Angelus in oculis ruby

      Александр сидел на траве перед маленькой Анастасией и с улыбкой терпеливо слушал её. Девочка неуверенно пыталась вспомнить слова такой важной молитвы и краснела, боясь разочаровать учителя. Это был единственный раз, когда юная графиня забыла слова. — Ну же, дитя, ты почти рассказала, осталось чуть-чуть, — девочка печально опустила взгляд на землю и сжала ладошками траву. — Падре, простите, пожалуйста, — тихо произнесла она, чуть ли не плача, чем удивила святого отца. — За что? В твоей светлой голове столько знаний, что я не удивлён такому, каждый может забыть текст, но всё же надо попробовать ещё раз, — он мягко потрепал девочку по волосам и кивнул. — Я готова.       На этот раз девочка внимательно слушала своего наставника и внимала каждому слову, чтобы не разочаровать его и доказать, что она старается. Анастасия замечала, с каким чувством Александр читает эту молитву и с интересом рассматривала его, запоминая каждое слово. — Давай, теперь ты, — отец с мягкой улыбкой посмотрел на девочку. — О́тче наш, И́же еси на небесех! Да святится имя Твое, да прийдет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли, — священник наблюдал за девочкой и понимал, что теперь она читает молитву по-другому, — Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставля́ем должником нашим; и не введи́ нас во искушение, но избави нас от лукаваго. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки веков. Аминь, — на этот раз она читала её с закрытыми глазами и с тем же чувством, что и он сам. — Превосходно, ты — молодец, Анастасия, — девочка открыла глаза и с восторгом кинулась обнимать падре. — Я смогла! Я смогла! Я сделала это! — она радостно обнимала Александра и тот так же ликовал, еле сдерживая самого себя.       Каждый день с этим ребёнком приносил ему что-то новое. Девочка могла за час пережить бурю эмоций: от восторга до страха. И каждый день паладин переживал вместе с ней, все её эмоции, каждый провал и каждый успех делились на двое. На него и на Анастасию. Священник сам не понимал, как он смог так привыкнуть к этой девочке, человек, чувства которого уже, по сути, исчерпались за столько лет.       Но он полюбил её и уже не смог бы расстаться с графиней, даже если бы она стала монстром, Андерсон понимал, что не может поднять над ней штык, так же как не смог поднять в первый раз. — Да, моя милая, а ты разве сомневалась в себе? — он поднял её на руки и почувствовал маленькие ладошки на своих щеках. — А мы испечём сегодня булочки? Ты же обещал! — она надула губки, так смешно и так забавно, что падре уже в который раз несвойственно улыбался. — Раз уж у тебя новое достижение, почему бы и нет? И навестим детишек в приюте, да? — он поправил её серебристые волосы и вновь угодил в объятия девочки. — Да!       Она была необычным ребёнком, особенным для всех, не только для паладина. Но именно его она не переставала удивлять изо дня в день, учить чему-то своему, новому. Тому, что священник сам давно позабыл.