***
Всем, кто знал Александра достаточно долго и кто слышал о нём только лишь как об убийце вампиров, было очень непривычно видеть священника с маленьким ребёнком на руках, как он ухаживает за ним и сидит с ним в тени деревьев. Они не могли принять дампира довольно долго, пока, в конечном итоге, не стали воспринимать Анастасию как данность. То, что всегда было и будет ещё долгое время. Даже дети со временем перестали её сторонится и, когда девочка подросла, стали присматривать за ней, как за родной, учить и помогать осваиваться в церкви. Александр был рад тому, что к малютке относятся, как к обычному человеку, да и не только этому. Графиня очень усердно училась и хорошо всё запоминала, лишний раз давая всем понять, что она не такая как все, однако, всегда знала своё место и просила о помощи других, если понадобится. Анастасия была очень добра к окружающим, так что даже охотники на вампиров нередко спрашивали, действительно ли она — дитя вампира и человека. Отец Андерсон так долго был одинок, не имея того, для кого он живёт и того, к кому сможет вернуться после очередного боя, что привязался к девочке, как к своей собственной дочери. Александр боялся, что, однажды, она узнает, кто же её воспитатель на самом деле, тогда, возможно, она ужаснётся и отвернётся от него, посчитая священника — чудовищем, но, даже если это произойдёт, он не перестанет опекать и любить своего маленького «Ангела с рубиновыми глазами». Тем временем девочка росла и стала на голову выше, теперь уже она могла помогать сёстрам по церкви и иногда ходила с ними в город «на прогулку». На самом же деле они навещали нуждающихся, даже при том, что у самой церкви иногда не хватало денег. Юная монахиня помогала и самому Александру, когда тот был занят «важными делами», приносила чай и хлеб. Но вскоре некоторые начали замечать, что девочка выглядит иначе. И дело было даже не во внешности, а скорее во взгляде. Такой взгляд приобретали люди, которые видели ужасные, страшные вещи. Многие думали, что она ненароком услышала что-то про своего учителя, а некоторые считали, что к ней вернулась память о произошедшем много лет назад. Всё же, так или иначе, Александру посоветовали поговорить с воспитанницей, узнать, что произошло и помочь ей.***
— Дитя моё, — он взял за руку Анастасию и сам убедился в том, что ему говорили братья и сёстры. — Падре, зачем вы убили ту тётеньку с чёрными волосами? — у священника ком встал в горле. Несомненно, он понимал, о ком она говорит, но не мог понять, кто смог рассказать ребёнку такое. Мужчина попытался улыбнуться. — Не понимаю, о чём ты, дитя. Кто поведал тебе этот ужас? — Вы сами об этом думали, каждый день думаете и даже сейчас… — она заметила, как паладин смутился и даже испугался этого, — вот теперь и вы будете меня остерегаться, это всё потому что я - не человек! — девочка отпустила руку священника и убежала куда-то, оставив самого мужчину в смятении. «Значит теперь - чтение мыслей. С каждым годом что-то новое происходит, ей будет тяжело» Александр поспешил на поиски ребёнка, боясь, что она сможет потеряться во множествах коридоров или, ещё хуже, пройти туда «куда детям ходить не положено». К счастью, он нашёл её довольно быстро, точнее даже не он… — А, это вы, сестра Анэлиза, рад вас видеть, я смотрю, вы нашли Анастасию, — перед ним стояла молодая женщина с карими глазами и прямыми каштановыми волосами до плеч, мягко улыбаясь и держа за руку юную графиню, которая явно была недовольна. — Ох, отец, не совсем, она просто бежала по коридору и не заметила меня впереди. — Простите, — монотонно произнесла графиня и спокойно прошла мимо отца Андерсона. — Куда ты? — паладин искренне не понимал, что творится с его воспитанницей, такие частые смены настроения раньше не беспокоили её. — Я прогуляюсь во дворе, сегодня солнечно. Девочка не просто читала мысли, она могла чувствовать то, что чувствуют другие. Понимать их эмоции лишь взглянув в глаза. И сейчас она увидела, что отец испытывает симпатию к этой женщине и, как все дети, не хотела делить «с какой-то тётей» своего единственного родного человека. Она почувствовала, что мешает им. Это очень больно ранило её и девочка решила пройтись… за границы церкви. Хотелось узнать, озаботит ли кого-то её пропажа.***
День действительно был солнечным, дул тёплый слабый ветерок и небо было чистым. На улице было много людей, молодых пар, семей с детьми, просто прохожих, которым было невмоготу сидеть дома в такую хорошую погоду. Девочка взялась за решётку ворот и, на всякий случай, обернулась. Никого. «Можно идти» Так она, не без страха и риска, пошла по знакомым улочкам, которые вместе с сёстрами обходила когда-то. Прогулка пошла ей на пользу, все чувства будто бы унёс с собой ветер, однако, было острое ощущение, что кто-то следит за каждым её шагом. Анастасия даже ощущала незнакомца, но он был не таким, как остальные. Прямо как она сама. Девочка чувствовала незнакомца, но не видела, в какой-то момент она даже услышала что-то вроде «до встречи», и это заставило развернуться и пойти обратно. Даже то, что он - другой, не даёт ей права доверять. В церкви девочку уже ждало наказание и расстроенный отец Александр, который долго что-то пытался ей объяснить, показывая такую эмоциональность, которую никто раньше не видел в святыне. А мысли графини теперь были заняты тем, кто был её преследователем. Эта встреча осталась тайной, которую знала только она и тот, «другой». Отец был прав, с каждым годом девочка всё больше и больше менялась, становилась умнее, взрослее и духовно и физически. Её серые волосы уже спускались ниже плеч и восхищали многих, а тихий бархатный голос, который был слышен в песнопениях и молитвах, всегда выделялся и будто разносился по всей церкви с ветром, с запахом благовоний и церковной выпечки. Дети не чаяли души в ней и часто приходили к сестре, чтобы послушать сказки, которые снились ей каждый день, а прихожане всегда интересовались, как поживает «трудолюбивая серовласая монахиня». Все полюбили ту, которая была другой. И с каждым годом в ней просыпались всё новые и новые способности, которые девушка скрывала ото всех так долго, как только могла. Каждый день Анастасия видела сны о старых и великих битвах, о тех местах, которые были за пределами Ватикана, и о каком-то человеке… тоже очень старом, с длинными, чёрными, как уголь, волосами и такими же алыми, как у неё, глазами. Графиня не понимала, кто это, но, будто, знала его. Она читала чужие мысли и чувства, ощущая себя ещё больше лишней в этом священном месте и переживая. Её слух, зрение и обоняние обострились, девушка очень долго не могла к этому привыкнуть. Александру было тяжело смотреть на то, как его любимой воспитаннице тяжело одной, как она отдаляется и не хочет делится с ним своими переживаниями, поэтому ему пришлось попросить помощи у сестры Анэлизы, всё же она - женщина и сможет понять Анастасию лучше. Но после разговора с его воспитанницей сестра так и не рассказала Андерсону, как всё прошло. Даже, когда тот решил сам узнать, та ничего не осмелилась рассказать. Единственное, что случилось потом, то, с чего и начнётся ёе настоящая жизнь, это просьба. Просьба, решившая её судьбу и роль в этой «игре». — Отец, вы ведь воин «Искариота»… научите меня обращаться с оружием…