***
— То есть Вы утверждаете, что на Вас напал солдат третьего Рейха? Вы хоть понимаете, как глупо это звучит? — скептично произнёс мужчина, и чуть посмеялся. — Я не знаю, был ли он солдатом или же его переманили на сторону этих мразей, но точно знаю, что все эти события могут быть связаны, — он говорил это серьёзно, настолько, что смог убедить собеседника в правдивости своих слов. Архиепископ закрыл рукой глаза, он даже не представлял, что на Ватикан хоть кто-то осмелиться напасть в открытую. Он же был надёжно защищён «Искариотом», но, как оказалось, недостаточно. — Каков план? Вы вывели «Искариотов» на улицы? Ещё нападения были? — Было несколько, интересно то, что выживших нет, так же как и свидетелей, — архиепископ вздохнул, — если мы и дальше будем бездействовать, пытаясь найти виновных обычными патрулями, в католической церкви начнут сомневаться, причём, как в наших воинах так и в том, что мы стараемся уберечь людей. Паладин понял этот ход мыслей: придётся спровоцировать нападение. А для этого нужно взять кого-то в жертву, желательно того, кто сможет дать отпор вампиру, для этого подходил только сам Александр, но упыри, как уже говорилось, не глупы. Они бы напали только на того, кто не вызвал бы подозрения, а он и «Искариоты» явно не подходили. После этого в комнате воцарилась тишина. С одной стороны, выбора не было, а с другой необходимо рисковать одним из обычных священнослужителей, потому что горожане, итак, боятся, да и согласится на это далеко не каждый. — Мы придумаем что-нибудь, можете не волноваться, — Александр отвёл взгляд, — и Папе тоже передайте, что… — Отец Александр, вы вернулись! — воскликнула Молоуни, но, завидев архиепископа притихла и смутилась. - Простите… Мужчина лишь скрестил руки и вновь покачал головой. — Ох уж эти молодые… ладно, я всё равно задержался больше, чем должен был. Сообщите о своих планах в течение нескольких дней, медлить нельзя. Мужчина кивнул священнику и бросил на монахиню мимолётный взгляд, направившись к выходу. — Да, конечно, мне проводить Вас? — поинтересовался паладин, почувствовав себя неловко. — Нет, можешь быть свободен, — проговорил архиепископ не оборачиваясь. Андерсон вздохнул и обернулся на девушку. Сама же Анастасия не знала, что сказать, она повела себя неприлично, просто потому, что не смогла сдержать эмоций. — Мне, наверное, лучше уйти, — монахиня вздохнула и вновь туда, куда шла. В очередной раз у неё был приступ гнева, который она не могла контролировать, но как только она увидела знакомое лицо, приступ внезапно прекратился. — Стой, ничего страшного не произошло, — мужчина подошёл к ученице и положил ей руку на плечо, заставив её опустить взгляд, — ну и что это за реакция? Я думал, ты рада меня видеть. Молоуни вдруг оживилась и обняла священника, даже не удивив его. — Я очень рада, но, кажется, я испортила момент встречи, — монахиня виновато улыбнулась, подняв взгляд и отстраняясь. Андерсон погладил её по голове и чуть приобнял за плечи. — У вас лопнули линзы, падре, — удивилась Анастасия, но заметила, что паладину всё равно. — Ты ведь в курсе всего, да? — он серьёзно посмотрел на ученицу и та кивнула, немного испугавшись резкого вопроса. — С этого дня, пока мы не решим проблему, ты не выходишь из церкви. Молоуни почувствовала, что падре стал сильнее сжимать её плечи, еле сдерживая свои эмоции. — Мне уже запретили, отец Александр, не стоит так беспокоится! — девушка уже начала было нервничать, что у священника из-за долгой миссии перепады настроения, но тот быстро успокоился. Александр тяжело вздохнул и закрыл глаза. Он чувствовал себя слишком уставшим, ему нужен был простой человеческий сон. — Милая… я уже, если честно, туго соображаю, дай время прийти в себя, — он виновато улыбнулся и провёл тыльной стороной ладони по её щеке. Монахиня сильно смутилась и отвела паладина в сторону, чтобы никто их не увидел. Александр ухмыльнулся, замечая, как девушка осмелела за время его отсутствия. — Ну и что же такого тайного ты хочешь мне сказать? — он хитро ухмыльнулся, а девушка