Clem Leek – Into The Wind
Замечали ли вы как невероятно красиво солнце зимой? О нет, я говорю не о солнечном диске на высоком-высоком небосклоне, а о том солнце, что мы ощущаем здесь внизу совсем рядом. Вечное его отражение. В великолепном сиянии мягкого снега, в причудливых тенях и тонких лучах из-за играющих зимних облаков, в невероятных прохожих, что освещают даже самые пасмурные дни. Зимой это особо заметно, потому что этого особо мало. Если нет, тогда приглядитесь как-нибудь. Что сейчас чувствовал Виктор, было сложно описать. Что-то вроде эйфории будущего, которое ты выбрал сам. Запах зимнего колко-холодного воздуха, скрип недавно выпавшего снега под подошвами ботинок и солнце, зимнее прекрасное солнце, которое ощущаешь внутри себя каждой клеточкой тела. И сердце живёт этой трепещущей надеждой. Он давно не ходил этой дорогой, но точно её помнил до самой малой детали. Пройдёшь три дома и повернёшь налево от главного и чересчур шумного проспекта и вот тот самый уютный райончик. Словно маленький городок в центре огромного мегаполиса. Днём он невероятно тёплый и плюшевый: маленькие магазинчики, заполонившие первые этажи домов, что были не выше девяти этажей и выстроены из бежевого и красного кирпича. А ночью городок совершенно преображался: магазинчики зажигали огни витрин, незаметные днём клубы рассеивали теплую домашнюю атмосферу быстрым ритмом зажигательной музыки, её отголоски слышались отовсюду, иногда даже было опасно расхаживать вот так в одиночестве по тёмным дворам райончика. Но ничего страшнее драки здесь не происходило. Это было не удивительно, ведь именно этот райончик так насыщен молодёжью: здесь поблизости находились общежития, Академия Искусств и ещё пара высших образовательных учреждений, да и просто это место притягивало молодых людей. Хотя раньше этот городок был похож на старую заброшенную деревню, где остались жить одни старики, но всё меняется. Даже чему-то старому и ненужному, забытому на века можно придать жизнь, если конечно очень сильно захотеть. Виктор разглядывал здания и машины, проезжающие мимо, будто всё видит впервые, улыбаясь собственным мыслям. Он впервые не планировал свой день, просто решил, что сегодня прогуляется здесь, обязательно пройдёт мимо Академии Искусств, чтобы мельком увидеть занятия, зайдёт в старую квартиру, продумает, что и как там обустроит. Даже было странно просто так прохлаждаться в будний день.***
Novo Amor -Weather
- Привет-привет, всё ещё живой? – Наконец на другом конце трубки нежный голос Криса сменил противные гудки. - Я ещё не так безнадёжен, - Виктор устало хмыкнул, медленно втягивая прохладный вечерний воздух и запрокидывая голову к ночному небу-полю, покрытому миллиардами прекрасных сияющих цветов, - невероятно, Крис, я словно и не уезжал из того домика у озера. Здесь так спокойно. А ещё я тааак устал, ног своих не чувствую. - Виктор, ты безнадёжен, и это ничто не изменит, - деловитым голосом оповестил Крис, делаясь совершенно серьезным, хоть и на пару секунд, а позже продолжая своим собственным тоном, - но я рад за тебя. Если в каком-то месте тебе особенно хорошо, то нечего делать в другом. - Хах, знаю-знаю. О! А так ты свободен на следующей неделе? Мне нужно столько дел переделать, а одному такая скука всем этим заниматься. Криис, прошу, скажи, что свободен. - Я бы с удовольствием прошлялся с тобой всё это время, но у нас тут внеплановые проверки, все на ушах. Надоели, если честно, продыху не дают. Но я каждый раз удивляюсь, как умело совсем справляется Лин. Видимо, ты хорошо её подготовил. И ещё… - голос Криса почему-то огрубел и стал более серьёзным, - Виктор? Ты меня слышишь? Всё что следовало после слов «хорошо её подготовил» Виктор напрочь пропустил мимо ушей и завершил вызов, бросив напоследок спешное «Я