Our Story

Мысли вертятся вокруг, и совсем не получается сосредоточиться на записывании лекции. Чонгук зевает и трёт слезящиеся глаза, краем глаза ловя, как Тэхён, сидящий рядом, быстро пишет мелким почерком то, что говорит препод. «Потом спишу у него», — мысленно отмахивается Чонгук, зная, как потом будет мучиться, расшифровывая крохотные иероглифы, понятные только самому шатену. — Тэ, тут такое дело, мне нужна твоя помощь. — В чём? — в тон брюнету шёпотом спрашивает парень, продолжая при этом записывать. — Нужно приютить брата Мины на пару дней, чтобы она не узнала, — Тэхён перестаёт писать и поворачивается к нему, с ахреневшим видом приоткрыв рот. — Ты это серьёзно? — Вполне. — Я отказываюсь. — Почему? У тебя огромная квартира, можешь одолжить ему гостевую комнату, он тихий малый, так что проблем не будет, — Чонгук пододвигается ближе к Тэ и краем глаза следит за тем, не смотрит ли на них препод. — Зачем тебе это? Если не хочешь, чтобы Мина узнала, значит, это не ради того, чтобы быстрее залезть к ней в трусы, — Чонгук раздражённо выдыхает, играет челюстью, но Тэ лишь ожидающе приподнимает одну бровь. — Он вчера в драку ввязался, весь в синяках, дома в таком виде его не должны увидеть, — Тэхён хрюкает и сразу же закрывает рот рукой, пряча голову ниже. — А говоришь, что тихий парень. — Да Чимин ни при чём, к нему из-за внешности всякие уроды лезут. Он вроде фрик… — Ненавижу фриков, — морщится Тэхён и мнёт шею, не зная, как отказать. — Ну чего тебе стоит? Всего пару дней, он, кстати, неплохо готовит, — Тэхёна откровенно пытаются подкупить, но он до конца пары то молчит, то язвит, то бросает выдуманные на ходу аргументы против этой затеи… К концу пар, у Тэхёна болят глазные яблоки, потому что Чонгук со своей ахинеей, которую гордо несёт, заставляет закатывать глаза всё дальше и дальше. Он игнорирует вопросы в духе «зачем тебе это?» и продолжает добиваться своего. В конце концов, заебавшийся шатен соглашается, лишь бы избавиться от общества своего одногруппника. — Ты профессиональный мозгоёб, Чонгук, знаешь? — Знаю, спасибо, Тэ, я тебе должен. — До конца жизни, засранец, — Чон смеётся и толкает его плечом, выходя из здания. Впереди маячит розовая макушка, и брюнет переводит взгляд на шатена, не зная, как тот отреагирует. Их встречает солнечная улыбка, от которой жжёт глаза, но только приятно. Чимин робко касается маленькими пальчиками лица и смущается, кусая губы. А Чон шипит и ругается, говоря, что синяк стал ярче, явно этим не то что бы забавляя, но и удивляя одногруппника. — Тэ, это Чимин, Чимин, это Тэ. Ну что, я пошёл, если что — звоните, — Чонгук решает сразу же слинять, не желая смотреть, как Пак смущается из-за нового знакомого, а одногруппник смотрит на него испепеляюще. Тэхён недовольно цокает языком и, зацепив пальцами рукав розоволосого, тянет в противоположную сторону. И Чонгуку почему-то совестно, хоть и не должно быть. Он вроде бы помог, не дал ночевать в опасном месте. А с другой стороны, бросил, даже не спросив ничего… — Айщ, и зачем я за него переживаю? — ерошит тёмные волосы Чонгук, быстро добравшись до своей квартиры и скидывая кроссовки на ходу. В холодильнике ещё остался вчерашний ужин, приготовленный Чимином, и Чонгук горестно вздыхает, думая, что с завтрашнего дня опять начнётся марафон рамена и кофе. Телефон звонит неожиданно, и Чонгук вздрагивает, посмотрев на экран. Он стонет в голос, вспомнив, что обещал своей девушке ужин у них дома. Обречённость накатывает мелкими волнами, с одной стороны хочется полениться, прикинуться больным или занятым, в конце концов. Но перспектива потом две недели добиваться внимания обиженной Мины не светила яркими огнями, так что пришлось тащить свою уставшую, ленивую тушку в душ, чтобы собраться для вечера. — Гукки, добро пожаловать, милый, проходи, — миссис Пак встречает его в милом домашнем фартуке, и его сразу же окутывает запах домашней еды. Брюнет вежливо кланяется, делясь любезностями, и вертит головой, ища свою девушку. — Мина наверху, ты немного рано, она наверняка ещё прихорашивается. Если