***
Я не знал сколько прошло дней после того, как смог полноценно осмотреться и открыть глаза. Помню только, что каждый раз, когда я просыпался, рядом со мной неизменно был мой старый друг. Который неизменно что-то болтал, перечислял и улыбался, хотя по его загорелой морде были видны все те беспокойные дни, что он провёл у моей постели. Пару раз я лицезрел как он дремлет, прислонившись щекой к поручню, но при этом альфа каждый раз просыпался, стоило мне хоть слегка двинуться, чтоб сменить позу. Казалось, что ничто не может его омрачить: ни багровый шрам на щеке, ни мешки под глазами, ни даже то, что Мастер и Змей постоянно едва ли не пинками выгоняли его из трейлера, напоминая о том, что мне нужен покой. Ещё несколько раз я замечал другого парня. Он всегда прятался на лестнице, ведущей к выходу из трейлера. Никогда не подходил ближе, только изредка выглядывал из-за полок, а потом вновь скрывался и сжимался в комок на своём месте. Я его помнил. Его зовут Гаара. По словам Наруто, он ни с кем не говорит и всегда напряжен, когда к нему кто-то подходит ближе, чем на несколько метров. Блондину так и не удалось с ним пообщаться, хотя он, кладя руку на сердце, заявлял, что пытался. Впрочем, я не был уверен, что это так, ведь он всё время сидел со мной, а Гаара только наблюдал со стороны и сбегал, если его замечали. Странный он. Сейчас в трейлере был только я и Мастер, который с присущим ему инфантильным выражением лица светил мне фонариком в глаза, отчего я то и дело морщился, прикладывая ладонь ко лбу. Меня с того момента, как я очнулся, а точнее, как Узумаки меня разбудил своим ором, постоянно мучила мигрень и периодическая тошнота, а порой и рвота. Головокружение также появлялось каждый раз, как я просыпался или пытался подняться с постели. Хотя Змей и Мастер только отмахивались на это таблетками болеутоляющего и какими-то инъекциями, при этом поговаривая о том, что я ещё легко отделался после того, как свалился на нижний этаж. Руке было немногим лучше. Мастер, пока я был в отключке, провёл операцию. По словам члена «Акацуки», он попытался вернуть её в первозданный вид, но так как у него не было необходимого оборудования (при этом он покосился на закатившего глаза Змея), он не был уверен в том, что в ближайшие месяцы я смогу есть или держать что-то в правой ладони. — Как я уже и говорил, у тебя сотрясение мозга, что в общем-то неудивительно, учитывая то, как ты упал и в каком тяжелом состоянии был, когда тебя нашли, — пробормотал красноволосый мужчина, вкладывая мне в рабочую руку белое драже болеутоляющего и протягивая стакан с водой следом. — Мне помог тот парень, — поднеся к губам анальгетик, произнёс я, а следом закинул его в рот, после чего запил это протянутой водой. — «Тот парень» поступил крайне глупо и опрометчиво, на самом деле, — не согласился Мастер, отложив фонарик на стол и откидываясь на него спиной. — Террорист, когда спустился, не смог тебя найти. Маячок перестал работать, ибо ты был под землей, — счёл нужным добавить врач, когда я хотел было напомнить про ботинки. — Как тогда меня обнаружили? Гаара привёл вас всё-таки? — потирая затылок, поинтересовался я, при этом продолжая морщиться. Головная боль была ноющей, раздражающей и будто бы пульсирующей. Она изматывала. Не позволяла долго стоять или даже дойти до туалета, что был в метре от места, где я спал. Всё-таки трейлер удобная штука, когда никуда не едет и тем более под управлением снайпера. — Так его зовут Гаара? — Мастер кивнул на красновато-бурые волосы, чьи вихры чуть выглядывали из-за стойки рядом с лестницей. Он вновь прятался там, но, опять же, не подходил. — Нет, он только открыл замаскированную дверь в свою лачугу, — член отряда самоубийц сложил руки на груди и флегматично, словно это само собой разумеющееся, прибавил, — тебя