***
Прогуливаясь по своим новым владениям, Саске заметил деревянные постройки, утопающие в облаках дыма. От запаха жаренного мяса и свежего хлеба у него заурчало в животе. Но внезапно выскочил голый мальчишка и выплеснул ведро помоев, что не особо вдохновило рыцаря. После этого двор снова опустел, и рыцарь, не спеша, направил коня к крыльцу. И тут из кухни вышла еще и служанка, направляясь к пивоварам. У Саске сладко замерло сердце. Рука сама натянула поводья, приказывая коню остановиться. Конечно, это была Сакура! Он не видел ее уже несколько дней и вспоминал все чаще, несмотря на все усилия выбросить из головы дерзкую девчонку. Он мрачнел на глазах и все чаще придирался к своим людям по поводу и без повода — так что даже Хаку позволил себе однажды ехидную шутку на этот счет. Саске попытался отмолчаться, и тогда Наруто с хохотом предложил ему найти облегчение под юбкой у любой другой служанки. Многие из его солдат уже свели с ними знакомство. Прежде Саске последовал бы дружескому совету, не гнушаясь попользоваться тем же товаром, что пришелся по душе его вассалам. Прежде. Но не теперь. У Учихи перехватило дыхание от острой вспышки страсти. Она была почти голой: нижняя сорочка, насквозь мокрая от пота, так облепила тело, что можно было разглядеть все изгибы и выпуклости. Позабыв обо всем на свете, Саске как во сне направил коня следом за ней. Вдруг девушка остановилась и закашлялась, согнувшись чуть ли не пополам. Рыцарь почти поддался секундной слабости: хотел соскочить на землю и обнять ее, помогая удержаться на ногах, но скрипя зубами, остался в седле. Ее слабость и покорность неприятно поразили его, и на смену страсти пришел испуг. Дождавшись пока откашляется, он медленно слез с коня, направляясь к Сакуре. Она согнувшись пыталась отдышаться, но все было напрасно. Почувствовав на своей талии, чужие руки: — Все, уже прошло… — прохрипела она, не торопясь высвободиться из рук. Однако, когда Сакура подняла глаза и увидала, кто пришел ей на помощь, она вздрогнула от неожиданности. Саске бесстыдно разглядывал обожженное докрасна, лоснящееся лицо. На щеке Сакуры синел свежий синяк, под чудесными изумрудными глазами залегли темные круги; пышные локоны, безжалостно скрученные под тугой косынкой, насквозь пропитались потом. Она едва держалась на ногах. — Ты больна! — произнес рыцарь, хватая ее за плечи. — Отпусти! — Сакура с трудом подавила новый приступ кашля. — Я вполне здорова! Однако Саске ясно видел, какого усилия требует от нее каждое движение. — Я помогу тебе, — тихо сказал он. — Ты должна отдохнуть. — Все это из-за дыма! — упрямо вскинулась она. — Какого дыма? — Там, внутри! Саске по-прежнему ничего не понимал. Убедившись, что девушка уже отдышалась и может стоять самостоятельно, он вошел в кухню. Там работали четверо рабов, включая голого мальчишку, присматривавшего за жаровней. А ему еще все утро казалось, что стоит неимоверная жара! Оказывается, он и понятия не имел о том, какой ад царит в его собственной кухне! — Там же сдохнуть можно! — мрачно буркнул Учиха, вернувшись к Сакуре. — Никто не жалуется, — она небрежно повела плечом. — Как будто не понятно, что огня без дыма не бывает! — Но разве нельзя было устроить дымоход? — Саске впервые в жизни зашел в кухню и запоздало подумал о том, что такие же ужасные условия могли быть и в тех отобранных у врагов поместьях, где ему приходилось распоряжаться прежде. Сакура отвечала ему усталым, равнодушным взглядом. — Кроме дымохода, можно прорубить окна! — В кухне не положены окна! — Ну, значит, мы это изменим, — он прошелся взглядом по синяку на лице и испачканной сорочке. — Что произошло? — Просто несчастный случай. — Ты похожа на обычную кухонную девку. — А я и есть кухонная девка. В конце концов, это же ваш приказ — приравнять меня к прислуге! — Разве ты не присматриваешь здесь за поварами? — Саске чувствовал, как медленно закипает в груди черная, душная ярость. — Присматриваю? — Сакура хрипло расхохоталась. — Я что, похожа на надсмотрщика?