Время падших королей

      Я проснулся среди ночи, не сразу понимая, что меня разбудило. Доверяя инстинктам и уже протягивая руку к мечу, оставленному у кровати, когда осознал, что опасности нет. Это была Элерис, она ворочалась рядом, и я мог ощущать через нашу связь, что ей снился кошмар.       — Эли, — я тронул ее за плечо, желая разбудить. А потом легонько тряхнул, когда она не проснулась сразу.       Глаза Элерис распахнулись, я видел это в мутном свете звезд из окна. Несколько мгновений как будто пыталась понять, где она, и что происходит, а потом прижалась ко мне.       — Кир, ты в порядке. Мне снилось, что ты снова ранен. Мне приснилось… что ты умер.       И тут напряжение последних недель наконец-то прорвало ее тщательно поддерживаемую броню. Та треснула, и Элерис зарыдала, а я мог только обнимать ее, гладить по голове и говорить, что всё в порядке. А она плакала и плакала, никак не могла остановиться.       Моя стальная королева.       Моя хрупкая сестра.       Я мог только обнимать ее, пока слезы не иссякли, пока даже сухие рыдания наконец-то не прекратились, и Элерис, обессиленная, уснула. Я продолжал тихонько гладить ее по волосам.              Ашайя Мевран не захотела встретиться в королевском замке и вообще в Тарне. Возможно, опасалась, что тогда не будет разговоров, ее просто схватят и объявят предательницей, поддержавшей Уртара Мар-Шайала.       На самом деле, вполне обоснованные опасения.       Поэтому Ашайя предложила встречу недалеко от города, на небольшом постоялом дворе — достаточно комфортном из-за близости к столице. Внутри не должно было быть никого, кроме нас самих и людей Ашайи.       Элерис, бледная, невыспавшаяся, ехала в карете, я же рискнул сесть на лошадь. Зажившая рана ныла, но ничего такого, что нельзя было бы пережить. Лекари вообще удивлялись, как я смог так быстро встать на ноги. Алавар предполагал, это как-то связано с Даром — то ли моим собственным, то ли тем, что сначала меня лечила Элерис. Я не знал. И хотя это могло пригодиться в будущем, поразмышлять пока было некогда.       Алавар ехал с нами, пожелав присутствовать на встрече, и Элерис согласилась. Сол Лиссири остался в замке — Алавар сказал, что раз едет он сам, то присутствие придворного мага необязательно. Потом, разумеется, шепнул мне, что еще надерет зад мальчишке.       Можно было бы не очень прилично пошутить по этому поводу. Но с утра, когда подходил к покоям Алавара, чтобы уточнить, брать ли Сола, я видел, как из комнаты Верховного Мага выскользнула Таль Мар-Шайал. Заметив меня, она вздрогнула, но тут же приняла невозмутимый вид и только приветственно кивнула, проходя мимо.       Пока копыта лошадей неторопливо взбивали дорожную пыль, я поравнялся с Алаваром:       — Не выспались, лорд Вейн?       Он смерил меня таким взглядом, будто хотел испепелить на месте. А пепел размазать по лошадиному крупу.       — Королева тоже выглядит так, будто ты не давал ей спать, Клинок Менладриса.       Я помрачнел:       — Она не спала по другой причине.       — О… извини.       — Но из вас с Таль выйдет отличная пара, — не знаю, чего мне хотелось больше, перевести тему или поддеть Алавара. Но он действительно выглядел… смущенным?       А потом посерьезнел.       — С утра я получил письмо от отца, Киран. Ему нужно время собрать войска, он не одобряет действий Уртара, но и помочь с ним не сможет. Иначе не успеет на юг, к границе с Канлакаром.       Я кивнул. Ничего нового Алавар не сообщил, лорд Вейн сразу озвучил свою позицию и не отступал от нее.       — На что надеется Уртар? — пробормотал Алавар. — Что отсидится у себя, пока остальные пойдут воевать с Канлакаром?       — Или займет столицу, пока мы будем на юге. И после войны с Канлакаром придется осаждать Тарн, чтобы свергнуть самопровозглашенного короля.       — Но это же безумие! Никто не поддержит Уртара.       — У него достаточно людей. А если мы пойдем выкуривать его из дома, это значит, часть наших сил будет в землях Мар-Шайала, когда остальные столкнуться с Канлакаром.       Маг витиевато выругался, но я не торопился с выводами, пока мы не выслушаем леди Ашайю.       Постоялый двор виднелся издалека, но, когда мы подъехали, первым делом я велел гвардейцам всё обыскать. И когда они доложили, что внутри только Ашайя Мевран и ее люди, никого больше, когда сам хозяин постоялого двора и слуги были собраны на улице, я открыл дверцу королевской кареты. И протянул руку, помогая сестре выбраться наружу.       Ткань и металл. Тонкая белая кожа и непреклонный взгляд. Она надела маленькую изящную диадему, напоминавшую о ее статусе. Говорившую о том, кто здесь королева. И пусть под ее глазами залегли тени после ночных слез, окружающим Элерис представала твердым монархом.       