Рожденные беспределом

— Дети в школу собирались — мылись, брились, похмелялись, — Гермиона недовольно посмотрела на часы. — Том, если ты ещё раз подольёшь своё пойло в мой чай, то отправишься дегустировать спиртосодержащие напитки в Ад! Том покаянно опустил голову. — Гермиона, клянусь, это первый и последний раз! — он виновато посмотрел на неё. — Надо же было отметить ваш последний день пребывания в нашем чёртовом городе в этом году. — Я-то не против, только давай в следующий раз без этого? — попросила Грейнджер, вставая с кровати и приглаживая свои теперь очень короткие волосы. — Гарри! Ты, мать твою, где? — Здесь, — верный Поттер тут же появился в комнате, навьюченный двумя кожаными чёрными саквояжами. Которые, конечно, и были с заклятьями незримого расширения, но Гарри набил их до такой степени, что они стали довольно тяжёлыми. — Роза собрала нам пожрать в дорогу. Ты готова? — Сейчас воды выпью — и буду готовее некуда! — Гермиона вновь жадно присосалась к бутылке с водой. — Идём! — Обещаешь звонить? — из другой комнаты вышла Роза. — Рози, ну как я тебе могу позвонить? — Гермиона страдальчески закатила глаза. — Маги, эти грёбаные дебилы, застряли в веке эдак семнадцатом. До сих пор письма с совами посылают! Короче, за нас не беспокойся — не сдохнем, и не в таком дерьме выживали. А ты с бандой и в мое отсутствие управишься. Буду каждое воскресенье присылать с вороном письмо, а ты с ним же будешь отправлять сообщения. И вообще мы всё обсудили, как и что делать — вы знаете. А теперь до встречи! — коротко обняв Розу и Тома, Гермиона подхватила переноски с Вито, Салазаром и вороном, которого так и назвали — Вороном, кивнула Гарри, замершему в ожидании с саквояжами, чтобы он следовал за ней и быстро зашагала к выходу, где их уже ожидало такси. До вокзала Кинг-Кросс они добрались быстро. Гермиона скептически осмотрела стену между платформами 9 и 10. — Старая баба в шляпе сказала, что нужно пройти сквозь эту колонну, — задумчиво пробормотала она. Гарри отважно двинулся вперёд. Грейнджер еле успела его остановить. — Куда прёшь? — зашипела она. — Лучше идём сюда, — Гермиона затащила Поттера за другую колонну. — Стой и жди. Нечего первым в любую жопу лезть — для такого есть специальные дебилы. Как эти, — она кивнула на толпу странно одетых рыжих с большими ярко-красными чемоданами. — Каждый год толпа маглов... — довольно громко сказала рыжая толстуха, по всей видимости — мать рыжего семейства. — Маги-и-и… — презрительно, но очень тихо протянул Гарри. — Спокойно, Гарри, — Гермиона всегда была своеобразным тормозом для Гарри. — Они не просто так сюда рано припёрлись. Очевидно же, что эти люди, одетые, как сбежавшие из психушки пациенты, высматривают в толпе только мальчишек нашего возраста. Явно кого-то ждут. И чует моя душенька, что этот кто-то — ты. Поттер тихо застонал. Потом стащил очки, вставив линзы, и поправил шляпу так, чтобы не было видно его шрама. — Стоять! — снова зашипела Гермиона, когда Гарри двинулся к барьеру, разделяющему две платформы. — Жди меня здесь! Поймёшь, когда нужно действовать. Гермиона поспешно прихватила свою сумку и, нацепив на лицо вежливую улыбочку, отправилась к семейству рыжих. — Добрый день, — вежливо начала она. — Вы не подскажете… Толстуха недовольно посмотрела на неё, но тоже нацепила на лицо вежливую, но весьма фальшивую улыбку. — Чего тебе, девочка? — несколько недовольно поинтересовалась она. — Вы не подскажете, как попасть на платформу девять и три четверти? — продолжая разыгрывать из себя вежливую девочку, спросила Гермиона. — Это не сложно, дорогая, — рыжая мамаша заулыбалась одними губами. — Нужно просто пройти через эту колонну. — Вы не можете показать мне, как это сделать? — продолжила Гермиона. — Конечно-конечно! — закивала женщина. — Перси, покажи, как это делается! Самый старший из всех детей покорно потащил