— она выразительно показала на свое изможденное, покрытое потом тело. Ее рука заметно дрожала. — Ты измучена. — Я отлично себя чувствую и непозволительно долго торчу с вами, мой милорд, посреди двора! — вызывающе глянув на рыцаря, отчеканила Сакура. — Простите, у меня полно дел! — она резко повернулась, собираясь вернуться на кухню. Дерзкая, упрямая, она осталась верна себе — ушла, не дожидаясь его позволения! Учиха послал бы ее ко всем чертям, если бы не боялся за ее здоровье. — Сейчас же вернись в свою комнату! — рявкнул он, поймав Сакуру за запястье. — Разве не вы назначили мне это в наказание… милорд? — Ничего подобного. Но я все-таки отдам тебе один приказ. Ты сейчас же отправишься в постель и будешь отдыхать до самого вечера. Больше никогда, слышишь, никогда ноги твоей не будет в этой кухне! Сакура молчала. — А теперь постарайся понять еще одну вещь. Ты принадлежишь мне, твоя жизнь принадлежит мне. Она закусила губу и, покраснев, пробормотала: — Слушаюсь, мой милорд. Он ждал, не спуская с нее глаз. Похоже, она снова готовилась вступить в безнадежную, отчаянную борьбу. Подобная стойкость и отвага не могли не вызывать уважения — тем более что их проявила простая женщина. Но ответа не последовало, лишь потухший взгляд и долгое молчание. Не в силах дольше терпеть возникшее напряжение, Саске приподнял ее лицо за подбородок. — Я не расслышал? — Как прикажете, милорд! — Сакура едва дышала, но все же не поднимала взгляд, стараясь скрыть свою боль. — Вот видишь, не так уж это трудно.,— он, не проявляя ни каких эмоций, погладил ее по щеке. Девушка поморщилась и отвернулась. — Теперь иди в свою спальню, — услышав эти слова, Сакура мгновенно подхватила подол и понеслась куда глаза глядят, лишь бы скорее оказаться подальше от него!***
— Леди, вас господин зовет! Карин переминалась с ноги на ногу у столов, не смея в отсутствие Саске садиться за стол, хотя его люди уже давно приступили к еде. Она исподтишка огляделась, заметив, как Хаку внимательно наблюдает за ней. — Это не может подождать? Обед совсем остынет! — пренебрежительно отмахнулась от надоедливой служанки, рыжеволосая. — Он приказал, — испуганно залепетала молоденькая девушка, опуская голову. Пройдя к лестнице, невеста увидела Саске, стоящего на первой ступени. Не церемонясь далее, тот подхватил ее под локоть и повел наверх. Карин изо всех сил старалась не выказать, что чувствует себя оскорбленной. Он обращался с ней как с последней рабыней. Она едва поспевала за мужчиной, стыдливо потупив глаза и безуспешно пытаясь понять причину его недовольства. — Позвольте узнать, Вы распоряжаетесь моими подчиненными от моего имени? — спокойно спросил Учиха, не отводя холодного взгляда от Карин. — Что вы. Я пока не имею права. — Тогда, как могло случиться, что вы сказали мне, будто Сакура присматривает за поварами? Когда на самом деле она работала все это время наравне с простыми рабынями! — Но она и есть простая рабыня, — Карин невинно захлопала ресницами. — Она — ваша двоюродная сестра! — Сакура приходится мне седьмой водой на киселе, ее отец — изменник, а мать —безродная шлюха! — Тем не менее эта девушка — знатных кровей, ваш отец родной брат ее матери, а значит, не ровня простым крестьянкам в моем замке, и ей не место в кухне, среди рабынь. Отвернувшись от уже успевшей надоесть девушки, Саске отошел к окну, потянув шею. Тишина, повисшая сейчас в комнате, уничтожала Карин. Как он имел право изменить ее приказ, прежде подобного никогда не было. И эта Сакура