Трандуил

И все же что-то тут не то. Раз земля проклята, то почему любовь побеждает здесь? Если бы чудо свершилось только у Мейлот и Дейрода, то это можно было бы понять, но они не одни. Опять же и Эллериан никогда не пошла бы на такую дурость. Я люблю, она любит, разлюбить мы не способны, если чары этой силы проникли в сердце, то от них не избавиться. И ещё одно… сидеть в этой пещере я не намерен. Я что орк? Нет, эльф. Так все мы превратимся в этих чудовищ, если будем считать камень домом. Тоска по лесу заполонила мою душу. И зачем я только покинул родную землю. А здесь… Я проснулся, но сказать, что за час сейчас не могу. Может день, может ночь, безразлично, когда в этом отвратительном месте источником света были лишь факелы, огонь которых трепетал от чар. Отвращение дошло до финальной точки. Все ещё спали, лишь стража караулила выход. Мне они не преграда, пусть только попробуют остановить. Что подумал, то и сделал. Тихо, словно на вражеской стороне лазутчик, я встал с ложа, которое мало его напоминало, и, как легкий ветерок, устремился на выход. Я так был напряжен и задумчив, что кроме цели не зрел ничего. Так что иная преграда удивила меня. — Куда это вы? Я развернулся, чтоб сказать идти эльфу обратно и не задавать глупых вопросов, но этого я увидеть не ожидал. — Энтарион… — Это опасно, идите обратно. Ваша жизнь ценна так же, как и королевы. — Уходить я не собирался, тем более, что заметил на его плече пустой мешок. — А сами куда собрались? — многозначительно спросил я, кивнув в сторону компрометирующей вещи. — Закончились запасы еды, а я показал себя как лучший разведчик, так что я на охоту. — Охоту? — иронично переспросил я. — Да, на её самую. Пропустите? — Да, но только с условием, что я пойду тоже. — Это опасно, — опять он повторил мне истину, да ещё и раздражение в голосе проявилось, а я такого не любил. За такое наказывал, но я не в своих владениях. — Энтарион, я воевал, когда вы здесь прятались по пещерам, так что не считай меня изнеженным королем. Возьми ещё один мешок, пойдем вместе. Возражения не принимаются. У него хватило ума, чтоб не перечить мне. Пусть он и был не рад, контролировал он свои эмоции на лице плохо, однако, выполнил все, что я приказал. — Так-то лучше, — похвалил я ехидно. Проблем со стражей совсем не было, когда выяснилось, зачем нам понадобилось выходить. Они не отговаривали, и это было замечательно, а то я бы не выдержал и, наверняка, сорвался бы на крик, потом все бы проснулись… На поверхности все же был день, точнее утро. Хороший знак, ведь если солнце в зените, то драконы будут парить в небе. — И куда мы пойдем? Я лесов не вижу… — Лес на северной стороне, но мы действительно не туда пойдем. — Как, лес есть и вы тут! — опешил я. — Лес от драконов не убережет, — возразил он. — Ладно. Тогда о какой охоте идет речь? Он вздохнул, покосившись на меня с укором. А что сделал то я? — Это не совсем охота, — замялся Энтарион. — А что же? — Кража. — Что? — я захохотал. — Да у кого тут можно что-то украсть. — Не поверите, но можно… у орков. Они совсем странные, на солнце могут жить. И… поля обрабатывают. Да и не считаю я уж эту землю такой проклятой, армия из орков посмешище. Это тоже самое, что крестьян в рыцари посвятить, — начал нести тот полную чушь. Эти твари никогда бы до такого не докатились бы. — Ты сейчас что за бред несешь? — перешел я даже на «ты» с ним. — Я? Хорошо, пусть пока бред, сами увидите. И увидел же! Мы добрались до маленького поселения в степи… Да, они жили не в пещерах, не в темных цитаделях повелителя, а под открытым небом. Домами им служили шатры из грубой кожи. Куда мир катится? Но даже не это поразило. Они отличались от той грязи в Средиземье. И пусть были уродливы, но от них веяло какой-то жизнью. Вряд ли бы такие с радостью распрощались с жизнями для какого-то надменного, но могущественного Темного Властелина. — Поверить не могу… А где же армия, про которую говорила Эллериан? Улыбка сползла с лица Энтариона. Значит, все же существует... — Не знаю, на самом ли деле те воины преданы, но в обители трех деспотичных ящеров уже около семи тысяч воинов. Но этого мало, Валинор им не захватить, — уже бодро закончил он. И не может же такая тайна быть незамеченной: чем сильнее тьма, тем больше у её шансов и погибнуть. Я думаю, что орлы обнаружат их, да и из наших земель придет подмога. Все когда-то становится явным, скрываться бесконечно невозможно. — Как и нам… — тут же заметил я. — Согласен. — Кивнул он и стал пробираться к полям. Н-да, охота у нас на пшеницу, морковь и лук. Я расхохотался бы, да нельзя, а то нас обнаружат. — Только быстро нужно собирать, а то в прошлый раз чуть не попался, они не так глупы, как их собратья на бывшей Родине, — дал последнее напутствие мне этот. Ребячество одно. Знал бы сейчас советник, да и сын мой, что делает вздорный король, прославившийся своим тоскливым лицом, то посчитали бы, что сошли с ума. Вор из меня был, возможно, хороший, нагрузил я мешок до краев, не зря же шли сюда. Да вот не подумал о том, что с грузом плохо при беге приходится. Зря, ведь мы попались. — Вот они!!! — заверещала орчанка, указывая на меня толстым пальцем с бородавкой, а уж какая у её улыбка была…беззубая. Не успел я удивится тому, что улицезрел женскую особь (за всю жизнь не одной не видел, лишь орков и гоблинов), как земля стала сотрясаться от ножек её собратьев. — Бежим! — заорал Энтарион, взвалив на себя подъемный мешок, а вот я… — Бросай! — в отчаянье уже взвыл он, увидев мои мученья. Я и не знал, что настолько корыстный. Вру, конечно, но я засматривался на казну гномов, где были великолепнейшие самоцветы, а здесь их не было, но я все равно не хотел бросать добро. — Бросай!!! — вновь заорал на меня как на умалишённого Энтарион. Я бросил, но было поздно, ибо попал в чуткие тролличьи объятья, а Энтарион достался орчанке, которая удовлетворённо молвила какую-то околесицу на своем языке: — Попались, мазурики гхыровы!