вытащил из этого захоронения Ворон. Я иронично вскинул бровь, поглядев на врача, что как всегда был невозмутим. Складывалось ощущение, что ему настолько скучно живётся в наши дни, что даже он скатился до таких шуточек. Ага. Ворон за мной пришел. Так и поверил. — Его Величество за мной лично приехать изволило? — позволил я себе фыркнуть, при этом ощутив, как виски словно щипцами сдавило. А, сука, одно упоминание, а столько боли и негодования-то. В какой-то момент, когда я глядел на Мастера, мне показалось, что у него появилась тень улыбки на лице, но, так ничего и не ответив, тот указал мне на постель, которая стала моим заточением. Раздраженно втягивая в себя воздух сквозь зубы, я, покачиваясь, добрался до ложа, куда залез, неохотно прикрываясь одеялом. Как же я задолбался лежать и ничего не делать. Пока другие снаружи чем-то занимались, ходили на разведку, ставили лагерь и выдвигались на розыск выживших людей в небольшие населенные пункты, которые мы проезжали, я валялся и смотрел на обитую мягкой тканью с поролоном стенку над моей койкой. Пару раз я даже слышал крики и звуки выстрелов, но Мастер, стоило мне предпринять попытку приподняться, заставлял меня лечь обратно. Наверное, будь его воля, он меня и вовсе бы к койке приковал. Тем не менее я находился всё ещё в том трейлере, на котором меня подобрал Террорист. Тут было всего два спальных места, и второе неизменно занимал именно врач, хотя за всё время, что я провёл в сознании, мне не удалось застать его спящим или даже лежачим. Одноклассник, что практически всё своё время проводил со мной, исключая те моменты, когда Террорист со свистом звал его за собой на тренировку, сказал, что есть второй трейлер, на котором он приехал сюда вместе со Змеем. Как выяснилось, Наруто на него проник нелегально, когда узнал, что я пострадал, и генетику ничего не оставалось, как смириться с тем, что у него пассажир. Хотя, по словам Узумаки, тот пару раз хотел его выкинуть посреди дороги. Так вот, в том втором доме на колесах, по словам альфы, места было куда больше; вроде бы, он был двухъярусным или что-то вроде того. И могло расположиться с комфортом там четыре человека. Мысленно подсчитав всех, кого уже успел пронаблюдать, я на пару мгновений перевёл взгляд на врача, который перекладывал какие-то таблетки из банки в пакетик. Он ведь мне солгал, так? Мест меньше, чем людей, а значит, Ворона с нами нет. Тем более я ни разу его не видел с того момента, как он меня кинул тогда, а спрашивать у кого-то не очень уж и хотелось. Ну точнее я бы мог узнать. Но так, для справки. А не потому что там что-то важное. Сдвинув брови к переносице, я подложил одну руку под голову, ожидая, когда уймётся эта давка мне на череп, и подействует лекарство. Разглядывая блуждающим взглядом уже заученный до дыр коридор, я остановил глаза на остром локте, что едва выглядывал с места, где должны быть ступени. — И как давно он там сидит? — спросил я больше у Мастера, зная наперёд, что любое моё обращение Гаара всё равно проигнорирует. — Около часа где-то, — безмятежно отозвался врач, поставив перед собой планшетку, внутри которой вместо пробирок стояли пули из прочного стекла. Мужчина пипеткой капал внутрь этих снарядов кровь из прозрачного стакана, что держал в руке. Вроде бы, как я понял с объяснений, это для изнурительной атаки на боссов. Кровь омег расплавляла им ткани. Никогда бы не подумал, что в этой войне за выживание самым мощным оружием будут слабые звенья. Вновь посмотрев на Гаару, а точнее на часть, которую мне было видно, я скосил глаза на Мастера. Он же занят, да? Плавно откинув с себя уже ненавистное одеяло, я тихо опустил ноги на пол. Голова мгновенно закружилась, отчего я был вынужден схватиться за поручень и зажмурить глаза, чтоб вокруг меня всё перестало качаться, как