Гибридная: сборник драбблов

      Палуба тылового обеспечения. Здесь линейный капитан и по совместительству один из командующих Миссией Восс Парк оказывался нечасто. По правде — всего лишь раз и то на плановой экскурсии, организованной дроидом тогда переводному офицеру. Однако сейчас ситуация была соответствующая и «экскурсию» он проводил другому офицеру, принадлежащему расе Изгнанника.       Чиссы.       Незнакомые, неизвестные, неизученные жители Неизведанных регионов, встреча с которыми для участников Миссии по Освоению и Присвоению территорий являлась вопросом времени. Вот только свели их не исследования.       Парк медленно вдохнул, припомнил текст директивы, полученной из Центра пять лет назад и в строках её указаний едва ли нашёл для себя успокоение. Ему давалось разрешение на отражение атаки, но руководство чётко дало понять — Миссия может искать союзников, но разбираться с диктатором ей придётся собственными силами. И в случае поражения, ответственность ляжет на командующих и вернувшихся. Если выживут. Бюджет и военная помощь не будут расширены на угрозу за границами Имперского пространства. «Хотя насчёт границ я бы поспорил», — зацепился за мысль Восс и задался другим вопросом, что мучил его все переговоры, окончившиеся минувшим днём:       «И почему чиссы не могут стать нашими союзниками?»       Капитан посмотрел на идущего рядом молчаливого офицера с бордовыми лычками и шевронами, затем глянул на петлявшую впереди канцелярскую мышь дроид, что порой попискивала, получая сигналы по собственной частоте. Некоторые встреченные имперцы оборачивались им вслед, старались сильно не таращиться и спешно проходить мимо странной пары. Впрочем, служившие в Миссии привыкли и не к таким экзотам.       Парк свернул в сторону и остановился у двери одной из служб тылового обеспечения. Чисс, выбранный по условиям соглашения, достигнутого между чиссами и имперцами, осмотрел названия над дверьми. «Стент. Он попросил обращаться к нему Стент», — напомнил себе Восс, украдкой проследил за его взглядом, следом позволил системе считать визуальные параметры, а также данные на кодовом цилиндре.       — Полагаю, мой временный пропуск позволяет иметь допуск в подразделения криминалистики? — уточнил Стент, и Восс снова подивился знаниям общегалактического офицера, отметив, что практически не слышал что-то похожее на акцент.       — Всё верно. Однако он будет работать при наличии рядом имперского офицера с его кодовыми данными, — как можно спокойнее ответил Парк, хотя перспектива шатающегося по его кораблю экзота не сильно радовала.       Но он успокаивал себя тем, что и капитан Иларион, командующий соединением чиссов, выдвинул ответные условия: когда потребуется его корабль «Реющий» мог предоставить доступ офицеру от Миссии, чью личность утвердят командующие. Естественно, при приставленном от чиссов сопровождении.       Парк посмотрел на лицо Стента, однако не смог найти там ответов — задели ли офицера слова, что конкретно интересовало экзота да и в принципе, как он относился к перспективе нахождения на чужой территории. Двери с шумом отъехали в сторону, и Восс оставил эти мысли в коридоре палубы тылового обеспечения.       Открывшееся далее помещение криминалистики и экспертизы было поделено на большие ячейки работы причисленных к этой службе офицеров. За каждым закреплялась зона ответственности и уровень, на который имел доступ тот или другой служащий. Парк повёл Стента меж ячеек до зоны третьего уровня, оставляя при этом офицера в поле своего зрения, и если капитан рассчитывал на повышенный интерес, офицер чиссов снова его не проявил. Или скрывал его слишком тщательно. «Интересно», — коротко оценил подобное Восс и остановился перед дверьми одной из дальних ячеек.       — Вашим приставным офицером будет лейтенант Леа Квазовски, — оповестил он, снова позволяя системе считать коды доступа.       