Культурный обмен

— Нуна! Что с тобой?! — СынГи в последний момент успел подхватить девушку, которая только секунду назад бодро рысила вверх по лестнице, а теперь обмякла, закатив глаза. — Нуна! — Он присел на ступеньку, не выпуская из рук ту, что просила называть себя мужским именем ДунгХо. Девушка застонала. Но это не было похоже на выражение боли, а прозвучало так сладко и будоражаще, что СынГи смутился, отводя взгляд от приоткрытых розовых губ. — Затейники эти рыбки. — Девушка говорила на незнакомом языке, и менеджер Ли не понял ни слова. — Нуна, ты в порядке?! — СынГи всматривался в залитое румянцем лицо. — Я же просил называть меня ДунгХо! Отпусти меня. — Речь опять звучала на иностранном языке, и Ли уловил только имя. «Как она может понимать корейский, писать на хангыле, но не говорить?» СынГи это крайне удивляло. Девушка завозилась в его руках, пытаясь высвободиться, и менеджер отпустил её. Ли не хотелось расставаться с ощущением тёплого податливого тела, прижимающегося к нему. Он никогда не был любимцем женщин, как ЧонСок, чаще всего оказываясь «тем замечательным парнем, почти братом», с которым дружили, но не заводили отношения. «Я в порядке. Пойдём», — прочитал Ли на экране телефона сестры своего самого близкого друга. Девушка действительно отлично выглядела, ничто не напоминало о недавнем обмороке, но СынГи не терял бдительности, готовый в любой момент подхватить, если она опять начнёт оседать. Уже у двери домика на крыше целеустремлённая ДунгХо как-то оробела, позволила Ли пройти вперёд. — Это СынГи, ЧонСок-ин, нам надо поговорить! — Менеджер Ли понял, что волнуется из-за предстоящей встречи брата с сестрой даже больше, чем если бы вдруг эта новая родственница была его собственной. «СуХён, как я мог о ней забыть!» — сокрушался Ли, увидев подружку актёра, поправлявшую длинные рыжие локоны. ЧонСок, расслабленно сидевший на полу, подскочил и зашагал навстречу сестре, а менеджер Ли поспешил к СуХён. СынГи знал страсть подружки актёра к бурным выяснениям отношений. За два месяца, что они встречались, «Котёнок» успела закатить актёру не меньше четырёх истерик, и это только на глазах у менеджера! — СуХён-ин, это сестра ЧонСока, она приехала из Европы, и им надо поговорить наедине. Пойдём, я тебя провожу. Кореянка поначалу упиралась, не хотела идти, подозрительно косясь на вцепившихся друг в друга ЧонСока и ДунгХо. Но в прикосновениях парочки не было ничего сексуального, они больше походили на двух борцов, замерших перед решающим броском. — Это точно его сестра? — переспросила СуХён, которой совершенно не хотелось уходить и оставлять своего любимого оппу в компании светловолосой европейки. — Пойдём, пойдём. — СынГи тащил кореянку за руку из домика, решив дать родственникам пообщаться наедине. — Вы помирились? — Да, он сказал, что любит меня. — СуХён неуверенно кивнула, а потом её лицо озарила очаровательная улыбка, делавшая девушку не просто милой, а красавицей. «Как же у ЧонСока получается собирать вокруг себя такую компанию? МэРи, СуХён, даже актриса Пак к нему неравнодушна». Не то чтобы СынГи завидовал своему другу… Хотя точно завидовал! Как бы он хотел так легко и непринуждённо общаться с женщинами, как это получалось у ЧонСока! Даже в неприятности с тюрьмой актёр влип из-за девушки!