на волнах. Просидев так несколько секунд, я всё же поднялся и прошёл пару шагов по коридору, прежде чем услышал монотонное «далеко собрался?» — До толчка, — огрызнулся я. За мной так даже отцовские телохранители не следили. А тут даже чтоб поссать в паре метров от постели, я должен был отчитываться, — показать? Решив, что, сконфузившись, Сасори не станет дальше возражать, я сделал один шаг и обернулся через плечо, когда услышал смешок со стороны врача. Тот продолжал наполнять патроны кровью, при этом со всем своим меланхолично-апатичным видом протягивая: — Если ты думаешь, что меня это смутит, то ты крайне заблуждаешься. Могу предположить, что я тебя голым видел чаще, чем любой из твоего окружения. Замерев на месте, я угрюмо процедил, ибо подобный факт не укладывался у меня в голову. — Бред не неси. — У тебя едва зажили на бедрах и ягодицах синяки. Если судить по размеру, то они от пальцев, — со вздохом поднимая глаза к потолку, сообщил Мастер, отчего у меня начали гореть щеки от прилившей к ним крови. Каждое слово я не мог расценивать иначе, чем издевательство. — Сейчас они уже не должны быть так заметны, но кто-то очень грубо тебя к себе прижимал, — взмахнув пипеткой, что держал в руке, продолжал мужчина, а чуть погодя, когда я уже хотел посоветовать ему заткнуться, мол, окей, верю, он прибавил, — прям ревностно так. Воспоминания так и встали перед глазами. Альфа впивался пальцами в кожу, резко сжимал их, словно желая причинить боль, унизить. Пометить. Фу, блять, какая гадость. Передёрнувшись от собственных мыслей, я лишь покривил губы. Я подзабыл очевидное — самоутверждаться за счет врача было себе дороже. Он каждый раз доказывал мне обратный эффект, конечно, не такой, как с Вороном, когда меня сравнивали с асфальтом, но было близко. — Не беспокойся, меня твоё тело совершенно не интересует, хотя ты и привлекательный, — подвёл итог Мастер, пока я прислонившись к стенке трейлера отдёрнул край задравшейся белой хлопковой футболки, что была на мне. И, само собой, это надел не я сам на себя. Впрочем, вопросом, когда и как меня мог видеть Сасори обнаженным был очевиден — операции, моё бессознательное состояние и обработка ран. — Прям привлекательный? — с сарказмом усмехнулся я, глянув на тонкую полоску стекла, где даже без зеркала я мог наблюдать, что видок у меня ещё тот после того, как я за несколько недель собрал столько травм, сколько у меня за всю жизнь не было. — Выше ожидаемого, — сделал характерный жест пальцами врач, на что я опять же фыркнул и вернулся к тому, с чего начал. Несколько шагов снова, и я уже был у дверцы, ведущей в кабинку с туалетом и рукомойником, но вместо того, чтоб зайти туда, я прошёл дальше, при этом заглядывая за ограждение, отделяющее остальной трейлер и лестницу. Я ведь в самом деле вовсе и не собирался в толчок. — Эй, — пришлось позвать мне, когда я понял, что человек, сидящий на лесенке, уснул, прислонившись спиной к боковой части и прижав колени к груди, — ты… да, постой! Договорить не получилось, так как Гаара резко открыл глаза и отпрянул от меня, едва не упав на землю, так как дверца на выход была открыта, и я мог наблюдать неизвестную мне, как и ранее, местность и стоянку. Это был какой-то пустырь: с одной стороны виднелись горные хребты, а с другой редкие деревья. К моему удивлению, на улице было не прохладно, как раньше, а светило солнце и дул мягкий, словно летний, ветер. Погода совсем рехнулась, скорее всего. — Да не кипишуй ты так, — краем глаза глянув в бок, чтоб удостовериться, что врач всё ещё занят своими склянками, я, придерживаясь за поручень, присел на корточки и поморщился. Голова всё ещё давала о себе знать. Руку-то Мастер время от времени мне чем-то покалывал, по его словам, для улучшенной регенерации, а вместе с этим и обезболивающие