Сдерживая обещание

Стайлз сидела на уроке и совершенно не слушала о чем рассказывал учитель. Ей было не до этого, да, она прекрасно понимала, что может получить плохую отметку, и отец может расстроиться, но Стилински никак не могла собраться с мысляли и жить сегодняшним днем. Девушка все еще находилась во вчерашнем вечере, когда Питер вернул себе прежний облик и ушел. Стайлз тогда несколько раз порывалась позвонить, но отец останавливал ее, говоря, что нужно дать немного времени и оборотню, чтобы он все вспомнил, и ей, чтобы принять тот факт, что Питер больше не мальчик, а потом уже и поговорить в здравом уме. Стайлз понимала, что отец прав, но она привыкла к присутствию волка, что было сложно удержаться, не позвонив ему, и лечь спать без мальчишки, а на утро решить, как быть дальше. Звонок буквально вырвал ее из мыслей, и Стайлз быстро скинула все в рюкзак и порывалась побыстрее уйти от Скотта, который уже направился к ней. Стилински ни с кем не хотела разговоривать: она сама не могла в себе разобраться, так еще и МакКоллу что-то придется рассказать, а он своими нравоучениями сделает только хуже. — Стайлз, — позвал он ее, когда все вышли из класса и преградил ей путь, закрыв дверь. — Что происходит? — Не понимаю, о чем ты, — сказала Стайлз, натягивая на лицо улыбку. — Я же чувствую твои эмоции, — произнес Скотт, касаясь ее плеча, — и ты сегодня грустная. — Я просто очень устала, — ответила она, обходя оборотня и собираясь выйти из класса куда-нибудь подальше, лишь бы ее только не трогали, — ночка выдалась тяжелой. — Ты пойдешь сегодня в лофт к Дереку? — спросил МакКолл, переведя тему. Если Стайлз надумает, то сама расскажет, что случилось, но Скотт понимал, что изменения в ее настроении как-то связаны с Питером. Она сильно привязалась к мальчишке, что, конечно, не радовало его. Ведь, когда Питер станет преждним, он может использовать это против нее. Но пока оборотень решил не лезть к подруге с расспросами, отложив разговор на потом, когда все наладится у них. — У него какие-то новости появились. — Я представляю какие — буркнула Стилински, направляясь за Скоттом и боясь больше всего встречи с Питером. *** Питер проснулся ближе к обеду, чувствуя себя превосходно, несмотря на то, что он еще вчера был мальчишкой, если верить девчонке. А он верил, по крайней мере доверял волчьему инстинкту, а он никогда его не подводил. Но осталось такое чувство, что он лишился чего-то важного, когда ушел от Стилински. И пока не вернутся воспоминания, если это вообще произойдет, Питер ничего не может с этим поделать. Остается только ждать, когда все станет ясно. Для начала Хейл решил что-нибудь узнать от Дерека о происходящем. Вчера он не стал будить племянника, придя к нему глубокой ночью, и сам лег спать, решив разобраться утром, надеясь, что за ночь все вспомнит, но этого не произошло, что немного злило его. — Дерек, — позвал он его. Дерек подошел к нему, садясь в кресло напротив него. — Что произошло после того, как я убил ведьму? — Ты вообще ничего не помнишь? — спросил Дерек. — Нет, только то, как разорвал ей горло, а потом я проснулся в кровати Стилински, что немного сбивает меня с толку, когда я должен был оказаться здесь, в крайнем случае где-нибудь в мотеле, но точно не у девчонки. — Сейчас придет остальная часть стаи, и тогда мы тебе все расскажем, — произнес оборотень, вставая с кресла. Питер понял, что Дерек почему-то увиливает от разговора или чего-то не договоривает ему, что явно не понравится мужчине, но он терпелив и будет решать проблемы, когда все станет на свои места. *** Стайлз стояла около двери лофта, не решаясь войти внутрь. Она просто боялась увидеть ненависть в глазах Питера. Он мог подумать что угодно про нее, очнувшись в ее кровати без памяти, вплоть до того, что девушка сама причастна к этому. Если он возненавидет Стайлз, то она просто не переживет этого, ведь ее сердце и так разбито. Скотт не торопил подругу, чувствуя смесь ее эмоций. Он и половину того не испытывал, что чувствует Стайлз, даже тогда, когда они расстались с Эллисон. Как она еще не сломалась от таких сильных чувств, пытаясь быть сильной, чтобы никто не увидел ее слабости, но Скотт видел, он ведь был ее лучшим другом. Он мог понять, что с ней происходит, как и она его. — Ты готова? — спросил Скотт, начиная открывать дверь. — Нет, — честно ответила Стайлз. Ей хотелось убежать отсюда и как можно скорей, но было уже поздно идти на попятную. — А вот и наши сиамские близнецы, — произнес Питер, как только они вошли, — ждали только вас. — Ты знала об этом? — Скотт посмотрел на Стайлз с укором. Теперь он понимал причину, почему подруга была сегодня без настроения. Она наоборот должна радоваться, что больше не надо присматривать за Питером, но, видимо, что-то между ними произошло, раз забыла упоминуть, что Хейл больше не ребенок. — Стайлз? — позвал он ее, та лишь пожала плечами, продолжая молчать. — Конечно, она знала, — ответил за нее Питер. — Это ведь в ее кровати я провел ночь, — оборотень ухмыльнулся и посмотрел на девушку. — Видать было слишком хорошо со мной, — Стайлз дернулась от его слов, словно ее ударили под дых и было невозможно дышать. — Знаешь, что, — Стайлз подошла к Питеру и ткнула его в грудь, — я единственная ухаживала за тобой, когда ты стал ребенком. Дерек тебя бросил на произвол судьбы, решив, что ты, как обычно, сам позаботишься о себе и разберешься со своей проблемой. Как может пятилетний ребенок решить все это? Только тупой может так подумать, видимо, твой племянник тот еще тупица. — Стилински еле сдерживалась, чтобы не расплакаться перед всеми, но она не покажет никому свои слезы, даже этому мудаку, которого любила всей душой. — Я и мой отец заботились о тебе, так что ты не имеешь права оскорблять меня. — Стайлз, — произнес Питер, но замолчал, не зная, что сказать. Теперь он понимал, почему оказался у Стилински. Хейл не ожидал, что родной человек отвернется от него, а Стайлз, не смотря на то, что он причинил много боли ее родным, приняла его и не бросила в трудную минуту. — Прости. — Я тебя ненавижу, Хейл, — сказала девушка и вышла из лофта. — Ну ты и мудак, Питер, — Скотт ударил его, попав в скулу и разбив губу, и последовал за Стайлз. А Питер сплюнул кровь и не мог понять, почему ему стало хреново, когда Стайлз ушла. *** — Стайлз, — крикнул Скотт, нагоняя подругу. — Ты в порядке? — Нет, Скотт, я не в порядке, — ответила Стайлз, вытерев слезы. — Питер всегда был говнюком, не стоит обращать на него внимание. — Я люблю его, — произнесла Стилински и дала волю слезам. Скотт обнял подругу, утешая. — Люблю. — Все будет хорошо, — прошептал он, но уже думал, чтобы набить морду Питеру, что разбил ей сердце.