Глава 5
Стив жадными глотками опустошил походную бутыль и сел на пол. В этом бараке — домом даже не назовешь — не было почти ничего. Но Стиву и не надо ничего, кроме временного укрытия. Он устало стер пыль со лба и откинулся на стену, разглядывая Баки. Тот все еще «спал», в той же позе, в какой Стив сгрузил его на кушетку десять минут назад. Непривычно было видеть Баки в толстовке и джинсах, с длинными волосами, но его лицо ничуть не изменилось. Таким Стив его и помнил. Только морщины на лбу залегли — и дело было явно не в старении. Как же вышло, что… Баки распахнул глаза и молниеносно сел одним рывком, уставился на лежащий рядом со Стивом щит. Дернул подбородком и перевел взгляд на него самого. Посмотрел выжидательно — у Стива вспотели ладони и закаменела спина. Тело приготовилось сорваться с места, догонять, если вдруг Баки решит убежать. Никакого плана на случай буйства Зимнего Солдата не было, вообще никаких планов в голове не было. Но Баки не стал никуда бросаться, он молча встал и подошел к окну, выглянул, стараясь не засветиться сам. — Ты уверен, что здесь безопасно? — Вполне… достаточно, — осторожно ответил Стив. Баки нахмурился и смелее выглянул в окно, пристально разглядывая окружающие дом снежные просторы. Стив встал и сделал на пробу шаг вперед: Баки, судя по всему, было все равно. Он даже не шелохнулся. — Я столько тебя искал… — Я уже другой, — не очень охотно откликнулся Баки. — Да ладно тебе, — Стив растерянно улыбнулся. — Я тоже же не тот малыш из Бруклина. И обычные люди за год могут измениться, а уж… Баки повернулся и скрестил руки на груди, поглядывая исподлобья. Стив тут же оборвал свою нелепую болтовню. — Я столько лет считал тебя мертвым. — Стив сделал еще шаг. — Я тоже думал, что Капитан Америка мертв. — Ну… мы оба живы, и… я нашел тебя. Это здорово, — Стив чувствовал себя идиотом, но слова не желали складываться в предложения. Им нужно было столько всего обсудить, но с чего начать — неясно. А вот Баки, как и много лет назад, не терялся. — Стив, ты понимаешь, что я работал на них? — голос стал громче и жестче, Баки явно был способен испытывать чувства, но вместо облегчения Стив ощутил только еще больше горечи. — Все это время я работал на них! — Я тоже. — Еще один шаг. — Вот только ты это делал с промытыми мозгами, а меня просто водили за нос. Да что меня, профессиональных шпионов — Романофф, Фьюри… — Я убивал для них, Стив, — оборвал Баки и встал боком, снова смотря в окно. — Бак... — Стив протянул руку и аккуратно дотронулся до напряженного плеча. Баки скривился. — Мне не нравится здесь. — Можем уйти. — Стив не убирал руку с плеча, считая отсутствие отказа согласием. — В Европе вообще небезопасно. Здесь слишком много осталось от ГИДРы. — Вернемся в Америку? — Вот так просто? — с сарказмом поинтересовался Баки, оглядываясь на Стива. — У меня есть свои секреты.***
Стив поглядывал на Баки: тот сидел неестественно прямо, на виске быстро билась жилка, а на скулах отчетливо ходили желваки. — Ты в порядке? — Да, просто… не люблю, когда на голову давит. — Бак зевнул, сбрасывая давление в ушах. — Я могу лететь пониже. — Нет, не обращай внимания, — Баки покачал головой. — Уверен? Тебе точно не нужна помощь? — А ты наседка, Стив. Баки сцепил пальцы в замок и уголки его губ тронула улыбка. Может быть, Стиву показалось, но он слишком хотел верить, что нет. — Ну, есть вещи, которые все-таки не меняются. — Да. Знаешь, я был на выставке в Смитсоновском музее. Вспоминал. Читал еще потом много про тебя. Ты теперь не просто «капитан», ты лидер супергероев. — О, ну… — Стив все еще не понимал, как реагировать на внезапные откровения Баки, который до этого весь полет молчал и не особо хотел разговаривать. — Ты только Старку не говори. — Старку… Стив услышал гул металлических пластин и снова оглянулся: Баки разминал руку, глядя в пустоту. Повисло неловкое молчание, но, к удивлению Стива, Баки нарушил тишину сам: — Так ты теперь и с Тони на короткой ноге? Везет тебе с этим семейством. — Как на короткой… он был бы не рад