таблетки выдавал, которые помогали, хоть не так, как хотелось бы. Нужно было время для этого. Снова переведя взгляд на во все глаза глядящего на меня Гаару, я вскинул брови. Он смотрел на меня так же, как и тогда у него в подземной комнате. Так восхищенно и в то же время неуверенно, что я бы мог сравнить его с влюбленной школьницей, но это было не то. Что-то в его взоре было не то. Это был не трепет или упоение. Что-то другое. Иное. Странный он. — Почему сидишь здесь и не поднимаешься? Тебя ж никто не выгонит, тут Наруто едва ли не ночует же… — начал я, но осёкся, так как парень с какой-то тоской отвёл взгляд. — Что-то случилось? Он тебя достаёт? В ответ мне был только слабое качание головой из стороны в стороны. Что же тогда? — Тебя напрягает он? — кивнул я во внутрь трейлера, когда Гаара вновь посмотрел на меня всё тем же чудным взглядом. Парень сильнее обнял себя за плечи, при этом быстро облизнув сухие губы. — Он врач, он не сделает тебе вреда, — как можно тише прошептал я, опять оглянувшись в сторону, при этом надеясь, что расстояния достаточно, чтоб Сасори нас не слышал. Наблюдая за тем, как юноша приоткрывает губы, словно собираясь что-то сказать, а затем, словно передумав, снова утыкается подбородком в свои колени, я уже сменил позу и сел на две ступени выше него. Поведение Гаары походило на то, когда маленькие дети чего-то боятся, но не могут сказать чего именно. Жмутся, мотают головой и отводят взгляд. Словно им стыдно за их же страх. — Гаара, ты помнишь как меня зовут? — решил сменить я тему, чтобы как-то расшевелить этого странного парня, который не походил на тех других выживших, которых я видел. Кимимару был домовитый и кроткий, Неджи напористый, не любящий власть имущих, но в то же время весьма учтивый, когда с ним ведёшь беседу на равных. А Суйгецу… Он всегда мне напоминал лиса своей хитрой мордой, словно всё-то он знает, только никому не говорит. — Саске, — послышалось тихо в ответ, отчего я даже вышел из собственных мыслей. — Учиха Саске. Мне оставалось только кивнуть, глядя в бирюзовые глаза, вокруг которых были тени. Примечательного в парне было, кстати, то, что у него не было бровей, но это ни капли его не уродовало как-то, даже наоборот делало его внешность интереснее. — Тот блондин, который постоянно сюда заходит, как ты, скорее всего знаешь, мой друг. Его зовут Наруто Узумаки, он должен был тебе уже все уши про себя прожужжать, — не найдя ничего лучше, чем перевести тему на одноклассника, которого, к тому же, не наблюдалось поблизости, я заметил, как Гаара сразу же нахмурился. Да что ж ему не нравится-то? — Есть второй, с длинной челкой такой, — на манер снайпера, я здоровой рукой перетянул себе часть волос на один глаз, — его позывной Террорист. Тебя они ввели в курс дела же? Про «Акацуки»? Парнишка как-то неопределенно пожал плечами, а потом, видимо, всё же решив, что такой ответ будет неполноценным, едва слышно прибавил. — Военные. Везут людей в безопасное место. Могут убивать…монстров. — Иногда мне кажется, что нихрена они не военные, — зацепившись за эту ниточку в сомнениях Гаары на диалог, я достаточно тихо, чтоб подстроиться под него, продолжил, — слишком уж малочисленный у них отрядец. Но оборудование, оружие, эти трейлеры, транспорт и базы там… кто-то же должен это спонсировать. Заметив мелькнувший интерес на лице собеседника, я подумал, что тому есть что прибавить, но зря — юноша молчал. Поэтому мне вновь пришлось говорить самому, более составляя монолог, нежели диалог. — У них есть своеобразная структура, например, Мастер — врач, он не ходит на разведки там и поиски ресурсов или выживших людей. Террорист один из бойцов, он специализируется на дальнем бое. Как-то при мне парой выстрелов из винтовки убил нескольких боссов. Змей проводит опыты, улучшает лекарства, проводит