***
По дороге ей опять никто не встретился. Школа как будто вымерла. Это было невероятно странно. Хотя Гермиона не так часто гуляла по ночному Хогвартсу, и судить ей об этом было сложновато. Гриффиндорка вновь мысленно вернулась к разговору с Роном. Он предложил волшебнице сходить на свидание. «Может, согласиться?» — подумала Грейнджер. — «Но тогда он сочтет, что я его девушка, и больше не будет стараться. Все станет обыденным, и никакой романтики. Но если я откажусь, тогда он обратит свое внимание на другую девушку. На Лаванду Браун, к примеру». Гермиона нерешительно остановилась напротив прохода в Большой Зал. Там стоял окутанный голубоватым свечением Кубок Огня. Он был тут всего один день. Девушке очень захотелось полюбоваться на него и попытаться привести свои мысли в порядок. Грейнджер завороженно уставилась на синие языки пламени. Они быстро-быстро трепыхались, как настоящий огонек свечи, задетый порывом ветра из открытой форточки. Девушка присела за стол Гриффиндора. Она вновь подумала о предложении Рона. Повинуясь внезапному порыву, девушка достала из кармана старый кусочек пергамента и аккуратно вывела с помощью палочки свое имя. Зачем? Она сама не понимала. От осознания того, что она в любом случае останется Гермионой Грейнджер, на душе становилось спокойнее. — Что ты делаешь? — спросил кто-то, выходя из тени. Голос был девичьим, в нем слышался французский акцент. И как Гриффиндорка сразу ее не заметила? Тем временем француженка подошла поближе, и Гермиона смогла увидеть ее лицо. Девушка удивленно рассматривала незнакомку. Она была очень, прямо-таки невероятно, похожа на нее: выразительные карие глаза, чуть вытянутое лицо, и даже аккуратный остренький носик тот же самый. Различались только прически: незнакомка была блондинкой с чуть завивающимися на концах волосами, которые едва доставали ей до лопаток. Англичанка, обладающая довольно-таки длинными каштановыми волосами, которые больше напоминают птичье гнездо, сколько бы она не причесывалась, вмиг почувствовала себя неуютно. — Как такое сходство возможно? — спросила она, не особо надеясь на ответ. — Я схожу с ума, — выдохнула незнакомка.***
Галя оказалась отличной девчонкой. Она была чуть-чуть помешанной на порядке, но как говорится, с кем не бывает. Гера скептически рассматривала свою половину небольшой каюты, думая, куда спрятать маленький ножик-бабочку и кастет. Ей не хотелось лишиться оружия, тем более находясь не в родном Дурмстранге, а в чужом Хогвартсе. Хотя и в Дурмстранге такой наборчик не был лишним. Он несколько раз помогал девушке одержать победу в схватках с сокурсниками и сокурсницами. И запугать особенно буйных. Гера вздохнула и, еще раз прокрутив в голове всевозможные места для заначки, положила свое оружие под подушку. Слишком очевидно, чтобы там смотреть. Скрипнула дверь, и в проеме показалась голова ее соседки, Галины Радковой. — Грейнджерофф, — прошипела она, — брысь отсюда. Гера-Ивонна, конечно, не была против того, чтобы провести ночь вне стен каюты и вообще корабля. Но поторговаться-то следовало. Поэтому девушка вздернула подбородок, стараясь выглядеть еще более надменной. — Наху… — начала Ива, но осеклась. — Зачем, то бишь? Галя покосилась на дверь, за которой, похоже, кто-то стоял. — Надо, — привела очень убедительный аргумент Радкова. — Будь человеком, а? Такой ответ Геру устроил. Она схватила блокнот и ручку с полки и аккуратно выудила из-под подушки кастет и ножик. Ну, а вдруг. Она собиралась исследовать что-то, а как показывала практика, блокнот и ручка в таком случае — вещи незаменимые. — Должна будешь, — кивнула четверокурсница. Галя юркнула в каюту, освобождая проход. Гера вышла за дверь и увидела Цветана Йорданова. Похоже, он и был ночным гостем Гали, чье присутствие она не хотела афишировать. Ивонна не желала лезть в чужие тайны и для себя решила, что не будет ни о чем спрашивать. Ей абсолютно не хотелось вмешиваться в личную жизнь соседки. Грейнджерофф подумала о том, что ей осмотреть в первую очередь: древний и старинный замок или большой и таинственный корабль. Оба варианта были интересными, но для того, чтобы исследовать один из них основательно, требовалось много времени. Кубок Огня стал решающим аргументом во внутреннем споре девушки. Он был доступен всего одну ночь, и Гера не могла отказать себе в искушении поглазеть на него.***