услышать теорию о том, что я руковожу «Мстителями». Хотя во время заварушки мы неплохая команда, и он знает, что в войне я разбираюсь лучше, и… — Он такой же невыносимый, как отец? — Хуже, — улыбнулся Стив. — Говард хотя бы видел во мне чудо технологического прогресса, а для Тони я пыль прошлого. — Стив ускорил джет, давая больше свободы автопилоту. — Нет, Бак, это все шутки. Он хороший человек, он действительно герой. Гений. Просто с ним бывает тяжело. — Твои люди должны радоваться, что они под твоим началом. Ты всегда был лучшим. Не понимаю только… — Баки опустил голову, — чем я заслужил твое внимание? — О чем ты вообще? — Я не заслужил. Вот этого. — Что? Боже, Бак, с чего ты взял? — Я убийца, — глухо отозвался Баки, все так же сверля взглядом пол. — Ты не виноват в том, что творил эти годы. — Это мои руки в крови, Стив! — резко вскинулся Баки, поворачиваясь к Стиву. Тот судорожно подбирал слова, потому что не желал слушать этот бред, потому что Баки ошибался, потому что его нужно было убедить. — Я видел твое дело: криокамера, обнуления, тренировки… — Ты знаешь, скольких я убил? — зло поинтересовался Баки. Стив сжал штурвал крепче, смотря прямо перед собой в бездонную синь неба. Сделал глубокий вдох. — Я видел дела. Но это был не ты. — Все эти люди… когда я приходил, в их глазах был ужас. Они словно знали, что все — конец. А я ведь не раздавал на улицах рекламные листовки о себе. Но я приходил… как их самый страшный ночной кошмар. — Не ты. — Это был я, и я, — Баки особо выделил слово, громко и жестко, — помню их всех. Стив упрямо продолжил: — Мы еще в Бруклине на том подпольном представлении, куда ты меня затащил, видели, как старушки свое белье натягивали на голову под гипнозом. А с тобой делали нечеловеческие вещи. И с простого гипноза ты, кстати, сорвался. Они сначала пробовали именно его — твое первое задание. Баки откинулся в кресле. Либо его аргументы закончились, либо он решил, что спорить бесполезно. По его каменному лицу прочитать было невозможно. Стив раздраженно щелкнул триггером на панели, возвращая джет на ручное управление. — Мы скоро сядем, потом доберемся до города, там придется пешком по жилым районам. Сзади лежит куртка с капюшоном и перчатки, тебе лучше надеть.***
По-родному клацнул замок. Стив не думал, что это случится, но, кажется, он успел прикипеть к этой квартирке. — Проходи. Бак молча вошел и скинул куртку на ближайший стул. Стив провел его в гостиную. — Все, что я пока могу предложить — это диван, уж прости. — Это и так слишком много, — отозвался Баки, и Стив снова замолчал, не зная, что ответить. Бак осмотрелся и начал медленно обходить комнату, замирая у каждого стула или комода. Стив следил, не понимая, что происходит. — Эй, все жучки, что здесь были — только Щ.И.Т.а, и все уничтожены. Бак растерянно посмотрел на Стива и затем неловко улыбнулся: — Да-да, конечно. Его явно беспокоила не прослушка. Стив сел на диван, приглашая Баки сесть рядом. Тот без возражений сделал это, но не высидел и минуты, снова вернувшись к осмотру. Стив решил не мешать и просто наблюдал за ним. Баки подошел к комоду, полистал журналы, листовки, альбом национальной галереи искусств. Прошел мимо стола, осторожно проведя по нему пальцами: подхватил карандаш, повертел его в руке и бросил на место. Поразглядывал черный экран телевизора, почитал названия книг, стоящих на стеллаже. Дойдя до полок в дальнем углу, он встал как вкопанный. И достал с верхней рамку с огромной фотографией: одна из немногих прекрасно сохранившихся фотографий «Ревущей команды» перед их первым делом. Парадная форма, даже Капитан не в рабочем звездно-полосатом, а в мундире. Только щит в руках. У остальных — оружие, которым еще бравируют, а не ненавидят его. И широкие улыбки. Баки скривился, зажмуриваясь. Треск деревянной рамки отрезвил его, словно пощечина: он отбросил фотографию на кресло и отвернулся, оказываясь лицом к покоцанной стене. Стиву слишком быстро пришлось спасаться, он не успел отремонтировать стену после покушения на Фьюри, и теперь