ещё какие-то манипуляции, и, вроде бы, ищет лекарство от этой мутации… — Он взял мою кровь, — вставил Гаара, на что я отвлекся, глянув на показанную мне бинтовую повязку у того на сгибе локтя. Я непроизвольно округлил глаза и уставился на юношу, что, заметив мой прямой и удивленный взгляд, прижал собственную руку к груди и тихо и как-то испуганно спросил. — Это плохо? — Так ты… — в подобное было трудно поверить, ибо это было так странно, что я был обязан уточнить, — омега? Пару капель из пальца мы были обязаны сдать как только попали в «Убежище», это я знал, но процедуру совершал Мастер. А вот кровь у Сакуры брал именно Змей, чем она и поделилась, при этом радуясь, что принесёт этим пользу. На логичный вопрос о том, почему, допустим, не взяли у меня, хотя я ещё и не относил себя к омегам, Харуно покраснела и отвела взгляд, пробормотав о том, что у меня пока что слишком высокий уровень гормонов в крови. — Это плохо? — вновь задал тот же вопрос Гаара, пока я всё ещё пытался понять как за всю жизнь не видел парней-омег, а тут уже второй, не считая собственного отражения, на которое я и вовсе глядеть не хочу. Впрочем, раз у омег иммунитет, то и понятно. Хотя мне казалось, что они должны подыхать первые, прося о пощаде или будучи не в силах себя защитить. А оказывается, что, имея такое огромное преимущество, как стойкость перед заразой, я уже несколько раз избежал смерти и перевоплощения в одного из этих уродов, которые охотятся за нами, как за добычей. Кроме того, я не заметил, что Террорист испытывал хоть какой-то дискомфорт, когда стрелял или расправлялся с тем же боссом, который напал на нас в придорожном кафе на заправке. Пара выстрелов и всё, тот подох. Единственная проблема была в том, что мутант своим весом разрушил и без того ветхие доски. Если уповать на то, что я омега и ничего не могу сделать, чем я лучше тех, кого сам и презираю? — Да нет, — поджав губы, отвел взгляд я, — это неплохо. — Ты лжешь, — говоря это, Гаара хмуро глянул на меня, отчего я невольно поморщился. Вот как ему это удаётся? Как он это видит? — Ладно, мне не нравятся омеги, — признался я, махнув раздраженно рукой, а затем тут же взвыл, так как по неосторожности сделал это той, которая была перебинтована, — блять… ух. Извини, — обратился я к юноше, который боязливо на меня уставился, словно моё ругательство было адресовано ему. — Почему они тебе не нравятся? Вопрос был весьма неожиданным, учитывая то, что достаточно было назвать свою фамилию, и все сразу всё понимали. Даже незнакомым людям не приходилось объяснять и как-то расшифровывать своё мнение, тут же Гаара поставил меня в тупик. — Ты никогда не слышал об Учиха, разве? — приподняв брови, я прислонил голову к обшивке трейлера. — Нет, — омега покачал головой. — В какой глуши ты жил, а, — вздохнув, я пустился в объяснения, раньше бы на которые и минуты бы не потратил, а лишь презренно глянул на спросившего, как на говно. Однако Гаара не издевался; он не производил впечатление глупого или недалекого человека. Он на самом деле не знал. — Учиха — влиятельный клан, который в своих поколениях имеет около 90% альф, беты рождаются крайне редко, а омеги и подавно там, — я хотел было сказать «позор», но удержался, прибавив, — реже некуда. В клане своя система и иерархия. Там омег презирали за слабость, за ненадежность, за то, что они позволяют кому-то доминировать над собой, а династия должна быть сильной, независимой, гордой и способной оставить след в истории, а также продолжать приумножать влияние и значимость клана, — рассказал я, невольно вспоминая о том, что стало с этим хвалёным родом. Полусъеденные трупы, окровавленные тела. Треш да боссы. Я не был уверен, что кто-то выжил в этом всём. Перед вирусом все были равны, неважно Учиха ты или нет. Зараза не действовала