У кошек девять жизней

Мне плохо, не трогай меня, ирод ушастый. Иди займись своими пиратскими делами — ограбь пару кораблей, изнасилуй дочку адмирала и укради из сокровищницы никому не нужный артефакт. — Маленькая вредная зараза, ты же не спишь, — сплю, уйди от меня. Не трогай хвост! Возьми лопату и убей дедушку, а мне плохо после твоего медицинского интереса над моей шейкой. Которая все еще болит… — Дверь не закрываю, лоток на улице. Да я тебя этим лотком… Я все же открыла глаза после хлопка дверью и огляделась. Уютно, но слишком по-мужски; мне, например, здесь не хватает коврика на полу, как минимум. Потянувшись и спрыгнув с кровати, я прошлепала к шкафу, забитому старыми книгами и различными статуэтками. А вы у нас, капитан, оказывается, коллекционер. Будет время — посмотрим, о чем читаете. О, а это у тебя чучело морской совы, рядом с ней маленькая копия скелета морского короля. Интересно: настоящий? Я осторожно ткнула лапкой в оскаленный череп, и тот тут же соскочил со своей опоры и упал на пол. Так, это не я была. А день выдался ничего так: светлый, ветреный; я замерла, едва переступив порог, завороженно глядя на корабль сверху вниз. Какой же он все-таки огромный и похожий на муравейник! Солнце только приближается к полудню, а внизу уже носятся десятки людей, настраивая под чуткими командами старших по званию паруса, натягивая канаты и перетаскивая погруженный недавно груз в трюмы. — Глянь, какая киса выползла, — рявкнув на пробегающего мимо парнишку, я неспешно двинулась к верхней палубе, по пути разглядывая всех и ко всему принюхиваясь. Впереди мелькали абстрактные капитанские штаны, и я направилась именно к ним, решив для себя пока что держаться поближе к капитанской защите. А то мало ли что… — Даже если так, это ничего не меняет: брать другой курс мы не будем, — рыжий, подставив лицо ветру, казалось бы, и не вникал в суть дела, пока Бен рядом, злясь, рассматривал карту и сверялся с лог-посом. Две из трех стрелок спокойно указывали свои направления, в то время как третья нервно дрожала и дергалась из стороны в сторону. — Если сейчас не взять на несколько градусов севернее, то придется плыть через «Шакалью пасть», а с таким грузом мы точно сядем дном на рифы. — А поплыв по остальным двум направлениям мы или вновь пройдем через кордон дозора, или через торговый путь, а я вовсе не горю желанием снова выслушивать несколько часов жалобы торговцев. — Поэтому давай посадим корабль на рифы, как какие-то новички в дельте реки! — Бен раздраженно стукнул кулаком по карте. — Если у тебя в голове одни бабы, это не должно влиять на управление кораблем. Я, решив вмешаться (хотя никто и не просил), запрыгнула на стол, примиряюще потянувшись ласкаться к Бену: чего греха таить, стрелок мне нравился на порядок больше остальных. — Хоть от тебя понимание есть, да, девочка? — громко заурчав, я осторожно вытянула шею и потерлась о колючие мужские щеки, всеми правдами и неправдами показывая правоту старпома. — Эй, предательница хвостатая, — проигнорировав окрик и сделав вид, что и вовсе капитана здесь нет, я растянулась на карте, сталкивая лапой лог-пос и рассматривая начертанные на ней линии. Так, эта местность мне знакома только названиями, но вот эта линяя, ведущая через рифы, вполне себе даже знакомое место — там находятся залежи особого металла, вызывающего сбой лог-поса и своими волнами притягивающий морских королей. Вроде бы, если не ошибаюсь, за ущельем, через которое проносит восходящее течение, находится «мертвая» зона, аналогичная Тихому поясу. — Не делай такой умный вид, словно понимаешь карты, — понимаю, еще как понимаю и рисовать по памяти совсем капельку, но могу и даю хвост на отсечение, что вы, капитан, не сможете отобразить все четырнадцать течений, омывающих Мариджою. Получив свою ласку от стрелка, я хотела было перепрыгнуть к капитану, однако лапы подвели в самый последний момент, и я с жалобным писком свалилась кубарем на пол, непонимающе