Хогвартс был мечтой для искателей приключений. Находясь в этом таинственном замке, можно было представить себя кем угодно: принцем, спасающим бедного дракона от женитьбы на противной принцессе, ну или наоборот, драконом, ищущим себе собутыльника друга, пиратом, случайно забредшим на сушу. В общем, простора для фантазий было море. Если бы Гера-Ивонна была помладше, то она, несомненно, отправилась бы играть и выдумывать что-то новое. Но сейчас действовать следовало осторожно, ибо попадаться на глаза местному завхозу совершенно не хотелось. Во время пира Гера всеми силами пыталась запомнить дорогу в Большой Зал. Это было сложно, если учитывать, что замок был устроен черти-как, а за локоток ее тащил сам Игорь-мать-его-Каркаров, директор Дурмстранга. Он, похоже, решил вырвать руку девушки. Другого объяснения крепкой хватке директора найти было нельзя. Гера несколько раз забредала не туда, но внутренний навигатор и портреты тихонько подсказывали верный путь. То, что никто из преподавателей не попался ей по дороге, Грейнджерофф считала настоящим чудом. Конечно, по пути ей попалась парочка учеников, но они, кажется, тоже не были заинтересованы в рассекречивании своего присутствия. Наконец, Ива увидела синее свечение. Большой Зал был совсем близко. Девушка шла к нему, размышляя о Турнире. Защитная линия вокруг Кубка Огня не допускала к участию в Турнире магов младше семнадцати лет. Но что, если не переступать эту чертову линию? Закинуть бумажку с именем, к примеру, самолетиком. Подходя все ближе к распахнутым настежь в такой поздний час дверям, Гера точно решила попробовать. А вдруг получится? Она не хотела становиться Чемпионом. Ей просто хотелось попробовать обмануть эту систему и убедиться в том, что Альбус Дамблдор не настолько всемогущ, как хочет показаться. Девушка вытащила из кармана блокнотик и ручку и написала свое имя. Гера-Ивонна Грейнджерофф. Буквы были неаккуратными, впрочем, как и обычно. В Дурмстранге волшебницу всегда ругали за многочисленные кляксы и непонятные буквы. Читать, мол, неприятно. Гера пожимала плечами и постепенно переставала сдавать эссе. Зачем, если учителя напрягаются и в итоге все равно не читают? Девушка уверенно вошла в Большой Зал. Там кто-то был. Два изящных девичьих силуэта, которые, судя по всему, тихо разговаривали. Странно, что она не услышала их голосов, когда подходила сюда. Ива поняла, что теперь осуществить ее план будет сложнее. Не в силах удержаться от искушения, Гера-Ивонна подошла поближе, чтобы посмотреть на говорящих. С каждым шагом она удивлялась все больше и больше. Девушки тоже ее заметили и сейчас взирали на нее с неподдельным интересом. Свет исходил только от Кубка, но не узнать эти лица, а точнее это лицо, было невозможно. Те же самые немного крупноватые лоб и подбородок, выразительные темно-карие глаза, острый нос и даже линия губ та же самая. Было странно смотреть на двух других девушек и узнавать в них себя. — Блять, — прошептала Гера, с подозрением оглядывая двух своих копий и протягивая к ним руку. — Блять, и еще раз блять. Бумажка выпала из ладони, спрятанной за спиной.***
Правильно говорил Луи: «Подсыпят нам тут каких-нибудь мухоморов». Эрмиона не желала верить, что администрация Хогвартса хотела отравить две иностранные делегации. Но другого разумного и реального объяснения сложившейся ситуации девушка придумать не могла. Был, конечно, еще один вариант, попахивающий началом очередного бразильского сериала «Три потерянные сестры». Но жизнь, слава тебе Мерлин, не сериал. Когда девушка проникала в Большой Зал, чтобы полюбоваться на Кубок, она точно не знала, что все так обернется. А ведь миссия была вполне простой: дойти до Зала, никому не попавшись, и все. Правда, все мысли волшебницы вращались вокруг Флер и ее ухажера. Эрмиона искренне желала помочь красавице-вейле и уже всерьез задумывалась о написании письма Биллу Уизли. Флер такое вмешательство в ее личную жизнь точно бы не одобрила. Гордость бы не позволила. Но если бы такая ситуация случилась с Гранжер, то она сделала бы это, не раздумывая. Имя француженки уже красовалось вверху небольшого пергамента, когда появилась Гермиона. Та села спиной к ученице Шармбатона, поэтому девуша не смогла разглядеть ее лицо. Грейнджер, судя по всему, хотела бросить свое имя в Кубок, а такого риска жизнью Эрмиона вынести не могла. Она попыталась остановить нерадивую волшебницу, которая была с ней примерно одного возраста. И тут с удивлением выяснила, что одинаковы они не только по возрасту, их лица — почти полные копии друг друга. Гранжер попыталась поговорить с ней, но тут появилась