Парк припомнил спор между Нирицом и Иларионом, когда дошло дело до распределения зоны ответственности и определения вех сотрудничества. Нириц предлагал определить Стента в команду коммандера Гауфа, заведовавшего отделом криминалистики, но Иларион настоял, чтобы лейтенант Стент был определён к офицеру с аналогичным званием. Это не допустило бы разлада и возможного утаивания фактов данных экспертизы. Восс Парк пошёл на компромисс и предложил кандидатуру Квазовски, однако, памятуя о характере девицы, сомневался, что дуэт сотрудничества выгорит.       Система предоставила доступ. Восс Парк потянул за рычаг дверей, слегка приоткрыл их и на обоих офицеров обрушился шквал громкой музыки, состоявшей преимущественно из рычащих звуков и громких ударов. Капитан вдохнул, вошёл первым и отыскал взглядом лейтенанта. Квазовски обнаружилась средь парящих голограмм, меж которыми лавировала, вбивая данные на планшете, удерживаемом в руках. Голова качалась в такт невообразимым звукам.       Набрав побольше воздуха, Парк отошёл дальше и прокричал, расставляя:       — Лейтенант Квазовски!       Крик — о Сила — всё же долетел до офицера. Та встрепенулась, обернулась и едва не выронила из рук планшета. Она перевела взгляд с капитана на незнакомого для неё офицера и, взмахнув рукой, щёлкнула пальцами. Музыка разом стихла.       — Премного благодарен, — кашлянул Парк и слегка склонил голову, рассматривая девушку.       — В своё оправдание могу сказать лишь то, что музыка заставляет мозговые процессы работать лучше, следовательно анализировать дотошнее. — Квазовски указала на парящие голограммы и, вбив команду, заставила их испариться.       Она обогнула стол и подошла ближе к капитану, затем перевела взгляд на стоявшего рядом чисса. Удивления Квазовски не выказала, как и не удивился сам Стент — хотя едва Парк уже мог считать себя знатоком визуально-эмоциональных данных такой безэмоциональной с виду расы как чиссов.       — Это лейтенант Квазовски, — представил её капитан. — Это лейтенант Стент.       Квазовски, видимо пожелавшая что-то сказать, не стала озвучивать мысли, вместо этого предельно сдержано кивнула, чем ответил ей и чисс.       — На время проведения экспертизы и общих действий вы будете причислены друг к другу, — продолжил Парк. — Все указания содержатся в выданной каждому информации.       — Да, сэр. Я ознакомилась, — подтвердила Квазовски.       — В таком случае, — обратился он к Стенту. — Я оставлю вас.       — Благодарю за сопровождение, капитан Парк.       Восс кивнул и, осмотрев обоих, воззвал к собственным Богам родной планеты, попросив у них помощи не только для этих двоих, но и для всей Миссии. Он оставил ячейку, затем, выйдя в коридор палубы тылового обеспечения, связался с офицером службы безопасности.       — Капитан Парк, — поприветствовали его на другом канале связи.       — Мне нужны все данные о передвижениях офицера чиссов на борту. Предоставляйте стандартно раз в четыре часа, в случае обнаружения странностей — сообщать непременно.       — Будет выполнено, сэр.       Отключившись, капитан направился обратно на мостик, где его поджидал командующий Нириц — куда более недовольный не столько шатающимся экзотом на борту, сколько в принципе всем заключённым союзом с чиссами.       Меж тем Леа Квазовски, проводив взглядом капитана, однозначно списала его тревожный рычащий голос на то, что ей стоило включить не «Механическую падаль», а каких-нибудь «Мега-кавак», бывших популярными в годы ещё Республики. Она добавила этот пункт на следующий случай, хотя «каваки» однозначно уступали по степени гитары «падалям».       — Ита-а-а-ак, — протянула она от неловкости, вспомнив за присутствующего рядом офицера расы «синего личика». Леа отошла к столу, опустила на него планшет и изучила лейтенанта. — Так Стент, верно?       Чисс отвлёкся от изучения помещения ячейки и посмотрел на Леа, слегка прищурившись, и лейтенант удивилась тому, сколь ярко отдали глаза. «Вообще зрачка нет, вот вообще!» — подивилась она про себя, не рискнув обозначать это вслух.       — Я за то, что у нас есть фамилии и имена. У некоторых двойные, тройные и прочее-прочее. — Она начала снова неопределённо жестикулировать руками. — Но как вам удобнее, так я буду обращаться. Мне… в принципе не в… тягость. И даже в радость. И. Да.       