Кисточки на ушах

      Холодное утреннее солнце роняло бледные лучи на порог их маленького убежища. Последние искры костра догорели, и воздух стал мокрым и холодным от окутавшего землю молочно-густого тумана. Хинара проснулась от тихого шороха. Сонно жмуря глаза, она села и огляделась. В затемнённом уголке кладовой среди старой соломы и мешков сухарей возился мышонок. Его мокрое серо-коричневое тельце мелькало между складками холщовой ткани. Испуганный движением девушки, он с тихим писком тут же бросился к расщелине в кирпичной стене.       Хинара тихо поднялась и потянулась, разминая тело после сна на неровных камнях. Хоббиты ещё спали, плотно укутавшись в дорожные плащи. Девушка вышла наружу и, осторожно ступая по влажным камням, пошла вдоль стены. Ручейки мутной воды вытекали из расщелин и, звеня, скатывались вниз. Оборотень лёгким движением перепрыгнула груду обломков деревянных балок около Ворот Изенгарда и быстрым шагом стала спускаться в долину.       Плотные клубы тумана стелились по земле, скрывая мёртвую землю долины под своим мутным полотном. На серо-голубом небе за полупрозрачными облаками приглушённым светом мерцал солнечный диск. Хинара, стоя на невысоком холме, пристально смотрела на тёмные вьющиеся ленты дорог, ведущие к Изенгарду. Вдруг, сквозь просвет в облаке тумана зоркие глаза уловили движение группы тёмных фигурок по полотну дороги. Всадники. Двигались они медленной рысью и к полудню должны были прибыть в Изенгард. Но кто это может быть – друг или враг? Зачем они направляются сюда?       Сухая трава кольнула подушечки, когда рысь ступила на землю. Крепкие лапы несли её по простору долины наперерез всадникам. Рыже-русый мех, сливаясь с увядшей растительностью, делал зверя практически незаметным на открытой местности. Когда туман стал рассеиваться, гонимый лёгкими порывами ветра, Хинара достигла невысокого обрыва, прямо под которым стелилась дорога. Она застыла, вглядываясь в лица всадников и не веря своим глазам. Во главе этой процессии ехал тот, кого совсем недавно она считала мёртвым. Рысь приоткрыла пасть, вдыхая воздух, гонимый на неё ветром. «Митрандир». Хинара с силой вонзила когти в твёрдую землю, сдерживая рвущееся наружу глухое раздражение и тёплую радость. Следом за магом в окружении роханских воинов ехали Леголас, Арагорн и Гимли.       Не рискнув приблизиться к всадникам, Хинара резко развернулась и, со звериной осторожностью, низко пригибаясь телом к траве, бросилась обратно к Вратам Изенгарда.       Когда девушка достигла стены крепости, близился полдень. Туман почти растворился под лучами солнца, оставив после себя влажный воздух. На подсохших булыжниках, оставшихся от Врат, сидели хоббиты, раскладывая найденный к завтраку провиант. Вернувшись к своему обычному обличию и завернувшись в дорожный плащ, Хинара присоединилась к ним. Сев в тени одного из самых крупных обломков, она прикрыла глаза, восстанавливая сбившееся от бега дыхание. - Доброе утро, - улыбнувшись, Мерри протянул ей деревянную чашу с водой.       Благодарно кивнув, девушка отхлебнула прохладной воды, принесшей облегчение пересохшему горлу. - Интересно, хватит ли еды в кладовых Сарумана, чтобы встретить гостей. - Гостей? – переспросил Пиппин. – Разве сюда должен кто-то прибыть? - Да, совсем скоро, - Хинара, щурясь, подняла глаза к застывшему над их головами солнцу. – Это будет радостная встреча. Старый маг оказался не так прост. - Маг? О чём ты? – лица хоббитов выражали недоумение.       Маска спокойного безразличия на лице девушка дрогнула, сменяясь радостной улыбкой, чуткие уши вздрогнули и застыли. Она наклонилась вперёд, опираясь на руки и произнесла: - Митрандир. Он жив. Он, Арагорн, Леголас и Гимли в сопровождении роханцев направляются сюда.       Удивление и неверие хоббитов сменилось радостью. Они наперебой задавали Хинаре вопросы, на которые она и сама хотела бы знать ответы. - Как такое возможно? Мы своими глазами видели, как он падал в ту бездну. - Откуда тебе известно, что они скоро будут здесь? - Зачем они едут сюда?       