Судья умер, да здравствует Король!

      После поцелуя Клавдия Эльза напрочь утратила покой. Она даже и не думала, что он осмелится. В этом-то Клавдий и не похож на всех остальных, подумала она. Эльза вспомнила обо всех этих принцах и королях, которые приезжали к ней не только налаживать торговые отношения, но и с матримониальным умыслом. В ее присутствии все они были слегка нервозны, даже самые нахальные. Они всегда помнили о том, что Эльза владеет магией льда, всегда боялись того, что она теоретически может с ними сделать, хотя у нее самой даже мысли такой не возникало. О, да, они все ее боялись, и при этом рассыпались в сладчайших комплиментах, от которых у нее сводило зубы! Какая глупость, думала она — предлагать себя в качестве мужа женщине, которую ты, мало того, что не любишь (но это она еще могла понять — знатные заключают выгодные браки, а не по любви), но и боишься. Вот так всю жизнь трястись от страха — шикарная перспектива, куда уж лучше. Что за идиоты?       А Клавдий… Он ведь тоже знал, что она может, он видел это, но у Эльзы было такое ощущение, что ему просто все равно. Его нисколько не пугала ее сила, она даже могла поклясться, что все это приводило его в восторг. Рядом с ним она чувствовала себя… собой. Не королевой, не ведьмой… Просто Эльза, девушка двадцати двух лет от роду, у которой есть любимая сестра и Кристоф, ее друг. И это было прекрасно.       Я не хочу, чтобы все это заканчивалось, вдруг ясно поняла Эльза. Я хочу большего. Она дотронулась рукой до своих губ. О, да, она хочет большего. И дурой будет, если упустит свой шанс на счастье.       Клод сидел в гостиной и сумрачно разбирался в своих растениях, когда в дверь постучали. С ворчанием — «Кого там еще принесло?» — он открыл и оторопел, увидев на пороге королеву.       — Ваше Величество? — спросил он. — Во дворце опять кто-то болен?       — Здравствуйте, Клавдий, — с улыбкой ответила она. — Нет, слава богу, все здоровы, и Анна передает вам привет. Вы позволите войти?       — Да, конечно, простите, — он посторонился, и Эльза вплыла в гостиную.       Она в первый раз была в доме у Клавдия. Там было уютно. Камин с большим диваном перед ним, возле окна стол с кучей растений на нем. Видимо, гостиная была совмещена с кабинетом.       — Может быть, чаю? — раздался у нее над ухом низкий голос Клавдия, отчего по ее телу пробежали мурашки. Эльза обернулась.       — Нет, спасибо, — покачала она головой. — Не до чая мне сейчас. Я за другим пришла.       Он вопросительно изогнул свою тонкую черную бровь. Эльза собралась с духом и выпалила:       — Поцелуйте меня, пожалуйста.       Клод забыл, как дышать. Она ведь не шутит?       — Нет, — прохрипел он.       — Почему? — Эльза не сводила с него своих огромных глаз.       Клод сдался.       — Потому что потом я ни за что не смогу остановиться! — рявкнул он. — Боже, дитя, ты хоть понимаешь, что со мной делаешь?! Я мечтаю о тебе с того момента, как увидел тебя на празднике! Ты приходишь ко мне во снах, и я потом весь день сам не свой! Я… ммм…       Она поцеловала его сама. Ну, это уж слишком, подумал Клод, я не настолько благороден, чтобы отказаться от нее. Он ответил на ее поцелуй и увлек Эльзу в спальню. Там он все-таки попытался проявить последние зачатки благородства.       — У тебя еще есть шанс уйти, — выдохнул он между поцелуями.       Эльза протестующе застонала, и дернула его жилет так, что посыпались пуговицы, а у Клода мелькнула мысль, какого черта их так много, и в следующий раз он закажет себе одежду без такого количества пуговиц…       Он не отказал себе в удовольствии поддразнить ее, не спеша расстегивая на ней платье, а Эльза чувствовала, как она плавится под его руками. Наконец, эта пытка с одеждой закончилась, и они оказались в постели.       Клод покрывал поцелуями каждый сантиметр ее шелковистой кожи. Он доводил ее до исступления своими ласками, и, когда ему показалось, что она готова, он вошел в нее.       Эльза вскрикнула, а Клод понял, что он у нее был первый.       - Сейчас, милая, — прошептал он. — Сейчас будет лучше…       Он осторожно задвигал бедрами, а Эльза почувствовала, как боль уходит, а там, внизу, с каждым его толчком, разрастается удовольствие. Она подхватила его ритм, чувствуя, что с каждым движением наслаждение становится все сильнее, а Клод входил в нее все глубже, выскальзывая почти до конца, чувствуя, как она сжимается вокруг него. И, наконец, настал момент, когда все ее тело словно взорвалось, и тогда она испустила крик, который привел его в неистовство. Он утратил над собой всякий контроль, беспорядочно толкаясь в нее, и уже закричал сам, когда его накрыло, и он излился в нее.       