только на тех, кого было принято презирать и относиться едва ли лучше, чем к скоту у нас в клане. На омег. — Может, из-за того, что я вырос в такой обстановке, у меня и сформулировалось такое мнение. А может, потому что мне никто не показывал, что может быть иначе, — пробормотал я под конец, опять-таки невольно вспоминая Террориста, которому было до фени на раненую руку, пока он не вытащил меня из пекла, когда повсюду были мутанты. Разве это не показатель силы? Спасти того, кто на это неспособен. Он куда больший альфа, чем мнил себя я. — Ты не такой, как они, — чуть погодя после моего рассказа, оповестил меня Гаара, — ты как я. — Да уж, в семье не без урода, — проведя ладонью по лицу, слабо усмехнулся я. — Ты красивый. Очень. Взглянув на парня меж пальцев, я решил, что этот комплимент стоит куда большей благодарности, нежели Мастерское «выше ожидаемого». Выше всяких ожиданий было то, что, пока меня по его наставлению имели в зад, я не сдох от унижения. Фыркнув в сторону от этой мысли, я кивнул Гааре, тем самым давая понять, что комплимент принят, несмотря на мой нынешний внешний вид. Хорош, красавчик, что ещё сказать. — О, так он говорящий! — возникший из ниоткуда, словно ветром принесенный Наруто закрыл собой проход, отчего его тень упала на нас. Я скептично поглядел на парня, чей лик светился на солнце. Улыбаясь своей коронной улыбочкой, от которой так и веяло оптимизмом, он был весь мокрый после тренировки, и его влажные волосы и потная чёрная футболка были тому свидетелями. Узумаки умел появляться не вовремя, особенно сейчас, когда его запах доносил до нас ветер. Теперь, когда меня не мучила течка, это была повседневная вонь, от которой я поморщился. — Ты отвратителен, — вынес я вердикт и глянул на Гаару, который испуганно смотрел на появившегося блондина, при этом вжимаясь всем телом в стенку трейлера, — смотри, аж человек сбежать пытается от твоей вони. — А ты такой же противный, Саске, — показал мне язык одноклассник, а затем вытянул шею, заглядывая вовнутрь, при этом двигая бровями и подмигивая, — да ладно тебе, приятель, это всяко лучше чем то, чем ты пах во время течки. Мне оставалось на это только скрипнуть зубами. Нашел же слабое место и теперь по гроб жизни будет на него давить. Хотя, постойте-ка, чем я таким пах? — До сих пор помню наш с тобой поцелуй, прям ар, — игриво рыкнул под конец Узумаки, пока я стал потирать лоб, надеясь, что ему кто-нибудь лопатой заедет. У меня появилась уже пара ядовитых фраз на языке, которые я готов был плюнуть в альфу, но заметил, как парень-омега, похоже, уже почти не дышал. Он боится Наруто? Скорее всего, это отобразилось у меня на лице, так как блондин вскинул брови вверх, наблюдая за этим, и одновременно потер затылок. По мне так среди всех присутствующих самым безобидным был как раз он, несмотря на то, что у него на поясе висел нож в чехле. — Гаара? — вопросительно позвал я, но в тот же момент красноволосый парнишка юркнул в пространство меж альфой и трейлером, выскочив наружу и скрываясь с моих глаз. — Странный он, — только и протянул на это одноклассник, плюхаясь на освободившееся место, — ни с кем не говорит, а когда я знакомиться к нему пошёл, так забился в дальний угол, словно я на него с огнеметом иду, — изображая всё это жестами и мимикой, друг поднял руки к небу, словно показывая как его это достало, — и вот так уже дней десять. — Десять дней? — дата мне ничего, собственно, не говорила, у меня ни часов, ни календаря не было, чтобы хоть как-нибудь отслеживать состояние недели или суток. — Ага, а ты с этим шизиком провёл какое-то время наедине, пока тебя не нашёл Ворон, а потом ещё пару дней, пока мы со Змеем не приехали… — сообщил Узумаки, потрепав свою футболку на груди, — уф, жарко. — Ворон? — переспросил я, после чего оглянулся в