всегда знала свое место, не мешаясь под ногами. Взяв себя в руки, Карин пыталась понять, успокоился ли мужчина, но за холодным взглядом и безэмоциональной маской это было не возможно. Не дождавшись новых приказаний, она робко окликнула его: — Милорд? Рыцарь выжидающе посмотрел на нее. — Вы ведь не позволите ей оставаться без дела, не так ли? Мы никогда не поощряли нахлебников: в моем замке, каждый раб обязан отработать свое содержание. — Вашем? — спокойно произнес Учиха, слегка наклонив голову в бок. — В моем замке я сам найду ей занятие, смотрите, чтоб вам не нашли его! — он, не обращая внимание на девушку, направился к лестнице, чтобы спуститься в зал, но Карин поймала его за рукав. — Милорд, вы так и не сказали… — она не сразу набралась духу, чтобы закончить вопрос, — когда мы поженимся? — Разве? — его лицо помрачнело. — А мне казалось, что я уже говорил об этом. Через две недели… — О, это замечательно! — с облегчением воскликнула Карин. Лицо ее сияло от радости. — Я так счастлива. Сакура не появилась за общим столом и к обеду, но Саске не тревожился — скорее всего она все же подчинилась его приказу и теперь отдыхает. Однако ее не было видно и за ужином, и его снова охватило раздражение, с досадой вспоминая подлую выходку Карин, воспользовавшейся положением хозяйки замка, чтобы отомстить. Наверняка, Карин поступала так уже не в первый раз, и Сакуре ничего не оставалось, как только покоряться ее приказам. Нетрудно представить, что может испытать рабыня, оказавшаяся во власти несправедливой хозяйки. Впрочем, Саске не воспринимал Сакуру как рабыню, до тех пор, пока об этом не заговорила его невеста. Теперь ему доставляло удовольствие осознание того, что эта гордячка стала его собственностью. Конечно, Сакура обязана была почитать его как хозяина замка и в качестве равноправного члена семьи, но это были совершенно иные отношения. Рабыня должна не только отработать свой хлеб, но она не сможет ни покинуть замок, ни выйти замуж без его разрешения. А вдруг она все еще чувствует себя плохо? Скорее всего Сакура осталась на ночь у служанок, живших в деревне, но на всякий случай Саске решил расспросить слуг. Так он во второй раз в жизни оказался в кухне, освещенной в этот час жировыми светильниками. Он испытал большое потрясение, когда увидал ее все за той же непосильной работой, чем если бы встретил призрака. Почувствовав пристальный взгляд, Сакура выпрямилась и обернулась и охнула от неожиданности — она не думала, что захватчик находится рядом. Вот почему дети так быстро замолчали! Даже кухарка замер в испуге, не зная, как себя вести. — И ты посмела, — пробормотал он, — открыто мне не подчиниться! — Я все могу объяснить, — как ни в чем не бывало заявила девушка, опираясь на стол. — Никто не имеет права нарушать мои приказы! — Но у меня была причина! — Обычно моим людям достаточно одного слова! — его трясло от ярости. — Но, милорд… — За непослушание, следует наказание! — Милорд! — Сакура отступила, беспомощно выставив перед собой руки. Она едва дышала от усталости и вовсе не собиралась ни с кем пререкаться, от души надеясь на то, что ее хозяин не узнает о ее непослушании. — Мне пришлось заменить Ино — у нее начались роды, а в кухне и так не хватает рабочих! Я не могла не помочь! — И ты готова была угробить себя, помогая какой-то рабыне?! — гнев в душе рыцаря сменился изумлением. — Но ведь она рожает, милорд! — с чувством воскликнула Сакура. — И она моя подруга! — Все, хватит! — Саске замотал головой. — Ты не можешь нарушать мои приказы, и больше я этого не допущу! — Вы прикажете меня высечь? — Откровенно говоря, хорошая порка пошла бы тебе только на пользу. Если ты посмеешь перечить мне снова — пеняй на себя! Несмотря на то, что ее губы дрожали от обиды и возмущения, Сакура по-прежнему старалась держаться с достоинством. — Ненавижу тебя! — выпалила она. — Тиран! Пропустив ее слова мимо ушей, Саске снова одел маску безразличия. Схватив ее выше локтя, рывком вывел во двор, освещенный луной, и девушка с наслаждением вдохнула полной грудью прохладный воздух. Заметив, что Саске всматривается в ее лицо, она отвернулась и покраснела. — Идем! — и теперь уже ей ничего не оставалось, как только подчиниться.***