оглядываясь на задние конечности — лапы как лапы, но отчего же тогда ими так трудно двигать? Эй, кости с мясом, у нас с вами по контракту еще лет десять работы без сбоев, что за бунт в восточном королевстве? Хотя, вероятнее всего, сказываются месяцы без движения. Я скептически осмотрела себя при дневном свете — и правда: ребра выпирают, ключицы и копчик торчат, как спицы из ниток, а шкура и того хлеще — напоминает плешивый коврик. А еще блохи. Я цапнула себя за кончик хвоста и обиженно завыла: — Ву-у-у, — пожаловалась я мужчинам. — Ву-у-у, чего ты ноешь опять, — передразнил рыжий, усаживаясь на мешки и разворачивая карту к себе. — Вечером опустим паруса и пройдем на дрейфе до утра: течением нас отнесет на три градуса севернее этого направления, — пальцем вдоль красной линии, идущей от Калмп Белта до Дресс Роуз. — В любом случае к вечеру опустится туман; не вижу смысла тыкаться, как слепые котята. А так с утра ляжем на поток и вернемся к запланированному курсу — мы потеряли два дня с вашими игрищами на острове и придется дальше плыть без остановок. Интересно, куда плывут пираты в Новом мире? Все начинают с маленьких морей и через Гранд Лайн рвутся в Новый Мир в поисках сокровищ, славы и богатств. Кто-то остается в его начале, кто-то рвется к концу, но ведь капитан в море больше лет, чем мне, и весьма сомневаюсь в его неспособности доплыть до конца. Но тогда какая цель держит старого волка в лесу, полном голодных молодых кобелей? Я шумно засопела, переворачиваясь на бок и подставляя плешивый живот солнышку. Не так давно я покинула родимый дом по весьма обоснованной причине — отправилась искать мать, и, увы, пока мой поиск был безуспешен, а говоря откровенно, его и не было. Промучившись год и став занозой в заднице номер один у большинства мэров городов, я не собрала ни крупицы информации и просто опустила руки, плывя дальше по течению. Жизнь вне дома была другой, и хотя порой жажда вернуться накатывала с новой силой, я не была готова расстаться с шумом прибоя и ветром в волосах. — Эй, толстопопик, кис-кис-кис, — пошел к морским чертям со своим кисом. — Значит, кушать не хочешь? — рыжий прищурился, убирая за спину кусок вяленого мяса. Так бы стразу и сказал. Я, даже не думая вставать, расставила передние лапы, мол, «хочу на ручки», и совсем невинно посмотрела на капитана. Хочешь кормить меня, красавицу, так возьми на ручки и усади поудобнее: что ж я сама, такая маленькая и слабенькая, должна за тобой бегать? — Ты издеваешься? — конечно же нет, мой дорогой НЕ хозяин; вот Бен быстрее сообразил и, взяв меня на ручки, усадил себе на колени и сунул под нос кусок жесткого мяса, который, так и быть, я вальяжно взяла и, не жуя, заглотила и, засопев носом, ткнулась мордой стрелку в ладонь, ища добавки. Кошачья жизнь не такая дрянная, как может показаться с первого взгляда — но это если ты помнишь про человеческую ипостась, — а если проводишь весьма продолжительное время в образе животного, то, соответственно, и становишься животным. Вот скажите мне на милость, хоть один уважающий себя фруктовик будет питаться на помойке и вылизываться? Стыдно сказать даже, что у меня во рту успело побывать за последние годы. — Если бы знал о такой красавице раньше, то, клянусь морем, приплыл бы сломя голову, — я одарила стрелка влюбленным взглядом и, доверчиво улегшись на коленях на спину, подставила мужчине живот, молча требуя его почесать. Это у людей там эрогенная зона, а кошке можно все. — Забей, какая из нее красавица, половик драный, — я — бабочка на поле, и меня абсолютно не задевают слова… — Даже на команды не откликается, — рыкнув, я дернулась вперед, норовя когтями вцепиться в наглую небритую рожу, но стрелок успел в последний момент ухватить меня за заднюю лапу и дернуть назад так, что в итоге у меня получилось только поцеловать доски. Ворча, выдернув из его рук лапу, я запрыгнула капитану на колени, прижимаясь лбом ко лбу и посылая лучи «любви», как