остановилась посреди коридора и неуверенно развернулась к нему, притягивая мужчину к себе за края плаща, целуя в губы и отстраняясь. Андерсон мягко улыбнулся ей и погладил по голове, переводя руку на скулу девушки. Ему не хотелось ничего говорить или спрашивать. — Я, пожалуй, отдохну, — проговорил он из последних сил и, в сопровождении ученицы, дошёл до своей кельи. Анастасия, однако, догадывалась что нужно было сделать, чтобы поймать того, кто во всём виновен. Даже радость от того что Александр вернулся быстро утихла и в голову монахине пришла одна хорошая идея. Она знала, что обычный монах не подойдёт на роль «приманки», а монашки бы не согласились пойти на такое, потому что, в отличие от неё, они не были специально подготовлены. Она могла дать отпор вампирам, не говоря уже о том, что подходила по всем критериям. Дело было за малым - покинуть церковь, когда начнёт темнеть, и попытаться найти того, кто терроризирует Ватикан. Это было сложно, так как ей на самом деле запретили выходить на улицу в вечернее время. Все двери были заперты и открывались только в крайних случаях, и далеко не для всех. Отец Александр не отпустил бы её ни в коем случае, а это значит - придётся нарушить запрет снова. Она спокойно направилась к себе, попутно вспоминая самые подходящие для нападения места и вскользь подумав о своём знакомом. Быть может он что-то знал, или знает об этом.***
Тихо выбравшись из церкви, когда начало смеркаться, надев на себя обычную повседневную одежду и принявшись как можно более спокойно разгуливать по улочкам, не пытаясь выдать в своих действиях намерений. От холода у неё шёл пар изо рта, стук её каблуков отдавался глухим эхом, а от серебристых волос отражался тусклый свет фонарей. Мысли девушки были сосредоточены на ощущениях: себе подобных она точно сможет почувствовать. Долгое время ничего не происходило и вокруг было спокойно, изредка проходили обычные люди, которые опаздывали домой или же немного подозрительные незнакомцы, которые, однако, не имели планов на неё. Но вскоре девушка ощутила какое-то странное чувство, будто бы ощущает вампира, но… вампир ли это, или же что-то другое. В любом случае это ощущение заставило монахиню остановиться посреди улицы, удивив преследователя. — Я знаю, что ты где-то рядом, — тихо проговорила та и почувствовал чей-то пристальный взгляд на спине, — не вампир, не так ли? Я чувствую странный запах… — её ушей коснулся шорох плаща. — Вампирша…? — произнёс незнакомец. — Я не та, что те монстры, — спокойно ответила девушка, поняв, что атаковать мужчина её не будет, но у него была другая миссия. Молоуни развернулась к нему и удивилась тому, насколько высок был незнакомец, хотя ей казалось, что кого-то выше Алукарда или Андерсона она никогда не встретит. Что-то в этом незнакомце её привлекало, что-то в нём было интересным и удивительным. — А кто ты? — спросила девушка, рассматривая незнакомца. Плащ до пят, ворот которого закрывал нижнюю половину его лица, и фуражку, а из-под нее торчали седые волосы. — Ты слышишь меня? Удивительно, — проговорил мужчина, но фраза никак не смутила Анастасию, которая посчитала это насмешкой. — Естественно, — усмехнулась она в ответ, — ответь на мой вопрос. Он вздохнул. — Не собираюсь, я лишь хотел убедиться, что это правда. Он развернулся и направился прочь в какую-то подворотню, чем разозлил монахиню. — В чём убедиться?! — она сказала более грубо и громко. Не услышав ответа и не дождавшись реакции она дала волю эмоциям и её тёмная сторона вампира начала проявляться. Кожа почернела, глаза стали полностью белыми, а затем чернь перешла на волосы, удлиняя их, заставляя извиваться и направляя их в сторону незнакомца, который, конечно же, почувствовал опасность и обернулся, слегка удивившись произошедшему. Сама же Молоуни как будто даже не заметила, что с ней случилось. — Ответишь на мой вопрос? Или придётся выбить ответ из тебя? — её голос звучал так, будто говорило три разных человека. — Что ты такое, какое ты имеешь отношение к вампирам, зачем пришёл сюда и сколько вас ещё?