Часть 8
13 мая 2017 г., 19:05
Примечания:
"Je m'en fiche" переводится как "плевать я хотел"
Планы есть пирожки на трассе провалились. Моросил мелкий дождь, было ветрено и противно. Юра натянул капюшон, сунул руки в карманы. Если стартовать придется в дождь, возможны варианты. Надо посмотреть прогноз. Ехать за кем-то во время дождя — тот еще ад: ничего не видишь, сплошные брызги тебе в визор летят.
— Очень сложный поворот, — отметил Отабек, — смотри, в дождь рискуешь вылететь в апексе.
— Угу. И гравийные ловушки. Завязнуть — раз плюнуть. Когда ты успел тут побывать?
— На частных тестах. И я тоже, как и ты, читал, видео смотрел. Мне кажется, мы в этом похожи: обстоятельно подходим к делу.
— Д-да, — Юра смущенно ввинтился поглубже в капюшон.
— Пять с половиной километров. И очень длинная прямая.
— Нормально. Зато шестнадцать поворотов, которые съедят все преимущество Феррари. Ты до сих пор общаешься с Леруа?
— Иногда. Сам знаешь, как у нас со временем. И я с сестрой редко общаюсь с тех пор, как она замуж вышла.
— Че, для меня нашел вон.
Отабек помолчал, глядя вперед. Юра украдкой покосился на него, уже жалея, что ляпнул такое.
— Да, наверное, нехорошо, что мы общаемся меньше. В Америке мы нормально ладили.
— Да ладно, — перебил его Юра, — извини. Фигню спорол. Лезу не в свое дело.
В конце концов, идти вдвоем даже под этим мерзким дождем было приятно. И Юра не мог представить себе, как Отабек точно так же тихо идет в компании Леруа. С тем же безостановочно разговаривать надо. Хотя, наверное, достаточно слушать.
Как и его самого. Юра вздохнул, убрал под капюшон влажную челку.
— Я много болтаю?
— Ты? — Отабек удивленно обернулся на него. — Нет. С чего ты взял.
— Ну так, — Юра покраснел, — решил вот.
— Мне кажется, наоборот, я много говорю, а тебе слова вставить не даю.
— Ты? Да ну! Ты по делу ведь. Про апексы и покрытие трассы.
— Покрытие не лучшее. Они ежегодно его переделывают, по ходу.
— И без толку, — Юра хотел добавить «китайцы, что с них взять», но вовремя прикусил язык. Нет уж, такую стереотипную фигню лучше не молоть.
— Во время пятничных тренировок посмотрим, как оно будет, — решил Отабек, — пошли греться и обедать?
Юра кивнул. Вроде бы и не так холодно было, но все равно неприятно. А что бы он делал, если бы занимался каким-нибудь зимним видом спорта?
Да не, справился бы. Он бы ведь двигался, причем двигался быстро, а не полз прогулочным шагом.
В ресторане он с наслаждением сел поближе к обогревателю, встряхнул влажными волосами, перевязал хвост. Отабек одобрительно посмотрел на него, раскрыл меню.
— Удобно с хвостом ходить?
— Да я с точки зрения удобства и не задумывался. Просто мне так нравится.
— Тебе идет.
Юра вспыхнул, отвел глаза. Скажет тоже!
— Мне нравятся фильмы про флот наполеоновской эпохи, — добавил Отабек, выбирая себе блюда, — очень суровое время и суровые люди. Представляешь, в море по несколько месяцев, хлеб червивый, вода зацвела, а они ничего, выживали и даже умудрялись воевать. Так вот, офицеры носили косицу. И всем было нормально, что у мужчины длинные волосы. Из тебя получился бы хороший офицер.
— Плохой, — едва слышно возразил Юра, переваривая сравнение, — куда мне отдавать людей в подчинение. Из меня такой командир, как из тебя балерина.
— Может быть. Но ты бы все равно справился, я уверен. Потому что ты перфекционист.