Какое-то время они лежали в обнимку, успокаиваясь. Кажется, они даже задремали. После этого Клод решил, что он должен рассказать ей о себе все. Он коснулся губами ее виска, и она открыла глаза.       — Это было прекрасно, — прошептала она.       — Я рад, что тебе понравилось, — ответил он. — Эльза, я должен кое в чем тебе признаться. Это было со мной до того, как я попал сюда…       — Да, дед Пабби говорил что-то насчет тебя… — она потерлась щекой о его грудь.       — Ты это запомнила, да? — он с нежностью провел пальцами по ее скуле.       — Я помню все, что мне удалось узнать про тебя, — улыбнулась она.       — Боюсь, я тебя сейчас сильно разочарую, моя дорогая, — Клод вздохнул. — В своем мире, это было лет четыреста назад, я был судьей в городе Париже, и меня звали Клод Фролло. Люди боялись меня, потому что я был крайне жесток и глух к людским страданиям. Особенно сильно я травил цыган, я двадцать лет уничтожал их. Видимо, провидение решило покарать меня за это.       — Ты влюбился в цыганку? — Эльза заглянула в его глаза. Клод покачал головой.       — Нет. Не совсем так. То, что я к ней чувствовал, нельзя назвать любовью, это не идет ни в какое сравнение с тем, что я чувствую к тебе… — его лицо исказилось отвращением к самому себе. — То, что я чувствовал к той цыганке, было похотью, похотью настолько сильной и… да, пожалуй, даже грязной… я не мог этому противиться. Я чуть не сжег весь Париж, потому что она пряталась от меня, я сошел с ума в попытках убить ее, когда она мне отказала. Я был просто отвратителен. Я пойму, если ты не захочешь меня больше видеть, но я не мог тебе этого не сказать.       Эльза задумчиво нахмурила брови, а Клод затаил дыхание в ожидании того, что она скажет.       — Дед Пабби говорил, что тот ты умер. Я не знаю, каким ты был до того, как попал в Эренделл, но я полюбила Клавдия де Молендино, человека, который вытащил из пропасти Кристофа и вылечил мою сестру Анну, — наконец, сказала она. — И таким ты для меня останешься.       Клод с облегчением выдохнул и прижал ее к себе.       — И я тоже должна тебе признаться. Признание за признание, — добавила она, спустя какое-то время. — Я чуть не заморозила весь Эренделл и превратила свою сестру Анну в ледяную статую.       Клод в восторге навис над ней.       — Ты это серьезно?! — В его глазах плескался смех. — Но Анна же жива, бегает и резвится, и даже скоро выйдет замуж?       — Это длинная история, — хихикнула Эльза, окрыленная его реакцией. — Я тогда совершенно не умела себя контролировать, была очень напугана и случайно ее ранила.       — Но как же ты вернула ее обратно? — поразился Клод.       — Я очень ее любила, Клавдий, — она намеренно называла его именно так, не желая признавать ничего общего, что было между ним и судьей Фролло. — Когда она застыла, я плакала над ее ледяной статуей, и моя слеза оживила ее. С того момента я поняла, что мне надо делать, чтобы держать свою магию под контролем. Силы любви способны на очень многое. И любовью можно растопить зиму.       Они еще немного полежали молча.       — Может, ты хочешь вымыться? — наконец подал голос Клод. — Баня наверняка уже готова, я собирался туда пойти перед тем, как ты пришла ко мне.       — С удовольствием, — промурлыкала Эльза.       Они выбрались из постели, и, накинув на себя какую-то одежду, прошли в баню.       Клод смотрел, как по телу Эльзы стекают капельки воды, и опять почувствовал возбуждение. Он подошел к ней сзади и впился губами в ее шею, его рука нашла ее грудь и нежно сжала ее, лаская тут же напрягшийся сосок, а его другая рука устремилась вниз, раздвигая ее влажные складки и нажимая на самое чувствительное ее место, отчего она застонала. Клод на мгновение оторвался от нее, бросая на полку полотенце, и подтолкнул Эльзу, чтобы она встала туда на колени.       — Упрись в стену руками, дорогая, — хрипло сказал он. Затем пристроился сзади, и вошел в нее резким толчком, продолжая ласкать ее между ног пальцами. На этот раз он довел себя и ее до пика гораздо быстрее. Эльза от всего этого совершенно обессилела, и он сел на полку, усадив ее к себе на колени.       — Неплохо для сорокатрехлетнего старика, — ухмыльнулся Клод.       Она все-таки нашла в себе силы легонько шлепнуть его по груди.       — Не называй себя так! — потребовала Эльза. — Это в вашем средневековье вы в сорок лет были глубокими стариками. Но здесь ты еще достаточно молод.       Он с довольным смешком уткнулся в ее волосы.       Когда они вышли из банного помещения, на улице уже значительно стемнело. Клод разжег камин, и они устроились перед полыхающим огнем на диване. Клод прижимал к себе Эльзу и с сожалением думал о том, что ей пора возвращаться во дворец, а Эльза сидела и вспоминала одну интересную, но жутко неприличную книжку, которую она нашла в библиотеке. Она положила ладонь на бедро Клавдия и погладила его. Клавдий слегка напрягся, и тогда она, легко поглаживая его бедро, переместила свою ладонь к его промежности, осторожно лаская это место.       У Клода сбилось дыхание.       — Прелесть моя, — прошептал он, — что ты делаешь?       — А на что это похоже? — хихикнула она.       — Это похоже на то, что мне стало тесно, — прохрипел он, а Эльза сквозь брючную ткань почувствовала под своими пальцами твердый бугорок набухшей и пульсирующей плоти.       Клод ахнуть не успел, как она, стоя перед ним на коленях, уже расстегнула ему брюки и ласкала его упругое мужское достоинство.       — О, боже! — Клод почувствовал, что еще чуть-чуть, и он изольется ей в рот. Он отстранил Эльзу от себя, затем опять притянул к себе, впиваясь в ее губы, и вот уже он стоит перед ней на коленях, приподнимает подол ее платья и раздвигает ее ножки.       — Я должен тебе ответную любезность, — ухмыльнулся он, а Эльза застонала, когда он прильнул к ней, лаская ее языком в самом чувствительном месте. Удовольствие накатывало на нее волнами, и вот она уже выгнулась с криком от интенсивности ощущений, а Клавдий ворвался в нее, бешено двигая бедрами, усиливая и продлевая ее наслаждение.       Чуть погодя, когда они, уже успокоившиеся, сидели, прижавшись друг к другу, Клод спросил:       — Где ты этому научилась, моя дорогая?       — Так… В одной книжке прочитала, — захихикала Эльза.       — Надо бы нам вместе ее почитать, — хмыкнул он.       В дверь раздался стук.       Анна, Кристоф и вся дворцовая челядь сбились с ног, разыскивая свою королеву.       — Куда эта негодница опять сбежала?! — полушутя негодовала Анна.       — Понятия не имею, — пожал плечами Кристоф. — Она в последнее время была вообще очень задумчива и себе на уме.       — Может, Свен ее найдет? — вдруг сообразила Анна. — По запаху?       — Он тебе что, собака что ли? — пробурчал Кристоф, но отпираться не стал.       Свен привез их к дому Клавдия, и они постучали. Дверь открыл сам Клавдий, и Анна удивилась: он, всегда такой аккуратный и опрятный, был слегка взъерошен и помят, а его обычно бледное лицо приобрело розоватый цвет.       — Здравствуйте, — весело сказала Анна. — Эльза не у вас? А то мы ее искали, а Свен нас сюда привел!       — Да, она здесь, Ваше Высочество, — Клавдий посторонился, впуская принцессу и ее жениха в дом.       Анна заметила, что Эльза тоже выглядит встрепанной, но при этом жутко довольной.       — Боже, — сказала Эльза. — Уже так поздно, я и не заметила!       Анна заметила, как безрадостно посмотрел на Эльзу Клавдий. Эльза встала с дивана.       — Клавдий, где у вас находится такая комната… мне нужно перед отъездом… — она неловко помялась.       Клавдий встрепенулся:       — Я провожу вас, Ваше Величество, — почтительно сказал он.       Анна и Кристоф остались одни.       — Ты заметила? — пробубнил Кристоф. — Они уже это сделали, или мне кажется?       — Хорошо бы, если да, — захихикала Анна. — У меня уже сил не было смотреть, как они кидали друг на друга страстно-тоскливые взгляды, когда думали, что этого никто не видит.       Клод так и не довел Эльзу до туалета. Вместо этого, он прижал ее к стене, и они жадно целовались.       — Когда я смогу тебя снова увидеть? — шептал он.       Эльза чуть отстранила его от себя.       — Ты можешь вообще переехать во дворец, если захочешь, — тихо ответила она. — Наш смотритель оранжереи ушел на пенсию, должность свободна, а ты много знаешь про растения. Подумай об этом, Клавдий.       — Тут и думать нечего, — задыхаясь ответил он. — Я согласен.