проход, чтоб удостовериться, что Сасори ещё обо мне не вспомнил, а затем тише добавил. — Он разве здесь? Ты ж говорил, что в вашем VIP-автодоме-базе-ещё-что-то-там только четверо. Ты, Террорист, Змей и Гаара. — Угу, — блондин утвердительно кивнул. — Ворон с нами не спит и не ест. Я в целом его тут редко вижу. Иногда пойдёт пошушукается со Змеем, парой фраз с Мастером перекинется и всё. Куда-то постоянно на своём мотоцикле ездит. Может, по ночам он караулит, стоит на стреме или ещё что-то? Медленно переваривая информацию и прям таки ощущая, как начинает болеть от этого голова, я вспомнил ещё и слова врача о том, что именно их сраный командир и вытащил меня. Но этого я не помнил. Вообще не держал в голове то, что было после того, как обмяк там в конуре на кровати. Где-то ещё запомнилось имя парня, который прятался за стенкой, а дальше просто пустота. Мне было холодно и одиноко. И я звал его. Ворона. Почему я его звал? Понятия не имею. Этот ублюдок меня кинул в какой-то дешёвой халупе в неизвестном мне месте. Да, я тогда вспылил и где-то меня понесло, но он же «элита», мать его, где его выдержка. Как же он меня бесит. Наверное, я настолько был не в себе, что думал о том, кого больше всех ненавижу или прибить хочу. Вот и звал. Покусывая губы и хмуря брови, я почувствовал на себе заинтересованный взгляд со стороны приятеля, который легко толкнул меня плечом под моё недоумение. — Ты чего, идиот? — Да ты так завис, при этом став красным, отчего я решил, что у тебя жар. — Это от жары, — теперь чувствуя как на самом деле к щекам приливает кровь, процедил я, стараясь отвлечься какими-нибудь другими мыслями, но в голову как назло не лезло совершенно ничего, кроме Ворона. Как он меня нашёл? Почему Террорист не смог, а у него получилось? Унюхал, что ли?***
Вечером, когда Мастер загнал меня в постель несмотря на то, что мне уже и хотелось спать, да и какая-то сонливая апатия навалилась, я из принципа не желал это делать. Хоть и чувствовал себя ослабшим и вялым, но по той же причине ничего не сообщил врачу. С каких пор мной командует какой-то левый мужик? Терпеть этого не мог. Всегда был самостоятельным, вольным делать что угодно, а теперь в рамки ставят, да ещё такие узкие, что шаг влево или вправо — расстрел. Отвернувшись к стенке и положив под голову здоровую руку, я тяжко выдохнул, в какой-то мере надеясь, что нынешнее затишье не предвидит скорую бурю, а то в моём состоянии я вряд ли куда-то пройду дальше нескольких метров. Подтянув одеяло к подбородку, я ещё краем уха слушал то, как Мастер листает страницы какой-то книги, с которой любил посидеть вечерами после того, как отправлял меня спать, подобно какому-то ребёнку. Иногда под вечер заходил в трейлер Террорист. Он ничего не говорил, не считая пары дежурных фраз, брошенных мне. Длинноволосый блондин просто сидел какое-то время на другой постели, а затем уходил. И неизвестно что ему было нужно. Глаза слипались, а сознание немного помутилось, погружая меня в сонную дымку, которой я не стал препятствовать, позволяя организму погрузиться в сон. На моих руках кровь. Она алая. Липкая. Её капли медленно стекают по ладоням, пока я пытаюсь её как-нибудь стереть об джинсы, об майку, об чужую чёрную куртку, лежащую рядом. Присев на бетонный пол, я нервно оглянулся по сторонам. Я не знал этого места, но отчего-то оно было мне знакомо. Эти полуразвалившиеся стены. Эта каменная пыль. Эти торчащие железные штыри. Рвано выдыхая затхлый воздух, я ощущаю привкус крови на языке. Попытки сплюнуть и вытереть уже текущую из-за рта алую жижу ничего не давали, она продолжала стекать мне тонкой струйкой на подбородок. Мне надо найти его. Мне нужно до него дотянуться. Я не знал кого именно я ищу, но понимал то, что я ему нужен. Именно сейчас. Глазами наткнувшись на лежащее неподалёку