Отогреть

      - Смотри-ка, Батти, картина "Неудачник ждет свою любовь всей жизни". Братец Вэл, как обычно, мерзко капает на мозги в дурной привычке докапываться. Он шел куда-то с девушкой под ручку, но не удержался перед тем, чтобы остановиться на тротуаре напротив лавочки, спрятанной под раскидистыми желтеющими кленами. Здесь, сам как кленовый листок, только красный, сидел Локко и мрачно взирал на старшего брата.       - Вали, куда шел, - коротко и недобро ответил он, игнорируя любопытно помалкивающую девушку. То, что от руки девушки к руке брата тянулась красная сияющая нитка, его не смущало. Раз эти двое связаны судьбой, то, скорее всего, баба такая же вредная, как Вэл - так сказать, его вторая потерянная и найденная половинка. Вот они и ходят парочкой теперь, светят нитью напоказ, позеры. Повезло Вэлу, говнюку...       Ах, судьбаносная нить, связывающая души, это прекрасное изобретение бога, или кто там всем миром заправляет. Люди, неохотно признавая себя нецелостными, искали свою вторую половину, следуя за нитью по всему миру... или просто жили, игнорируя этот алый кусочек волшебства. Ведь, чтобы нить стала видимой, нужно было напрячься особым образом, а в обычное время никаких ниток не замечалось и не ощущалось.       Локко никогда не призывал свою нить, если рядом находились другие люди. Ему было страшно и стыдно, потому что он хранил о себе тайну, которую доверил только старшему брату - не Вэлу, Вэлу он бы не доверил постеречь даже кусочек мела, так как это Вэл. Самого старшего брата в семье звали Люциф, и он присматривал за "детсадом", пока нашедшие друг друга родители трудились, зашибая деньги, либо отдыхали от всего, и уймы детей в том числе. Узнав жуткую тайну предпоследнего младшенького братца, Люциф не стал пугаться или смеяться. Он обнял Локко и усадил себе на колени, прекрасно понимая, что мелкому страшно.       Тогда, в семь лет, Локко и узнал о том, что отыскивать вторую половину вовсе необязательно. Если он полюбит какого-то постороннего человека, он может связать с ним жизнь и без учета всяких нитей судьбы. Особенно, если этот человек хорошо примет такого, как Локко. - А пока что помалкивай о своих секретах. У тебя их хватает, - усмехнулся тогда Люциф, растрепав заулыбавшемуся младшему красноволосую головенку.       Сейчас Локко было уже почти тринадцать лет, и на публике он вел себя, как немного странный, но вполне вменяемый подросток, в меру компанейский и в меру скрытный. Общественность в большинстве своем не была в курсе, что Локко - гермафродит, то есть, по сути, целостный человечек. Об этом знала семья, знали некоторые врачи. Как раз после визита в больницу к одному такому врачу паренек (в его документах стояла галочка в строке "мужской пол") и сидел на лавочке напротив домов спального района. Ждал. Лесопарк за спиной тихо шелестел, поглощая немногочисленные шумы, но Локко прекрасно расслышал шаги на дорожке и весь подобрался. - Привет, Лорд, - вальяжно кивнул он проходящему мимо светловолосому мальчишке. - Как там в школе? Учителя еще не всех сожрали, ты спасся? - Ты уже выздоровел или все еще заразный? - Лорд не спешил подходить, спокойно глядя на приятеля внимательными светлыми серо-голубыми глазами. - Я принес для тебя домашку. Они не только учились в одном классе, но и жили по соседству, и Локко в этом находил пока что больше плюсов, чем минусов. - Только домашку? - хмыкнул красноволосый, спрыгивая с лавочки и обходя низкорослого соседа по кругу. - Что ты еще хотел? Апельсинов? Торт? Обойдешься, - такие словесные подковырки были чем-то вроде обычных ритуалов проявления внимания друг к другу. - Ладно, пошли к тебе, там все расскажешь.       К Локко домой они ходить старались только в тех случаях, когда там было спокойнее и малолюднее, чем обычно. Зато у Лорда с этим проблем не было - он был один в семье, да и то приемный. Пожилая пара опекунов гордилась своим усердно учащимся и пунктуальным приемышем, доверяла ему. Локко, когда в этом убедился, был рад, что другу так повезло с семьей. - ...да, завтра в школу. Сегодня уже справку получил, - рассказывал он по пути, пока молчаливый сосед отпирал дверь в свой дом, пропускал гостя в прихожую, в своей комнате ставил портфель у стола и доставал из него листок с заданиями. - Погоди, опять целая куча упражнений по письму?.. О-о-о... - Локко страдальчески уткнулся в бумажку по пути на кухню. - Училка родной речи ненавидит меня. - Ты пишешь, как ворона лапой, разумеется, она хочет это исправить,- пожал плечами Лорд, пихая тарелку с обедом в микроволновку. - Жрать будешь? - Ага, - хмыкнул Локко, сунув листок в карман, и почуял сосущую пустоту в желудке - очень проголодался, пока сидел под кленами и ждал друга.       Потом они пообедали, цепляя вилками с одной большой тарелки макаронины, похожие на трубы. Маленькое противостояние при делении сардельки развеселило обоих - Локко откровенно давился смехом, да и Лорд заулыбался. Зато яблочный сок делить не пришлось - его хватило ровно на две кружки. - Пошли, погуляем, - предложил Локко. - Уроки и вечером сделаешь, как раз дождь обещали.       