Гарри Поттер - Магический качок.

       Миг и Гарри оказался в знакомом месте. В том самом серебристо-туманном месте. Но в этот раз все разительно отличалось от прошлого раза. Никакого серебристого тумана, никаких жутковатых клоков темного пердежа, никаких стремных гостиных миссис Фигг с неудобными змеино-череповыми тронами. Все это осталось в недалеком, но уже давно забытом прошлом, которое даже не думало сниться в кошмарах или каким-либо иным способом мучить мальчика.       Теперь здесь было то, о чем только мог мечтать маленький мальчик вдруг решивший стать тяжелоатлетом, бодибилдером и сильнейшим человеком на всей планете. По сути его мечты и создалиэто странное, но такое прекрасное с точки зрения начинающего бодибилдера место. И потому увидь их настоящий профессионал-качок и того бы хватил шок. И накачанное в тяжелейших тренировках сердце бы не выдержало.        Совершенно монстрообразные штанги, гантели, гири, будто нарисованные кривой рукой дошкольника, посещающего класс для "особых" детей, выпускником которой был удивительный мистер Радклифф. И которые по этим самым рисункам, приняв их за чертеж, выковали или бегемоты или неандертальцы, впервые взявшие в руки кузнечные принадлежности. Какой-то чудо-агрегат, наполовину состоящий из звенящих от напряжения пружин, а наполовину из изогнутых самым неприличным образом стальных труб. Предназначенный то ли для качания мышц спины марсианских трехголовых мутантов, то ли нечеловеческих, опять же марсианских, пыток. Пара трубчатых эластичных экспандеров с настолько толстыми резиновыми трубками, что будь они слегка потолще и сделанными из железа, то отлично смотрелись бы на крыше фабрики Граннингс в виде всамделишных труб. Ну, и вовсе неидентифицируемых кусков тяжелого грубого железа и чугуна, кое -как покрашенного грубой черной краской хватало.        И конечно же внимание привлекало то, что творилось посреди всего этого безумного тяжело-атлетического пространства. Обильно потеющий, да так что пот не просто выступал на коже пупырышками, а струился по телу, впрочем не долетаю до пола по той причине что он просто испарялся на лету, здоровяк, весь утыканный омерзительного вида шлангами приседал. Приседал монотонно, механически, с четкостью автомата и хорошо отлаженного и обильно смазанного машинным маслом агрегата. мощные мышцы ног как паровые поршни опускали и подымали тело качка вниз и вверх с такой частотой, что будь на голове у атлета шапочка со фирменным бетонобойным сверлом фирмы Граннингс, и здоровяк пробурил бы в бетонной плите отверстие нужного диаметра менее чем за десять секунд. И это не обращая внимание на мерзкий болезненный гной, что подавался в его тело по шлангам. Здоровяк пыхтел, кряхтел, сопел, но не ныл. Он продолжал приседать и приседать. Его разгоряченное тело, уже красное от напряжения, испаряло пот просто в циклопических масштабах. Если бы атлет делал такое взаправду в реальном мире- то не выдержал бы и десяти секунд. И слег бы замертво, с кучей лопнувших мышц, включая сердечные. Но вот в серебристом, а ныне уже тренажерном, мире шрама, что украшал лоб Гарри такое вот было возможно.        И видя такую занятость своего кумира, Гарри даже не стал кричать, приветствуя его или еще как то пытаясь отвлечь от занятия, которому мистер Йейтс самозабвенно предавался. Он просто внимал и смотрел как надо приседать, каждый миг своего присутствия восхищаясь своим личным Дорианом Йейтсом. И вот, спустя, наверное, тысячу идеальных, совершенных с безупречной точностью приседаний личный Дориан Йейтс Гарри Поттера закончил упражнение. И повернувшись к мальчику вперил в него взгляд печальных глаз. - Мелкий, видал как я приседаю?- спросил у Гарри качок. - Да, сэр. Это было красиво. - В следующий раз когда соберешься поприседать, делай это точно как я. - Хорошо, сэр. Я теперь понял что приседал просто ужасно. - Да, это было действительно ужасно. Настолько ужасно, что ты умер. - Что?! - у Гарри, не смотря на то, что он находился в своем же шраме и представлял собой не более чем дух, побледнело лицо. - Да, ты умер мелкий. Ты настолько ужасно начал свою спортивную карьеру, что от первого же упражнения скончался. Не разогрелся, не размял мышцы, неправильно ставил ноги и туловище, перенапряг мышцы спины и самое главное, ты не прекратил упражнение когда почувствовал боль. - Сэр, я... я всего лишь хотел... я хотел... - И что же ты хотел, мелкий? Неужели все -таки умереть? - Нет, сэр. Я просто думал, что если будет больно мне- то вам достанется меньше боли. Я хотел чтобы вам не было так больно. - Боль говоришь? А то что ты умер, это разве не боль не для меня? Твоя смерть, дитя, больнее всего что я только мог испытать. Я ведь взял тебя в ученики. Теперь я отвечаю за тебя и за то, каким сильным ты станешь. - Хорошо, сэр. Только жаль, что уже ничего не исправить. - Да, не исправить. Если бы ты конечно не был волшебником, Мелкий. - То есть... - Да. Ты воскреснешь и дашь слово, больше никогда не умирать. - Но как это возможно, ведь... - Ты дашь слово больше никогда не умирать от упражнений! Упражнения делают тебя сильным, а не мертвым! - мистер Йейтс был не на шутку серьезен. По всему телу у него вздулись вены, а и так огромные мышцы казалось сейчас прорвут кожу и затопят весь этот призрачный спортзал. И раздавят малыша Гарри в лепешку. Малыш Гарри понял, что спорить будет себе дороже. - Да, сэр. Я даю слово что больше не умру от упражнений! Ведь упражнения делают меня сильным, а не мертвым! - Что я и хотел услышать! Да будет так!       И мистер Йейтс лопнул. Даже не лопнул, а взорвался. С оглушительным бесшумным грохотом, с невидимой серебристой вспышкой, взрыв этот затопил все сознание малыша Гарри. Весь призрачный спортзал и шрам, котором тот находился.        И запустил сердце Гарри Поттера.