Полуночный кот

Через пару дней утром Джим проснулся от того, что почувствовал, как кто-то сидит на краю его кровати. Открыв глаза, Мориарти предсказуемо увидел Шерлока, одетого в пальто. Вся фигура младшего брата Майкрофта выражала возбужденное нетерпение, будто дай волю – и тот сорвется с места и умчится в неизвестном направлении. Джим сладко зевнул, ему как раз никуда не хотелось бежать в такую рань: за окном едва начинало светлеть – хорошо бы еще понежиться под теплым одеялом. Джим повернул голову в сторону часов, и щека легла на холодный дисплей чужого телефона. Джиму и так было ясно, кто его туда положил, пока он спал. - Что же тебе нужно? – Джим все же сел и повертел в руках дорогой гаджет. Шерлок предсказуемо молчал. «Даже в этом братья похожи. Ситуация из их стандартного набора «Догадайся сам, если не идиот», – подумал он. Джим снял блокировку и увидел СМС, в которой было указано место и время, отправителем значился «Инспектор». Значит, Мориарти предстояло отвезти Шерлока на место преступления. Джим фыркнул. С появлением младшего Холмса в жизни Мориарти то, что он и представить себе не мог, начало становиться реальностью. Джим стал сиделкой у чокнутого братца Майкрофта, да еще теперь и повезет того на место преступления. Встреча с полицией – это последнее, чего хотелось Мориарти, но делать было нечего, и он, проклиная про себя медленно выздоравливающего Ватсона, встал. - Подожди меня у себя, я сейчас оденусь и приду, – попросил Мориарти. Но Холмс остался на месте, теперь уже пристально наблюдая за Джимом, как будто подозревая, что стоит ему уйти, как тот снова уляжется в кровать, и Шерлок не сильно в этом ошибался: Мориарти нещадно хотелось снова упасть в теплые объятия одеяла. Он стал одеваться, все еще не до конца проснувшись, так, что не сразу попал в штанину и раз пять неправильно застегнул пуговицы на рубашке. Мориарти казалось, что Холмс каждый раз подпрыгивал на месте от злости, когда он портачил. Адрес Джиму и так показался знакомым, а уж когда они прибыли на место, то он и вовсе понял, что уже был здесь, только тогда тут стоял склад, а не лежали руины пожарища. И в том, чтобы превратить склад в руины, Джим принял самое непосредственное участие. Это оказалось созданное им преступление! В воздухе все еще витал запах гари, а на территории было полно полиции, и Джим незаметно поежился: ему стало неуютно. Шерлок же наоборот стремительно вышел из такси и начал ходить среди представителей Скотланд-Ярда так, будто их и вовсе не замечал. Он заглядывал под угли, в старые бочки, что-то поднимал и надолго зависал над этим. - Теперь вы психа к нам возить будете? Мориарти обернулся на женский голос. - Салли, – представилась женщина. – Он уже так достал Джона, что тот, наконец, нашел себе работу получше? - Нет, Джон в больнице, и я временно присматриваю за Шерлоком, - ответил Джим. Ему не хотелось, чтобы его приняли за нового доктора Шерлока. Про себя Джим тоже именовал младшего Холмса «ненормальным», но в речи кого-то другого это слово неприятно резануло ему слух. Джим, в конце концов, преодолел внутренний дискомфорт от того, что вокруг полиция и окинул взглядом площадку, не обращая больше внимания на Салли. Он заметил, что на брата Майкрофта все смотрели как на больного, позволяя тому брать то, что он хочет, но в этом тоже проявлялась жалость к убогому. И только Салли была настроена куда более агрессивно к Шерлоку. - Его лечить надо и держать взаперти, а он тут разгуливает, благодаря брату. Вы, кстати, на врача совсем не похожи, – в ее взгляде мелькнуло подозрение. Джим, видимо, не слишком понятно выразился, и Салли все же не поняла, что он не замена Ватсону. - Я и не врач, – поспешил оправдаться Джим. – Просто… друг семьи. - У Майкрофта Холмса есть друг? Вот бы никогда не поверила. Я видела его несколько раз, он не похож на того, кто заводит друзей. У Вас же с ним не… – женщина игриво подмигнула, явно намекая на отношения. - Нет, – коротко ответил Джим и переключил свое внимание на Шерлока, а потом и вовсе пошел к нему, чтобы отвязаться от любопытной полицейской. Но дорогу Мориарти неожиданно преградил крепкий, начинающий седеть мужчина: - Даже не знаю, зачем я позвал Шерлока, здесь и так все ясно. Старая бочка проржавела, и топливо вытекло, никто и не заметил. Одна спичка, и пожар. Джим догадался, что это Лестрейд: - Майкрофт просил его чем-нибудь занимать, так что я… Вы уж извините. Запоздало опомнившись, полицейский