Попутчица

      Голова Гермионы уже слегка кружилась от шампанского и бесконечных вспышек колдоаппаратов прямо перед глазами. Если бы не поддерживающая за талию рука Драко, то она давно бы уже убежала отсюда, или вообще свалилась в позорный обморок от усталости. — Ещё немного, милая, потерпи, — шептал блондин ей на ухо, приветливо улыбаясь журналистам, — Дома я тебя расслаблю, уж поверь.       Девушка против воли глубоко выдохнула, почувствовав знакомые мурашки возбуждения от низкого, любимого шёпота. Она очень хорошо знала, как именно её хочет расслабить Малфой, и была очень сильно не против. — Мучитель, — пробормотала шатенка и отвернулась, — Где Оливер?       Драко тут же нашёл сына глазами и подозвал мальчика к себе. Ол, так же улыбаясь, встал рядом с родителями и непринуждённо приобнял маму. — Так нужно, милый. Улыбайся, — подмигнула Грейнджер, и сама растянула губы в улыбке.       Драко краем глаза заметил приближающихся к ним блондинок-журналисток, и еле подавил желание закатить глаза. Зато твёрдо решил не беспокоить этим Гермиону. — Детка, я отойду буквально на секунду, — мужчина слегка сжал предплечье Грейнджер и посмотрел на Ола, — Не спускай с мамы глаз, парень.       Оливер хмыкнул, взял мать под локоть и повёл глубже в зал.       Малфой подошёл навстречу сёстрам Смит, навесив на лицо привычную усмешку. — Мистер Малфой, сэр, — глаза Адины были натурально увеличены от шока, — Это и есть то самое доказательство ваших слов в интервью? — Всё верно, мисс Смит. Оливер — мой сын. Удивление граничит с шоком, не правда ли?       Драко усмехнулся, смотря, как поражённые сестры переводят взгляды с мальчика на Гермиону, и на самого Малфоя. Фурор, однозначно. Девушки уже явно продумывали свою завтрашнюю статью. — Шок, не то слово, — обескураженно произнесла Полина, — Скажите, мы можем договориться о новом интервью? Мисс Грейнджер сейчас явно не до этого, но, может, Вы захотите поговорить об этом? — Я прошу прощения, но до выборов у меня тоже вряд ли найдётся время для этих разговоров. Да и, честно говоря, не думаю, что здесь можно ещё что-то обсуждать.       Блондин кивнул девицам, улыбаясь, и отошёл в сторону. Его прекрасное настроение никто не смог бы сейчас испортить, и явно уж не две эти курицы, вынюхивающие сплетни и скандалы.       Драко преспокойно пил шампанское, глядя, как Гермиона мило переговаривается со своими коллегами. Их здесь было немало — практически весь её предвыборный штаб, в полном составе, и каждый хотел поздравить её лично. В конце концов, эта разгромная победа на дебатах — заслуга каждого из этих людей. Малфой до сих пор был шокирован тем, как работали эти волшебники. Они были готовы носом землю рыть, лишь бы довести Гермиону до победы. Сначала мужчина был уверен, что всё это ради денег. Очевидно, Кингсли Бруствер не пожалел средств на кампанию своей заместительницы, и людям явно нравились их зарплаты. Но то, что происходило последние пару суток переубедило его. Весь штаб участвовал в подготовке к дебатам. Даже те, кто не имел непосредственного отношения к ним, помогали тем, кто имеет. Позавчера, когда Джереми с Гермионой и Малфоем засиделись над бумагами в штабе до двух ночи, Драко был удивлен - ни один человек не покинул штаб. Работали абсолютно все. И никто ни слова не сказал о вынужденной задержке. Тогда блондин и понял — они действительно хотят, чтобы Грейнджер победила. По-настоящему хотят, а не потому, что им неплохо платят.       