Леа сжала руку в кулак, опустила её на стол и решила помолчать, ощущая, как на плечи тут же упала неловкость.       — Наши имена трудны для произношения людьми, потому короткое Стент более чем приемлемо для обозначения, — спокойно ответил Стента.       — О-о-оке-е-ей. А я Леа Квазовски. Можно просто Леа. Не принцесса с Альдераана, но тоже неплохо, а?       Наползшую улыбку Леа вскоре свела, а пришедшая мысль постигла её слишком поздно — вряд ли привычная фраза представления имела хоть какое-либо значение, ведь откуда расе из Неизведанных регионов знать про Альдераан и его принцессу? От нелепости получившегося речевого оборота Леа снова поджала губы.       Некоторое время они простояли в тишине, изучая друг друга, а затем Леа всё же не выдержала и забормотала дальше:       — Я... Не поймите неправильно предельно в восторге от нашего знакомства и представления. И что Миссия, наконец, нашла кого-то, сродни вам! Вау. Однако испытываю немного неясность по незнанию. Потому будет прекрасно, если мы договоримся друг с другом в случае нахождения каких-либо культурных различий, говорить об этом. Ну знаете, многое бывает не так. Даже приветствия. А я об этом всё знаю! Как-то я поприветствовала кивком головы расу чашуки, а у них это было... в общем-то сродни оскорблению. А я не хочу допускать недопонимания, потому если будет что-то, то лучше нам... Говорить. Да.       «Лучше помолчи», — шикнула на себя Леа мысленно, делая вдох.       — Это принимается, — всё также спокойно ответил Стент. — Со своей стороны я выдвигаю схожее предложение.       — Ох. Ну и отлично. — Леа выдохнула. — Тогда займёмся делом, если вы не возражаете. Перчатки в том ящике, маски — в другом. Если пойдём к собранным обломкам оружия, надо будет надеть ещё защиту. — Леа показала на себя, затем перевела руки на Стента. — Думаю, мы подыщем подходящее. Это протокольные правила, хотя я их не слишком жалую — в тех костюмах ужасно душно.       Леа отвернулась, прошла меж столов обратно к тому месту, где закончила расследование. Памятуя о личных указаниях капитана Парка, она вызвала голограммы исследований, но на этот раз парочка из них отсутствовала.       — Здесь пока представлены некоторые данные и анализ их нового типа вооружения. И если вам нужно больше информации об эсваитах, вы только скажите, я предоставлю вам доступ к архивам.       — Эсваиты? — уточнил Стент, проходя также в кольцо голограмм.       — О да. — Леа кивнула. — Мы ещё не решили, как обозвать его расу, более того свидетельство в других культурах не ссылается на определённые наименования или отсылки. Отсутствуют в принципе обозначения или описание с присвоением названия, потому в имперских протоколах мы обзываем расу диктатора эсваиты. Однако… — Она на мгновение оттянула уголки губ, но не смогла остановиться и продолжила:       — Были предложения похуже. Думали назвать камелеон в честь его пёстрой кожи, желтоглазастиком — кстати, иногда я его так называю, но это мелочи. Кое-кто предлагал даже назвать маникалом — с одного из языков центральных миров переводится как «идиот с манией величия и непомерной гордостью, который не умирает, когда нужно», но остановились на эсваитах.       Она повернулась к Стенту больше.       — Ведь никто не будет кричать о желтоглазах или маникалах с мостика, а?       Чисс, если его и позабавила словесная болтовня — а Лее очень хотелось, чтобы позабавила, виду не подал. И лейтенант, кашлянув, всё же отвернулась обратно к информации. «Ох, как будет сложно», — потянула она про себя и вывела на переднее кольцо голограмм данные о восточном флоте диктатора.       — Очаровательно, — потянул Стент так, что Квазовски почудилось в принципе мало очаровательного с его слова и интонации. Леа мельком посмотрела на него и приметила, как губы слегка дрогнули в мимолётной улыбке.       Или то были блики голограмм? В любом случае ей хотелось верить в благоприятный исход сотрудничества, на которые возложили силы командующие от обоих сторон.