***
За последний час Стоун узнал о сайентологии столько, сколько не знал после окончания университета и специальных курсов подготовки Торчвуда. В основном, полученные знания заключались в том, что вся так называемая наука — полнейшая чушь. После нескольких страниц текста, у Томми появилось чувство, что из него делают идиота. Именно на этом он и решил закончить свое маленькое исследование и рассказать Тайлер о непосредственных его результатах. Девушка сидела на его кровати и делала домашнее задание. На вопрос о том, почему она не хочет помочь с разбором полетов, Роуз только махнула головой. «Всякому свое, верно?» В последнее время с ней явно творилось что-то не то. То и дело, Стоун замечал, как она вздрагивает от каждого шороха, постороннего звука, будто находится в постоянном напряжении. Они никогда не были настолько близки, чтобы делиться друг с другом личными переживаниями, но к концу вечера это начинало надоедать и выводить из себя. Временами ее не удавалось заткнуть, и вот, сейчас она сидит, не проронив ни слова за целый час. — Сейчас, может быть, не лучше время, но нам стоит кое-что обсудить. Девушка подняла голову. Между сведенных к переносице бровей залегла небольшая морщинка. Она явно была в процессе какого-нибудь очередного обдумывания сверхважных вещей, которые не могут подождать минутку. Но, к удивлению парня, Роуз отложила тетради и неспешно подошла к нему, всматриваясь в монитор ноутбука. – Нет, там ничего важного, это все чушь, — буркнул Томми, хлопая крышкой несчастного гаджета. — Я хотел поговорить о том, что с тобой происходит. Девушка моргнула, на ее лице отразилась тень непонимания. — О чем ты? Стоун вздохнул. — Давай не будем строить из себя героиню, ладно? Я отлично вижу, что что-то происходит, у тебя здесь никого нет, так что можешь рассказать об этом мне, я обещаю не смеяться. — Все хорошо, я очень устала. Справишься здесь сам? Не дожидаясь ответа, она взяла блокнот и закинула на плечо портфель. — Я возьму его, спокойной ночи.***
Было около восьми вечера, когда девушка наконец покинула второй кампус и направилась по аккуратной аллее в сторону первого общежития. На улице заметно похолодало, поэтому она остановилась, присела на колени, уложив портфель на серый гравий и выудила из его недр тонкую ветровку на молнии. Вокруг не было ни души. Шум ветра в тучных кронах деревьев заставил волосы на ее шее встать дыбом. Она поежилась в очередной раз за вечер. Ощущение чужого присутствия после сна не покидало ее весь день. Куда бы она не пошла, будь она с Томми или Энни, везде чувствовался этот навязчивый, заползающий глубоко под кожу холодок. Казалось, обернись сейчас, не пройдет и секунды, как она столкнется лицом к лицу со своим неуловимым преследователем. Но Роуз обернулась дважды, затем еще раз возле арки, отделяющей парк от жилых строений, — никого не было. Угрюмый охранник проверил ее пропуск. Совершенно измотанная, Тайлер в состоянии дремы поднялась к себе в комнату, после чего плюхнулась в постель. Прямо так как было, не раздеваясь. Она даже не успела отругать себя за то, что забыла принять душ, и вскоре забылась беспокойным сном.***
Грязные стены бункера окутали ее дымкой сырости. Холодок под кожей превратился в сосущее чувство где-то в груди, разрастающееся в ледяной пожар с каждым вздохом. Ее трясло, и на этот раз она знала от чего. В этой узкой, бетонной коробке был человек. Его измотанная временем фигура восседала прямо напротив. Тонкие пальцы мертвенной хваткой вросли в подлокотники металлического стула. Коричневый костюм в полоску кое-где превратился в ободранные лохмотья, не скрывая покрытую гематомами кожу, выглядевшую неестественно бледной в тусклом освещении комнаты. Карие глаза уставились на нее, будто пытаясь запомнить каждую, даже самую мелкую черту ее лица. Доктор пытался ее запомнить. Неожиданно Роуз ощутила, что связана. Ее руки затекли, не давая двинуть и пальцем. Она стала частью этого места, впервые не чувствуя выхода. Память навязчиво рисовала картины их совместных приключений. Где, когда, и в какую бы сложную ситуацию они не попадали, Тайлер всегда знала, что вот-вот появится он, что все будет в порядке, все будут спасены, и они покинут очередную планету вместе. Повелитель времени снова будет обещать ей Барселону, затерявшись где-то в снегах на Ла-фолаара. Краем сознания, Роуз понимает, выхватывая, казалось бы, совершенно непримечательную деталь его образа. Доктор никогда не смотрел так обреченно. Картинка перед глазами померкла. В ноздри проник запах соли. Залив Злого Волка встретил ее пронзительным свистом ветра и привкусом ностальгии. Она снова очутилась здесь. Наблюдая будто со стороны, Роуз видела, как ей дают выбор. Застывшая между двумя огнями она выбирает тот, который обещает больше тепла, но сгорая, сжигает ее за собой. Сорвавшись на крик, девушка бежит, но фигуры остаются все такими же далекими, а боль становится все более реальной. Сделав еще шаг, она проваливается на самое дно и сталкивается лицом к лицу с Джоном Смитом. Он безжизненным призраком тянется за ней по пятам. Удары сердца превращаются в бешенную пляску, подбираясь к аорте, в желудке плещется ртуть. Роуз чувствует жар, чувствует тяжелые, эхом отдающиеся в черепе удары по лицу. Выпадая из сна, она слышит вскрик Энни и залпом глотает прохладный, знакомый воздух. Когда Тайлер садится, ее колотит со стороны в сторону. Наконец, сосредоточившись на окружающем мире, Роуз понимает, что Энни протягивает ей стакан воды. Она благодарно принимает его из рук, делая несколько больших глотков. Звон в ушах отступает не сразу, но все же постепенно сходит на нет, чему Тайлер несказанно благодарна. — Тебе лучше? — ее соседка выглядит испуганно и взлохмачено, на ней спальные шорты и футболка, в глазах плещется искреннее беспокойство. — Угу, — кивает девушка, подтягивая одеяло ближе. Ей кажется, будто в комнате резко похолодало на несколько градусов. — Я позову медсестру? Роуз качает головой обнимая колени. Энн садится рядом. — Это просто плохой сон, он уже закончился, ты здесь.***
Во внутреннем дворике стоит тишина. Мерное покачивание травы наполняет ее призрачным, едва уловимым шелестом. Где-то далеко, вне территории колледжа раздается гудение автомобилей. На самой грани слуха чередуется собачий лай и навязчивый музыкальный ритм. Фигура, затянутая в темную куртку покидает территорию кампуса, когда в одном из окон загорается свет.