Из своих мыслей заставил Драко выдернуть подошедший Джереми. — Сегодня она просто светится, правда? Красавица, — парень с улыбкой смотрел на свою начальницу, покручивая стакан с виски в руке. — Это и твоя заслуга, — согласно кивнул Драко, и тоже посмотрел на свою девушку, — Где ты накопал столько информации об отце Дэя? — О, это было несложно. Знаешь, почему? Потому что он идиот, — Джер усмехнулся и подмигнул блондину, — Ты ведь знаешь, кто руководит его штабом? — Мм, нет, не знаю. Как-то не думал об этом. — Перси Уизли. Знаешь такого? — О Мерлин, ещё бы, — Малфой хохотнул, — Заносчивый мудак, известный бесполезностью своих амбиций. Ещё по Хогвартсу помню эту надменную рожу. — Они даже не прятали эту информацию, представляешь? Мне вообще не составило труда найти Дэя-старшего и поболтать с ним. Даже не представляю, каким образом они собрались выигрывать дебаты при таком подходе.       Малфой молча кивал, ухмыляясь. Сейчас уже не было смысла переживать о чем-то — победа абсолютно точно была за Гермионой. Но новая информация развлекала, это так. — Слушай, Драко, — голос Джереми стал серьёзнее, и блондин посмотрел на него, — Раз уж мы заговорили об этом... Ты не думал, что твои проблемы с банком могут быть связаны с Роном Уизли?       Малфой вопросительно вскинул брови, явно не понимая, куда клонит Уэлс. — Ну, — парень немного понизил голос, — Та стычка, у Гермионы дома... Может, ты не заметил, но он так смотрел на тебя... Он был готов убивать. И я ни черта не преувеличиваю сейчас. Подозрительно, что эти все проблемы у тебя начались после той встречи, не находишь?       Малфой ещё несколько секунд смотрел на Джера, и перевёл взгляд в пол. Он даже не задумывался об этом, но что, если в этом есть рациональное зерно? Ведь и правда, единственный, кто хотел бы сейчас жёстко мстить банкиру, так это Уизел. Но как он это проворачивает? Кто ему помогает? Конечно, он теперь довольно влиятельный тип, но всё же такие дела немного не в его компетенции. Тем более, Поттер уволил Рона... Было, над чем крепко подумать.       Гермиона видела, как Джереми напряжённо говорит о чем-то с Драко. Ей это не понравилось, и девушка уже решила направиться к ним, как Ол несильно потянул её за руку. — Мам, мы можем отойти на пару слов? — Конечно, — кивнула Грейнджер, и отвела сына подальше, — Что случилось? — Мне нужно кое-что рассказать тебе, — Оливер помялся пару секунд, и решительно поднял взгляд на мать, — В общем, у меня есть подруга. В Хогвартсе. Её зовут Валери Кендис, она с Хаффлпаффа. Мы дружим с прошлого года, но сейчас... Завтра мы договорились пойти с ней вместе в Хогсмид. Но, если я останусь на выходные дома, то всё сорвётся. Я хотел попросить тебя... — Я поняла, Ол. Конечно.       Гермиона взяла мальчика за руку, и нежно посмотрела на него: — Это очень важно для тебя, не так ли?       Парень кивнул, и его белоснежные пряди слегка колыхнулись, ниспадая на глаза. — Что же... Думаю, ты мог бы подойти к отцу, и попросить его, чтобы Алекс сопроводил тебя в школу. Прямо сейчас. — Правда? — Оливер неверяще посмотрел на мать, — Ты не шутишь? — Почему я должна шутить? — Гермиона широко улыбнулась и погладила сына по голове, — Я рада, что у тебя есть такая подруга. И буду только рада, если ты вдруг осознаешь, что твои дружеские чувства перерастут во что-то большее.       Оливер слегка покраснел и отвёл глаза. — Спасибо, мам. — Только один вопрос, — девушка посерьёзнела и чуть сжала руку сына, — Она... мм, она красивая?       Напрягшийся было Ол облегчённо засмеялся: — Да, мам. Она очень красивая. Марк говорит, что она очень похожа на тебя. И внешне, и характером. — Оу, значит, завтра ты будешь в надёжных руках, милый.       Оливер так и не смог стереть дурацкую улыбку с лица, подходя к отцу. Драко, увидев приближающегося мальчика, повернулся к нему, так же улыбаясь. — Что случилось, Ол? — Меня мама отпустила в Хогвартс, прямо сейчас. Может, Алекс смог бы меня аппарировать туда? — Конечно, — Малфой завертел головой, выискивая глазами телохранителя, — А почему ты не хочешь остаться дома? Провёл бы выходные с нами. — Я бы с удовольствием, но завтра поход в Хогсмид, и я уже договорился кое с кем...       Оливер потупил взгляд, и Драко сразу всё понял. — Пойдём-ка, — мужчина приобнял сына за плечо и повёл к дверям, выходящим в коридор, — Это нужно обсудить.       