Постоялый двор — массивное двухэтажное здание из камня, омытое солнечным светом дня. Я распорядился выставить гвардейцев не только вокруг, но и внутри, и на втором этаже. Мне не хотелось сюрпризов.       Мы с Элерис шагали рука об руку по дорожке мимо конюшен, застывших гвардейцев, людей Мевранов и хозяина трактира. На полшага от нас отставал Алавар Вейн, Верховный Маг.       Внутри оказалось чисто, сухо и необыкновенно светло. Я никогда здесь не бывал, не возникало нужды, поэтому сейчас осматривал всё не только на предмет угроз, но и с интересом.       Столы в большом зале отодвинули к стенам, оставив только один, за которым сейчас сидела Ашайя Мевран. Вокруг нее стояли ее люди, чуть дальше расположились королевские гвардейцы. Во всем этом было что-то угрожающее, демонстрация силы и несгибаемого характера каждой из сторон. Встреча могла бы происходить среди камней и гобеленов королевского замка, но тут казалась… неуместной.       Слишком теплое дерево столов, пола и лестницы. Слишком мягкие завитки, вырезанные на перилах. Слишком большие и светлые окна.       Мы застыли в дверях на мгновение, а потом Элерис двинулась вперед. И я ничего не смог с собой поделать, но положил руку на эфес меча, когда леди Ашайя осталась сидеть, гордо вскинув подбородок.       А потом она поднялась и церемониально поклонилась Элерис. Как своей королеве. Солнечный свет скользнул по платью леди Ашайи из тяжелой ткани, по ее седым собранным волосам и массивным серьгам. Но она поклонилась, и я убрал руку с эфеса.       Элерис властно кивнула, позволяя сесть, но Ашайя подождала, пока первой опустилась на стул королева напротив нее. Ни единого нарушения этикета. Ни малейшего вызова. Ни одной детали, к которой можно придраться.       Алавар уселся рядом с Элерис, но я остался стоять за ее спиной. Леди Ашайя скользнула по мне внимательным взглядом, на секунду задержавшись на мече, принадлежавшем моему отцу. Я не сомневался, она отлично знала, почему я остался стоять: в случае малейшей опасности я выхвачу клинок быстрее, чем она встанет со своего места.       Хотя уверен, леди Ашайя помнила, что может Дар Элерис. Знала, на что способен мой собственный. Это отражалось в ее глазах.       Которые она тут же опустила.       — Боюсь, мне надо начать с извинений, ваше величество.       Леди Ашайя не была дурой. Она знала, когда стоит признавать ошибки — или делать вид, что их признаешь.       Элерис молчала, давая леди Ашайе продолжить. Рассказать.       — Прошу простить меня за несдержанность. Я была слишком опечалена смертью любимого внука. Надеюсь, вы помните его имя.       Ошибка? Или леди Ашайя просто не сумела не попробовать уколоть?       Элерис холодно ответила:       — Смерть вашего внука стала прискорбным событием для всех нас.       Леди Ашайя сама же позволила Элерис не давать ей прощения, перевести разговор. Но возможно, она просто не ощущала себя виноватой и не хотела получать прощения за то, о чем не жалела.       — Я знаю о текущей ситуации, ваше величество.       — Что вы можете рассказать об Уртаре Мар-Шайале?       Ашайя Мевран приподняла брови: она явно не ожидала сразу перейти к делу. Но не растерялась.       — Уртар Мар-Шайал сидит в своем замке с людьми и пока не высунет оттуда нос.       Она не называла его лордом. Не называла.       — Он заключил союз с Канлакаром, — спокойно сказала Ашайя. — Думаю, планирует напасть на вас с тыла, пока будете разбираться с армией Канлакара.       Элерис не зря королева — а может, ее действительно не слишком удивили новости. В конце концов, мы подозревали подобное. Она холодно сказала:       — Но вы же видели его королем. Были готовы поддержать раньше.       — Он глуп, если заключил союз с Канлакаром. Я не знала об этом. До недавнего времени.       — И что вы предлагаете теперь, леди Ашайя?       — Мои воины рядом с владениями Мар-Шайала. Я готова отдать их в ваше распоряжение, чтобы вы разбили Мар-Шайала.       — Почему, леди Ашайя?       — Потому что это мой дом. Моих детей и внуков. Потому что Канлакару верить нельзя. Из двух зол я выбираю меньшее.       Я не сразу понял, что под этим она наверняка подразумевает Элерис и Уртара. Но я заметил, как уголки губ Ашайи тронула улыбка, когда она сказала:       — Но у меня есть условие.       — Вы ставите условия? Когда я могу просто швырнуть вас в темницу за измену?       — Да, — не моргнув глазом, ответила Ашайя. — Вы не сможете воевать и на севере, и на юге, а с моими войсками быстро разобьете Уртара.       Ашайя Мевран смотрела точно на Элерис, но та не дрогнула и почти лениво спросила:       — А что мешает мне убить вас как изменницу и договориться с одним из ваших сыновей?       — Лояльность других Домов. Они узнают, что я предлагала помощь и союз, а вы предпочли тратить время на выяснение отношений. Вы хотите показать себя как королеву, которая личное ставит превыше блага королевства? Ваш союз с Домами еще непрочен. А они, поверьте, не забыли, что вы хотите посадить на трон рядом с собой брата-бастарда.       Коварный, жестокий удар, и леди Ашайя знала об этом. Я почти физически ощутил, как напряглась Элерис, мне хотелось положить руку ей на плечо, но я знал, что леди Ашайя может расценить это как слабость.       — Я подумаю над вашим предложением, — наконец, сказала Элерис, — если вы озвучите условие.       — Мой род богат и знатен, ваше величество. Но как любая мать и бабка я хочу для них лучшего будущего и положения. Я хочу, чтобы один из носящих имя Мевран стал вашим мужем после войны с Канлакаром.       Мне показалось, затихли даже гвардейцы на встрече, даже солнечные лучи сквозь окна после слов леди Ашайи.       — Я обдумаю ваше предложение, — сказала Элерис и поднялась из-за стола.       Разговор пока что окончен.       Леди Ашайя тоже встала и легко поклонилась, показывая уважение. А Элерис миг помедлила, потом сказала:       — Вы же понимаете, что должны будете принести клятву верности, если я соглашусь?       — Разумеется. — Взгляд леди Ашайи как будто потеплел на миг. — Я никогда не хотела с вами ссориться. Но если бы кто-то убил близкого человека… разве вы не пришли бы в ужас? Не решили, что он не достоин трона?       Она сложила руки, не ожидая ответа, а Элерис только смотрела на нее несколько секунд, после чего развернулась и пошла прочь из постоялого двора. Ни я, ни Алавар так и не произнесли ни слова. Ни во время встречи, ни пока мы шагали по двору, а где-то в стороне кудахтали куры. Элерис только знаком показала нам последовать за ней в карету.       Там она задвинула занавески, которые всё равно пропускали свет. В полумраке я уселся рядом с сестрой, а Верховный Маг устроился напротив. Он первым задумчиво протянул:       — Надо ли мне повторять, что она та еще змея?       Элерис фыркнула и, хотя я не мог видеть, почти уверен, что закатила глаза. А потом посерьезнела:       — Но она права.       — Эли, — начал я, но сестра неожиданно меня прервала. Впервые за очень долго время — возможно, просто боялась передумать.       — Кир, она права. Движение большого отряда к Уртару займет время, которого у нас нет. А у леди Ашайи воины на границе с Домом Мар-Шайал.       — Что ты предлагаешь?       — Ты возьмешь Джагена, верных ему людей и небольшой отряд гвардейцев. Возможно, леди Ашайя будет с вами. Как можно быстрее вы достигнете ее воинов и разобьете Уртара. Ты возьмешь командование на себя.       — Джаген не будет рад.       — Джаген пусть подавится. После победы над Уртаром, ты как Клинок можешь провозгласить его Лордом Дома. А после вернешься ко мне на юг и возглавишь армию.       — Не хочу вмешиваться в план, — прочистил горло Алавар, — но ты настолько доверяешь Джагену? Что, если потом он сам нападет на Тарн? Или леди Ашайя?       — Леди Ашайя предпочтет посадить сына или внука на трон, нежели поддерживать Джагена, который самостоятельно даже не смог пойти против отца. Что касается него самого… Таль и Эльдо Руарис поедут вместе со мной на юг, к границе с Канлакаром, куда начнут стягиваться наши силы.       Алавар вскинул бровь:       — Как заложники для Джагена? Неплохо. А что воины Руариса?       — Они понадобятся на юге.       Алавар задумчиво кивнул, как будто размышляя и принимая, что это может сработать. Я нахмурился и повернулся к Элерис:       — Ты забываешь об одном пункте. Замуж за Меврана.       Она не смотрела на меня и опустила глаза:       — Ты знаешь, я не хочу этого. Но терять Тарн или наших людей не хочу еще больше.       — Ты же понимаешь, что не сможешь не выполнить ее условие?       — Если леди Ашайя сама не передумает, — негромко возразил Алавар.       — Но мы подумаем об этом после, — сказала Элерис. — Сейчас главное, разбить Уртара и встретиться с Канлакаром.       Она тихонько накрыла мою руку своей, показывая, что сейчас нет смысла это обсуждать. И я не знал, чего во мне больше, ярости из-за подобного решения или гордости, что Элерис ставит общее благо выше собственного.       — Я пойду с Кираном, — сказал Алавар, — если не возражаете. Там есть маги, из них получится собрать небольшой отряд, они не ослушаются приказа Верховного Мага.       — Хорошо, — кивнула Элерис. — Орден, люди Ашайи, Джаген… это должно быть быстро. Молниеносно.       Она повернулась ко мне, заглянула в глаза:       — Используй Дар, Кир. Используй, чтобы Уртар ничего не успел противопоставить. Выжги там всё, если нужно. И возвращайся ко мне. Ты… ты ведь знаешь, чего бы я хотела для Уртара.       Я знал. Видел это в ее глазах, где плескались и кровь, и ярость, и месть.       Я не любил пытать людей. Но не имел ничего против наказаний.