Девушка покачала головой. - Извините, я не знаю ничего. Я лишь видела их, скачущих по одной из ведущих в Изенгард дорог. Скорее всего, они скоро будут здесь, а уж там всё и узнаем. А пока нам нужно известить об этом Древня.       Остаток трапезы прошёл за неспешной беседой. Выглянувшее солнце высушило небольшие лужицы и принесло приятное тепло. И когда невдалеке послышался дробный цокот лошадиных копыт, перебиваемый негромкой речью людей, хоббиты, оперевшись спинами на тёплые валуны, сидели, пуская изо рта колечки терпкого голубоватого дыма. - Они идут. Среди них правитель людей Рохана – Теоден. Что же привело его сюда? – последнюю фразу Хинара произнесла практически шёпотом. Она пониже надвинула на голову капюшон, скрывая тканью пушистые треугольники ушей.       Тут же из-за поворота появились всадники. Их лошади медленно ступали по мягкой отсыревшей земле, проваливаясь копытами в бурую грязь. Во главе колоны ехал Гэндальф на прекрасном светлом коне, а рядом с ним – стремя в стремя – всадник, чьи светлые русые волосы уже тронула седина, но стан не утратил своей крепости. Он твердо сидел в седле, острым властным взглядом светлых глаз обводя открывшееся ему пространство. Позади них шли остальные.       Мерри поднялся со своего места и учтиво поклонился королю, приложив руку к груди. - Добро пожаловать в Изенгард, повелитель, - произнёс он. – Мы здесь по приказу Древня – он здесь теперь главный - охраняем Врата. Меня зовут Мериадок Брендибак, а это мои друзья – Перегрин Тук и Хинара. - Ах, вы мошенники! Мы вас искали-разыскивали, носились без устали по полям и лесам, сражались, скакали, лишь бы выручить вас, а вы сидите здесь, пируете и курите! – разразился праведным гневом Гимли. – И где же вы это всё нашли? - Мы много чего нашли, - довольно произнёс Пиппин. – Теперь мы сидим на поле победы и вкушаем её заслуженные плоды. - Заслуженные? – проворчал Гимли. – Как-то не верится. - Хоббиты, - грозно произнёс Гэндальф, пряча улыбку в седой бороде. – Где нам найти Древня? - Он и остальные энты должны быть у подножья Ортханка. Он уже ждёт вас, - ответил ему Мерри. - Тогда давайте отправимся к нему. Вы поедете с нами, - сказал маг, обращаясь к хоббитам и девушке.       Мерри сел на коня позади Гэндальфа, Пиппин поехал вместе с Арагорном. Хинара подошла к коню Эомера. - Ты не похожа на хоббита, - негромко сказал мужчина, помогая девушке взобраться на спину коня позади себя. - Потому что я не принадлежу к их народу, - ответила Хинара, от чужого взора скрывая под веками узкие щели звериных зрачков. – Поверьте, господин, знание о моём роде не принесёт вам радости, а мне всё же будет спокойнее. Могу лишь заверить, что не замышляю никакого зла.       Лошади осторожно ступали тонкими ногами между развалин Изенгарда, местами почти по грудь утопая в мутной воде. Достигнув подножья чёрной башни, всадники остановились. Энты, склоняя свои могучие тела, разбирали завалы камней и деревянных балок, поднимая валуны длинными узловатыми руками. Древень, стоявший у дверей Ортханка, развернулся, чтобы поприветствовать их. - Хуум. Господин Гэндальф. Я рад, что ты пришёл. С камнями и завалами мы справимся, но необходимо разобраться с колдуном, запертым в башне.       Светлый конь мага замер в нескольких шагах от чёрного гладкого камня ступеней башни. - Саруман! – громко и повелительно крикнул Гэндальф. – Выходи, Саруман!       На открытом балконе, прямо над их головами, показалась фигура мага, закутанная в посеревшие смятые одежды. - В чём дело? Зачем вы нарушаете мой покой? Почему не оставите меня ни днём, ни ночью? – его голос, звучащий мягким упрёком, околдовывал. – Теоден. Великий король Рохана. Ты сражался и убивал многих воинов, но после заключал перемирие. Почему бы и сейчас нам не собрать совет, как в старые добрые времена, друг мой? Забудем все обиды. Разве сам ты не хочешь мира между нами?       