Земля волков и драконов

Смерть близко. Ее дыхание ветром проносится по Королевской Гавани, жжет высушенную соленым морем кожу, ест глаза. Тирион почти ощущает эту смрадную вонь, и хочется наклониться, засунуть два пальца в рот, чтобы выблевать наземь мерзкое чувство, когда удрученно слышится последняя песнь жизни. Нет, он не тешил себя иллюзиями, что может вот так запросто договориться с Серсеей, вразумить ее, попросить о добровольной капитуляции, воззвать к милосердию. Он знал, что будет непросто, но глупо и отчаянно надеялся, что что-то хорошее в ней все же осталось. Отголоски материнской любви должны были теплиться в ее груди. Ведь Серсея женщина, в прошлом и настоящем мать. Она всегда любила своих детей, и неродившегося ребенка в утробе своей тоже любит. Карлик делал ставку на эту сторону ее души и никогда так жестоко не ошибался. В его сестре нет совсем ничего. Ни понимания, ни жалости, ни скорби. Лишь слепая жажда власти и полное безразличие к Королевствам, чей трон она беззаконно занимает. Ради чего все это? Тирион не понимает. Его короткие пальцы заметно дрожат, когда он бредет назад, к оставшейся сотне Безупречных. И он сжимает кулаки, давит крепче, слыша хруст собственных костяшек. На Севере удалось одержать победу над мертвыми, а на Юге их ждет неотвратимое поражение от живых. У них нет достаточно воинов, чтобы вступить в схватку, а последний дракон сейчас уязвим и обессилен. На одном гневе драконьей королевы не выстоять, не свергнуть узурпатора. Но Дейенерис бежит к ощерившемуся ящеру, карабкается по шипам на шее, верхом садится, спешит, торопится. — Моя королева! — Тирион кричит, переходит на бег, руку вперед выставляет. — Дейенерис! Таргариен ничего более не слышит. Ее лицо перекашивается от злости, глаза стекленеют, и от голоса ее стального черный дракон взмывает вверх. Тирион вновь чувствует вонь смерти, приближение ее скорое. Теперь намного явственнее. Смерть, огонь и кровь. Адово пекло нависает над Красным Замком. И тишина сулит беду. На стене ворочаются катапульты со стрелами, ищут движущуюся в воздухе цель. Дейенерис направляет дракона высоко в небеса, за сизые облака и толщу туч, а потом полностью исчезает из виду. Бес задирает голову. Он отчего-то лелеет надежду, что королева улетела, вернулась на Драконий камень и решила терпеливо ждать Джона и оставшуюся кавалерию. Только нюх Тириона, его острое чутье, данное ему с рождения, никогда его не подводили. Он знает, что она парит над столицей, знает, что выжидает. Ярость дарует ей лютые силы и коварные думы. Опасная она. Так говорит Варис. Так считает Санса Старк. Ведь Санса знает, кто истинный король Семи Королевств. Знают многие из них. И пусть Джону Железный Трон не нужен, но его близкие, друзья, лорды Севера и союзники могут потребовать от него верного служения народу по праву наследия. Сноу не сможет отвертеться. А Дейенерис не сможет это стерпеть. В любом из видимых Тирионом исходов, кто-то пострадает. И вряд ли кто-то этого хочет. Любовь ломается подобно тонкой ветви лозы. Весьма хрупкая вещица, когда нет тверди крепкой опоры. Общая опора у Дейенерис и Джона была. Великая война против Иных и Короля Ночи сплотила их, объединила, невидимыми нитями прошила. Сноу преклонил колено и поклялся в верности от всего Севера. Он поступил так не только ради выживания Вестероса и Эссоса, он сделал это, потому что полюбил. Ради женщин мужчины идут порой на многое или на все. За примером нет нужды ходить далеко. Роберт Баратеон развязал кровопролитную войну с Рейегаром Таргариеном ради любви. Ему казалось, что молодой дракон украл прекрасную волчицу и надругался над ней. Что, конечно, же оказалось