свою тележку к барьеру. Разогнался и… исчез. Толстуха с улыбкой посмотрела на девочку. Гермиона горячо поблагодарила её. И тем временем никто не заметил, что Поттер ужом проскользнул вслед за Перси. Кроме, разумеется, самой Гермионы. Ещё раз поблагодарив женщину, Гермиона схватила сумку и быстро прошла через барьер. Там её схватил Гарри, и они, без спешки сев в поезд, пошли искать себе свободное купе — ехать в общем вагоне или с попутчиками они совершенно не собирались. *** Драко Малфой стоял на платформе девять и три четверти, желая стать незаметным, хотя и понимая, что незаметным семейство Малфоев не может быть в принципе. Такое нетипичное для него поведение было обусловлено наличием на этой платформе одной странной парочки. Вроде в этой парочке и не было ничего неестественного или пугающего — обычные одиннадцатилетние дети состоятельных родителей. Мальчик был одет в классический английский костюм-тройку, шляпу и кожаные перчатки. Покупку одежды такого качества и цены в «Твилфитт и Таттинг» могли себе позволить только состоятельные магические семьи. Одежда его спутницы хотя и была, несомненно, тоже весьма дорогой, выдавала в ней маглорождённую или как минимум полукровку, семья которой живет не в магическом поселении или мэноре, а вместе с маглами. На брючный костюм девочки все взрослые маги кидали неодобрительные взгляды, как на нечто весьма порочное, не замечая, что их отпрыски, отправляющиеся в Хогвартс, смотрят глазами, полными зависти. Но Драко Малфой испытывал при виде них совершенно другое чувство, которое совершенно точно не могло быть завистью… Flashback. Draco. После ухода Гермионы с Гарри, юный аристократ ещё несколько минут испуганно лежал в тёмной подворотне, не в силах пошевелиться. Тело болело. Чокнутый Поттер постарался. Кто же мог предположить, что победитель Темного Лорда и символ Света — безжалостный псих? Впервые Драко осознал, насколько был прав его отец, поучая, что лучше учиться на чужих ошибках. С трудом поднявшись на ноги, Драко медленно выполз из подворотни. Осмотревшись по сторонам и, к своему счастью, не увидев Поттера с грязнокровкой… ох… маглорождённой, он направился к магазину мадам Малкин, надеясь найти там родителей. Но ему повезло — искать их не пришлось. — Драко, сынок! — испуганный голос леди Малфой заставил Драко обернуться. Его внешний вид настолько поразил Нарциссу, что та растеряла всё свое аристократическое достоинство и невозмутимость. Тонко взвизгнув, она притянула к себе Драко и, палочкой накладывая чары диагностики, попыталась оценить его состояние. К счастью, особых повреждений у него не было. Поттер, привыкший точно выполнять все указания Гермионы, хотя и бил сильно, больно, но очень аккуратно. Поэтому Драко отделался всего лишь полудюжиной синяков, разбитым носом и небольшим порезом на ладони, который оставила ему Гермиона, — ни переломов, ни ран. Зато была боль, боль особого рода — от ужаса пережитого его начал бить озноб, словно внутри его тела был кусок льда, душу сковало непередаваемое, невыносимое ощущение осознания собственной беспомощности и бессилия. Он привык к жизни в безопасности и довольстве. К жизни, в которой ему приходилось прилагать усилия только в осваивании до-Хогвартской программы обучения молодого аристократа. К жизни, в которой он никогда и ничего не сделал сам. К жизни, в которой не было насилия; где сражаются, убивают и умирают где-то там, очень далеко. К жизни, где к нему все относились с уважением, заискиванием и даже страхом уже только потому, что он — Малфой, член могущественной семьи, с которой все предпочитали не связываться. И вдруг его избили, даже больше, он прекрасно понимал, что его просто могли убить, как какого-то магла или раба! Вдруг нашлись люди, для которых он был не значительнее домового эльфа. Настоящие маленькие безжалостные хищники, которые вырастут и станут ещё