Сердце парня заколотилось с утроенной силой. Обсуждать отношения с девочками с мамой было нормальным, но... только с мамой. Он не знал, как себя вести, и что отец захочет сказать ему.       Драко прикрыл за собой двери в зал и развернулся к мальчику лицом. Глаза его улыбались, хоть лицо и было абсолютно серьёзным. — Давай так, Ол, просто пара советов. Во-первых, ты не должен позволять ей платить за себя. Ни в коем случае. Даже если она будет сопротивляться и говорить, что это нормально. Вот, возьми.       Мужчина вытащил из кармана портмоне, и вынул купюру в пятьдесят галлеонов*. — Отведи её в то место, которое сейчас считается лучшим в Хогсмиде. Спроси, что она хочет, и просто купи всё. Вероятно, она будет отказываться, но возьми всего, что любят девчонки — пирожные, мороженое, что-нибудь такое, понял?       Оливер ошарашенно кивнул, продолжая внимательно слушать отца. — Во-вторых, слушай её. Девочки любят болтать. Будь заинтересованным, поддерживай разговор, даже если он будет о косметике. Всегда делай вид, что тебе безумно интересно, даже если это не так. — Эмм, она отличница. Мы никогда не говорили о косметике. Она... Не знаю, похожа на маму в общении. — Вот как, — Малфой задумался на секунду, а потом разулыбался, — На маму, говоришь? Отлично. Тогда так, не сидите весь день в кафе. Отведи её в лес, погулять. Просто бродить по лесу и болтать будет лучше. Вы уже целовались?       Оливер смутился, и отрицательно покачал головой. — Вот, поцелуй её там. Не стесняйся, просто возьми и сделай. Уверен, она этого ждёт и хочет. Как её зовут? — Валери. Валери Кендис. — Очень красивое имя, — легко улыбнулся Драко и потрепал Ола по волосам, — Ничего не бойся, сын. Девчонки любят напористых парней. Слушай её, говори сам, и обязательно поцелуй её завтра.       Оливер благодарно улыбнулся и посмотрел отцу в глаза: — Спасибо, пап. У Драко перехватило в животе от коротенького "пап", и он задержал дыхание на пару секунд. Мужчина и не думал, что испытает такое, впервые услышав это слово от сына. — Не за что, сынок. А теперь пойдём, найдём Алекса.

***

      Марк не смотрел на соседний стол. Он и так знал, что у Ола и Валери все идёт прекрасно. Ребята явно нравились друг другу, и Марк был очень рад за друга, даже слегка завидовал ему. Ему никто из девчонок в школе особо не нравился — либо были тупы, как пробка, либо заносчивы, как идеи Волан-де-Морта. Ни первое, ни второе парня не устраивало — Уильямс был слишком умен, чтобы бездумно влюбляться в одну лишь красоту. В девочках он больше старался разглядеть друзей, хороших людей, а таких в Хогвартсе было немного, и те уже с кем-то встречались.       Марку вообще не очень везло с близкими. Мама умерла, когда мальчику едва исполнилось шесть лет. Отец им занимался только по необходимости — накормить и одеть, вот и всё воспитание на этом заканчивалось. Маленьким, Марк больше времени проводил с соседскими детьми и книгами, даже не умея читать. Он разглядывал картинки и иллюстрации, придумывая предысторию каждого рисунка. Фантазия его развивалась довольно быстро, и очень скоро ребёнок самостоятельно научился читать.       Теперь практически всё своё время Марк проводил за чтением, иногда совсем не детской литературы. Историю Магической войны он знал уже в восемь лет, довольно подробно. И с самого начала изучения тех событий, мальчик был поражён подробностями. Как, например, Альбус Дамблдор мог так поступить с Гарри Поттером? Это ведь практически предательство! Или как мог Орден Феникса быть таким беспечным,и не продумал защиту Хогвартса как следует? Почему позволил Пожирателям так легко атаковать замок, полный студентов?       Марк взрослел, а вопросы не исчезали. И к пятнадцати годам Уильямс осознал одну важнейшую вещь — не всегда добро белое и пушистое. Иногда оно очень даже сероватое, и пахнет горько.       