— Если бы я был морским офицером, мне было бы зашибись просто во время гонки. Право руля! Прямо по курсу вражеский фрегат! Поднять паруса, заходим с наветренной стороны! Расчетам по левому борту: готовсь, пли!
— Примерно так, — улыбнулся Отабек, подпер щеку ладонью, — и на абордаж.
— До абордажа надо убедиться в численном преимуществе. Ну или деморализовать противника! Отстрелить ему мачту, вот! Тогда он не сможет маневрировать…
— Ты тоже любишь фильмы про флот наполеоновской эпохи?
Юра схватил меню, чтобы скрыть смущение.
— Читать больше люблю. Смотреть мне некогда особо, а читать можно и в транспорте, и в очередях всяких.
— Да, для долгих перелетов книга — самое то, — согласился Отабек.
Не бывает таких людей, которые во всем с тобой соглашаются. Причем еще до того, как услышали мнение. Короче, которые тупо читают твои мысли. И с которыми хочется обо всем разговаривать.
Некоторое время они молчали: им принесли заказ. Быстро здесь обслуживают, надо же. Юра старался смотреть в тарелку. Было действительно не чересчур экзотично. Ну, свинина. Ну, кисло-сладкий соус. Не кузнечики.
— Есть люди, — первым нарушил тишину Юра, — которым мешает, когда рядом с ними едят.
— Мне не мешает, — пожал плечами Отабек, — когда я ем, я… ем.
— Хорошо, — Юра решился, — ты был инициатором обеда, а я буду инициатором ужина. Дедушка мне с собой завернул вагон еды. Поможешь? Кажется, у него при слове «Китай» включается в голове совсем не картинка гостиницы международного уровня.
— Он же заботится о тебе.
— Я о нем тоже, — буркнул Юра, — только поэтому не стал особо возникать. Жалко, что он не соглашается никуда сдвигаться. Ну, у меня есть идея… Ничего, что я сижу и о дедушке говорю, когда мы трассу обсуждать хотели?
— Ничего. Мне интересно. Я о своей сестре тоже постоянно говорю.
— Два слова — это постоянно? Короче, я хочу его с собой взять хотя бы на часть европейских этапов. Устроить ему репетицию. Пускай увидит, что ничего страшного в этих буржуйских заграницах нет.
— Да, а даже если не поможет принять такое кардинальное решение — он хотя бы просто сменит обстановку. Новые впечатления.
Юра показал большой палец. Ну что, было куда двигаться.
На первой линии стартового поля расположились обе Феррари. Викторов японец внезапно очнулся и выдал такой круг, что даже от Леруа оторвался на две десятых. Юра со своего четвертого места угрюмо грыз ноготь. Ладно, в прошлом сезоне Кацуки тоже отжигал в квалификациях, что не мешало ему проваливать гонки. Блин, три соперника впереди — и все трое славятся отличными стартами. Но зато дождь. Но зато вероятен завал… Юра скрипнул зубами, нервно выдохнул. Ничего! Тем интереснее завтра будет схватка! Пусть знают, что русские не сдаются!
— Все нормально, Юрий? — Томас стряхнул с куртки крошки. Дедушкина выпечка пошла в команде на ура. Механики даже в шутку обещали к гонке в Сочи выучить благодарственную речь на русском языке и произнести ее перед Плисецким-старшим.
— Спасибо. Прикидываю, как завтра прорываться.
— Ты осторожнее. Очки очками, но лучше синица в руках…
— Все будет нормально, — отрезал Юра, — я тут не для того, чтобы уныло тащиться в хвосте.
— Ну смотри, — пробормотал Томас, — ты бы ехал в гостиницу. Ты промок весь, как бы не простудился.