Карин едва успела отскочить от окна в хозяйской опочивальне и метнулась в свою комнату. Затаившись под одеялом, она следила за тем, как мелькнула в коридоре огромная тень. Ну вот, она так и знала! Он ходил на свидание с этой шлюхой! Карин сама видела, как они вместе вернулись с заднего двора! Теперь она еще сильнее возненавидела Сакуру, а заодно с ней и этого Учиху. «Ну погоди, сестрица, рано или поздно ты за все заплатишь», — пронеслось у нее в голове. Первым делом следовало позаботиться о том, чтобы проклятая шлюха не сумела пробраться в койку к их лорду, а уж когда она станет законной женой, то непременно найдет способ раз и навсегда избавиться от этой рабыни, даже если для этого придется силой выдать ее замуж за самого ничтожного раба из дальней деревни! Лучше всего продать ее Скоттам, чтобы здесь и духу ее не осталось!***
— Через две недели? — растерянно переспросила Сакура. — Да. Приготовления уже начались, — подтвердил один из слуг. Девушка резко отвернулась. Она не знала, что предпринять. Ни за что на свете она не позволит этой змее угнездиться в их родовом замке! Но как, скажите на милость, она может помешать своей сестре, которая спит и видит себя замужем за их кровным врагом? — Мы обязаны их остановить, — невольно вырвалось у нее. — Такого остановишь, как же! — посетовал слуга. — По-твоему, его назвали Беспощадным за красивые глаза? Если он выбрал цель, то всегда добьется своего — это давно всем известно. А сейчас он добивается нашего дома! — Да, тут ты прав, — с горечью согласилась Сакура. Она ничего не могла с собой поделать: в ее памяти то и дело возникали его ласковые глаза и похвала: «Отличная работа!». Потом ей вспомнились ласковые губы там, у ванной, и что-то тоскливо заныло в груди. Неужели он действительно готов овладеть Карин? И почему ее это так волнует? Если она и должна испытывать какие-то чувства из-за предстоящей свадьбы — так это жалость к сводной сестре, и все! Ничего не сказав больше, девушка вышла в из замка, намереваясь прямо высказать все ему в лицо. Лучше так, чем сидеть сложа руки. Оглянувшись, она ахнула. Судя по всему, завоеватель заканчивал работы в округе и уже отправил часть строителей возводить вблизи замка новое поместье. Сакура увидала Учиху возле огромного рва. Остановившись, она стала незаметно разглядывать его, пока он не почувствовал ее присутствие и не обернулся. Тут же пожалев о том, что проявила такую бесцеремонность на глазах у всего владения, она гордо выпрямилась, но рыцарь, как ни в чем не бывало, отвернулся. Сакура ничего не могла поделать с волной жаркой истомы, прокатившейся по всему ее телу при виде загорелого, обнаженного торса и длинных ног с могучими мускулами под тонкой тканью брюк. Она все же смогла подойти к мужчине и окликнуть его. — Чего тебе надо? — вполголоса заметил он. — Нам надо поговорить! — произнеся эти слова, Харуно зарделась от смущения. Заметив ее отведенный взгляд и румянец, рыцарь усмехнулся: — Нравится на меня смотреть? — он улыбнулся, отчего девушка окончательно смутилась. — Это не правда! — Сакура сделала вид, что чрезвычайно внимательно разглядывает хитрое устройство для подъема решетки. Саске хотелось рассмеяться, но привычная маска безразличия снова овладела им: — Так для чего явилась? — Давайте, отойдем! — фыркнула