еще одна колдунья. И угадайте, на кого она была похожа? Правильный ответ, ведьмочка оказалась почти полной копией первых двух ночных гостей Зала. — Гера-Ивонна Грейнджерофф, — представилась третья девушка в красной форме, — Дурмстранг, Фламма, четвертый курс. Вы тоже это видите? — Гермиона Грейнджер, — отозвалась англичанка, — Хогвартс, Гриффиндор, четвертый курс. И отвечая на твой вопрос: да, мы тоже это видим. Поразительное сходство. Теперь должна была представиться Эрмиона. Француженка вздохнула. — Э’хмиона Гх’анже’х. Ша’гмботон, Эсп’ги, четве’хтый ку’гс, — она старалась минимизировать свой французский акцент, но от волнения пассивная «р» стала ощущаться еще больше. — Мы поняли, что ты у нас из Ша’гмбатона, — последнее слово воспитанница Дурмстранга произнесла картавя, передразнив тем самым акцент француженки. Гермиона посмотрела на нее осуждающе, а Эрмиона насупилась. Гера-Ивонна же улыбалась. Шармбатонка ведь не виновата, что приучена говорить на французском, а там звуки произносятся по-другому. Вот мать Эрмионы умела говорить на английском чисто, правильно. — Ладно, не злись, — ухмыльнулась обидчица, попытавшись дотронуться до плеча француженки. Девушка фыркнула и уклонилась от прикосновения. — Я не фа’гфо’говая кукла. И я не обиделась. Почти. Это не было абсолютной правдой, но Эрмиона не хотела тратить драгоценное время на извинения. Ей очень хотелось расспросить девушек. Возможно, они что-то знали. Словно прочитав ее мысли, Гермиона предложила: — Давайте-ка переместимся в Гриффиндорскую Башню. Так будет надежнее. Спорить с ней никто не стал. Эрмиона хотела предложить в качестве убежища от посторонних глаз гостиную в карете, но от шума могла проснуться мадам Максим, и тогда бы все еще бодрствующим волшебницам не поздоровилось. Судя по всему, Грейнджерофф посещали такие же мысли, и она тоже решила промолчать. — Хо’гошо, — решилась Эрмиона. — Идем. Только тихо. На пути в Гриффиндорскую Башню им попались несколько старшекурсников, которые, скорее всего, гуляли в замке незаконно. Один раз мимо трех ведьм, воровато оглядываясь, что для нее было нехарактерно, прошла профессор МакГонагалл. Гера-Ивонна успела заметить темную фигуру декана и толкнуть своих напарниц за рыцарские доспехи. Сама она поспешно юркнула за другие, и процессия из трех человек осталась незамеченной заместителем директора. — Куда это она? — задумчиво спросила Грейнджерофф, поглядывая в ту сторону, где скрылась профессор МакГонагалл. Эрмиона подумала, что если бы не прицеп в виде двух девушек, ученица Дурмстранга бы с удовольствием отправилась за женщиной, чтобы узнать, куда она направляется. — Это не наше дело, — подала голос Гермиона. — Пойдемте. Англичанка развернулась и пошла вперед. Гера-Ивонна закатила глаза и показала удаляющейся гриффиндорке язык. Пробормотав что-то вроде «Ну и пожалуйста, ну и не надо», девушка двинулась следом. Гранжер хихикнула и последовала ее примеру — волшебнице совсем не улыбалась перспектива потеряться в Хогвартсе. Если бы не Гермиона, то француженка бы с легкостью запуталась в этой бесконечной веренице однообразных коридоров. «И как они тут ориентируются», — подумала Эрмиона. В такие моменты она как никогда скучала по Шармбатону. Родной замок был гораздо меньше, но и потеряться там было сложнее. Почти невозможно, если быть точным. Наконец, Грейнджер остановилась около большого портрета в позолоченной раме. Его обитательница спала, склонив голову. — Это Полная Дама. Она охраняет вход в гостиную, — пояснила Гермиона. — Сейчас она спит. Девушкам пришлось приложить усилия для того, чтобы разбудить картину. Полная Дама сонно взирала на них и, кажется, совсем не понимала, что происходит. Так было лучше, потому что уменьшалась вероятность того, что портрет их выдаст. Гриффиндорка произнесла пароль, и три волшебницы юркнули в гостиную. Та была необычайно теплой и уютной. Язычки пламени отплясывали на каменных стенах. Мягкий свет попадал на красные диванчики, отражался от полированной поверхности столов. Красота да и только. — Присаживайтесь, — произнесла Гермиона, указывая на длинный диван прямо около камина. — Начну, пожалуй, с самого сложного вопроса. Кто-нибудь из вас знает, что здесь происходит?***
А тем временем Аластор Грюм, мысленно матеря на все лады школьников, которые шастают по школе в такой поздний час, призвал с помощью «Акцио» бумажку и стал накладывать на Кубок «Конфундус». К слову, на записку он даже не взглянул. Пугающая самоуверенность.