более безжалостными и смертоносными. До этого самым страшным в его жизни были выговоры отца, который, правда, никогда на него не кричал и ни разу в жизни не поднял руку. Драко страшно боялся своего отца, особенно в те моменты, когда Люциус Малфой выражал свое недовольство ледяным голосом в сочетании с каменным лицом. Впрочем, лорд Малфой таким же образом наводил ужас не только на мальчишку, но и на своих вассалов. Внезапно Драко понял, как мало он знает о реальном мире, мире, от которого он был изолирован заботой и любовью родителей. Нарцисса, бормоча заклинания, лечила сына, надеясь, что синяки сойдут уже к завтрашнему утру. — Кто это с тобой сделал, милый? — ласково поинтересовалась леди, обнимая сына. — Мне тоже интересно, Драко, — холодный голос лорда Малфоя заставил Драко вздрогнуть, оторваться от матери и виновато посмотреть на отца. — Это сделал Гарри Поттер, — тихо ответил мальчик, прилагая все силы, чтобы сделать свой голос спокойным. — Я ведь тебе говорил, — Люциус наклонился к сыну и, чтобы никто не услышал, прошипел ему почти в самое ухо, — ты должен был подружиться с Поттером. Или, в крайнем случае, продемонстрировать вежливый нейтралитет. А ты что сделал? — Прости, отец, — покаянно опустив голову, ответил Драко. — Это всё из-за грязно… девчонки, его подруги. — Что за подруга? — требовательно спросил лорд Малфой. — Грязно… маглорождённая, — исправился Драко, прекрасно усвоивший «урок» Поттера и его подруги. — Вроде её зовут Гермиона. И Поттер ей подчинялся. — Ты называешь ее маглорождённой… — нехорошо прищурившись, протянул Люциус. — За это меня Поттер и побил, — униженно пролепетал Драко, в душе радуясь, что отец не знает о смешении крови с гряз… маглорождённой. — Сказал, я должен забыть это слово. Отец, знаешь, Поттер выглядел очень странно — одет по-магловски, подчиняется маглорождённой, и кисти рук у него не ухоженные так, как полагается аристократу и наследнику древнего рода, а такие, будто он их сбил обо что-то твердое… Да он бандит! — как и все аристократы, он обучался наблюдать и делать выводы о своих знакомых, иногда один случайный жест, одно слово, малейшее изменение во внешнем виде могли сказать многое. — Он, Поттер, был таким же неистовым, как вы описываете тетю Беллатрису, когда она выполняла поручения Лорда. — Возможно… — задумался лорд Малфой. — А теперь слушай, сын, — ты снова должен подойти к Поттеру. Извинись перед этой девчонкой, изобрази раскаяние — всё, что угодно, но ты должен с ним помириться. — Отец… — начал младший Малфой. — Ты меня разочаровал, — холодно сказал отец, и Драко пристыжено замолчал. — Я исправлюсь, отец, — справившись с эмоциями, ответил Драко. — Уже лучше, — Люциус растянул губы в улыбке. — Надеюсь, ты меня больше не подведёшь. Дома ты мне всё расскажешь подробно. А я попытаюсь найти больше информации о Поттере и этой Гермионе… The end of Flashback. — Наконец-то свободное купе! — пока Драко предавался одному из страшнейших грехов — унынию, Гермиона с Гарри решительно продвигались сквозь вагон, выискивая свободные места. — Заходи! — Гарри закинул в купе сумки и пропустил Гермиону вперёд. — Закрой дверь, — приказала Гермиона, доставая кота из переноски и нежно укладывая его на колени. — Нам вовсе не нужны незваные гости. Поттер что-то покрутил, и через какое-то время дверь была надёжно заперта. Гарри вытащил своего Салазара и довольно растянулся на сиденье. — Рыжие что-то высматривают, — прокомментировал он, выглянув в окно. — Твою костлявую фигуру, — ехидно ответила Гермиона, поглаживая Вито. — Лучше присмотрись к ним. Думаю, они ещё не раз будут покушаться на твой внутренний покой, — речь Грейнджер всегда была очень необычной — то это были витиеватые фразы какой-то леди, то нецензурная лексика девчонки из приюта, хотя, стоит заметить, что в последнее время она всерьез следила за своей