***
За время отсутствия отца Андерсона в церкви Молоуни успела познакомиться со многими служителями, ставшими агентами 13-го отдела Ватикана. Они, конечно же, сразу подметили, что её силы может и помогут «Искариоту», но сама девушка слишком молода и мягкосердечна для такой работы. Агенты ни под каким предлогом не хотели рассказывать ей о своих заданиях, боясь, что услышанное может шокировать Анастасию и испугать. Сама же девушка всё понимала, но также умалчивала это. Она понимала, что всё это делается лишь во благо католической церкви и верующих. Правда, знала она лишь меньшую часть, Александр хорошо об этом позаботился. Немногие бы выдержали даже описания тех пыток, которые католики устраивали для ведьм и подозревающихся в колдовстве, еретиков. А те войны, которые они вели… это было ещё ужаснее. Молоуни так же смогла ещё немного ознакомиться со своей расой - дампирами. Благо, что Папа разрешил ей прочитать пару книг на эту тему, которые были максимально безобидными. Узнать девушка смогла немного, но это было хоть что-то. Как оказалось, не все дампиры могут терпеть солнечный свет, церкви, святую воду и кресты, что могло подчеркнуть её необычность. Дампиры редко заболевают, так как, чаще всего, регенерация помогает организму хорошо восстановиться и уничтожает вирус. Дампиры, как ни странно, всё равно должны употреблять кровь, но только для восполнения своих сил, так как они имеют только половину мощи из-за полукровия. Больше, чем Алукард, книга рассказать всё равно не сможет. Без её учителя жизнь в церкви стала слишком скучна, так же как и без вампира. У монахини не было того, с кем бы она могла поговорить, поделиться эмоциями, так как многое, что было секретом между ней и падре, не предназначалось для других. Зато эту скуку разбавляла забота о сиротах, которых, в последнее время, всё чаще и чаще находили у ворот церквей. Это всегда огорчало сестру, как можно быть такими… отдавать своё дитя другим, но даже к подкидышам родители были более снисходительны, ведь они не убили их после рождения и не оставили на улице, а отдали туда, где о них хоть как-то могут позаботиться. В ожидании Андерсона, Анастасия забыла о собственном дне рождения, который должен был вот-вот наступить, а это был один из её любимых праздников. Конечно, Молоуни прекрасно понимала, что всё время думать о том, жив Александр или нет, всё ли с ним в порядке, когда же он приедет - плохо; портить свои нервы в столь юном возрасте не стоило, но как ни пыталась она себя в этом убедить, всё равно возвращалась к беспокойству. Вдобавок, девушка начала иногда чувствовать себя странно. Как будто внутри неё бушует что-то и происходит выплеск агрессии, но от неё девушка избавлялась, не причиняя вред другим. Например, физическим трудом, который всегда был нужен в таком месте, или тренировками, а иногда она просто выходила на улицу и прогуливалась по Ватикану, обдумывая что-нибудь. Возможно, эта злость была у монахини от усталости, но, с каждым таким порывом, Молоуни понимала, что это не так. С ней, а точнее с её эмоциями, явно были проблемы намного большие, нежели взросление и утомлённость. С этим ей никто не мог помочь, даже исповедь не помогла, а отвлекать по такой глупой причине самого Папу Римского, так как он знает намного больше, чем кто-либо, - глупо. Он слишком занятой человек и проблема нежити сейчас для него преимущественна.***
Выходя из церкви, сестра чуть не была сбита с ног несколькими юными учениками. На улице тоже было много людей, но, что самое странное, полиции было намного больше, чем при обычном патруле. Девушка слегка нахмурилась и скрестила руки на груди, смотря на поникших детей. — И почему же вы так спешите? Разве не с благоговением надо заходить в церковь? — Сестра, там, на улице, там пострадал человек! — воскликнул один из ребят. «Что?!» — девушка мгновенно насторожилась и удивилась. — «Как такое возможно? В нашей-то стране…» — И откуда у таких маленьких жителей церкви такая информация? — Полицейские объявляли, сказали, что введут комендантский час! — сказала девочка чуть постарше. — Мы бежали всех предупредить! Молоуни хмыкнула, заметив, в каком ужасе пребывают дети. — Знаете, я дам вам одно задание, сходите в нашу пекарню и возьмите себе по булочке, — она улыбнулась и погладила их по голове, вспоминая себя такой же. Александр точно так же делал, когда юная Анастасия слышала что-то ужасное или видела, отвлекал её, а потом проводил беседу, чтобы успокоить. — Правда можно? — воскликнул мальчик. — Правда, скажите, что я разрешила. Но в этот раз было что-то явно очень необычное, раз о нападениях и жертвах сказали сразу и даже не позаботились, чтобы дети ненароком не услышали. Хорошо, что эти дети при словах «я разрешаю» могут забыть обо всем на свете, особенно, если это касается чего-то вкусного. «Скорее всего Папа уже знает об этом, значит сразу после комендантского часа нам должны будут объявить план действий… но меня скорее всего не пустят на защиту, я же ещё не «Искариот». Пока что нужно быть бдительными и готовыми в любую секунду вступить в бой».