Мальчик думал так обо всем и всех, только до знакомства с Оливером Грейнджером. Весёлый, улыбчивый и добрый блондин заставил Марка поверить, что бывают и такие люди, в которых нет "серого". Ол своей бескорыстной и чистой дружбой убедил Уильямса, что существуют люди, которые умеют относиться искренне. Не наплевательски, как родной отец. Не безразлично, как любой другой человек в жизни мальчика. По-настоящему, верно.       Уильямс хорошо помнил знакомство с ныне лучшим другом.       После речи Шляпы и распределения на факультеты Марк разглядывал длинный стол, и сидящих за ним гриффиндорцев. Оливер Уизли сидел рядом, такой же, слегка ошарашенный и смущенный. В этом году из всех первокурсников на Гриффиндор попали лишь пятеро, и все они были немного напуганы масштабностью замка и огромным количеством студентов.       Ол был бледноват, и явно чувствовал себя неуютно. — Привет. Я — Марк Уильямс. — Привет, я — Оливер Уизли. — Уизли? Ничего себе! — округлил глаза Марк, — Я много читал про твоего папу. Ну, и про войну вообще. Это же так интересно! — Кхм, да. Очень, — Ол очевидно смутился, и отвернулся.       Больше за ужином они не разговаривали. Оливер не особо хотел, и молча слушал речь директора МакГонагалл, а Марк не настаивал.       В спальне, рассчитанный на пятерых, поселили только их двоих — первокурсников Гриффиндора. Префект факультета сказал, что позже, вероятно, к ним подселят кого-то ещё, а пока им придётся пожить вдвоём. Оливер снова воспринял информацию молча, а Марк насторожился — проводить время в комнате с угрюмым соседом мальчику совсем не улыбалось.       Ночью Марк вдруг проснулся. Ни от звука или чего-то другого, просто, сам. Как оказалось позже, само провидение разбудило мальчика в ту ночь.       Он немного полежал, уставившись в полог, и развернулся к окну. Неожиданно в лунном свете обозначился силуэт, и Марк потёр глаза. Силуэт не пропал. Уильямс тихонько слез с кровати, и подошёл к окну. — Оливер? Всё в порядке? — прошептал Марк, уже видя грустное лицо однокурсника. — Нет, — светловолосый мальчик вздохнул и неожиданно развернулся к нему лицом, — А тебе тоже десять лет? — Что? Нет, мне одиннадцать. А тебе десять? Но разве так бывает? Ведь в Хогвартс принимают только с одиннадцати! — Моей маме пришло письмо летом. Из школы. Ей предложили отправить меня в Хогвартс на год раньше, потому что я тест прошёл, и вроде как готов к обучению. И мама согласилась. — А ты не хотел? — сочувственно спросил Марк, усаживаясь на подоконник. — В том и дело, что хотел! Но я не знал, что... Что здесь будет так... не по себе. Тебе нормально? — Ну, вроде да. А что не так? Здесь неплохо же, кормят, комнату вон какую дали... А ты чего, по мамочке скучаешь?       Оливер укоризненно посмотрел на соседа, и Марк здорово смутился — он понял, что шутка была совсем неуместной. — А у меня нет мамы, — неожиданно даже для себя, выпалил Уильямс, — Умерла, уже давно. Может, поэтому меня и не тянет домой...       С той ночи прошло уже больше трёх лет, и теперь для Марка не было человека ближе, чем Ол. Они были по-настоящему лучшими друзьями, готовыми помочь друг другу, поддержать и выручить. И Марк доверял Грейнджеру, как себе.       Уильямс глянул на соседний столик и улыбнулся — Ол уже держал Валери за руку. Странное чувство — Марк словно чувствовал гордость за друга. Парни никогда не говорили об этом прямо, но темноволосый мальчик прекрасно знал о чувствах блондина к хаффлпаффке. Было очень заметно, с самого начала. Марк даже раньше самого Ола заметил это — Грейнджер постоянно пялился на Валери: в Большом Зале, на совместных уроках, на прогулках, возле озера — везде. И долго не признавался в своих чувствах даже себе самому.       Марк допил своё сливочное пиво, и пошёл на выход. Ему хотелось пройтись на воздухе, прежде чем возвращаться в школу.