речью. — Насрать, — коротко ответил на это Гарри. — О, а вот и блондинчик! — заметив Драко, Поттер гадко захохотал. — Быстро очухался, гадёныш! Но ничего, это дело поправимое. — Не стоит его трогать, за сказанное он уже получил, — Гермиона оторвалась от своего кота и тоже посмотрела на Малфоя. — Он интересный человек. Весьма зависимый, — она кивнула на старшего Малфоя, который давал младшему наставления, от которых тот всё больше бледнел. — Тебе виднее, — равнодушно пожав плечами, Гарри любовно уставился на ужика. — Сссоглассен, Сссалассар? - Конешшшно, хосссян, — ужик обвился вокруг шеи Поттера. Ворон недовольно каркнул, требуя, чтобы и его выпустили из клетки. Что тут же и было сделано, ведь как показал хоть и не долгий, но опыт, птица была довольно умна, злопамятна и очень независима. Его пришлось купить из-за возникшей необходимости переписки с бандой, а то иначе и контроль над ней недолго потерять было. При попытке выбрать ему имя ворон только презрительно каркал или вообще не реагировал, в конце концов милостиво согласившись, что его будут звать просто Ворон. Как объяснил им продавец, предыдущий хозяин Ворона, очевидно, погиб, вернее пропал без вести, а сам ворон с наследниками не ужился, поэтому и был продан. Они узнали, что обычно воронов покупают ещё птенцами маленькому волшебнику. Они вместе растут и привязываются. Но в случае с Гермионой, которая стала официальным владельцем (вернее Ворон был подарен ей Гарри), произошел дисбаланс возраста. Может пройти ещё немало лет, пока Гермиона завоюет его уважение и преданность, а сейчас он не сбежит только благодаря заклинанию привязки. Продавец настойчиво предлагал Гарри белую сову, но сова ни Гарри, ни Гермионе не понравилась, просто не лежала к ней душа. А вот к огромному ворону они сразу ощутили какую-то тягу, чувствовали его силу, на фоне которой силы сов смотрелись откровенно блекло. Они решили купить именно его, несмотря на то, что тот и смотрел на них, как на полное говно. Впрочем, позже они заметили, что ворон, увидев, как Гарри общается с Салазаром, а Гермиона с Гарри, несколько сменил свое отношение с описанного выше до легкой заинтересованности к существам, из которых может и вырасти какой толк. — Интересно, — размышляла вслух Гермиона, — как он поведёт себя дальше, окажется мужиком и попробует нас подкараулить и дать в морду, тем более походу с ним двое его быков-шестёрок, или чмом окажется? — В любом случае надо быть настороже, — ответил на это Поттер. Внезапно в дверь их купе раздался стук, и кто-то стал дергать за ручку, пытаясь её открыть. Так повторилось четыре раза в течение двух часов, прежде чем неизвестный или скорее неизвестные, которые по мнению Гарри были использованными гандонами, оставили свои бесплодные попытки. — И кому делать нечего? Если потом поймаю, бошки отобью, — возмущался Гарри, которому Гермиона запретила выходить из купе и объяснять с применением рук и ног своё отношение к нарушителям их покоя, и страдальчески закатывал глаза. — Не видно, что ли, что закрыто и беспокоить нежелательно? Высказавшись, мальчик, не обращая внимания на весьма настойчивый стук, засунул руку в сумку. Найдя книгу по заклинаниям, он сосредоточенно начал её листать. Через некоторое время, когда им успели отстучаться в последний раз, Гарри соизволил оторваться от учебника. — Не нашёл ни одного заглушающего заклинания, — со вздохом ответил он на вопросительный взгляд подруги. Одновременно он заработал презрительный взгляд Ворона, который посмотрел на него, словно на идиота, каркнул и стукнул клювом в темечко. Салазар, как ни странно, поддержал Ворона одобрительным шипением. Это простимулировало Гарри с новым усердием начать штудировать книгу. — Значит, поступим проще, — Гермиона достала чёрную школьную мантию. — Я ужасно устала. Ты, наверное, тоже, — девочка заткнула уши берушами из аптечки на все случаи