в желтом гипсокартоне все еще зияли дыры от снайперской винтовки. Баки провел металлическими пальцами по дырам, на пол осыпались державшиеся на честном слове куски. В миг сорвавшись с места, Баки кинулся в коридор. Стив успел схватить его за руку, когда тот, уже взяв куртку, тянулся к двери. — Я должен уйти. — Что за глупости? — Стив перехватил куртку, пытаясь ее отобрать. — Я тебя никуда не отпущу. — Я опасен для тебя, Стив! Стив легко рассмеялся, мягко потянув Баки назад. — Не дури. — Я опасен, — прорычал Баки и, швырнув куртку на пол, вцепился металлической рукой Стиву в горло. Он протащил Стива через всю гостиную и крепко приложил об стену, сжимая руку на его горле. Стив закашлялся и рефлекторно перехватил металлическое запястье, но даже не попытался отодвинуть руку, он просто держался, чтобы не упасть. — Бак… — пробормотал он, борясь с кашлем. — Я приношу только смерть, — холодно процедил Баки, вжимая Стива в стену сильнее. — Стоит мне сжать пальцы — и ты умрешь! Кровь стучала в висках, тело требовало вывернуться, но Стив только посмотрел Баки в глаза и медленно убрал свою руку с его запястья, открываясь ему окончательно. — Я могу убить тебя! — повысил голос Баки. Стив подался вперед, его подбородок коснулся тыльной стороны ладони Баки, воздух почти перестал поступать, но зато он дотянулся рукой до щеки Баки и нежно коснулся пальцами скулы. — Хотел бы, уже давно бы убил, Бак… У Баки задрожали губы. Он смотрел словно сквозь Стива, пока его рука медленно сползала по Стивовой груди, а затем покачнулся — Стив еле успел подхватить его, прижимая к себе. — Как?.. — у Баки задрожал и голос. — Как ты можешь мне доверять? — Я с тобой до конца, — прошептал Стив, осторожно съезжая на пол вместе с Баки. Тот совсем обмяк, прижимаясь лицом к плечу Стива. Он рыдал навзрыд. Стив крепко обнимал Баки и поглаживал по спине, чувствуя, как и к его глазам подступают слезы. В голове еще шумело от нехватки кислорода, но Стив лишь сильнее прижимался щекой к щекочущим волосам. Только сейчас, только когда наконец нашел, Стив понял, насколько это все было маловероятно, насколько он сам и не надеялся, а просто шел вперед на одном голом упрямстве. — Я так боюсь, Стив, — всхлипнул Бак, — вдруг кто-нибудь опять придет и начнет говорить… Я уже не человек, я почти робот, стоит ему сказать… — Что сказать? — нахмурился Стив. — Есть код. Этот код… он управляет мной, из-за него я чуть не убил тебя там, в архиве. Боже, я столько всего натворил, Стиви, — Баки захлебнулся словами, снова утыкаясь в уже мокрую рубашку. — Так это был код… Ш-ш-ш, мы справимся, Бак, мы найдем способ вытащить это из твоей головы, обещаю, — глаза щипало, но Стив говорил твердо. — Ты сильный. — Не-е-ет, — замотал головой Баки, — был бы сильным, убил бы себя. — Я оказался сильнее, это не стыдно, я все-таки Капитан Америка. — Нет, я должен был убить себя давно. — Ты сильный, Бак, — с жаром заспорил Стив, — ты смог сопротивляться нейропрограммированию, это очень много значит. — Лучше бы я умер тогда. — Не говори так! — повысил голос Стив, после чего сразу затих, сглатывая слезы: — Я и так никогда не прощу себе того, что случилось… — Я бы умер героем войны, Стиви, на защите Капитана Америки, своего капитана… как герой. Тебе не в чем себя винить. — Я должен был спасти, должен был дотянуться. — Стив резко откинул голову назад, зажмуриваясь. — Все, что с тобой случилось — все из-за меня. — Прекрати, — в голосе Баки прорезалась жесткость. — Никто не виноват, кроме этих подонков, не давших мне забыться в том проклятом ущелье навсегда. — Все эти годы я думал… я винил себя, Бак. Без тебя стало слишком пусто, — Стиву хотелось прижать к себе Баки еще сильнее, хотя уже было некуда. — Без тебя не имело смысла дальше… я… я направил самолет во льды. А потом проснулся здесь, в этом времени, и… неважно. Ты снова со мной, и теперь я никому не дам тебя обидеть. — А если я тебя обижу? — Я не позволю. — Видел я, как ты не позволяешь, — хмуро отозвался Баки. — Тогда я не знал про код. А если Джеймс Бьюкенен