мысленно, так и когтями сквозь парусину штанов. — Полегче, я же тебя за борт выброшу и не пожалею, — выбросишь, как же. Развернувшись на месте, под смех Бена, нагло плюхнулась пятой точкой на колени с каменной мордой и при малейшем движении мужчины попросту начинала выпускать когти. Сиди и не рыпайся. Хоть йонко, хоть адмирал, хоть юнга в порту — взялся кормить — терпи, будь мужиком. А вообще девочку каждый обидеть может. А вечером вернулась Кана. После ужина я услышала отчаянную брань, доносившуюся от мостика, а после увидела, как к нашему кораблю впритык подплывает другой, меньших размеров, но более быстроходный за счет строения и отсутствия пушек. По трапу с него спускалась, как я поняла, оставшаяся часть команды, груженая товаром, и замыкала процессию высокая грудастая девушка с темными густыми волосами и резкими чертами лица. — Какого хрена даме никто не помогает? Джек, Шкипер, Рико — по мешку взяли и отволокли на склады. Узнаю, что кто-то из вас, корабельных крыс, опять спер провизию — вздерну на рее, и плевать, что капитан запретил, а из вашей кожи сделаю себе сапоги. Шевелите булками, портовые девки. — Спокойней, девочка, ты к ней привыкнешь, — прокомментировал мое рычание Бен. Ага, сейчас, бегу и падаю привыкать к мужеподобной хабалке. Мы стояли на мостике, сверху вниз наблюдая, как команда старается побыстрее перетащить груз на наш борт и отпустить трех человек на том корабле назад в море. Как трем пиратам удавалось управляться с целым кораблем не знаю, но посудина довольно ловко набрала скорость и дала ходу в сторону востока. — Кана, мы ждали тебя на три дня раньше, — рыжий спускался с лестницы, когда в него прилетел мешок с зерном. Девушка лишь зло повела кистью, совершенно явно не заморачиваясь, чем и в кого она кидает. — Заткнись, мы три дня искали ваши задницы в море, пока не наплыли на сгоревшую Морею. Три сраных дня я таскалась по открытому морю, чтобы после узнать, что у взрослых импотентов детство в заднице заиграло, да? Капитан миролюбиво было отозвался, что три дня — не срок с таким провиантом, да и для шхуны не было абсолютно никакой опасности, но хамка вскинула средний палец. — Да пошел ты! Кстати, — уже более миролюбиво и как-то с заискиванием сказала она, — мы по пути чисто случайно оказались под огнем одного судна… Рыжий со вздохом оперся плечом на стенку, потирая переносицу: явно не в первый раз Кана начинала так мило о чем-то рассказывать. — Сколько раз я тебя просил… — И чисто случайно это оказался корабль знати, — Кана практически мурлыкала, не слушая капитана. — Если корабль правительственный… — Я просто не могла отказать мальчикам в такой хорошей добыче. Глянь, три мешка добра, не говоря уже о том, сколько бабьего шмотья было там: твоим девкам понравится. — Его не трогать, — закончил рыжий, укоризненно глядя на подчиненную. — Ты хотя бы в живых оставила кого-нибудь? Девушка мягко оскалилась, демонстративно выковыривая ногтем застрявший между зубов кусок ткани. — Его голова хрустела, как спелый арбуз, но я думаю, этого того стоило: посмотри, сколько рабов они перевозили, — мы синхронно повернулись к сгружаемому товару — и действительно, там толпилось человек десять в рванье, из которых семеро были молодыми девушками, одетыми на восточный мотив и, на мой взгляд, слишком откровенно. Кана уже более серьезно продолжила: — Это только малая часть, но мне не удалось выбить, где у этой падлы основной дом, охрана тоже молчала. Большая часть девочек несовершеннолетние, самой маленькой едва четырнадцать; ты же понимаешь, я не могла их просто так отпустить. — Адмирал? — Кана качнула головой, перебрасывая в руки капитана бронзовый ден-ден-муши, — Они не успели даже опомниться. Думаю, ничего менять не будем — высадим, а там пусть сами решают. — Девушка закинула на плечо мешок и двинулась на камбуз. — Мра? — я встала на задние лапы, передними опираясь на капитанскую коленку и принюхиваясь к бронзовой улитке. Не