— Не простужусь, — Юра подтянул молнию к горлу — как затвором щелкнул. Мимо боксов прошел счастливый Виктор в обнимку со своим японцем, махнул ему рукой. Юра угрюмо махнул в ответ. Виктор не виноват, что он сегодня облажался. За ним шел Джакометти со своим физиотерапевтом, тоже радостно тарахтели, только уже по-французски. На этом языке Юра кроме всяких банальных мерси знал только «je m’en fiche» — и это идеально подходило к ситуации.
Отабек ждал его в холле гостиницы. Сидел, ловил вайфай, ковырялся в планшете, но, увидев его, выключил и поднялся.
— В номере плохо ловит, никак не могу по часам на завтра прогноз погоды посмотреть.
— А командным метеорологам уже не доверяешь? — Юра стянул резинку, встряхнул головой.
— Всегда лучше иметь второе мнение.
— Ну да. Пошли ко мне? У меня прямо над ресепшен номер ведь, там ловится хорошо. Ну и доедим уже пирожки.
— Спасибо, — не стал отказываться Отабек.
— На старте все будет зависеть от того, кто первым рванет — Леруа или Кацуки. Если Кацуки так с поула и двинет лидером, Джакометти засядет у Леруа над душой, — рассуждал по дороге Юра, — и тут хрен знает, кто кого. Можно попробовать дождаться на хвосте, пока оба зазеваются, обойти по внешней дуге.
Отабек помолчал, потом негромко спросил:
— Ты не боишься, что я воспользуюсь твоими выкладками?
— Мы договаривались оба прийти на подиум, — Юра открыл дверь, придержал для него, — тебе прорываться дальше, чем мне. Пользуйся. Можно подумать, я тут сейчас говорю что-то новаторское. Это, садись и ищи, что ты там хотел, чайник включи по пути, а я в душ быстро.
Отабек кивнул, сел на стул — спиной к шкафу и Юре, разблокировал экран своего планшета. Юра быстро вытащил сменную одежду, полотенце и пошел мыться. Почему-то стало неловко — уже после того, как предложил. Что Отабек о нем подумал?
Натянув штаны, он посмотрелся в зеркало, несколько раз провел расческой по влажным волосам. Какое-то время потратил на то, чтобы аккуратно их пригладить, потом разозлился на самого себя, стянул в небрежный хвост. Что за фигня вообще? Кому какая разница, как он выглядит?
— Нашел?
— Угу, — ответил Отабек, не поднимая глаз от планшета. На тумбочке уже стояли два одноразовых стаканчика с чаем, — сахар не клал, не знаю, сколько ты любишь.
— Я пью без. Спасибо, — Юра вытащил припрятанные два пирожка, забрался на кровать, сложив ноги по-турецки, — хорошо, блин. Релакс. Люблю чай перед сном, хотя это и вредно.
— А если зеленый? — Отабек отложил планшет, сел рядом, взял свой стаканчик.
— Не люблю. Он горький.
— Ты его неправильно завариваешь, наверное. Или сам чай тебе некачественный попался. Отсюда я сразу в Бахрейн, а вот перед Сочи успею дома побывать, привезу тебе нормальный зеленый чай.
— Спасибо, — Юра отпил немного, заел холодным пирожком, слизнул с губ щедро брызнувшее повидло, — ну, чего?
— Ничего, — Отабек быстро отвел глаза.
— Что-то не так? Ну, колись.
— Да нормально все.
— Ну ладно. Чего сам не ешь? Если невкусно, так и скажи.
— Вкусно, — Отабек с каким-то мученическим видом прикончил свою порцию, — спасибо. Я пойду, наверное. Хочу перед сном еще домой позвонить.
— Давай. Спокойной ночи. Ты там это. Порвем всех завтра, да?
— Да, — твердо ответил Отабек и поднялся, — спокойной ночи.
Ну и хорошо. Ну вот на такой ноте и надо. Юра закрыл за ним дверь, допил свой чай и выключил свет. Они там все еще ахнут. Пускай не думают, что квалификация всё решает!