жизни, которую они взяли с собой, и, укрывшись мантией, растянулась на сидении. Вито, мурча, устроился на хозяйкиной груди. — Поэтому давай спать. Гермиона вырубилась мгновенно. Гарри заботливо поправил мантию и уютно устроился напротив, поглаживая Салазара. Спать он хотел не меньше Гермионы, но он всё-таки решил немного посидеть и обдумать события прошедшего месяца. А подумать было о чём… Flashback. Harry. — Итак, — Гермиона задумчиво окинула взглядом всех членов банды, которые сегодня были в гараже. — Нас не будет как минимум до Рождества, как максимум до июня. Поэтому за меня остаётся, — девочка оглядела малолетних бандитов, — Роза! — Что? — возмутился четырнадцатилетний Марк. — Девчонка? — А что тебя не устраивает? — прошипела Грейнджер. — Может, и я тебя не устраиваю, может, ты возражаешь, может, хочешь устроить махач?.. Давай… победишь — и банда твоя, — издевательски предложила ему Грейнджер. — Так это ТЫ-Ы-Ы, а это просто девчонка… — еле выдавил из себя затрясшийся от ужаса Марк, пришедший в полуобморочное состояние, поскольку прекрасно знал, как Гермиона поступала с предателями, трусами, а главное — с излишне самоуверенными претендентами на трон. Вся банда замерла, ожидая, что их количество сейчас уменьшится ровно на одного человека. Все помнили, как год назад, один из них, Горилла Джон, решил, что если он старше любого из них на пять лет и может в одиночку передавить всю их банду голыми руками, то он и должен быть главным. Об этом он сообщил, поигрывая внушительным ножичком на вечеринке по поводу празднования удачной кражи. Никто, кроме только Розы и Гарри, не решился открыто поддержать Гермиону, все ждали, что она даст оборотку или сломается. Их мир жесток, никто не станет помогать тому, кто сдался без боя. Кроме того, пусть втайне, но каждый из них примеривал на себя или хотя бы мечтал быть главарем. Свержение главаря и продвижение выше одного из членов банды пусть на дюйм, но приближали любого из них к лидерству в банде. Горилла Джон это понимал и решил окончательно унизить уже бывшую, по его мнению, главу. Чтобы закрепить, как ему показалось, свой успех, он приказал Гермионе стать на колени и в присутствии всей банды у него отсосать, пообещав позже еще и трахнуть её защитничков — Розу и Гарри. Двое наиболее хитрых, как им казалось, Сол и Боб одобрительно захохотали, подлизываясь к новоявленному боссу, заодно намереваясь принять самое активное участие в изнасиловании. Он резко схватил Гермиону за вечно распатланные волосы и начал давить, приближая её лицо к своему хозяйству, вываленному из ширинки. Внезапно Горилла Джон охнул, выронил нож, и ноги у него подкосились от судорожной боли. Он недоуменно глянул вниз и увидел, как Грейнджер, всадив ему свою бабочку под яйца, вспорола плоть и режущими движения продвигалась всё выше. Однако, несмотря на первоначальный успех, дело застопорилось. Грейнджер всё же была маленькой девочкой, вооружённой не таким уж большим ножом, который норовил выскользнуть из рук, полностью испачканных в крови, да и сам процесс был не таким уж легким, ведь всё-таки человеческое тело — это не мягкая свиная вырезка. Одним ударом она была отброшена в сторону, нож вылетел из рук, а Горилла Джон, несмотря на боль и то, что он истекает кровью, благодаря шоковому состоянию подскочил, чтобы сломать ей шею. Гарри и Роза бросились ему наперерез, однако в этот момент с пальцев Гермионы слетели красные искры, к которым присутствующие уже привыкли, считая чем-то прикольным, когда она иногда жалила их в задницу для расторопности. Но в этот раз искры сперва превратились в поток, а потом в красные плети, которые рвали одежду и плоть на её враге. Стены заброшенной фабрики, где происходили события, надёжно скрыли его крики. Сначала плети сорвали одежду и плоть с ног, потом с рук, из обрывков одежды торчали голые кости. Любой человек