Полуночный кот

Мориарти мучительно хотел вспомнить, куда же положил эти чертовы таблетки. Вероятнее всего, это была тумбочка в углу. - Ненавижу! – прошипел Джим, делая неверный шаг вперед и давя осколки. − Ненавижу тебя, Шерлок Холмс, за твою идиотскую привычку шляться по библиотекам утром! И за свернутые мозги тоже! Выдернутый полностью ящик полетел на пол, и только тогда Джим вспомнил, что выбросил лекарства после первого же приема. Они сильно тормозили мыслительную деятельность, и пришлось выбирать. Мориарти покачнувшись, опустился на пол и с силой ударил по нему. Осколок впился в руку, отрезвляя. Кровь залила кусок рисунка на фарфоре, и лепесток мака перестал казаться таким уж ярким, приобретая свой нормальный цвет. Кое-как промыв рану, Мориарти пошел спать, не забыв при этом открыть форточку. Надежды не было никакой, что он придет, ведь столько лет прошло, тот давно мертв, скорее всего. Сдох наверняка в какой-то подворотне. Утром у Джима из головы вылетело, что в квартире он не один, и, когда в дверях кухни появился Шерлок, Мориарти поперхнулся кофе. Гость, натянутый как струна, прошествовал к стулу и сел. Джим с откровенным любопытством разглядывал младшего Холмса. Братья были похожи: не внешне, а, скорее, поведением. Такой же отстранённый взгляд и высокомерный вид, и какая-то въевшаяся в кровь аристократичность. Уже с утра Шерлок надел белую рубашку и отглаженные брюки, Мориарти подозревал, что пиджак висел где-то в комнате на спинке стула − таков домашний вариант одежды у младшего брата Майкрофта. Незваный гость сидел, молча уставившись в одну точку. Следовало что-то сказать, но совершенно не понятно, что: неясно, насколько тот вменяем, и какое его нормальное поведение. Сравнить было не с чем. Джим думал, как же начать разговор, когда в голове прозвучало: - Я не псих. Джим моргнул несколько раз, понимая, наконец, что это сказал Шерлок, который по-прежнему выглядел замороженным и бродящим где-то в глубинах своего разума. В голове не укладывалось, что это произнес гость. - А ты − да. Осколки. Джим поморщился. Домработница оставила малюсенький кусочек молочника около ножки стола. Мориарти хотел было сказать, что случайно разбил чашку, но Холмс снова заговорил: - Один предмет − это случайность, два − это закономерность. Ты сознательно бросал их на пол, я слышал. Потом упал сам и порезался. Джим непроизвольно сжал руку в кулак, скрывая свежую рану. Ненормальный брат Майкрофта опять замолчал. В речи диктора, объявляющего остановки в метро, и то было больше эмоций и жизнерадостности, чем в голосе Шерлока. Бледный, худой до такой степени, что скулы сильно выступали вперед, а сквозь тонкую кожу щек, казалось, можно увидеть зубы, больше всего младший Холмс напоминал узника концлагеря. Еще Мориарти заметил, что у того в ухе маленький беспроводной наушник, который мог быть от чего угодно − от плеера до телефона. Неожиданно лицо Шерлок исказила болезненная гримаса, глаза остекленели, и тот начал со скоростью пулемета произносить какое-то фразы. Джим уловил только несколько понятных слов, и то о небесной механике. В этом наборе слов явно имелся какой-то смысл, но вот уловить его было невозможно: слишком быстро, слишком много, слишком умно. Холмс закончил тараторить и завис, как поломанная кукла. - И кто из нас теперь псих? − удовлетворенно пробормотал Джим, уже понимая, что сейчас позвонит Майкрофт. В ухе у Шерлока находился не наушник, а передатчик. Брат следил за ним 24 часа в сутки. Такой предсказуемый звонок раздался через минуту, и обеспокоенный чиновник засыпал Джима вопросами, как курица-наседка, несмотря на то, что на заднем плане слышались голоса, видимо, шло