***

      Оливер ждал подходящего момента. Они гуляли уже минут двадцать, и до возвращения с Хогвартс оставался час. Всего час, чтобы решиться.       Валери шла рядом, о чём-то думая. Ол хотел взять её за руку, но не смог решиться. Ему всё казалось слишком резким, а Валери нужно было время. Насколько он понимал. — Я читала статью в "Пророке" сегодня утром. Твоя мама просто молодец, — заговорила девушка с улыбкой, — И отец тоже. Теперь ни у кого не будет вопросов к вашей семье, всем всё понятно. — Да уж, — хмыкнул Оливер, — Видела бы ты лица журналистов вчера вечером, когда нас троих фотографировали. Я думал, они там все из штанов повыскакивают. — Представляю, — Вэл засмеялась и посмотрела на него, — А ты? Успокоился насчёт этого? — Да, — блондин спокойно пожал плечами, — Теперь и правда больше никто шептаться не будет. Хотя, конечно, вряд ли кто-то посчитает их историю нормальной... — Эй, — девушка остановилась и заглянула ему в глаза, — Это не важно, Ол. Пусть считают, как хотят. Нечего лезть в чужую жизнь, это никого не касается, кроме твоих родителей. Какой бы ни была их история, это их дело. Важно то, что твоя мама выиграет выборы. И то, что теперь вы вместе, как настоящая семья. Разве нет? — Да. Ты права, это самое главное.       Оливер решился, подумав, что это самый подходящий момент. Аккуратно взял её руки в свои и пристально посмотрел в глаза. — Вэл, я хотел... Хотел сказать, что это был классный день. И ещё хотел сказать тебе спасибо, за поддержку. Это очень важно для меня — то, что тебе не всё равно. — Ты иногда такой странный, Грейнджер, — девочка пожала плечами, улыбаясь, — Разве я могу тебя не поддерживать? Каким бы другом я тогда была для тебя?.. — Другом... — прошептал мальчик, вдумываясь в это слово, — Я хочу, чтобы ты была больше, чем другом. Он резко выдохнул. Сказал. Смог. — Кажется, я тоже этого хочу, — пробормотала Валери, прикрыв глаза.       Оливер не стал медлить. Слова отца бились у него в голове, подталкивая к действиям, и он прислушался. Наклонил голову, и поцеловал розовые губы. Сначала несмело, просто медленно, и тут же назад, соприкасаясь только лбами. И ещё раз, уже дольше, задержав поцелуй.       Валери сильнее сжала его руки пальцами, и потянулась сама, чуть приоткрытыми губами. Ол нежно прикоснулся к ним своими, и провел языком по её нижней губе.       Они оба словно потерялись в этом. Первый поцелуй для обоих, такой несмелый, изучающий и пробующий. Такой, каким они оба его себе представляли. Идеальный для каждого. С тем человеком, с которым они и хотели.       Вэл немного отодвинулась, переводя дыхание, и улыбаясь. Оливер в замешательстве отпустил одну её руку и взъерошил свои волосы. Парень сразу начал думать, что сделал не так. — Ол, — девушка погладила его по щеке, заглядывая в глаза, — Всё в порядке? — Да, я просто... — блондин вздохнул и посмотрел на неё, — Просто я давно хотел сделать это. — Я знаю, — Валери покраснела, — Я тоже хотела.       Девушка не отпускал его руку, и только сильнее перехватила: — Пойдём обратно, уже пора возвращаться в школу. — Так и пойдём? — Грейнджер усмехнулся, приподнял руки, сплетенные в замок. — А ты хочешь оставить это в тайне? — Вэл похоже усмехнулась, сверкнув хитрыми глазами. — Ну, не так. Вот так.       Оливер выпустил её руку, а своей приобнял её за плечи. Валери рассмеялась и обняла его за талию. — Мне так тоже больше нравится.