уже должен был умереть, но Горилла Джон оставался жив, и не просто оставался жив, он был в полном сознании и орал таким страшным голосом, что особо нервные присутствующие обоссались от ужаса. Даже когда осталась одна голова на скелете, она продолжала кричать и умолять о пощаде, не понимая, что щадить уже некого и нечего. Если бы не некоторое количество алкоголя в крови, то для многих из банды сумасшедший дом стал бы последним прибежищем. Хотя казнь заняла не более трёх минут, всем показалось, что прошло не менее часа. Все были в ужасе. Гарри стоял и смотрел на Гермиону с восхищением и обожанием, казалось, происходящее с Гориллой Джоном для него такое же обыденное явление, как сходить с утра в туалет. Роза же хоть и была белее белого, просто приняла происходящее как данность, наподобие того, что появлению прекрасного цветка предшествует процесс его распускания. После экзекуции Гермиона подошла, взяла череп и пошла прочь, только и бросив через плечо — скелет раздробить и развеять. Едва выйдя в соседнее помещение, Гермиона потеряла сознание и была подхвачена верными Гарри и Розой, которые уволокли её в их гараж. Никто из членов банды так и не узнал про её потерю сознания, все были уверены, что она где-то кутила вместе с Гарри и Розой до утра, а потом отсыпалась весь день и всю ночь. Правда, никому и в голову не пришло следить за ними, ведь всю ночь банда тщательно выполняла указание главаря — молча дробила кости камнями на крошечные кусочки и скидывала их в старую вонючую канализацию. Однако сейчас Гермиона явно пребывала в благостном расположении духа, поэтому и не тронула Марка, а всего лишь кинула в него искрой, оставившей небольшой шрам. — Вот так и узнаёшь на двенадцатом году жизни, что все эти годы ты вовсе не была девчонкой, — стоявший за спиной у Гермионы Гарри ехидно прокомментировал слова Марка. — Я так решила, и моё решение окончательное, — твердо ответила Грейнджер, не обратив внимания на Гарри. Она сделала паузу, а Поттер довольно оскалился. — Вопросы есть? Ответом стало всеобщее молчание. — Вопросов нет, — подытожила Гермиона. — Тогда все слушаются Розу. Том по-прежнему отвечает за общак. Это всё. Можете быть свободны. Парни, прихватив Помпушку, начали расходиться. Том с Розой тоже поспешили к выходу. — Роза! — окликнула девушку Гермиона. — Задержись. Есть разговор. — Мне остаться? — поинтересовался Поттер, усаживая Гермиону в подремонтированное Трелони кресло. — Лучше поговори с Томом, — тихо ответила она. — Он мог не понять моего решения, ведь он самый здоровенный среди нас. Гарри кивнул и послушно вышел на улицу. — Ты хотела дать мне указания? — спросила Роза, присаживаясь в соседнее кресло. — Не только, — уклончиво сказала Гермиона. — Но в основном. — Я слушаю. — Я тебе доверяю, Роза, — тихо начала Грейнджер. — А доверяю я немногим. Поэтому постарайся оправдать моё доверие. Я вовсе не хочу узнать через пару месяцев, что банда развалилась. Ты и Помпушка уходите с вокзала, слишком много появилось уродов, которые не хотят платить и исчезают, сев в поезд. Также вы уводите наших девочек с других мест. В приюте ещё подросли девочки, которые тоже не прочь подзаработать, торгуя собой, ты их уже видела, поэтому если дело пойдёт хорошо, можешь кроме этого десятка набрать ещё, но не зарывайся, ведь это клиенты должны за ними бегать, а не они за клиентами. Назначишь Помпушку над ними старшей, она хорошо разбирается в этом вопросе. Девчонки будут работать только под ночными клубами и барами, с владельцами я уже договорилась, вот список, тут кому из них и сколько отстёгивать. Места совпадают с точками, где наши толкают наркоту, поэтому теперь парни на подстраховке будут страховать и девочек. На всякий случай денег на необходимые расходы на четыре месяца у вас есть. Но я даже не хочу думать, что ТЫ можешь просрать МОЙ бизнес. Грейнджер на секунду