Драбблусы

Реохей никогда не был дураком. Да, он не блистал школьными знаниями и не умел применять теоремы в реальной жизни, но он умел быстро реагировать на изменившиеся условия, он умел думать и эти умения были намного важнее и уникальнее, нежели способности вычислять квадратные уравнения в уме. На самом деле Сасагаву порою раздражало предвзятое в его отношении мнение людей, почему-то многие заочно считали его дураком лишь из-за того что он любил Экстрим и каждое утро во время пробежки то и дело повторял «Эк-стрим, Эк-стрим» и никому не было дела, что это словечко помогало ему поддерживать дыхание и не сбиваться с ритма, хотя, это было так лишь в начале его тренировок, но всё же — какое кому дело. что он там себе под нос бормочет! Естественно его это раздражало, благо тупым в лицо его никто не называл — боялись боксёрского хука по зубам, а может и просто боялись, возможно, уважали. Когда в жизнь Реохея пришла мафия, то он, понятное дело, сильно удивился и даже испугался, ведь каким бы он сильным не был, но дяди с пушками и личными кладбищами за спиной всяко по круче будут. Да и за сестрёнку Киоко было страшно — если верить фильмам, то те самые крутые дяди с пушками в первую очередь брали в заложники родственников, а если ещё и верить рассказам про якудза… М-да, милая сестрёнка Киоко явно была в опасности. Но Реборна это как-то мало волновало, он искал опору и поддержку для своего воспитанника — дохляка Савады Тсунаёши. Хорош Десятый Дон, нечего сказать и, откровенно говоря, зная каким неудачником был Тсуна до прихода его киллера-репетитора… Гм, если бы об этом узнал кто-то посторонний то он, пожалуй, никогда бы не пошёл за ним, по крайней мере, если не был бы в том самом положении, которое, ну прям совсем, обязывало бы его к этому шагу. И вот в то самое положение попал сам Сасагава. А ведь ещё пару недель назад он и думать не думал о мафии, о том, что она вообще существует и, что крутые дяди с пушками — это не пугалка для мелких детишек, а самая настоящая реальность и один из тех дядь с пушками — это Реборн. С первого взгляда и не скажешь, что мелкий пацан лет трёх от роду может вполне себе обоснованно угрожать кому-либо. Ну, кроме, неверное, манной каши или какой-нибудь подобной ерунде. Но оказалось, что звание Аркобалено — не пустой звук, а специальный ярлык, на подобии «Не тронь. Убьёт!» специально созданная для новичков в мафии. Однако, Реохей был уж слишком новичком для того что бы понять тот самый ярлык, за что должна была бы поплатится его сестрёнка — милая, наивная, домашняя Сасагава Киоко, идеальная для роли жены девушка, но никак не убийца, наёмник, которого приняли бы в Семью Вонгола вместо «внезапно умершего от пулевого ранения в голову» Реохея. Естественно при таких условиях Реохей не смог отказаться. Потом был Рокудо Мукуро и его прихлебатели, которые начали нападения на учеников Намимори, участь быть избитым не обошла и Реохея, ведь каким бы ты не был спортсменом, но твоя принадлежность к физически развитым людям редко имеет смыл в такой ситуации, когда в тебя кидают остро заточенные иголки смазанные ядом, да ещё и вырывают зубы… М-да, ситуэйшн, однако. А когда он, Реохей, которому вставили зубы за счёт «Семьи Вонгола», выходит из больницы, то узнаёт, что, оказывает, хулиганы добрались до всех учеников Нами, многих побили, но вот Савада остался цел и невредим. Удивительное совпадение! Особенно вкупе с ухмыляющимся Реборном поигрывающим ядрёно-зелёным пистолетом и гаденько хихикающим:  — Такова сила Вонголы! — торжественно говорит младенец-Аркобалено и выходит в окно. Просто! мать его! Выходит! В окно! Чёрт, в голове не укладывается… А потом были тренировки в стиле Вонголы, эти грёбанные моллюски уже знатно набили оскомину, но Реборн всячески старался привит Саваде мысль о том, что Вонглола — его будущее, прошлое и настоящее, даже несмотря на то, что прошлого, по сути, ещё и не было. Далее — Конфликт Колец, на котором пришлось рвать себе жилы и не из-за Вонголы или Колец Хранителей, а просто ради того что бы избежать участи игрушки для страшного педераста Луссурии — вот уж точно — страх, и не какие дяди с пушками этого ужаса не затмят, это уж точно, Сасагава гарантирует. Потом путешествие в Десятилетнее Будущее, в которое была увязана и Киоко и уже не из-за Реборна. А потом… Да много чего ещё было, вот только ему, Реохею всё это уже давно надоело и ему, на самом деле, давно уже хочется уйти из мафии.  — И куда это ты собрался, Сасагава? — спрашивает у него Гокудера.  — Я выхожу из игры, — его тон изменился из обычного — несерьёзного, на самый настоящий — угрожающий, мол «Не подходи. Убью.».  — Ахахаха, — заливается наглый смесок, — А ты не знал?! Из мафии можно выбраться только вперёд ногами! — и он уходит, даже не говорит ему остановится, ведь знает же, что Сасагава не любит рисковать из-за глупостей, тем более, что Реборн знает куда давить в случае чего — сестрёнка всё так же мила, наивна и беззащитна. Сасагава ненавидит мафию всей своей душой, но он лишь кричит заветное «Экстрим!», да улыбается Саваде. Улыбается так открыто, солнечно, чего требует от него его атрибут Солнца, но всё-таки он делает это настолько лживо, что даже Савада — тупой до ужаса в таких душевных «тонкостях» догадывается, что что-то тут не чисто и, скорее всего, Гокудера ехидно усмехаясь, да прикусывая фильтр сигареты — как ещё не помер, тварь, говорит, что мол Сасагава Семью не любит, мафию презирает, босса не уважает. Реохей, ожидаемо бесится, но в этот раз не сдерживается и Гокудера получает по своему аристократически прямому, правильному носу, который, впрочем уже через пять минут становится неправильным и залитым кровью — сил Реохей никогда не жалел.  — Так ведь я разве держу? — испуганно спрашивает Савада и сталкивается взглядом с Реохеем, — Ах да, точно, — Тсунаёши горько усмехается, — Из мафии же выходят только вперёд ногами, — горькие слова произнесённые не менее горьким голосом и он, Реохей, понимает, что Саваде тоже не сладко приходится. Что этот Савада тоже не любит мафию и был бы рад оставить пост и приобщится к мирной, спокойной жизни, но ведь он не может, совсем-совсем не может, — Но ты можешь взять отпуск, — Сасагава удивлённо поднимает брови, — Месяца на два, — уточняет Савада и усмехнувшись говорит, — Большего, увы, сделать не могу. Наверное, в этот момент Реохей понимает, что не только он был воспринят большинством, как редкостный болван, дурак и вообще — недоразвитое животное умеющее лишь махать кулаками. А ведь у Савады даже этого не было… Наверное, в этот момент Сасагава всё же признает никчёмного Саваду своим боссом, своим небом и от этого… От этого становится гадко.