Сейчас же погода стояла хорошая, сухая, хотя пасмурное небо не манило. Лорд неохотно согласился, впрочем, в парке он скоро забыл о своем недовольстве, вдыхая осенний запах палой листвы. Ее ковер шуршал под ботинками, Локко, чертыхаясь, снимал со своего мешковатого свитера паутину, и это были привычные умиротворяющие шумы. В кронах стройных деревьев свистела синица.       Одно из деревьев стояло обособленно, было широким и корявым. Тополь, заболевший когда-то и разросшийся так причудливо. - Вот где я эту фигню забыл в прошый раз, - Локко снял с ветки йо-йо и нацепил на руку, играя. - Растяпа, - вздохнул Лорд, привычно усаживаясь среди крупных кривых корней, расстегивая ветровку. - А че? Тополек играл, пока нас не было. Зато ему не скучно было, - хихикнул Локко, тоже садясь на торчащие корни. Йо-йо в руке тихо жужжало, паренек смотрел на вибрирующий шнурок игрушки, и... - Лорд, а тебе интересно, куда ведет нить?       Несколько секунд было очень тихо. - Что? - ровным голосом уточнил приятель, не шевельнувшись, однако Локко уловил в нем напряженность. - Я про нить судьбы,- пояснил красноволосый. - Тебе интересно, кто там, на другом конце? А вдруг этот человек тебе совсем не понравится, хоть вы и две половины одного целого? Лорд снова долго молчал, на этот раз озадаченно. - Разве такое может быть? - тихо спросил он, прикрыв глаза и прислоняясь затылком к морщинистой коре. - Это же половина, она, наверняка, нужная и полезная, самая лучшая... Мне кажется. Локко почувствовал себя виноватым, словно обидел друга или поднял больную для него тему. А ведь он не хотел расстраивать Лорда, просто вздумалось поговорить на откровенную и щекотливую тему. И остановиться сейчас было выше его сил. - Покажешь? Теперь Лорд глянул на приятеля сурово, его и без того холодные глаза стали напоминать два куска льда. - Я же никому не расскажу, - серьезно пообещал Локко, убирая йо-йо в карман и поворачиваясь к приятелю. Весь его заинтересованный вид говорил о том, что Локко не отстанет, пока не получит правду. Лорд обмяк и пожал плечами, тоже повернулся к другу, положил руки на колени и напряг.       Ничего не произошло. - Нитки не видно, - слегка обиженно заметил красноволосый мальчишка, коснувшись рук приятеля. - У меня ее нет.       Странно, но Локко сразу поверил. Охотно, словно нормальное наличие уходящей куда-то вдаль нити у друга огорчило бы его сильнее, чем то, что друг фрик. - Это же...удивительно, - Локко осторожно взял Лорда за пальцы и серьезно поднял взгляд. - Значит, ты свободен и можешь выбирать, кого захочешь. - Или же мне никто не подходит, и я всегда буду один, - хмуро отрезал блондин. - Теперь ты свою показывай. Локко стушевался, съежился и попытался скрыть красные уши под красными волосами или хотя бы в вороте теплого свитера, в котором теперь стало жарко. - Ну...ладно. Ты только не смейся. - Не до смеху вообще.       Одна, две, три, шесть, десять, двадцать... Это было похоже на взорвавшийся в руках у побледневшего Локко клубок ниток, которые теперь тянулись во все стороны. Словно паренек находился в центре огромной кровавой паутины.       У обычного человека нить охватывала колечком основание безымянного пальца. У Локко на каждом пальце было не меньше десятка таких колечек. Нити струились под его протянутыми ладонями, как сюрреалистичный водопад. - Я...не знаю, что сказать, - признался Лорд, коснувшись этих ниток и убедившись, что они ему не мерещатся. - Никогда о таком не слышал. Каково это? Локко тяжко вздохнул. - Ну, не очень, если честно. Мне двенадцать, я еще ни с кем не целовался даже, но уже чувствую себя моральной шлюхой, - он махнул руками, словно кукловод, и взметнувшиеся нити послали куда-то вдаль волну. - Такое ощущение, что у меня не половины не хватает, а что я вообще раздроблен на куски. Как расколотый кирпич, знаешь. Люциф говорит, что скорее всего я могу быть парой для любого из тех, кто на конце ниток, потому что... - Локко стушевался, не собираясь рассказывать о своей обоеполости. - Потому что я им подхожу по усмотрению судьбы. Но я не знаю этих людей, они меня пугают заранее, - нити перестали быть видимыми, а Локко спрятал руки в рукава, растягивая и без того бесформенный свитер.       Лорд озадаченно молчал. - Я тебе завидую, - Локко тепло улыбнулся ему. - Ты не похож на паука-сердцекрада. Хорошо, что ты мой друг. - Ты че? - теперь Лорд смутился. Он не умел с достоинством принимать чужие проявления чувств, направленные на него, потому с ярким и общительным Локко ему иногда было сложно. - Разоткровенничался, как перед смертью. Вместо справки тебе в больнице дали страшный диагноз, что ли?       Расхохотавшийся Локко взъерошил другу волосы и спихнул его на палую листву, затевая возню. С пасмурного, затянутого тучами неба, начал накрапывать мелкий дождик.