протянул руку: - Грегори Лейстрейд. - Джеймс Мориарти, – пожал ее Мориарти. - Как Джон? – участливо спросил инспектор. Джим пару раз справлялся о Ватсоне в больнице, поэтому знал о состоянии доктора. - Идет на поправку. Кто-то окликнул Лестрейда, и он, еще раз извинившись, ушел. Полиция думала именно так, как и рассчитывал Джим. Если подобрать правильные реактивы, то процесс ржавления можно сильно ускорить. И вуаля, пожар скрыл огромную недостачу у владельца склада перед хозяином топлива, а заодно и похоронил не в меру любопытного охранника помещения. Мориарти улыбнулся. Все шло без сучка и задоринки. Салли, заметив изменение в настроении Джима, улыбнулась ему в ответ, думая, что его улыбка предназначается ей. Но Джим сразу отвернулся: он не хотел давать ложные надежды, и увидел, как ему машет инспектор, показывая, что Джим ему нужен. Рядом с Лестрейдом стоял Шерлок. Мориарти поспешил к ним. Даже на расстоянии, Джим понял в чём проблема: Холмс наверняка, как обычно, выдает свою скороговорку, и инспектору требуется переводчик с языка Шерлока на нормальный. Когда Джим подошел, то инспектор предсказуемо спросил: - Вы понимаете, что он говорит? Джон понимает, а я вот никак не успеваю уловить суть. Шерлок в возбужденном состоянии, со скоростью пулемётной очереди произносил слова. Выглядел Холмс по-иному, чем тогда на кухне: глаза ненормально блестели, взгляд быстро скользил с инспектора на Джима, не задерживаясь ни на ком. На болезненно бледной тонкой коже заалели неровные красные пятна. Во всей фигуре было что-то нервное, пальцы подрагивали, немного подергивалось левое веко, и к тому же Шерлок глотал окончания, не успевая мысли оформлять в полноценные слова, что еще больше превращало речь в нечто совсем непонятное. Мориарти прислушался, пытаясь в этой мешанине поймать смысл, сначала безрезультатно, но потом кое-что ему показалось знакомым, и он побледнел. Холмс назвал реактив, которым он растворил бочку. Не будь этот факт в потоке непонятных формул и выводов, инспектор сразу бы понял, о чем речь, а так Лестрейд растерянно и беспомощно смотрел то на Джима, то на Шерлока. Мориарти понял, что беда Холмса состояла в том, что когда он чем-то увлечен, то не может вычленить один элемент из потока данных, мозг работает на больших оборотах, не в состоянии остановиться и выделить главное. Ватсон давно, находясь рядом с Холмсом, научился отбрасывать все ненужное и вылавливать то, что важно. - Я, извините, тоже не пойму, о чем он говорит, – уверенно соврал Джим и поймал на себе взгляд Шерлока, который постепенно менялся от недоумевающего до, к ужасу Мориарти, понимающего. До подопечного дошло, в чем дело. Внутри неприятно все похолодело, и Джим невольно оглянулся вокруг, полицейские по-прежнему копались в остатках склада, никто не кричал: «Он виновен в этом пожаре» и не тыкал в него пальцем. Единственный, кто все понял, молча смотрел на Мориарти, не в состоянии самостоятельно адекватно донести свою мысль до полицейских, и Джим успокоился. - Ну что, псих, не смог на этот раз разгадать загадку? – раздался сзади насмешливый голос Салли. – Тебе дома надо сидеть, а не путаться под ногами у полиции. Мориарти всей кожей ощутил, что окружающие полностью согласны с ее мнением. И, хотя все это касалось Шерлока, внутри ожило неприятное чувство. Когда-то Джим сам был такой же мишенью для других. Тьма подбиралась к Джиму постепенно и полностью оформилась в настоящее саморазрушение в тот момент, когда маленький Джим с родителями переехал в Лондон. Где-то там далеко осталась любимая бабушка, которая всегда защищала и выслушивала внука, сидела у его кровати, пока тот не заснет, чтобы ночные чудовища не могли добраться до него. Она была оплотом, стеной между разумом и тем темным, что таилось где-то в подсознании. В новой жизни у родителей не нашлось для бабушки места, и Мориарти остался один на один с этим миром. С новым классом отношения не сложились сразу. Мальчик не сразу понял, что умных здесь не любят, и мгновенно превратился в изгоя. Прекращать насмешки и язвительные замечания в свой адрес ребенок старался любыми способами, в том числе и кулаками. Только тогда Джим представлял из себя хрупкого мальчика, и любая попытка заканчивалась провалом. Мориарти часто избивали до полуживого состояния и бросали где-нибудь на заднем дворе школы со словами «Настоящий псих и дурак». Школьный психолог пыталась беседовать с мальчиком на эту тему, но тот, как