Трандуил

Я ожидал, что драконы принесут меня пусть и не к великолепному замку, но к огромному и ужасающему. Ведь у них были рабы, что как мыши боялись хищника, начавшего охоту на них. Но, как и доказывают нам наши мечты — это всего лишь обман, а реальность сера и уныла. Предо мной было странное строение без крыши. Ветхие руины, окрашенные заунывным черно-серым цветом, с множеством коридоров, которые извивались, соединялись друг с другом как змеи. И не было это здание высоким, чтоб только драконы могли долететь до его вершины. Они принесли меня не к себе домой… Я не смог даже с первого взгляда оценить его длину, казалось, что он бесконечен. Но зачем все это? Никто не сможет здесь жить, ибо войдя в него — может и не выйти. Когда драконы дали мне ступить на землю, то лабиринт мне показался лишь одной каменной стеной, в которой было множество дверей. Вокруг же всего этого построения росли не менее уродливые деревья. Ветви их были, как рука старой карги с острыми ногтями. Вот-вот… и завлекут в ловушку глупую птицу. Но покорителей небес не было, даже тех ворон, что в первый день на этой земле устроили пир над телами моих братьев, кого я не уберег. Листья же хоть и были у деревьев, но черные, как смола, словно их опалили пламенем. И как эльф я ощутил, что хоть растения и живы, но они словно вампиры вытягивали жизнь из всего вокруг них, пили жадно свет солнца… — Что это все значит? — спросил я у ящеров, что принесли меня сюда. — Я должен был с вами поговорить, верно? Узнать ваши требования к моему народу, но куда вы меня принесли? — Ты должен пройти испытание. И смотря, как ты его пройдешь, таково будет наше решение. Ты сказал, что король эльфов. Докажи, что их вождь, а не укрываешь своего владыку! — молвил алебастровый дракон. Его чешуя сверкала в лучах солнца, и это слепило меня. — Я не понимаю… — Помнишь тот народ, где ты спас детеныша орка от гнева моего алого брата? — У меня не настолько коротка память, чтоб забывать то, что произошло сегодня, — холодно ответил я им. — У них тоже был вождь… — Знаю, Урукхан, — нетерпеливо перебил я, стремясь поскорее узнать то, что они задумали. — Нет не он, — расхохотался изумрудный, оглушив своим громоподобным басом меня на время. — Это всего лишь тот, на кого уже упала участь после того, как их недостойный вождь не прошел нашего испытания. И поэтому они стали нашими рабами, что должны каждый день платить дань, а не быть на равных с нами. Не пройдешь ты, значит, твоему народу придется поступить так же! — Значит ли это, что если я справлюсь, то вы не будете требовать жертв от нас? — возрадовался я, ибо даже не допускал мысли о том, что не пройду того, что они мне уготовили. — Это значит, что нам придется принять иное решение насчет вас, — сухо дал ответ опять белый, погасив мою эйфорию. — Я согласен… — принял я решение. Если есть хоть маленький шанс быть свободными на этой земле и приготовиться к отпору, а не сидеть как кроты в своих норах, то я сделаю все возможное, чтоб это осуществить. — Тогда ступай… — хором молвили драконы. И будь бы здесь птицы, то они в ужасе взлетели бы в небо от этого звука. — Куда? — спросил я, уже догадываясь, что они скажут. Лабиринт... Смогу ли я найти в нем выход? Они на этот раз не отвечали, а просто кивнули в сторону мрачных стен. И я также безвольно пошел туда, все сильнее ощущая мерзкую магию тьмы. — Встретимся на той стороне, король, — насмешливо бросил мне на прощание алый. Это был сарказм. Он был уверен, что я не вернусь! И что значат слова об иной стороне? О чем он… Каков выход у этого лабиринта? Узнаю… И, отворив первую попавшуюся дверь, я ступил внутрь… Я ошибался, что у этого места нет крыши. Может, меня и не обманывали тогда глаза, когда я летел вместе с драконами и видел лабиринт с неба, но, здесь не смотря на то, что правил день сейчас, внутри этого строения же был мрак. Деревья! Я же чувствовал, что они буквально выпивают свет, значит это их магия, поэтому я не вижу дневного света, а лишь клубящийся темный туман. И не одного факела… Как же я буду видеть, когда кругом мрак? Я не выйду, они были правы, ведь я в ловушке, где найду свою смерть. «Не отчаивайся, — услышал я