хочешь, иди за ней, первая дверь справа, — Чонгук улыбается главе дома, крепко сжимая его ладонь, после чего большими шагами скачет по ступенькам вверх. Внизу оставаться не хотелось, и так слишком много неловкости и притворства перед родителями девушки. Теперь ещё и их пропавший сын, о местонахождении которого знает лишь он. Справа две комнаты, Чон знает, что ему нужно постучать в первую, но его магнитом тянет ко второй, которая, как некстати, оказывается не запертой. Нащупав пальцами выключатель, Чонгук оглядывается по сторонам, сразу же догадываясь, чья это комната. Вещей мало, но на стенах очень много фотографий, которые висят беспорядком, иногда друг на друге; одинокая кровать в углу, прикроватная тумбочка с большой настольной лампой, стопка книг прямо на полу, и нет даже компьютера. Чонгук хмыкает, прищурив глаза; свет тусклый, а окно слишком маленькое, освещает лишь часть комнаты. Подойдя к стене, он с удивлением разглядывает фотографии, которых много, даже слишком. Видимо, Чимину нравится фотографировать. На кадрах застывший закат; вид с высоких этажей; цветущие деревья; божья коровка на траве; пёс, который жмурится от солнца, высунув язык. Чонгук улыбается, потому что они все тёплые, такие простые, но атмосферные. Дальше шли люди, Чонгук замечает тёмную макушку Чимина на мелкой фотографии и срывает её, поднося ближе. Там кто-то фотографировал Чимина сзади, который стоял на краю крыши, раскинув руки, на нём та же белая футболка; на горизонте краснеет солнце. Эта фотография из той же серии, которая была во внутреннем кармане бумажника Чимина. Значит, фоткал тот второй парень, который обнимал его за плечи. Он уже собирается прикрепить фотографию обратно, как рефлекторно оборачивает её, замечая красивый почерк, которым написано «Our story will never end 04.08.2012». На стене ещё несколько фотографий с тем парнем. У него яркая улыбка и острые черты лица. Худой юноша с теплом смотрит на Чимина, который улыбается в камеру, и здесь они уже около моря и ветер играет с их волосами. Наверняка они на летних каникулах, потому что слишком беззаботные, счастливые, которым никогда не мог быть он сам, лишь смотря на своих сверстников со стороны… Чонгук поворачивает фотографию, дата близка к предыдущей, и те же слова на английском. — Наша история никогда не закончится, — тихо произносит Чонгук, и почему-то от этих слов что-то ноет в груди, явно давая понять, что эта история не совсем счастливая. — Гукки? Что ты здесь делаешь? — Мина распахивает дверь и сразу же бежит к нему; Чонгук, от неожиданности, прячет фотографию в карман, улыбаясь ей самой яркой улыбкой, на которую способен. — Извини, видимо, перепутал комнаты, хотел к тебе зайти. Выглядишь прекрасно, — он целует девушку, не давая ей и слова вставить, не позволяя возмутиться или задать вопрос. — Это комната моего брата, от него всё ещё никаких новостей и телефон выключен, — девушка прячет лицо в его шее, и Чонгук обнимает её, прижимая к себе. — Уверен, с ним всё хорошо. — Тебе говорить легко, без присмотра он может натворить глупостей. — Каких, например? — Мина отстраняется и смотрит на стену, указывая пальцами на те, которые недавно смотрел Чонгук. — Видишь этого парня рядом с ним? Из-за него Чимин изменился, стал другим, отказался от семьи, захотел стать таким же танцором и выступать на сцене. Он до сих пор не вырос, мыслями где-то там, в Пусане, гонится за детскими мечтами, которые без будущего. Знаешь, сколько раз мы хотели отгородить его от этой дружбы? Сколько раз пытались образумить… Но всё стало хуже, когда он прямо на семейном ужине ляпнул, что хочет переехать в Сеул вместе со своим другом, что хочет осуществить мечту. У отца в тот день случился микроинфаркт, он до сих пор проходит лечение, — Чонгук утешительно погладил её по спине и обнял, прижав к себе. Он ничего не понимал из рассказов Мины, но спрашивать будет неправильно. Будет выглядеть так, как будто он чрезмерно заинтересован. Он сунул руку в задний карман, нащупывая там фотографию и подумал, что хотел бы услышать версию этого рассказа от самого Чимина.