знала, что адмирала вызывают через такие приборы, да о чем там говорить — поведение девушки было для меня шокирующим. Взять и просто так вырезать весь корабль. Хотя для меня не было в диковинку, что знать имела рабов, но вот так просто захотеть и напасть…это действительно страшные люди. — Лиза, фу, уберись, — я покорно отстала, наблюдая за тем, как Шанкс раздает указания о размещении бывших рабов в нижних каютах. Однако с этим вышло проблем больше ожидаемого: когда пираты приблизились к жавшимся друг к другу людям, те в панике шарахнулись, едва не выпадая за борт. Капитан к тому времени скрылся, и часть команды откровенно решила поиздеваться над и без того запуганными девушками. — Ого! — высокий худой парень с черным ежиком волос дернул на себя крайнюю девушку, казавшуюся старше других. — Где же вы нашли такую белокурую красавицу в этих местах? Эй, милочка, как тебя звать? Я, чувствуя, как в душе поднимается негодование, медленно двинулась к собравшейся толпе пиратов. — Я Фрейлина короля мелкого прибрежного государства, отец продал меня во служение за долги семьи, — она говорила, не поднимая глаз от досок и трясясь так, словно ее в любой момент должны ударить. Ничего так, милая была бы в другой одежде. Рыженькая, курносая с округлыми формами. — Как тебя зовут, красавица? — обратился пират ко второй связанной девушке. Пленница, поняв, что убивать ее пока не собираются, вскинула голову и ответила надменным взглядом. — Ах да, прости! Я совсем забыл, что в благородном обществе мужчине принято представляться первым! — со смехом ответил пират. — Джон, Быстрый Джон с наградой в сорок миллионов белли. А теперь, как зовут вас? — Я не собираюсь разговаривать с пиратом! Я удивленно фыркнула, наблюдая пока со стороны. Их же спасли. Да, сейчас этот Джон грубит, но их же насиловать не собираются…надеюсь. — Позвольте, это когда же я успел вас связать, если я вижу вас впервые в жизни? Но это не проблема. Снимите с нее веревки! — взмах меча, и путы осыпались с рук девушек. — Теперь вы готовы представиться? Или лучше следом за веревками отрубить вам пальцы? — Девушка испугано взглянула на моряка. Резкий переход от вежливо-благородного тона к угрозам напугал ее. — Эмили Джеймс. Что вам от нас нужно? — в голосе послышались дребезжащие нотки. Девушка была на грани истерики. — Скажи-ка мне, Эмили, за сколько твой отец продал тебя? — Два миллиона белли, — девушка опустила глаза в пол. Парень рассмеялся, громко и надрывисто, красуясь перед остальными мужчинами. — Два миллиона, всего-то. Слушай, у меня хорошая идея: давай ты отработаешь два миллиона, и мы тебя отпустим? Парни, сколько вы платите портовым шлюхам? — Только если она очень постарается! — с хохотом ответили матросы. — Обычно — тысяча белли за ночь с одним моряком. Только с Рико берут по две. Но с ним особый случай. Вы же знаете, за что его прозвали Безумным Конем? — Вот видишь, красавица, всего за год-два ты сможешь честным трудом заработать выкуп! Ну как? Приступишь прямо сейчас? — он уже протянул руки к девушке, когда, в один прыжок преодолевая расстояние, между ними выросла я, утробно рыча и оскаливаясь. Остатки шерсти на загривке встали дыбом, да и оскаленные клыки тоже не выглядели забавами котенка. Да ты, мразь, даже не представляешь, что значит быть пленником. — Эй, полегче, коврик, ты чего это? — утробно едва не воя, я медленно начала приближаться к парню, намереваясь как минимум подрать ему то, что болтается не там, где надо. — Да мы же просто шутим! — за такие шутки в зубах бывают промежутки. — Что здесь происходит? — я, не обращая внимания на окрик, недовольно зарычала громче, готовясь к прыжку, но легкий шлепок газетой остудил пыл. Ясопп, недовольно хмурясь, обвел собравшихся взглядом. — Не знаю, что у вас здесь происходит, но быстро разошлись. Джон, я еще утром приказал сложить старую парусину, какого черта она все еще валяется на верхней палубе? Темноволосый, чертыхнувшись сквозь зубы и