собственный же голос в голове. — Иди прямо… всегда. Это не лабиринт, все обман. Не доверяй ни одному видению, хоть они и правдивы.» Я потряс головой. Дожил! У меня, похоже, раздвоение личности. И какие видения? Здесь нет никаких видений! Но как только я возмутился этим фактом, как крошечный огонек загорелся в глуби темного коридора, по бокам же стали вспыхивать факелы, освещая мне путь. Что же за чертовщина здесь творится. Я верил конечно в магию, я сам умел колдовать, призывая силы природы. Но всегда исход войны решала сталь, меч в руках, а не шептание заклинаний на губах. В такую мощную, что уже в самом начале играет мной, словно я только что сделавшая ход фигура на игровом поле, я верил, но… это должно быть сотворено не одним магом, или Айну. Валар созидают, такого бы они никогда бы не сотворили. Делать было нечего. Я устремился к свету, что манил меня, да и дорога была прямой, а голос говорил, что я должен идти прямо. Это была комната, чистая, светлая… и это была моя комната. Я был там ребенком, которого баюкала на своих руках златовласая эльфийка. Она улыбалась мне, точнее младенцу. У неё и меня были те же небесные глаза: её излучали нескончаемую любовь, мои— любопытство к миру, в который я пришел. — Мама, — позвал я, шагнул навстречу ей, преступив порог. И услышал щелчок… Дверь закрылась за мной. Я с испугом обернулся, поскольку не видел никакой двери. Значит ли это, что я опять вошел в неизведанное и пути обратно нет? Да. Но я шел прямо, так говорил голос… Я ведь ещё не перечил ему. — Мама… — опять повторил я, уже подойдя к ней, легонько коснулся её лица. Теплая, значит не мираж. Или все же это все злой умысел магии? Она встрепенулась. Заметила, почувствовала! И тут-то я испугался. Ведь её нет! Она давно умерла, её не должно быть здесь. — Ты пришел. Я ждала тебя, мой сын. — Она встала предо мной, но все также баюкала младенца. — Ты обман… — сделал я шаг обратно. — Обман. — Нет! Не уходи, — встрепенулась она, потянув ко мне руки. Младенец исчез… Комната уже не была такой уж светлой. Я моргнул, а за тот краткий миг изменилось все. Мать лежала на кровати…и умирала. — Подойди, — шепнула она. — Обман, обман… — стал повторять я как безумный и побежал. Прямо, но прочь от виденья. «Беги, верно, — опять шепот в голове. Только вот кому мне верить?» Я еле успел затормозить, когда картина событий вновь изменилась… Я мог налететь на острый выступ, что пронзил бы меня насквозь. Это была скала, а я на дне пропасти. Нигде я не видел выхода. Ловушка! Так, успокойся, выход есть всегда. Я вскинул голову вверх, чтобы увидеть помощь хотя бы там, но увидел эльфа, что стоял там наверху… на самом краю пропасти. Я не знал его, но догадался. Рыжие, почти алые волосы, которые ветер развевал с яростью. Казалось, что это пламя, что охватило его голову, а в руках он держал сверкающий камень, что мог разогнать всю тьму. Я не видел его лица, страданий, что отображалось на его лике, слишком далеко был я от него, но я знал об этом эльфе все из легенд. Маэдрос… Он сорвался с безумным криком, бросившись в пустоту. Я в ужасе отпрянул, ведь он летел именно туда, где был я. Я не хотел видеть смерть его, но не смог закрыть глаза. Его кровь попала на меня, а я стоял, но уже не думал о нем, все мое внимание привлёк камень, что перестал сверкать светом лун, а обагрил все своим алым блеском. Но всё же он манил. Руки мои потянулась к нему, а мысли все стали стремится лишь к одной — моя корона будет прекрасна, если в центре её окажется сильмарилл, что теперь как рубин прекрасен. Я убил бы каждого, кто встал бы на моем пути и этим камнем. Ничтожное расстояние разлучало меня с этой прелестью, как все же разум закричал во мне. И я взглянул на жертву сильмарилла. Лицо Маэроса было чудовищным. В нем не осталось ничего от добра, словно маска демона была надета на нем, а из глаз лились кровавые слезы. Я отдернул в ужасе руку, но все же почувствовала жар камня и боль, что дошла до сердца. Все обман, а камень это искушенье… Если я поддамся ему, то умру, как этот безумец. «Беги, глупец, беги! — почти на крик сорвался голос в голове» Но куда мне бежать? Я бы залился бы слезами, как малый ребенок, но я не