Барнс действительно смог бы застрелить меня… жить было бы незачем. Но я в тебя верил. Верю и буду верить, — Стив приподнял голову Баки и жадно поцеловал его. Баки замер, не дыша. Когда Стив отстранился, он неверяще пробормотал: — Ты же говорил, что любовь не для тебя? И вот это все дерьмо. Баки помнил… помнил эту глупость. Значит, он все помнил — Стиву сразу стало теплее. Он оглядел Баки внимательней: серые глаза смотрели с непередаваемой смесью эмоций, щеки были тронуты щетиной. Время вокруг смазалось, словно перенося их назад, туда, где они сидели в прохладной палатке на жестком настиле, прикрытом спальником. Словно кто-то на миг «выключил» будущее, давая на этот раз уже Стиву второй шанс. И Стив не собирался его упускать. — Я жалел об этом семьдесят лет, — наконец ответил он с горечью в голосе. — Иногда даже больше, чем о том, что не успел дотянуться, потому что это я точно бы мог успеть. Ты был прав: жалеть о том, на что не решился, что не сделал — самое ужасное. Но тогда я испугался. Не понял тебя. Своих чувств. И знаешь… ты не один захотел поцеловать меня после того, как я обзавелся новым телом, и я решил… — Приду-у-урок, — оборвал его Бак, вжимаясь губами в шею. — Я всегда видел своего Стиви за этой горой мышц. В тот раз, когда я вытащил тебя, пристрелив Рамлоу… я ничего не соображал, не помнил себя. Но вошел в зал, увидел, как тебя пытают, и перед глазами вдруг замаячил сопляк с окровавленным лицом, которого я обязан защищать. Стив не знал, что ответить, в очередной раз напоминая себе, что до ледяной комы был тем еще идиотом. Не знал, нужен ли ответ. Баки успокаивался. Он все еще полулежал на Стиве, горячо дыша ему в шею, но дыхание становилось все ровнее. Стив закрыл глаза, пытаясь запомнить эти ощущения каждой клеточкой своего тела. Они оба не знали, что будет завтра, у них еще оставалось слишком много проблем, но впервые с 1944-го года он был абсолютно счастлив. Он неторопливо целовал Баки в лоб, скулы, словно пробовал на вкус. — Боже, Стив… Почему нам понадобилось столько лет? Понадобилось пройти через все это? Кем мы стали? — Ты хочешь сказать, что ты больше не тупица? — Сопляк, — рыкнул Баки, пихнув Стива кулаком в бок, и улыбнулся. За эту улыбку Стив был готов стерпеть еще с десяток ударов. Он зарылся пальцами под толстовку Баки, ощущая горячую кожу. Баки сейчас меньше всего подходило название «Зимний». Даже металлическая рука, лежавшая на животе Стива, не была холодной. Стив накрыл ее своей, пытаясь переплести пальцы. Бак сначала нахмурился, а потом все же сцепил их пальцы. — Ты самое важное, что у меня есть, — тихо пробормотал Стив. — Раньше личные разговоры тебя смущали. — Я семьдесят лет молчал, теперь не заткнешь, Барнс. Баки подтянулся выше, принимаясь целовать Стива. Была права Наташа насчет его умений или нет, но ему явно было, чему научиться.***
Стив Роджерс: «Я дома». Сэм Уилсон: «Уже? Нужна помощь?» Стив Роджерс: «Твоя профессиональная понадобится, возможно. Но не мне». Сэм Уилсон: «Шутишь?!» Сэм Уилсон: «Кэп, не смешно». Сэм Уилсон: «Пока сам не увижу, не поверю». Стив Роджерс: «Я напишу, когда мы будем готовы принимать гостей».***
— Я дома. — Нашел, значит. Будь с ним осторожнее. — Это сейчас беспокойство за меня или за него? — попытался развеселить хмурую Наташу Стив. — Даже судя по голосу, ты сейчас в состоянии эйфорического идиотизма. — Даже не порадуешься за меня? — Это всего лишь обеспокоенность. Но ты звучишь счастливо. Это радует. Не хочу тебя задерживать… Стив не стал дослушивать, обрывая ее: — А еще шпион… Кажется, мне везет на тупиц в друзьях. Мне тебя не хватает, Нат. В трубке долго молчали, потом Наташа вздохнула и уже куда добрее откликнулась: — Я скоро выйду на поверхность.***
Стив вернулся в комнату с балкона и бросил телефон на тумбочку. Баки сонно приоткрыл один глаз. — Ты сегодня спать ляжешь? — Я пока не хочу. — Признайся, тебе просто нравится смотреть, как я сплю. Мне начинает казаться, что символ Америки — гребаный фетишист. — Не выражайся, — рассмеялся Стив и лег рядом.