытерла слезы и отвернулась от него, — я не виню тебя, даже не думай об этом. Мне Мелисса все рассказала и знаешь, ты права. Только пожалуйста, Ники, умоляю, не уходи… пожалуйста. Я уже не смогу без тебя, да, всего два дня прошло, но. Если ты уволишься — не уходи с концами от меня.от нас. — просил меня Адам. Никакого презрения, никакой злости и ненависти не читалось в его глазах, только надежда. Невольно кивнула. — а теперь расскажи, что у вас с папой — потребовал он. Тут же покраснела, — так, рассказывай. Я устал от недомолвок, рассказывай так как есть, даже если вы…спали — с трудом выговорил он. Я стала вся пунцовая. — Понимаешь…все так сложно. твой отец он…он проговорил моего брата.мы с ним когда-то встретились на вечеринке, где и он, и я были пьяны. Мы поцеловались и когда все… Прости меня, Адам…но когда это стало перерастать в что-то большее, он решил уйти. Уйти к моему брату и уговорить его, чтобы он сказал мне, что твоего отца не было, что все это глюки, что целовалась я не с Джастином, а с ним. А я помню… Помню, что это был твой отец и все! Начала лечиться, совсем перестала употреблять алкоголь. А сейчас он мне говорит, что он был там и это было, что следил за мной, следил, как я схожу с ума! И считает, что все нормально, понимаешь? — сорвалась на истерику. Даже самой стыдно, но ревела в жилетку Адама, а он. Он легонько гладил по спине и слушал меня внимательно. — Прости меня, Адам… Прости меня пожалуйста — плача, просила его я, решив взглянуть ему в глаза. На лице заиграла добро-грустная улыбка и он легонько кивнул мне, прижав снова к себе. Я продолжила лить слезы, сама не понимая почему, рассказывала о жизни ему, обо всем, что так долго хранила в себе, а он слушал, понимал о чем я говорю. — Ты ни в чем не виновата, Ники, ни в чем… прекрати себя винить и живи, начни жить, Ники — довольно странно было это слышать от 14-летнего мальчика, но черт…он был таким взрослым. — Я знаю, как это звучит, ибо я малолетка, но поверь мне. моя любимая мамочка притаскивала в дом мужиков, пока папа на работе. Мели этого не видела, а я да. Она обсуждала с подружками, как наставляла моему отцу рожек, а один раз… черт, она спросила у меня, какое белье лучше, а я ничего, ничего не говорил отцу, Мели… потому что боялся. — это вообще абзац — слезы лить я перестала вмиг. Что?! Что эта мразь с ним сделала?! — Что? В смысле заигрывала? Черт, Адам, я вообще не могу понять что твориться… Объясни мне… — после этого мы услышали шаги и синхронно обернулись. Джастин. — И что мы тут делаем? — спросил мужчина, оперевшись о дерево. Ситуацию спас Адам, ибо я не знала, что сказать. — Пап, прости, но не мог бы ты уйти? Мы еще не договорили с Ники — встав, ответил он. Кареглазый поднял бровь и скрестил руки. — Кортезе, как освободишься — нас будет ждать разговор — дождавшись моего кивка, мужчина ретировался. Вау, даже подслушивать не стал…ибо я бы стала… — Ники, я хочу, чтобы этот разговор остался между нами. Ты открылась мне — я открылся тебе. — ровным тоном проговорил светловолосый и я кивнула. Снова плачу. — Не плачь, Ники. — Адам крепко-крепко обнял меня. Теперь я поняла, что не уйду, не уйду точно. И что вырву его матери все ее патлы… Мразь. Самая настоящая. — Я не уйду от вас. — тихо сказала я и даже не взглянув на Адама поняла, что он улыбается.

***

— Что значит ты мне не расскажешь? — скрестив руки, спросил Бибер. А что ему сказать? Что его сына совпадала какая-то мадам? — Джастин, прости.Прости меня вообще за все, за весь день, я просто…сорвалась — я опустила голову вниз, не хотелось смотреть в его глаза. Но пришлось. Блондин снова властно поднял мою голову за подбородок. — Тебе не за что извиняться, ты в праве злиться на меня, Ники. Я люблю тебя, очень люблю — мужчина нагнулся и вдохнул запах моих волос, заставив затаить дыхание, — так бы взял и запер тебя в своем особняке, никому и никогда не показывал, любил бы тебя…везде. — хриплым голосом продолжал он, а я просто сходила с ума. — Дыши — сказал он и отошел. Я подняла глаза вверх и устремилась на звезды… дети уже давно спали, а мы с кареглазым остались, дабы поговорить. Теплые руки легли на мои плечи, прижимая к себе. Становится так уютно, так тепло. Пусть я и сходила с ума, пусть, я ему простила, все простила, потому что…кажется люблю. — Пошли спать, — поцеловав в висок, сказал Джастин. Я кивнула и мы пошли в палатку. Одну. И только когда мы улеглись и заточили друг друга в объятия, я поняла, что с утра нас может увидеть Мелисса и решила все озвучить. — Джастин, а что если Мелисса нас увидит? — тихо спросила я, рисуя на теле Джастина узоры. Мужчина задумался. — Не увидит — кратко ответил он, снова поцеловав в макушку.