***

— Не хочу шевелиться. Не буду шевелиться вообще, до послезавтра. Понятно?       Гермиона ворчала, прижав голову к груди Малфоя, пока он заносил её в дом на руках. — Да понятно уже, великий Салазар! — простонал мужчина, коленом распахивая дверь в гостиную, — Что, мне на руках тебя таскать два дня? — Отличная идея, — пробормотала Грейнджер и потерлась щекой о его пиджак, — Ты так вкусно пахнешь... Почему ты всегда так вкусно пахнешь? — Черт тебя дери, госпожа Министр, последние два бокала явно были лишними.       Блондин усадил её на диван, и буквально рухнул рядом. — Совсем не лишние, — прошептала девушка и сложила вытянутые ноги на его коленях, — Это же как перезагрузка, понимаешь? — Не часто ли ты, любовь моя, перезагружаешься? — усмехнулся Малфой, снимая туфли с её ног, — Вчера — да, не спорю, был весомый повод. Ты выиграла дебаты, надрала задницу этому придурку Дэю. Но сегодня? Какой был повод напиться с Джереми? В кабинете, Гермиона! При всём штабе! — Ничего ты не понимаешь, — пробормотала Грейнджер и забросила освобождённые от обуви ноги на стену за спинкой дивана, — Вы, мужчины, никогда ничего не понимаете. Вам все нужно объяснять на пальцах, и дважды. — Оу, — Драко вскинул брови удивлённо и сел к ней полубоком, начав поглаживать колени, находящиеся теперь напротив его лица, — Так может ты попробуешь хотя в первый раз объяснить мне? Я вроде бы не такой тупой. Девушка улыбнулась и помотала головой, забросив руки за голову так, что теперь они свисали с дивана.       Малфой пожал плечами и достал из кармана свою волшебную палочку. Заклинанием он открыл окно и вынул сигареты. Подкурив, он глубоко затянулся и выпустил дым в потолок.       Шатенка, почувствовав запах табака, приоткрыла один глаз и усмехнулась. Быстрым движением она забрала сигарету из его пальцев и сразу затянулась.       Шокированный Малфой только смотрел, как она выпускает дым струйкой, и покачал головой: — Удивляешь меня, с каждым разом всё больше. — Видишь ли, — словно не слыша его ворчания, продолжала девушка с закрытыми глазами, — В душе каждой женщины есть такие уголки, куда никогда не заглянет ни один мужчина. А если даже и заглянет, то ничего не увидит. А если и увидит — то ничего не поймёт. — О, ну тогда всё понятно, — мужчина воодушевленно кивнул и отнял у неё сигарету, — Ты, вместе с Джером, обсуждала тайные уголки своей души. Всё ясно, ага. — Глупый, — Грейнджер заулыбалась и посмотрела на него, — Я же сказала, что не поймёшь. — Ну ты не очень и стараешься объяснить. — Не хочу ничего объяснять, — шатенка переместилась головой на его колени, — Не хочу, Драко. Хочу, чтобы ты поцеловал меня. Сейчас. — О нет, подожди-ка, — Драко увернулся от поцелуя и внимательно посмотрел на неё, — Сначала объясни, что с тобой происходит. Я не понимаю, правда. Всё было хорошо, даже сегодня утром. А вечером ты напиваешься ни с того ни с сего, говоришь о каких-то уголках души, в которых я ни черта не понимаю, а потом лезешь целоваться. В чём дело?       Гермиона глубоко вздохнула и отвернулась. На глазах внезапно выступили слёзы, и это ещё больше удивило Малфоя. — Со мной всё в порядке. Тебе не о чем беспокоиться. — Неужели? — мужчина скептически посмотрел на неё, — Поэтому ты вот-вот расплачешься? Потому что всё в порядке? — Да господи, Драко! Ты можешь просто меня ни о чем сейчас не спрашивать? Неужели это так сложно?       Вместо ответа Малфой наклонился к ней, поцеловал в лоб и прикрыл глаза. — Я не могу, Гермиона, в том-то и дело. Я не могу быть спокойным, когда тебя вот так что-то беспокоит, понимаешь? Я хочу знать,что у тебя произошло, потому что это нормально для пар — решать проблемы каждого вместе. — Хорошо, я тебя услышала. Пожалуйста, давай поговорим об этом завтра утром? Я всё тебе расскажу. А сейчас просто поцелуй меня.       Блондин сдался — никогда не мог устоять, когда она вот так о чем-то просила. Целовал нежные губы, но про себя уже продумывал их завтрашний разговор.