замолчала, давая Розе понять важность её слов. — Хотя теперь Дадлик с подобной ему частью свинорылых умотают в частные школы, и вы не сможете их еженедельно доить, в школы всё равно пойдут новые говнюки из благополучных семей, которые тоже должны будут делиться карманными расходами, — продолжала наставления Гермиона. — Ещё что-то? — спросила мисс Томас, когда Гермиона снова замолчала. — Не мне тебя учить, Роза, — усмехнулась девочка. — Ты прекрасно знаешь, что делать. Просто не дай им расслабиться. Всё должно быть так, как при мне. И ещё одно… — Гермиона опять замолчала. — Что? — не выдержала нынешняя глава банды. — Проследи за Томом, — ответила уже бывшая глава. — Мне не даёт покоя его усиливающееся пьянство. Если так будет продолжаться и дальше, я вынуждена буду его наказать. Сама понимаешь, мне этого совсем не хочется. Том отличный казначей и прекрасный боец. Я понимаю его желание выпить, но должен же быть предел! Постарайся что-то с ним сделать. Ты его девушка, он должен тебя послушать. — Я постараюсь, — пообещала Роза. — Неправильно, — поправила её Гермиона. — Ты не попытаешься, ты сделаешь. Ты моя подруга и заместитель, я очень ценю и уважаю тебя, а также благодарна тебе за то, что именно ТЫ пару лет назад привела меня в банду, но чтобы я никогда больше не слышала даже от ТЕБЯ слова «постараюсь». — Я сделаю, — послушно повторила Томас. — Вот так-то лучше, — повеселела Грейнджер и встала. — Теперь можно и отпраздновать. Роза тоже встала, и вскоре послышались её крики на других членов банды. Гермиона довольно усмехнулась — Роза её не подведет. С такой усмешкой Гермиона прошлась по просторному гаражу, восстанавливая в памяти события прошедшего месяца. Август действительно выдался довольно напряжённым. После прогулки по Косому Гермиона с Гарри засели за изучение не только учебников, но и книг по этикету и истории. За то время, которое провели среди магов, они поняли, что те живут где-то в викторианской эпохе. Поэтому нужно было к этому подготовиться. Не хотелось показать себя полными невеждами, ведь первое впечатление — самое важное. Хотя если честно, если это впечатление не задастся, то они особо горевать не станут. Кроме обучения, Гермиону беспокоило финансовое состояние банды. Хотя они и успешно отбили последнюю попытку конкурирующей подростковой банды "Бешеные псы" из соседнего района подмять их территорию, но перед этим у их курьеров, которые везли от местного оптовика товар, отобрали наркоты на пять тысяч фунтов. Пришлось бы идти чуть ли не в рабство, отрабатывая товар и проценты, ведь денег на новую партию у них не было. Помог Гарри, который поменял галлеоны на фунты и тем самым позволил взять наркоту для реализации ещё раз. Ударная тройка — Чак, Хэрри и Пит — не останавливались ни перед чем, выбивая из побеждённых деньги, но как оказалось, выбивать было особенно нечего, так как они наркоту продали, а деньги прогуляли. Поэтому участились обращения в медицинские учреждения с жалобами на переломы и черепно-мозговые травмы. Ножи старались лишний раз не использовать, ведь это очень плохо сказывалось на статистике подростковой преступности у местной полиции. Это соответственно могло потянуть ненужное внимание и реальные карательные меры, а так подростки падали дома с лестниц, спотыкались на улице, в худшем случае «дети просто подрались, это бывает в их возрасте». К счастью, к концу августа всё потихоньку наладилось, и Гермиона могла спокойно оставить свою банду на довольно продолжительное время. — Гермиона, — в гараж заглянул Гарри. — Том сказал, что лучше праздновать в приюте, ты не против? — Я-то не против, а вот мисс Адамс… — протянула Гермиона, вспомнив жестокую и вороватую директрису приюта. — Роза сказала, что она уехала в Амстердам, — ответил Поттер, довольно ухмыляясь. — Там у неё какое-то собрание. Три дня её не будет. The end of Flashback.