* * *

Залесская даже не заметила, как домик покинули СынГи с СуХён: сейчас ей было совершенно не до этих мелочей. Ярослава вцепилась в своё тело. Она не находила слов, растерялась, не зная, что делать дальше. Её тело — вот оно, перед ней! — Моё! Моё! Это слово сорвалось с губ парочки синхронно, на корейском и русском. Все их теории, предположения и мысли бились сейчас в одном ритме, объединённые одним стремлением — вернуть, забрать себя. В какой-то момент Залесская поняла, что её рот наполнен плотью. В алчном желании заполучить своё она впилась зубами в человека напротив. «Что за дикость?!» — мелькнуло в сознании Яры, ощутившей острую боль укуса на предплечье. Тело Ярославы Залесской так же вцепилось в актёра Ли. — Тихо, мы так покалечимся, — осознав происходящее, прошептала Яра в ухо, прикрытое светлыми прядками волос. В своё собственное ухо, чёрт возьми! — Террористка, узурпаторша, чертовка, демоница, отдай, — бормотал ЧонСок по-русски, не разжимая зубов.

* * *

Разодранная рубашка, рукав которой пропитался кровью, годилась только на тряпки. — Испортил совершенно, — вынесла вердикт Ярослава, переодевшись в футболку и разглядывая измочаленный рукав. — Транжира и мот! Откуда эта кофточка? У меня же не было такой! Когда успел купить? И билет до Сеула наверняка взял на прямой рейс, без стыковки, да? Пятьсот баксов лишних потратил! Моих, замечу. Где моя карточка? Там вообще хоть что-то осталось?! Светловолосая европейка сидела на полу, сложив руки на коленях, как будто в какой-то ритуальной позе. Около ключицы у неё багровел укус-засос. — Поговорим? Это был один из самых странных разговоров, когда-либо происходивших в этом мире. Он вёлся на двух разных языках, но собеседники отлично понимали друг друга. Ярослава и ЧонСок без утайки поведали, что с ними происходило после обмена, пытаясь воздержаться от едких комментариев. Но между попытками и реальностью есть большая разница. — Дура! — Идиот! Залесская медленно выдохнула сквозь сжатые зубы, прижала своё тело, тряхнула. — Мы должны сотрудничать и найти способ вернуть всё обратно, понимаешь? — Ты права. Давай наконец-то забинтуем рану, а то не могу смотреть, как ты весь пол моей кровью заливаешь. — Это ты меня укусил! — возмутилась Яра, позволяя ЧонСоку обработать всё ещё кровоточащий укус. Ноосфера накрыла их неожиданно, погружая с головой в холодный поток своей информации. На какую-то долю секунды Яра почувствовала себя в своём собственном теле, видела сидящего рядом актёра Ли. Сведения, в которые они погружались, не касались земных событий. «Любому математически непротиворечивому набору физических законов соответствует независимая, но реально существующая вселенная». «Согласно экспериментальным данным, фундаментальные физические постоянные не изменялись за характерное время существования Метагалактики». «Ноосфера — мыслящая оболочка, формирующуюся человеческим сознанием». — Ты. Я. — Мысли Ярославы путались, она видела отблески потока, поглотившего её, в глазах сидевшей напротив девушки. — Это какая-то ошибка, — подтвердил её мысли ЧонСок. Он говорил по-русски, её собственным голосом — это сводило с ума! — Мы. Вместе. Сможем изменить. — Они одновременно рассмеялись этой синхронности в словах. — Как? — Придумаем.

* * *

Вернувшийся в домик СынГи застал ЧонСока сидящим рядом со своей сестрой и держащим её за руку. Менеджер Ли удивился неожиданно острому чувству ревности, кольнувшему его. СынГи не нравилось, что его друг до этого момента ни разу не обмолвился о существовании какой-то сестры. Но ещё более неприятно было видеть длинные пальцы ЧонСока, обнимающие изящные кисти ДунгХо. — СуХён просила позвонить, когда ты закончишь с делами. — СынГи специально напомнил о девушке ЧонСока, надеясь разрушить прикосновение парочки, смотревшееся совсем не по-родственному. Казалось, имя СуХён больше взволновало сестру, а не самого ЧонСока. Та что-то залепетала на неизвестном СынГи языке. Актёр поморщился, закатил глаза и проговорил обречённо: — Да помирился я с ней, всё у вас хорошо! Хён, моей сестре некуда пойти, она поживёт с нами. СынГи несказанно удивился: молодая девушка одна в компании двух парней? Пусть даже один из них её сводный брат, но всё равно — это неприлично!