***

      Ни для кого в их семье алкоголь не был проблемой. Даже и разговоров об этом не было — никто и никогда не позволял себе лишнего, в этом просто не было нужды. И ни один из огромного семейства рыжих даже подумать не мог, что у Рона эти проблемы были.       В частности, потому, что Уизли никогда не появлялся в отчем доме выпившим. Конечно, во время общих праздников, мужчина позволял себе выпить, но вместе со всеми, и не больше остальных. Рон очень любил и ценил родителей, и никогда бы не показал им себя с такой стороны.       Но теперь ему было это нужно. Через призму стаканного стекла мир был намного более терпимым. Со времен развода с Гермионой, Уизли только так мог чувствовать себя в порядке. Когда в его организм проникал огневиски, он чувствовал себя целым. И в безопасности. И даже сам не знал, почему это стало так.       Сегодня Рональд был абсолютно трезв. В нём не было даже паров алкоголя, ведь последние несколько дней здравый разум был важнее собственных желаний. Предложение, поступившее ему, однозначно, требовало и стоило того. Это было даже важнее чувства безопасности, так необходимого мужчине в последнее время. Но... Разве можно было вообще чувствовать себя в безопасности, находясь рядом с этим человеком?..       Мужчина, сидящий напротив, поигрывал трубкой, пристально глядя на Рона. Уизли смотрел на него открытым, выдержанным взглядом, впервые за долгое время ощущая настоящий страх. Проходя долгую подготовку к работе в Аврорате, рыжий допустил огромную ошибку — он решил, что бояться ему больше нечего. Многие годы он работал в команде, в которой волшебники придерживались правила: один за всех, и все за одного. Группа сильнейших авроров мира, в которой каждый точно знал, что ему всегда прикроют спину. Они блестяще справлялись со всеми заданиями; отлавливали опаснейших преступников, отделываясь лёгкими травмами. Не смогли справиться лишь с одним. С тем, который сейчас сидел напротив. И Рон был здесь один. Это не могло не пугать. — Вы всё ещё... насторожены, — без тени ухмылки произнёс мужчина, не выпуская свою трубку из рук. — Что именно вас пугает, мистер Уизли? — Вы всерьёз считаете, что меня что-то может пугать? — рыжий вопросительно выгнул бровь, ничем не выдавая внутреннего волнения. — Может, мне просто кажется, — миролюбивый ответ заставил Рона напрячься ещё больше. — Перейдём к делу? Для начала я хотел бы знать, как к вам можно обращаться. Не эту вашу кличку, а имя. — Меня зовут Феликс. Феликс Гаррет Браун, если вас интересует полное имя. — Вот как? — Рон даже улыбнулся, — Ваше прозвище, мистер Перо, пошло от имени Феликс? — Кто-то может считать так, — усмехнулся Браун, — Но, однажды, один попавший в западню аврор признался мне, что у моих "работ" очень чёткий почерк. Поэтому предыдущее поколение авроров прозвали меня мистером Перо. Перо — почерк, понимаете? — Очень хорошо понимаю. Вам явно польстила эта теория.       Рональд, с ухмылкой на губах, потянулся к стоящим на столике бутылке и стакану, и тут же налил себе огневиски. — Нельзя столько пить, мистер Уизли. Заработаете отравление, а это сейчас никому не нужно. — Когда мне понадобятся советы в этом вопросе, я обязательно спрошу Вас, —беззлобно отозвался Рон, — Давайте уже по делу. — Конечно, сэр, — мужчина опустился в кресло напротив рыжего, — Всё идёт по плану. Думаю, через пару месяцев от "Малфой-банк" останутся лишь воспоминания. Как и, собственно, от самого Драко Малфоя. — Они догадываются, что дело заказное? — О, я практически уверен в этом, — мистер Перо неприятно улыбнулся, — Но у них нет доказательств. Вся проверяющая бригада — настоящие работники налоговых служб магических ведомств. Люди, известные своей честностью и неподкупностью. Лорду Малфою просто нечего им предъявить. — Хорошо, — Уизли довольно