ложью, домыслами безответно влюбленного Роберта. И чем все закончилось? Той самой смертью, что сейчас витает в воздухе. Всегда одинаково. Солдаты Красного Замка смотрят ввысь. Смотрят и ждут. Вот-вот полыхнет пламя, и земля окропиться алым дождем. Они направляют гигантские стрелы в небо и держат рукояти катапульт, готовые выпустить в любой момент против огромного дракона. Тирион озирается на площадку стены Красного Замка. Серсеи нет на том месте. Нет и Григора Клигана, ее верного палача. Благоразумный побег в Твердыню Мейегора. Серсея оставила погибать невинных людей от драконьего пламени, а сама спряталась за крепкими стенами, и будет лишь наблюдать за зрелищем издали, в недосягаемости и безопасности. Тирион бы назвал план хитрым, но точно не мудрым. Убийство сотен ни в чем не повинных — поступок, достойный королей? Бес сводит брови, шрам кривится на коже щеки. Он вновь вспоминает Сансу. Девочка сказала ему, что есть более достойные правители. И она, конечно, права. Джон бы сумел возродить Семь Королевств, воедино скрепить духом и словом, истым предназначением, что бьется в вибрации его голоса и тенью мелькает во взгляде. И Тирион, пожалуй, не отказался бы от роли десницы короля подле него. То вовсе не измена. То верность, то литая история, к которой они могли бы прийти мирно. Но разве в Вестеросе когда-либо было мирно да гладко? Таргариены и меж собой воевали. Такое было. Женщины свергали мужчин, мужчины женщин, а мужчины мужчин. Драконы ревели, крыльями резали и взбивали воздух. Земля пылала и мокла от горячей крови. Страшно даже представить. Но то былое, далекое, мутное. История тысячелетий писана до всех них. Неизменно гибли лишь невинные люди. Как разменная монета. Как плоть ради освежеванной плоти. И теперь Королевская Гавань вновь содрогнется в потоках пламени, звона наточенных мечей и людского плача. Разве давно это было? Не так уж и много времени прошло. Тирион помнит. Как будто вчера помер Безумный король Эйерис от точного удара стали меж лопаток. Как будто вчера его кровный брат обзавелся поганым прозвищем Цареубийца. Но между тем прошло столько лет. И перечесть все события с того дня не хватит пальцев обеих рук. Серый Червь шире распахивает миндалевидные глаза, затем сужает их, когда смотрит в вышину. Видит Дрогона? Бес присматривается, прищуривается, но небо остается таким же покойным и чистым. А потом он все же замечает черное пятно. Оно увеличивается так быстро, что, кажется, будто дракон и королева на нем просто падают навзничь, чтобы разбиться о камень, которым выстлана подъездная дорога к Красному Замку. Но Тирион ошибается. Дракон пасть раскрывает, и очаги бурого огня уже ворочаются в его страшной глотке. Столп пламени будто клинком великана прорезает площадь Замка. Раскаленное лезвие по маслу. Дракон пролетает над башнями и строениями, и все живое утопает в жидком огне. Бес качает головой — Дейенерис не послушала своего десницу. Об ошибке и Варис предупреждал. Тирион обращает взгляд на паука. Тот скрещивает руки на груди и глядит не мигая, не выражая ни одной эмоции не гладком лице. Вариса они могут не досчитаться завтра в рядах. Ланнистер уже твердо уверен, что раскол в совете произошел. Варис не предан королям да королевам, а предан Семи Королевствам. Всегда так говорил. Возможно, он пожелает дождаться Джона и поговорить с ним о том, что зовется судьбой, роком и фатумом. Джону предначертано. Это видят и в это верят все, кто его окружает. Однако отрекается сам Джон. Что ж. Дейенерис своим безумным поступком поможет Сноу решить, кто же он на самом деле. Ее верный подданный или истинный король, Эйегон Таргариен, шестой этого имени.