совещание или что-то в этом роде. - Шерлок завис? Да? Ни в коем случае не трогайте его! Брат сам придет в себя где-то через полчаса. И не кормите пока. Просто присматривайте за ним, − политик отключился. - Не кормить? − хмыкнул Мориарти, глядя на тощего Шерлока. − Боюсь, тогда он совсем сдохнет. Джим подошел совсем близко и пристально посмотрел младшему Холмсу в глаза, но тот даже не моргнул. - А тебе повезло с братом: он не сдал тебя в психушку и не накачивает успокоительным. Посиди здесь полчаса, я скоро вернусь. Веди себя хорошо, − насмешливо закончил Джим и вышел. Все, казалось, будет проще, чем он думал. Пара дней прошла относительно спокойно. Младший Холмс не доставлял хлопот. Ел мало, выходил из комнаты редко. Из-за двери порой слышалось, как Шерлок бормочет что-то, потом резко замолкает, по-видимому, снова зависая. Мориарти даже не вникал, что брат Майкрофта там делает, занимаясь своими вопросами. Еду для гостя Джим заказывал в соседнем ресторане в соответствии со списком, который ему оставили в гостиной на столе, но почти вся она оказывалась в итоге в мусорном ведре. Также следовало ставить тарелку для Шерлока всегда в одно и то же место, и приборы требовалось положить по бокам на расстоянии, выверенном до сантиметра. Когда Мориарти полностью расслабился, считая, что все пройдет гладко до выздоровления Ватсона, а потом он сдаст Шерлока доктору и будет свободен, произошел инцидент, который несколько изменил положение вещей. Этим вечером погода словно взбесилась. Сначала сильный ветер гнул со скрипом деревья, потом небо затянуло грозовыми тучами. Джим ворочался в постели, пытаясь уснуть, но сон упорно не шел. По комнате метались тени от веток, но вставать и закрывать шторы было лень. Первый раскат грома, казалось, заставил дом вздрогнуть, консультанту даже почудилось, что где-то что-то осыпалось. Окна жалобно звякнули, вдалеке послышался звон разбитого стекла. Мозгами-то было понятно, что вряд ли старое здание рассыплется и погребет Джима под обломками, но иррациональный животный инстинкт заставил его замереть от страха. Второй раскат прошелся по улицам с еще большей силой, и яркая вспышка молнии осветила комнату неоновым светом. Казалось, что эти тысячи вольт и Джима разделяло только тонкое стекло окна. Завыли сигнализации машин, заглушаемые потоком воды, хлынувшей с неба. В коридоре рядом послышалось непонятное шуршание, будто кто-то съехал вниз на пол по двери. Когда Джим распахнул дверь, то Шерлок просто упал к его ногам. - Прекрасно, − зло пробормотал Джим. − И чего тебе в кровати не лежалось? Очередной раскат снова заставил его замереть на секунду. Мориарти дотащил Холмса до своей кровати, благо тот почти ничего не весил, непонятно, на чем держалась в нем жизнь. Джим, отдышавшись от внезапного ночного поднятия тяжестей, посмотрел на часы. Была полночь. Шерлок лежал в своем обычном состоянии поломанной куклы, только на этот раз непонятная гримаса искажала лицо. На секунду Мориарти подумал, что тот умер от ужаса. Реалистичности этому кошмару придавали вспышки молний, окрашивая Шерлока в голубоватый цвет. Джиму хотелось просто выругаться, заорать на все квартиру: - Приди в себя, чертов псих, твой брат мне голову свернет, если тебе станет хуже! Что там случилось в твоей голове?! Перегорели провода, или в тебя ударила молния?! Что с твоим лицом?! Если бы знал, что это поможет, то так бы и сделал, вот только очевидно, что это абсолютно не то, и перекричать раскаты грома Мориарти бы все равно не удалось. - Шерлок! − прошептал ему прямо в ухо Джим, чтобы окончательно не испугать больного, и надеясь на отклик. − Шерлок! Никакой реакции. Джим провел тыльной