затравленный зверек, не доверял никому, и раскрываться перед неизвестной теткой не собирался. Родители же занимались решением своих проблем и считали, что сын делает это все специально, чтобы вернуться в тот маленький город, из которого они с таким трудом вырвались. - Тебе не место здесь, псих, – ворвался голос Салли в воспоминания Мориарти, и это прозвучало словно часть прошлого. Джим с силой зажмурился и резко открыл глаза, стараясь не терять связь с настоящим и не дать всем вокруг превратиться в нечеткие силуэты. Это было бы самым кошмарным событием в жизни Джима – потерять контроль над собой на глазах у десятков полицейских. Даже Майкрофт не смог бы вытащить его из такого. Рука, с силой сдавившая горло, стала полной неожиданностью. Джим на секунду задохнулся, в голове мгновенно прояснилось, благодаря взыгравшему чувству самосохранения, и раньше, чем Мориарти успел вцепиться в душившего, чужие пальцы исчезли с горла. Опешившие от неожиданности полицейские даже не успели среагировать. Шерлок, который только что душил Джима, стоял застывшим памятником: глаза часто моргали, зрачки бессистемно бегали из стороны в сторону, как будто внутри головы брата Майкрофта что-то замыкало, и искрили провода, мышцы на лице напряглись до судорожного состояния, на шее выступили голубоватые вены, тонкие пальцы впились в ладонь до побеления. - Что с ним? – голос инспектора прозвучал тревожно. – Я не видел его таким никогда. Джим не знал, что ответить, Мориарти-то вообще был знаком с Шерлоком какие-то дни, и тот ни разу за это время не приходил в такое состояние. - Салли, – наконец медленно произнес Холмс, чувство было, что он вещает откуда-то из глубины себя. – Он тебе нравится. Ты произносишь больше слов, чем в любой другой день, смотришь на Джима, не отрываясь, 70 процентов времени. Ты расспрашивала его, чтобы понять, почему он здесь и свободен ли. В этот момент Джим удивился, ему казалось, что во время их разговора с полицейской брат Майкрофта с упоением копался в углях пожара. Заключительную фразу речи Шерлока заглушила от любопытных с лязгом где-то упавшая металлическая плита. К облегчению Джима, это услышали только те, кто стоял совсем близко: Грегори и Салли. - Он здесь, потому что работает на моего брата и спит с ним, – закончил свое высказывание Холмс. Лицо Лестрейда вытянулось от удивления, а у Салли приобрело обиженное и недовольное выражение обманутого человека. Мориарти был немного обескуражен тем, что его личную жизнь только что выставили напоказ перед полицейскими. Шерлок тяжело выдохнул, будто разгрузил вагон, да, по сути, это и соответствовало действительности. Капельки пота блестели на висках, губы напряглись и превратились в полоску, Джим не сомневался, что зубы сейчас тоже стиснуты, так, что вот-вот рассыплются в пыль. Быстро оформить поток информации в голове в короткие, понятные фразы и произнести их медленно младшему Холмсу стоило больших усилий. Шерлок развернулся на каблуках, так что пальто взлетело полукругом, и быстро зашагал к такси. Джим поспешил за ним. - А ведь умеет нормально говорить, когда захочет, а притворялся, что не может, – услышал Мориарти за спиной ядовитый голос Салли. В машине Джим заметил, что Шерлок выглядит серым, измученным и обессиленным. Недавний порыв ему дорого обошелся. Дома Шерлок сразу ушел к себе, и своего гостя Джим увидел только в полночь, когда тот снова пришел к Мориарти. Кожа так и не восстановила свой цвет, оставаясь серой, а белки глаз покрылись тонкой красной паутинкой. Джим не обратил внимания в такси, что у Шерлока полопались сосуды. Холмс выглядел по-прежнему изможденным, лицо заострилось еще больше. Джиму даже показалось, что ребра стали выступать значительно сильнее, хотя сильнее было просто некуда, брат Майкрофта и так напоминал ходячий скелет, обтянутый пергаментной кожей. Шерлок тихо лег с краю. Джим теперь клал туда второе одеяло. Делить с незваным гостем свое Мориарти не собирался. Шерлок завернулся в мягкий материал и привычно прижал ладонь Мориарти к лицу и отпустил. Теперь это больше походило на ритуал, который больному требовалось в точности соблюдать, но на этот раз Джим, проклиная про себя свой порыв, погладил Холмса кончиками пальцев по острой скуле. - Спасибо. Если бы Шерлок не начал душить Джима, если бы не промолчал, то Мориарти был бы уже в менее комфортном месте – за решёткой, а не в собственной постели. Шерлок понимающе кивнул и отвернулся к стене.