тело, я неуверенно пошёл к нему, но, видя, что только отдаляюсь от этого, перешёл на бег, силясь дотянуться до незнакомца, чьи длинные чёрные волосы, некогда собранные в хвост, теперь растрепались. А под его головой расползалось тёмное пятно. Нет. Он не умрёт. Поперхнувшись скопившейся во рту кровью, падаю на твёрдую поверхность, но тем не менее продолжаю уже ползти к своей цели. Мне нужно коснуться его. Хотя бы кончиками пальцев. Он не умрёт. Он не оставит меня. Рука всё ещё тянется к лежащему телу, но холод уже сковывает меня. Я опоздал. Я не успел. Парень начинает двигаться под мои с ужасом распахнутые к нему глаза. С него начинает слезать кожа. Мышцы набухают и увеличиваются, отчего его привычная униформа смертника лопается по швам, обнажая сырое мясо. Его лицо видоизменяется, вытягивается, зубы удлиняются, покуда из пасти уже стекает слизь. Тяжёлые когти карябают бетон, а некогда черные глаза наливаются багровым цветом. Почему? Мутант поворачивает голову ко мне, пока его длинные волосы свисают мокрыми от крови сосульками, ещё сильнее искажая знакомый образ. Он втягивает соплами воздух. Он меня чует. Из его горла вырывается рокот, а затем следует рык. Не могу пошевелиться, только смотрю как он надвигается на меня. Ворон… почему… — Ворон… Ворон, — сбивчивый шепот срывается с губ, когда я резко распахиваю глаза. Меня встречает только темнота и абсолютная тишина, сквозь которую отчётливо слышится как дико стучит сердце у меня в груди. Прижав ледяные пальцы к губам, пытаюсь успокоиться, но дрожь не проходит, как и подступающие к горлу рыдания. Это не сон. Слишком явно. Я видел это место. — Ворон… Нервно сбрасываю одеяло, пока всё тело трясёт, словно в лихорадке. Поднявшись с кровати, я, превозмогая плавно покачнувшийся в глазах мир, содрогаюсь, отчего меня начинает тошнить. Однако это не останавливает меня, так как я уже переставлял ватные ноги, придерживаясь за полки и стенку трейлера. Мне трудно идти из-за того, что болезненно пульсируют виски, а ощущения такие, что плавятся кости, хотя при этом мне и невозможно холодно. Казалось, что если выдохну, то пойдёт пар. Делаю ещё один шаг, от которого всё и без того покачивающееся поплыло перед глазами. Я в последний момент оперся на что-то твердое и одновременно теплое. Это живое? — Ворон… Ворон… Подняв взгляд выше, я почувствовал как спирает дыхание, а по щекам катятся жгучие слезы, которые своим холодом обжигают мои горячие щеки. Уткнувшись в чужое плечо, я склонил на него свою тяжелую, словно непосильная ноша голову, сдерживая до последнего тот самый жалкий всхлип, который комом стоит в горле. Знакомый аромат меня обволакивает, успокаивает, будто бы убаюкивает. Свежий. Легкий. Как пронзительный дождь на краю песчаного берега, покуда рядом шумит прибой. Море. Бесконечная сила и свобода океана. Это его запах. Ворона. — Прости. Прости меня… — судорожно прошептал я, сглотнув слюну во рту, — прости. Мои плечи непроизвольно содрогнулись, когда я ощутил прикосновение, как казалось, ледяной ладони к своему лбу. — Я не успел… не успел, — моё бормотание постепенно скатывается на нет, — Ворон… — У него горячка, бредит, — Ворон обращается к кому-то за моей спиной в своей привычной равнодушно-прохладной манере, пока я начинаю оседать, понимая, что ноги больше не держат. Но меня подхватывают тёплые руки, в которых я моментально обмякаю, прежде чем соскальзываю с чужого плеча. — Я так тебя ненавижу… знаешь…твоей рожей замораживать можно насквозь… — мои собственные слова почти неслышны, язык еле ворочается в горячем рту. Кажется, что я уже просто приоткрываю губы, с которых срывается жаркое дыхание. Меня уже глушит. Последующие слова доносятся до меня как из-под толщи воды. — У него-то лихорадка, а ты как оправдаешь то, что по ночам спишь рядом с ним, а, Ворон?