буду умирать, молить невидимого кукловода о прощении. Я побежал, хоть и видел камень пред собой. Но я должен был бежать прямо, так сказал голос, что помогает мне. Я просто должен поверить ему, себе. Я закрыл глаза, когда должно было свершиться столкновение, но его не стряслось. Я вновь услышал щелчок двери… Прошел? Открыв глаза, я увидел поле битвы. Два войска сходились на смертельный бой. И я опять знал, что произойдет… Мой отец Орофер хотел взять Черные Врата Дагорлада, но он ослушался Гил-Галада и бездумно бросил свой отряд на растерзание врагу. Мои руки сжались в кулаки, и я бросился на помощь отцу. Если я спасу его здесь, может и прошлое мое изменится? Наивный мальчишка! Я уже король, а не тот юный эльф, что не смог вырвать отца из лап смерти. Но я слишком поздно сейчас осознал свою ошибку. Враги моего отца меня увидели, они не были призраками. Я коснулся рукой ножен, где должен был быть мой меч, но его там не оказалось. И не могло его быть там, ведь орки обезоружили меня и Энтариона прежде, чем связать. Вместо отпора врагу, я увернулся и упал на землю, где тут же перекатился на спину, чтоб видеть нападающего на меня орка. К счастью на земле я нащупал меч, что был ужасен по своей тяжести и непропорциональности. Но на такое жаловаться глупо, когда в твоих руках нет никакого больше оружия. От удара секиры по клинку пошли искры, и мне немало усилий пришлось приложить, чтоб оружие громадного врага не рассекло меня на две части. Он замахнулся вновь, но я вскочил уже на ноги и, воспользовавшись его медлительностью, вскочил на него, вскарабкался на спину, где замахнулся и вогнал меч ему в затылок. Он умирал по настоящему, захрипев и размахивая руками, что пару орчьих воинов попали под его секиру и упали вместе с ним, я же до момента падения соскочил с него. И в этом миг обезглавили моего отца. Я истошно завопил от боли, которую я несколько столетий изгонял из своего сердца, но теперь она вновь резанула меня по сердцу, дав ему обливаться алыми реками. Обезумев, я стал рубить врагов своих, что были на моем пути, не давая пробиться к телу Орофера. Слезы все же хлынули, но они смешались с потом и кровью. Вкус соли на губах мне был ненавистен. Я дойду, я не дам глумится им над телом моего отца. Не дам!!! «Очнись! ТЫ НЕ ТУДА ИДЕШЬ! Беги в противоположную строну поля пока не поздно. Ты забываешься? Это не на поле битвы, все обман, — взревел голос в голове, но мне так не хотелось ему подчиняться… » Второе «Я» добилось своего, безумство покинуло меня, и я понял, что только что не погубил себя. Все ещё пробиваясь сквозь ряды врагов, я уже бежал туда, куда велел голос… Щелчок двери, новое испытание. Когда же это закончится? Или не закончится никогда? Теперь это была комната моей жены. Она сидела возле окна и напевала на своем языке песню… о позорных временах, где её народ предал весь наш эльфийский народ, дав волю ярости и жажды света сильмариллов. Но могу ли я теперь судить хоть одного из них, если совсем недавно алчно желал алый сильмарилл, что сжимал в руках Маэдрос? Нет! — Эллериан… — шепнул я. Песня закончилась, но она смотрела именно на меня, а не на двойника из прошлого, который должен был быть здесь, но вместо него пришел я. — Я не виню тебя, нет… Мы вместе вырастим сына. И пусть он не будет Леголасом, как назвал его я, твое имя носить он будет… Тот, что находит путь к встрече… Амилессе. Ведь так? — Да… — улыбнулась она так счастливо, словно я дал ей больше, чем слова. Я дал ей надежду, дал ту любовь, которой ей так не хватало в моем замке и среди народа, что её ненавидел за происхождение. Обман? Тогда он самый прекрасный сейчас, я не хочу уходить… не хочу. Я устремился к ней, а она раскрыла предо мной свои объятья. «Нет! — но голос в голове на этот раз был слаб.» Я коснулся её. Живая, настоящая… моя. Губы сплелись мои с её, что сердце отозвалось на ласку: то замирая сладкой истомой, то бешено колотясь, вырываясь из груди. Как же я долго ждал этого, как мечтал прижать её к себе, вдохнуть знакомый запах, в котором было что-то и от матери, которую я не знал, но был уверен, что она такая же, как жена моя. Умереть любя… Это мое испытание, которое уготовили мне