кивнул, — Главное, чтобы в дело не включилась Гермиона. Смотрели дебаты? — Конечно. Ваша бывшая супруга, определённо, через неделю займёт самое высокое кресло Министерства. Это очевидно. — Вот именно. Если я в ней не ошибаюсь, когда она выиграет выборы, то сходу возьмётся за проблемы сраного Малфоя. Этого нельзя допустить. — Мы можем сделать так, чтобы они расстались, — словно между делом бросил Феликс, — Ну, или хотя бы разругались на время. — Правда? — Рон даже совершенно искренне улыбнулся, — Сомневаюсь. Вы не знаете Гермиону. Она из тех редких женщин, которых очень сложно отвернуть от мужчины. Каким бы козлом он ни был. Вы даже себе не представляете, что я вытворял в своё время; как вёл себя и как относился к ней. А она терпела. Больше пятнадцати лет терпела. И его она не бросит, тем более сейчас, когда у него проблемы. — В любом случае, даже на солнце бывают пятна, правда? — Феликс демонстративно посмотрел на лежащую на столе газету, с первой же страницы которой улыбался Драко, — Если верить этой статье, то "любовь" между ними зародилась давно. Уверяю вас, и сама мисс Грейнджер вскоре даст подобное интервью, где выяснится, что и она была влюблена в Малфоя ещё в школе. Им выгодно сейчас говорить то, что люди хотят слышать. А это уже характеризует Гермиону Грейнджер с определённой стороны.       Рон почувствовал лёгкую тошноту — статья в паршивом Пророке заметно натянула нервы мужчины. Такое откровенное враньё Малфоя любого, кто знал их обоих в школе, вышибло бы из колеи. И тут же закрадывались досадные мысли: а вдруг он и правда многого тогда не знал о любимой подруге? Зачем она в ту ночь переспала со слизеринцем? Как это вышло? А вдруг, Малфой говорит правду в этом интервью?..       В любом случае, однажды Рональд пообещал и себе, и Гермионе не лезть в это, никогда. Он сдержал своё слово. И думать об этом сейчас — не лучшая идея. Тем более, были дела и поважнее. — Давайте продолжим, — Уизли поймал внимательный взгляд Феликса, и достойно выдержал его, — Мы говорим только о том, что принесёт выгоду мне. Я же хочу услышать то, зачем это всё нужно Вам. — А я уж было подумал, что Вы и не спросите, — Браун кивнул и отвернулся, — Мой интерес покажется вам странным. Ненормальным. Но это только поначалу. Поэтому я попрошу вас выслушать меня спокойно, без эмоций, и хорошо обдумать всё прежде, чем вы начнёте размахивать палочкой.       Рон спокойно кивнул, уверенный, что мистер Перо просто не сможет его ничем удивить. — Хорошо. Видите ли, я старею, как бы печально ни было осознавать сей факт. Но моё дело процветает, и приносит мне неплохой доход. У меня нет и никогда не было семьи, но мне не хочется уходить из этого мира, не передав свой опыт никому. Пару лет назад я хорошо задумался — кто же сможет заменить меня? Вряд ли в нашем мире, высокоморальном и правильном, найдётся человек, понявший мою идеологию так, как понимаю её я. Это должен быть волшебник, чётко осознающий всю суть нашей жизни, а значит, неординарно умный. И хорошо бы, чтоб этот молодой человек не был испорчен долгими разговорами о добром и вечном. И, представляете, я нашёл такого юношу. Его зовут Марк, этот парень — лучший друг вашего сына.       Рон молчал, стойко выдерживая пытливый взгляд Феликса. Он не много знал о Марке. У мальчика не было матери, только отец, особо не занимающийся воспитанием сына, сваливший эту обязанность на преподавателей Хогвартса. Но сам Марк, как казалось Рональду, был мальчиком умным и достойным, настоящим и верным другом. Оттого предположения Феликса казались сейчас абсолютно абсурдными. — Я хочу забрать Марка из Хогвартса, и обучать его самостоятельно. Похитить, если хотите. Это сложно, очень сложно. Для этого мне и нужны вы, мистер Уизли. И вы поможете мне, если действительно хотите вернуть свою семью.