В душе старого короля боролись гнев и сомнение. Наконец, после долгого молчания он ответил: - Мы хотим мира. И он наступит, - твёрдо произнёс Теоден. – Когда отомстим за тех людей, чьи изрубленные тела устлали землю по вине твоей армии. Когда не станет ни тебя, ни твоего Тёмного Владыки. Ты говоришь, забыть обиды? Мы забудем их, но лишь когда тебя вздёрнут на суку на потеху воронам. Тогда и настанет мир. - На потеху воронам!? – чарующий голос Сарумана исчез, сменился яростным, обозлённым криком. – Старый глупец! Я предлагал тебе силу и власть, но ты отказался. Что ж пусть будет так! Совсем скоро вы все умрёте. Ты знаешь это Гэндальф, не так ли? Неужели ты думаешь, что бродяга с Севера сможет однажды сесть на трон Гондора?       Острый, колючий взгляд мага упёрся в Арагорна. - Гэндальф никогда не поколеблется, чтобы пожертвовать теми, кто близок нему. Какими словами ты напутствовал того полурослика, перед тем как направить его на верную гибель? Тропа, по которой он идёт, ведёт во Тьму, к смерти, - произнёс Саруман, наблюдая за смятением, тронувшим лица людей. - Спускайся, Саруман, и ты спасёшь себе жизнь, - властно крикнул Гэндальф. - Оставь при себе жалость и милосердие, мне они не нужны, - яростно крикнул пленник Орханка, направляя на мага свой посох, с которого сорвалась яркая вспышка пламени. Не достигнув земли, она растаяла в воздухе. - Саруман, твой посох сломан, - произнёс Гэндальф холодным отчётливым голосом.       В то же мгновение посох в руке Сарумана покрылся трещинами и разлетелся на обломки. За спиной мага шевельнулась серая тень, и всадники увидели Гриму. Его бледное, с сероватым оттенком, лицо свело гримасой смятения. Тускло поблёскивавшие глаза следили за людьми из-под нахмуренных бровей. - Грима, - его скорченная фигурка вздрогнула, когда Теоден обратился к нему. – Не стоит следовать за ним. Ты не всегда был таким, как сейчас. Спускайся, вернись к воинам Рохана. - Воины Рохана? – презрительно произнёс Саруман. – Что такое Рохан? Соломенный хлев, где пьянствуют разбойники, а их отродье возится на полу с собаками. Победа в Хельмовой Пади не твоя заслуга. Теоден Конюх, ты лишь жалкий потомок своих великих предков. - Грима, спускайся. Освободись от его чар, - мягко произнёс король, смотря на колеблющегося слугу. - Освободиться?! Вам никогда не стать свободными, - размахнувшись, он рукой ударил Гриму по щеке так, что тот свалился на твёрдые плиты балкона. – На колени, отребье. - Саруман, тебе много известно о делах Врага. Расскажи нам всё без утайки. - Произнёс Гэндальф. - Отзовите своё войско. Я не позволю держать себя в заложниках. Вам… - последние слова Сарумана оборвались хрипом. Грима, выхватив из складок одежды кинжал, бросился к магу и по рукоять вонзил его в спину бывшему повелителю. Тонко пропела тетива, и предатель свалился на гладкий пол, пронзённый стрелой Леголаса. Саруман, хрипло втягивая ртом воздух, покачнулся на самом краю и с приглушённым стоном упал вниз. Светлые одежды взметнулись в воздухе, и тело мага ударилось о развалины, застыв навсегда. Всадники коротко вздрогнули, наблюдая за этим зрелищем. Тёмная гладкая сфера выскользнула из складок одежд Сарумана и, скатившись, с тихим всплеском упала в воду. - Колдун мёртв. Деревья вновь вернутся сюда и будут здесь жить. Молодые деревья, дикие деревья, - произнёс Древень.       Пиппин, осторожно соскользнув с седла, подошёл к месту, где лежала неизвестная сфера, и наклонился, поднимая её из воды. Это был идеально гладкий холодный шар, внутри которого словно клубились мрак и огонь. Резкий удар по рукам выбил его из ладоней хоббита и вновь погрузил в мутную воду. Пиппин с недоумением посмотрел на оказавшуюся рядом Хинару. Её тонкие крылья носа трепетали от глубоких рваных вдохов, руки мелко подрагивали, а весь стан был напряжён, словно тугая струна. Не моргая, она смотрела на расходящуюся по поверхности воды рябь. - Не трогай. Отойди, - негромко, но твёрдо произнесла она.       Подъехавший к ним Гэндальф наклонился и поднял тёмную сферу, тут же завернув её в ткани одеяния. Он молча посмотрел на приходящую в себя девушку, которая, оправившись, вернулась к коню Эомера, не сказав больше ни слова.