драконы? Тогда я скажу им спасибо за это, ведь видеть в её глазах счастье — лучшее прощение, о котором я только мог мечтать. Я так забылся… Она сорвала с меня шелковую рубашку, расплела волосы, что теперь рассыпались по спине, щекоча кожу. И все время любимая меня целовала. Я стонал, но отчего-то чем дальше разгоралась моя любовь, тем слабее становился я. Меня стал одолевать сон, а образ Эллериан стал блекнуть, я словно терял зрение, а после ощутил, как чьи-то когти впились в меня, но я моргнул, прогоняя туман пред глазами. Это всего лишь моя королева слишком страстно впилась в кожу ногтями. Это правильная боль… Боль страсти. Но туман нарастал. Темный туман… комната исчезла, вместо Эллериан была уродливая старуха, что царапала в кровь мою кожу, не целовала, а вонзалась острыми зубами в меня. Я закричал, пробуя вырваться на свободу, но не так-то просто было это сделать — все силы покинули меня, и я лишь мог наблюдать и вопить от боли, которую причиняла она мне. — Эллериан, Эллериан!!! — взвыл я, сосредоточившись на образе моей королевы, но настоящей. Я взмахнул правой рукой и существо завизжало. Меч… у меня же все это время был тот клинок, который я подобрал. В последний раз проведя по мне когтистой лапой, старуха испустила свой дух, ибо я рассек её от плеча до живота. Тяжело дыша, я все же встал и, ощущая рукой стену, поплелся вдоль неё… прямо. Очередной щелчок вызвал вздох облегчения, но и страх поднялся внутри. Это все был ещё не выход. Лес зеленый листьев... В нем не было смерти, все в нем пело о вечности, о торжестве жизни. Я услышал веселый перезвон эльфийских голосов. Они шли в мою строну, мне не нужно было идти навстречу им. Вскоре эльфы вышли из покровительства могучих дубов. Леголас, среди них был он… Но на этот раз ни он, ни его спутники не видели меня. Они стали между собой спорить, кто же из них более меткий. Сын же мой прервал их всех, да предложил все проверить на практике. Все было, как всегда… Мой принц побеждал, а соперникам лишь оставалось горестно вздыхать. Все было обычно… до поры до времени. Вдруг лицо одного из эльфов, которого я никогда не встречал в своем королевстве, исказилось гневом. Он направил свой лук в сторону моего сына. Тот обернулся, и улыбка сползла с его лица. — За что? — успел он лишь спросить, как тетива зазвенела. Леголас схватился за стрелу, что вонзилась в его сердце, но только и смог, что коснуться её, а потом упасть. «Обман, с Эллериан же было то же самое, вспомни… — заговорил со мной голос разума.» Убийца достал нож и стал подходить к моему сыну, тоже самое стали делать и другие эльфы, к руках которых также сверкнула сталь. Что они собрались ещё делать? Крик гнева сорвался с моих губ, когда я осознал, что стали они творить с умершим… Лишь только они вонзили свои кинжалы в тело моего сына, как я бросился к ним и коснулся одного из них. Лес исчез, как и убийцы… Я стоял в темном коридоре. Как и в самом начале пути, на стенах были зажжены факелы, а в конце мерцал свет, но алый, что все больше и больше разгорался. А после раздался истошный рев и оглушительный звук хлыста, что встретил камень. Догадка мелькнула в моей голове, а после я поверил ей… Балрог. Ну вот и конец, с этим препятствием мне не справится никогда. Я подвёл свой народ. «Прости меня Эллериан…прости Леголас. Простите меня все, кого я подвел и предал за свою жизнь. Встретимся на другой стороне. Другом мире…» И вдруг все стало рушиться, чудовище, что шло ко мне, истошно завыло, а после умолкло… Что. Что я сделал? И тут я вспомнил. Алый дракон тогда сказал мне, что мы встретимся на той стороне. Он дал мне подсказку. Или я сейчас умру? Умру… стена накренилась и стала падать в мою сторону, мне некуда было бежать. Я закрыл глаза… Все стихло, я все так и не почувствовал удара, но боялся открыть глаза до последнего. Прошла минута, за ней вторая, пока я все же не распахнул очи. Я стоял твердо на земле, а вдалеке виднелся могучий замок, у которого на самой высокой башне был изображен дракон. Я обернулся. Сзади был лабиринт, все с той же серо-черной стеной, у которой было множество дверей. Справился? Я не дождался ответа, ибо в этот же миг потерял сознание.