стороной руки по щеке мужчины, будто пытаясь разгладить застывшие мышцы. - Давай же. Очнись! Внезапно схватившие Джима за запястье пальцы чуть не заставили сердце Мориарти остановиться. Глаза Холмса приобрели осмысленное выражение. - Еще. Джим несколько минут приходил в себя, прежде чем переспросил: - Что еще? - Сделай так еще раз, − Шерлок приложил руку Мориарти к своей щеке. - Послушай, я не… - Просто сделай. Джим повторил движение и выдернул запястье из довольно сильных для такого тощего человека пальцев, потом лег рядом. - Джон никогда не хотел остаться на ночь у тебя? − спросил Джим, вспоминая слишком активное желание доктора участвовать в жизни младшего Холмса. - Он хотел, я − нет, − коротко ответил гость. – Ночами я всегда оставался один. Прозвучал очередной раскат грома, и Джим заметил, что Шерлок непроизвольно подвинулся ближе к нему. Теперь тот находился совсем рядом, в одних трусах, лежа поверх одеяла. Фоном прошла мысль, что никто не знает, что же с Холмсом происходило этими одинокими ночами: спал ли он или был в своем коматозном состоянии, может, просто бодрствовал, ходя по квартире, какие мысли посещали эту ненормальную голову в такое время суток. - Будет больно в первый раз, − внезапно произнес Шерлок, снова вводя Джима в растерянное состояние, но, когда до того дошло, Мориарти ужаснулся: Холмс абсолютно неправильно истолковал его действия. - Я… − но брат Майкрофта не дал Джиму сказать. - Ты можешь начать. Я расслаблюсь, когда это потребуется, − голос Шерлока казался неестественно спокойным. Создавалось ощущение, что тот заморожен или чересчур напряжен. Имя бога Джим произнес про себя, наверное, раз сто. В такую нелепую ситуацию он еще не попадал. Казалось, кожа Шерлока пахнет молоком, как у ребенка, настолько чистым и невинным он казался, за милю чувствовалось, что у Холмса никогда никого не было. Мориарти не любил иметь дело с девственниками, Джим предпочитал все же опытных партнеров. Но в этой ситуации даже думать было не о чем: он просто не хотел этого худого мужчину с непонятными заскоками, пусть уж лучше Джон однажды переспит с этим набором костей, если у него встает на таких. Шерлок по-своему расценил бездействие Джима и решил уточнить: - Я буду снизу, потому что у меня нет практики, и я могу навредить тебе, и еще я знаю, что мне будет больно, − произнес Холмс. − Я читал. Если бы был сейчас с женщиной, то боли бы не было. - Да, − согласился Мориарти, видя в этой фразе спасение. − Тебе встретится женщина, с которой у вас все сложится, и боли не будет. Джим облегченно незаметно выдохнул, считая, что избежал проблемы. - Шансов на такой исход очень мало. Я рассчитал. Ты не хочешь, потому что у меня нет опыта, − озвучил свой вывод ровным механическим голосом Шерлок. - Что ты… − попытался откреститься от правильного вывода Холмса Джим. - Ты спишь с Майкрофтом, у него до тебя были другие мужчины. Значит, тебе нравятся те, у кого это не первый раз. Мориарти сдался. - Да, Шерлок. Ты прав. Ответа не последовало. Тот просто завернулся в одеяло и отвернулся к стене. Гроза ушла куда-то в сторону, и Мориарти не заметил, как провалился в сон, обдумывая ситуацию. На следующую ночь ровно в полночь дверь открылась, Холмс тихо зашел и лег на край кровати, он взял Мориарти за руку, приложил к своей щеке и тут же отпустил. Джим успел почувствовать, что кожа у Шерлока прохладная и сухая. Потом незваный сосед по кровати отвернулся и замер. Джим не знал, как тому сказать, что не стоит приходить к нему по ночам. Потом решил не мучить себя этой проблемой. Ватсон выздоровеет скоро, и все разрешится само собой. Но как оказалось, что еще одно испытание было впереди.