бросив на меня злой взгляд, нехотя удалился, не желая связываться со старшим по званию и оставляя нас двоих рядом с притихшими пленниками. — Прощу прощения за их дурацкие шутки, — он миролюбиво развел руками. — На этом корабле вам никто не причинит вреда. Через два дня мы причалим к острову Воббуффет, где вы сможете отдохнуть и отправиться к себе на родину. Из толпы вышла маленькая девочка — совсем еще ребенок, чумазая, как смерть, и такая же лохматая. — Извините, а у кого нет дома? Ясопп присел на корточки, чтобы быть поближе взглядом к ребенку. — Те смогут остаться на острове, если им понравится, и жить там под защитой капитана. А теперь пойдемте, вам требуется отдых после пережитого. Прихрамывая — а что-то у меня разболелись суставы на лапах, — я пошла к присмотренному месту на старой парусине; уже смеркалось, и хотя на палубе было все так же шумно, я чувствовала непосильную усталость. Эту ночь я провела то мучаясь в бреду, то страдая от бессонницы, и едва солнечный диск коснулся неба, я, с трудом поднявшись на лапы, потрусила на кухню в поисках съестного. Вторая ночь без сна давала о себе знать — с трудом волоча лапы, я толкнула дверь на камбуз и нерешительно замерла, глядя на Кану, строгающую в кастрюлю морковь. — Что приперлась, плешивая? — она грубо указала на меня здоровым тесаком. — Кто тебя притащил на корабль — тот и кормит, так что тащи свою задницу к капитану в каюту и ищи еду там: я не собираюсь тратить припасы на блохастый комок шерсти. Прикидываясь дурочкой, я громко мяукнула, потираясь щекой о косяк двери. Ничего не знаю, ты кок — корми. Желудок и правда бурчал, словно в нем сидело стадо маленьких голодных туземцев и било в бубны. — Послушай сюда, — девушка резко шагнула навстречу и схватила меня за шкирку, — понятия не имею, в какие игры ты здесь играешь, но учти — от тебя за лигу несет человеком, и при желании я спокойно могу шкуру с тебя содрать. Не знаешь ты ничего, блефуешь. Блефуешь! Сама того не желая, я виновато отвела взгляд, поджимая уши и выдавая себя полностью. Не было беды, так пришла, когда не звали — теперь эта заноза в заднице портит мне все карты. Встряхнув меня для убедительности, Кана все же опустила четыре лапы на твердый пол и кинула туда же сырую куриную ножку с видом, что с меня хватит. Хватит, так хватит — игнорируя возмущенное сопение и усилившийся стук ножа о доску, я схватила кусок и удалилась с камбуза на улицу, все же чувствуя себя не совсем хорошо. — Ну-ка брось бяку, — в голове вихрем пронеслись воспоминания, и когда над головой кто-то занес руку, я инстинктивно припала животом к палубе и, злобно оскалившись, зашипела, попутно ложась на добычу всем телом и пряча ее от глаз врага. Молодой парень — тот самый, что возмущался насчет меня не так давно на камбузе, — испуганно шарахнулся в сторону, упираясь спиной аккурат капитану в грудь и пугаясь второй раз, шарахаясь обратно в мою сторону. — Капитан, вы не подумайте, она сама. Я ничего не делал! — продолжая ворчать, я, мертвой хваткой прижав животом курицу к доскам, буравила взглядом мужчин, нетерпеливо мечтая об их уходе. Мне кушать хочется в конце концов, а гарантий, что вы не отнимете сырую ножку, нет. Мое, не отдам. — Лиза, ну-ка фу, — сам ты фу, во всех планах ты фу, и кровать у тебя фу-фу-фу. — Лиза, — рыжий, присев рядом на корточки, осторожно попытался просунуть руку мне под живот и, нарвавшись на шипение на саму конечность, на мгновение замер. Парнишка, стоя в стороне, явно чувствовал себя не в своей тарелке. С одной стороны вроде бы и помочь как-то надо, а с другой… ну в самом деле, йонко от бешеного котенка спасать? Ладонь все же сунулась дальше под пузо и ухватилась за курицу. Мое! Не отдам! Убью! Взвыв, я вцепилась зубами в бедро и повисла на нем грузом, глухо рыча и дергая головой. В итоге плюнув на приличие, я просто разинула пасть, заглатывая свой кусок по кончики капитанских пальцев и хрустя им. — Вот же ты засранка, — ой, все.