Харуно, напряженно всматриваясь в его лицо. Его глаза снова полыхнули знакомым синим пламенем. — Вы принесете несчастья этим землям. Тут живет свободолюбивый народ! Даже не смотря на нее, Учиха отдал новый приказ, а через пару секунд ответил так, что по спине Сакуры пробежался холодный пот. — Теперь ты тоже принадлежишь мне, как и все тут, — ледяным тоном сказал он. — Я привык получать все, что захочу сделать своим! Ее слух больно резанул намек на ее положение рабыни в замке. Значит, Карин успела внушить ему эту ложь! А она-то надеялась, что у сестры осталась хоть капля порядочности! — Я не рабыня! — Ошибаешься, ты вместе со всеми принадлежишь владельцу этих земель — то есть мне! До боли стиснув кулаки от своей безвыходности, она заскрипела зубами, готовая сейчас на все, даже на побег из родных земель, а до той поры пусть он думает о ней что угодно; рано или поздно она вернется, чтобы вышвырнуть наглого захватчика, и все встанет на свои места. Пока же она должна быть терпеливой и хитрой. — Раб своих желаний! — тихо пискнула Сакура. — Будь я рабом своих желаний, — надменно произнес рыцарь, — я бы взял тебя прямо здесь, в грязи, на глазах у всего замка! — Этому не бывать! — прошипела Харуно. От ярости у нее потемнело в глазах. — Неужели ты вообразила, что способна помешать мне? — Я сделаю это во что бы то ни стало, тиран! — на глазах у Сакуры выступили жгучие слезы. — Я готова пожертвовать жизнью, лишь бы не видеть, как вы правите нашим замком! — Но ты пока жива, Сакура, — холодно констатировал он, — а я уже правлю замком. Даже думать не смей о том, чтобы строить мне козни, предупреждаю тебя раз и навсегда! — потянувшись, он резко схватил девушку за горло, наклонившись к ее лицу. — Мне надоели эти игры. И в следующий раз, я переломаю каждому кто тебе дорог их тонкие шеи, —оскалившись, он облизал губы. — Уяснила? Впервые в жизни Сакура почувствовала сковывающий страх — этот человек действительно был беспощаден, и сейчас она поняла, почему все его боятся. — Дайте, пройти… с вашего позволения, милорд! — брызнувшие из глаз слезы испортили весь сарказм этой горькой фразы. — Ступай, пока я не повел себя как мальчишка и не пошел на поводу у своих желаний! И помни мои слова! Сакура проглотила вертевшийся на языке дерзкий ответ и, не разжимая кулаков, поспешила прочь.***
— Эй, постой! У нее потемнело в глазах — это был голос Какаши, самого доверенного человека Учихи! Обернувшись, девушка увидела, что он переоделся простым крестьянином. — Доброе утро! — ее голос дрожал от нетерпения. — Давай-ка прогуляемся, — предложил мужчина. В последнее время он часто навещал ее, помогая скрасить все эти дни. Их дружба началась еще тогда в лагере короля, когда Сакура, выглянув из шатра, заметила, как он отдавал сиротам яблоки. — О чем вы хотели поговорить? — наконец спросила она, нервно теребя поясок на платье и рассматривая мужчину. Он был высок, подтянут, с невероятно светлыми волосами, торчащими в разные стороны. У своего господина он был шпионом, поэтому практически всегда скрывал свое лицо от окружающих. — Я передал твое письмо. Сакура улыбнулась. Ей еще сильнее захотелось увидеть людей, подаривших ей счастливые воспоминания из детства. Сер Тобимара был румяным крепышом, унаследовавшим пронзительный взгляд своего отца, а Сандаймэ уродился более высоким и худощавым, с черными как смоль волосами и живыми серыми глазами; однако его холодный взгляд говорил о той же железной воле и остром уме, каким наделила природа Тобираму. Они были братьями не состоявшего жениха Карин, умершего на поле боя. Но даже за то время, что они пробыли в этих землях, дружба сохранилась. Что невероятно злило Карин, считающую, что один из них обязан был после смерти старшего брата на ней жениться.