перезвоню, ладно». На что Крис только покачал головой и отложил телефон в сторону, отметив галочку о несостоявшемся важном разговоре. Он привык. Виктор часто так делал. Никифоров стоял в золотисто-медовом свете освещения большого зеркального зала. Хоть окна были завешаны лёгкими занавесками, они не скрывали ничего от посторонних глаз. В частном случае от глаз Виктора, что совершенно был лишён возможности двигаться и пялился в открытую, словно маленький ребёнок нашёл самую редкую фигурку коллекции, и вот она, только руку протяни. Какое-то странное и совсем незнакомое чувство внезапно обвило всё его тело и не давало сдвинуться с места. В детстве он всегда любил наблюдать через эти окна за занятиями, что проходили в Академии Искусств. Но сейчас он поймал себя на мысли, что никогда не ходил так поздно этой дорогой. Наручные часы уже отбили девять вечера, на что парень сильно удивился, ведь совсем незаметно пролетело время в этом месте, а он ещё даже до дома не дошёл. Ох. Крис был прав. Весь свет в академии был потушен кроме этих окон. Там был всего один человек – парень с небрежно завязанными на затылке чёрными волосами. Он то и дело оттачивал лишь одно определенное движение, и как Виктор отметил про себя, у парнишки всё замечательно получалось, но он всё равно продолжал повторять это движение, тактично соблюдая все правила и очерчивая вокруг себя замысловатые линии руками. Этот парень, в его движениях не было чего-то особенного, но Никифоров даже не помнил, в какой момент он потерял нить, связывающую разум и внешний мир, и жадно, словно оголодавший зверь, начал всматриваться в столь обыкновенные на первый взгляд движения. Невероятно, он так сильно скучает по танцам? Или всё же этот парень… - Извините, вам нужна помощь? – Послышался тихий мелодичный голос, - вы выглядели таким задумчивым и немного рассеянным, что я подумал, вы потерялись или что-то в этом роде. Мистер? Прикосновение чужой ладони к плечу заставило Виктора вернуться, наконец, в реальность и перевести взгляд на незнакомца. Он смог разглядеть его в мельчайших деталях: очень милое личико с невообразимо большими карими глазами за прозрачными стёклами очков в синей оправе, черные волосы, кажущиеся на первый взгляд довольно жёсткими, незнакомец был ниже Виктора и меньше телосложением, хотя через чёрную и облегающую футболку, немного скрытую за наспех накинутой на плечи курткой, можно было понять, что тело довольно натренированное и подтянутое. Единственное, что Виктор не мог разобрать точно, так это длину его волос, потому что те были собраны в пучок. Поняв, что уже довольно продолжительное время пялится на парня не проронив ни слова, Никифоров выдаёт что-то не совсем связное вроде: - Да… то есть, нет, я не потерялся, это вроде точно, я, кажется, просто немного устал и… - впервые такой деловой человек, проводивший важнейшие переговоры, да и просто очаровывающий людей своим красноречием даже предложение связать нормально не может. Незнакомец не стал дожидаться окончательного оправдания Виктора, широко улыбнулся, от чего его личико стало ещё милее, и дольно кивнул. - Тогда, здорово, что с вами всё хорошо, мистер. Вечером сильно похолодало, так что поторопитесь домой, вас, наверное, уже давно заждались и волнуются, - с этими словами парень так же быстро и внезапно скрылся из виду, как и появился, на что Виктор так же не успел среагировать, но почему-то поспешил повиноваться совету милого незнакомца и скорее добраться до квартиры. «...вас, наверное, уже давно заждались и волнуются...» Никто в той квартире Виктора, конечно, не ждал. Никто уже давно его не ждал и не волновался, если он не приходил вовремя к ужину. Никто не оставлял напоминание о себе мигающим огоньком оповещений о пропущенных звонках на его телефоне, с тех пор как… В общем очень давно. Домашние посиделки с сестрой каждый вечер – это редкая картина, почти всегда после той беды, что приключилась с их семьёй четыре года назад, они и обедали, и завтракали, и ужинали порознь. Формально, зная, что с каждым всё будет в порядке и на всякий случай, оставляя на недоступном номере голосовое сообщение с пожелаем о сладких снах и спокойной ночи. Просто, каждый из них справлялся, как мог, надо было переварить весь этот хаос, крутившийся в их жизни на тот момент. Это продолжалось год, а потом они привыкли. От привычек сложновато избавляться. Виктор шёл, раздумывая над этими словами, а в груди почему-то сердце отбивало ритм зажигательной самбы, толи от столь быстрого шага, толи от неожиданного появления этого милого незнакомца так близко, толи от послевкусия той невинной, яркой и совершенно искренней улыбки, подаренной всё тем же незнакомцем. Странно, но Виктор давно уже не получал таких подарков.***
BANNERS – Ghosts
Тихо. Фонари не достают до такой высоты, а луна скрыта пеленой облаков. Пахнет пионами, чёрным чаем с бергамотом и лимоном немного. Бабушка обожала этот чай и всегда пила с лимоном. Воспоминая, окутавшие парня, как и эти запахи сами вырисовывают улыбку на его лице и погружают в прошлое. Оно почему-то кажется таким далёким и чужим. «Почему-то» - не верно. Он знает почему. - А на улице и в правду похолодало… - тихо заметил Виктор, отправляя мягкие слова в тёплый покой уютной квартиры, наверно для того чтобы прогнать ненужные мысли. Всё здесь так и осталось. Виктор желал, чтобы так было. Он даже с закрытыми глазами мог бы обойти все комнаты и сказать, что и где лежит, стоит, висит. Так часто он бывал здесь.Как часто он хотел быть здесь.
Так долго его здесь не было.
Он не включает свет, будто пытаясь сохранить этот покой. Бесшумно проходит в гостиную, топчется по любимому мягкому ворсистому коврику и останавливается, глядя в темноту, которая забираясь в сознание парня, выбирает из его памятной коллекции самое яркое и самое тёмное. Вот он словно видит, как бабушка напевает спокойную мелодию, чтобы успокоить его после ночного кошмара, или вот он носится, здесь размахивая своей первой наградой, заработанной таким трудом и усилием, а бабушка хлопает и улыбается, или вот она закрывает глаза и засыпает навсегда не в силах вынести потерю сына. И всё вокруг превращается в призрачный мир и уносится, подхватываемый ненужным и мерзким холодным ветром. Он словно ощущает этот ветер наяву, неприятный холодок и мурашки, раскатившиеся по его телу словно случайно опрокинутые бусины отчаяния, бредёт до первого же источника света, но не включает и не понимает почти ничего. Ничего не изменилось, он всё ещё отрезан от всего мира и всё ещё наблюдает с недосягаемой высоты. Всё это было почти что приятным сном и грёзами. Но было так тепло, будто кто-то согревал холодные ладони в своих - обжигающе горячих. И внутрь закрадывается желание бродячей кошкой о том, что он хочет ещё. Хочет, чтобы его согрели, хочет тепла, напрочь забывая, что звёзды окутаны вечным холодом. Он устало падает на мягкий диван кремового цвета, но в этой темноте он серо-синий, наверно, такого же цвета сейчас душа Виктора. Бабушка говорила, всё хорошо, что хорошо кончается. Но единственное, что закончилось - это тепло и нет, это не хорошо. Всё остальное длится и длится, и нет этому конца. Он засыпает не в силах больше ничему противостоять. Просто не в силах. Поверь во что-то очень сильно и это произойдёт, так говорила бабушка. Виктор пытается верить, но так трудно себя заставить, когда весь мир – призрак для тебя. Но сегодня, тот парень, был ослепительным. Как солнце. Всего лишь луч и Виктор на миг забыл обо всём. Темнее всего перед рассветом, так говорила бабушка.И ты пока что не знаешь, что она ещё никогда не ошибалась.